Чрезвычайные военные обстоятельства лета 1812 г. подвигли Александра Ӏ создать в стране народное ополчение в помощь регулярной армии. 6 июля 1812 г. в лагере под Полоцком император издал манифест о созыве ополчения. В нём фактически содержался призыв ко всем подданным вступать в ополчение, но не оговаривался порядок его формирования. В манифесте от 18 июля уже сообщались основные принципы организации ополчения. Сообщалось о создании ополченческих округов, их составе и назначении. Оговаривался состав ополчения. Из текста манифеста следует, что в ополчение могли привлекаться представители всех сословий, кроме государственных и удельных крестьян. Исключение последних делало основой ополчения помещичьих крестьян. Этот принцип в определенном смысле отражал экономические интересы дворян – помещиков, так как, сдавая своих крестьян в рекруты, помещик терял их навсегда, в то время как ополченцы по окончании войны должны были вернуться «в первобытное свое состояние и к прежним своим обязанностям» [1, с. 14-15].
Известие о вторжении наполеоновских войск в Россию, оглашение манифестов о создании ополчения и призывы губернских и церковных властей нашли горячий отклик в сердцах жителей Вятской губернии. 23 июля в Вятке состоялось собрание Вятского купеческого и мещанского общества. На нём после оглашения манифеста от 6-го июля было выслушано сообщение губернатора о порядке принятия в ополчение, в котором «… его превосходительство изволил предлагать, что те, кои из сословий их пожелают или обществом избраны будут, оные должны остаться в нынешних их положениях, впредь до востребования, и градское общество властно самоизбрать из сословиев своих и начальников или свободных чиновников с соблюдением, чтобы поведение их заслуживало доверия общества». После этого мещанское общество выдвинуло из своих рядов в ополчение 50 человек. В протоколе собрания было записано, что эти «люди должны находиться в службе во время настоящей сей войны, для которой они назначаются, буде же, после окончания оной, потребны будут на службу, тогда чтоб зачтены были в будущие наборы». Купечество же, «смотря на добровольное и столь ревностное пожертвование мещанством на службу людей», приняло решение снабдить их обмундированием, провиантом и деньгами [2, с. 2]. Уже в день оглашения манифеста о созыве ополчения жители города Вятки с энтузиазмом вызвались участвовать в его создании.
24 июля к городничему Штерху явились «из господских людей до 20 человек большая часть развратного поведения без согласия господ своих и из приказных служителей почти большая часть нетрезваго поведения без дозволения на то присутственных мест, объявили желание быть в сём новом ополчении». Городничий направил их к губернатору, который «растолковал им их недоразумения и возвратил их обратно к своим господам, а приказных в те присутственныя места, в которых они состоят, при том предоставил помещикам на произвол кого они пожелают пожертвовать, а из приказных служителей тех записать для сего новаго ополчения, кои способны и достойны быть могут, когда оное свой состав восприимет».
Во избежание дальнейших недоразумений 26 июля губернатор фон-Брадке направил всем городничим и земским исправникам предписание, в котором разъяснял порядок формирования ополчения: «… смысл о сословиях не инако должен быть принят, как дворянское, духовное, гражданское и мирское, которые и могут назначать на службу для предполагаемого по силе Высочайшаго Манифеста, состоявшагося в 6 день сего июля, ополчения: первые из своих крестьян и дворовых людей и между собою выбирают начальников, духовенство и находящиеся при разных должностях чиновники и канцелярские служители должны быть приняты с дозволения своих начальств; от гражданского и мирскаго обществ таковые люди могут поступить в ополчение сие по общественным их приговорам и по собственной воле, но не иначе как удовлетворяемой согласием общества, когда же избрано будет из всех сословий ополчение и потребны будут квартиры, тогда оныя извольте им отвесть и ко мне представить о количестве оных с различием состояний их список… Между тем извольте объявить таковым, кои неправильно к вам явились, чтоб они обратились каждый в свои места, дворовых же людей, буде могли быть приняты без согласия их господ, иметь тот час возвратить тем, кому они принадлежат и без воли помещиков их принимать удержитесь, им же подтвердить, чтоб они того делать сами собою не осмеливались» [3, с. 1-3].
Помимо людей, назначенных в ополчение мещанскими обществами Вятки (50 человек), Сарапула (29 человек), Яранска (6 человек), туда добровольно пожелали вступить не менее 3 мещан из Котельнича, 3 из Нолинска, 5 из Уржума, 12 из Слободского, 4 из Глазова. Однако в связи с тем, что мещанским обществам полагалось поставлять людей в рекруты, а не в ополчение, 26 сентября1812 г. вышел указ Вятского губернского правления, в котором говорилось, что «мещане в оное не входят, а вообще с купечеством делают пожертвование денежное» [4, л. 44-50].
Много было добровольцев среди государственных крестьян. В Котельническом уезде от них поступило не менее 21 заявления с просьбой о принятии в ополчение, в Нолинском – не менее 3, в Орловском – не менее 14. Однако государственные крестьяне, обязанные поставлять рекрутов, в ополчение также не принимались.
Множество добровольцев было среди чиновников и приказных служителей. В Вятке в ополчение пожелали вступить не менее 20 чиновников и несколько десятков приказных служителей, в Яранске – не менее 3 человек, в Уржуме – 4, в Сарапуле – 4, в Слободском – 2, в Орлове – 2, в Елабуге – 2 [5, с. 34-37]. Чиновники и приказные служители принимались в ополчение с согласия своего начальства.
Желающие вступить в ополчение чиновники и приказные служители обычно писали прошения на имя губернатора. В них свое непреодолимое желание вступить в ополчение они объясняли патриотическими чувствами. Так, исправник Уржумского земского суда титулярный советник Андрей Гаврилов писал: «Пылая не преодолимою ревностию жертвовать собою для защиты отечества противу воставших врагов, прошу, на основании состоявшегося сего года июля 6 дня манифеста позволить мне вступить в Казанское внутреннее ополчение». А дворянский заседатель Сарапульского земского суда Иван Михайловский сообщал губернатору следующее: «Продолжение всей моей службы под покровительством Вашего превосходительства ощастливлено было особы Вашей такими милостями и благодеяниями, что после их я не мыслил искать в жизни моей лучшаго жребия и с твердостью расположился не переменять службы моей; но когда услышал призывание верных сынов России к защите отечества, поколебалось моё намерение и всё соревнование ныне стремится посвятить мою службу на защиту отечества. А посему Ваше превосходительство осмеливаюсь просить для вступления в ополчение уволить меня от настоящей должности, оставя оную, благодеяния на меня излитые я во всю жизнь мою буду помнить с живейшею благодарностию, которую теперь приношу и вечно буду приносить» [6, л. 106, 136].
Прошения вятских чиновников, форма и содержание которых во многом отражают их характер, показывают, что в ополчение стремились люди разного склада – прямые и лаконичные (как А. Гаврилов), дипломатичные и витиеватые (как И. Михайловский). Различными были и мотивы. Служба в ополчении считалась почётной и в последующем могла обеспечить карьерный рост. Кто-то стремился к военной славе и наградам. Служба в ополчении могла несколько поправить материальное положение бедного чиновника. Конечно же, при этом они испытывали патриотизм и верноподданнические чувства.
В результате прапорщиками в 1-й пехотный полк Казанского и Вятского ополчения были зачислены коллежский регистратор Канцелярии вятского губернатора Николай Халютин, канцелярист Вятского губернского правления Иван Янчевский, дворянский заседатель Сарапульского земского суда Иван Михайловский. Подпоручиками в тот же полк поступили коллежский регистратор Вятской межевой конторы Андрей Павлов, губернский секретарь из Елабуги Капитон Суворов, отставной подпоручик Николай Кузнецов. Капитаном в полк был зачислен надворный советник из Малмыжа Иван Ростовцев. Урядниками в ополчение были приняты канцеляристы Вятской удельной конторы Алексей Кушилкин и Пётр Мышкин, присяжный Яранского уездного казначейства Ефим Обухов [7, л. 193-195].
Некоторые вятские чиновники из-за отсутствия нужных офицерских вакансий в Казанском и Вятском ополчении вступали в ополчения других губерний. Так, вятский городничий Штерх сумел добиться своего поступления в Нижегородское ополчение [8, л. 16]. А коллежский асессор Рихарт написал прошение Александру I, в котором просил позволить ему поступить в Петербургское ополчение.
Надо сказать, что служба в Петербургском ополчении считалась особо почётной. Туда принимали только по рекомендациям. По ходатайствам в Петербургское ополчение поступили бывший полковник Преображенского полка коллежский советник А.А. Алалыкин, титулярные советники Д.М. Мордвинов и А.И. Михайловский-Данилевский, 18 чиновников Министерства полиции. Грузинский царевич Давид ходатайствовал перед военным министром А.И. Горчаковым за князя Ерофея Еристова и дворянина Осипа Габаева, желающих вступить в Петербургское ополчение [9, с. 120].
Указом Александра I коллежскому асессору Рихарту было разрешено поступить в Петербургское ополчение. 26 ноября 1812 года из Вятки он выехал в Санкт-Петербург [10, л. 30]. Прямое обращение к императору позволило вятскому чиновнику добиться желаемой цели.
Большое стремление вступить в ополчение проявило духовенство. Так, 3 октября в Вятке вызвались поступить в ополчение сразу 36 человек из духовного ведомства. По распоряжению епископа Вятского и Слободского Гедеона расходы на их содержание брало на себя духовное ведомство. Всего в ополчение были приняты не менее 41 вятского священно- и церковнослужителя. [11, л. 29].
Общая численность вятских добровольцев, поступивших в народное ополчение, составила около 200 человек. Желающих же вступить в него было значительно больше. При создании ополчения население Вятской губернии проявило большой энтузиазм, который, в соответствии с установками из центра, местные власти вынуждены были ограничивать.
Библиографический список
- Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г. Сборник документов. – М., 1962. – С. 14 – 15.
- Отечественная война и граждане Вятки // Вятская речь. – 1912. – № 191.
- Материалы для истории Отечественной и Освободительной войны 1812 – 1813 – 1814 гг. по Вятской губернии // Труды Вятской учёной архивной комиссии. – 1912. – Вып. 3. – Отд. 2.
- Государственный архив Кировской области (ГАКО). Ф. 582. Оп. 81. Д. 1130.
- К столетию Отечественной войны (1812 – 1912 гг.) // Памятная книжка Вятской губернии и календарь на 1912 г. – Вятка, 1911.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 103.
- ГАКО. Ф. 583. Оп. 603. Д. 405.
- ГАКО. Ф. 583. Д. 403.
- Лапина И.Ю. Земское ополчение Санкт-Петербургской губернии в1812 г. // Вопросы истории. – 2007. – № 5.
- ГАКО. Ф. 583. Оп. 602. Д. 411.
- ГАКО. Ф. 583. Оп. 602. Д. 419.