ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ «СЧАСТЬЕ» В РУССКОМ МЕНТАЛИТЕТЕ

Кочнова Ксения Александровна
ФГБОУ ВО «Нижегородская государственная сельскохозяйственная академия»
кандидат филологических наук, доцент кафедры «История и культура»

Аннотация
Статья посвящена изучению фрагмента языковой картины мира русского народа. Исследование семантемы счастье осуществляется на основе создания лексико-семантической модели (инварианта), представленной лексическими единицами, специфическими связками, эксплицирующими данную категорию в паремиях. В модели преобладают бессоюзные сложные предложения, в которых реализуются неоднозначные связки синонимичных и антонимичных пар лексем (компонентов), репрезентирующих образ счастья: его непостоянность, быстротечность, непременную связь с трудом, умом, волей, сопутствие счастью горя и печали, антиномичность счастья богатству, противопоставленность и взаимообусловленность счастья и несчастья.

Ключевые слова: лексема, лексико-семантическая система, менталитет, моделирование, модель, сема, счастье


THE LEXICO-SEMANTIC HAPPINESS MODEL IN THE RUSSIAN MENTALITY

Kochnova Ksenia Aleksandrovna
Nizhny Novgorod state agricultural Academy
candidate of philological Sciences, associate Professor of history and culture

Abstract
Article is devoted to studying of a fragment of a language picture of the world of the Russian people. Research of a semanteme happiness is carried out on the basis of creation of the lexico-semantic model (invariant) presented by lexical units, specific sheaves, eksplitsiruyushchy this cat-egory in paremias. In model asyndetic complex sentences in which an ambiguous linking of syn-onymous and antonymous couples of lexemes (components) representing an image of happiness is realized prevail: its inconstancy, transience, indispensable communication hardly, mind, will, so-putstviye to happiness of a grief and grief, happiness antinomichnost to wealth, protivopostavlen-nost and interconditionality of happiness and misfortune.

Keywords: happiness, lexeme, lexico-semantic system, mentality, modeling


Рубрика: Лингвистика

Библиографическая ссылка на статью:
Кочнова К.А. Лексико-семантическая модель «счастье» в русском менталитете // Гуманитарные научные исследования. 2016. № 2 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2016/02/14092 (дата обращения: 22.02.2024).

Представлениям о счастье в картине мира русского народа посвящено немало исследований, в которых дается социокультурный, социально-философский, лингвокультурный анализ природы данного феномена [1; 2; 3], раскрывается его лингвоэтический и аксиологический смысл [4; 5].

Одним из способов описания семантемы «счастье» может быть метод моделирования, часто используемый сегодня в лингвистике [6; 7]. Материалом для анализа будут служить паремии, представляющие собой лексико-семантическую систему, в которой зафиксированы константы сознания и культуры, значимые для всех носителей данного языка, определяющие систему оценок окружающего мира.

Все пословицы и поговорки, содержащие, непосредственно или имплицитно, семантему «счастье», представляют собой лексико-семантическое поле, на основе которого выстраивается инвариант (модель, микротекст), воссоздающий представления человека о счастье, фиксирующий значимые для носителя культуры смыслы, иерархию ценностей, определяющий систему оценки окружающего мира.

Проведем анализ лексико-семантической выраженности понятия «счастье» в русской паремиологии.

Структурно-семантическая сторона модели представлена параллелями, когда народный опыт фиксирует в паремиях важные синонимические и антонимические связи [8, с. 122]:

  • связка «счастье – красота», где атрибутом счастья не всегда является красота («Не родись красивый, а родись счастливый»);
  • связка «счастье – ум», в которой конституенты сопоставлены и противопоставлены по разным позициям («Счастливый без ума, что дырявая сума», что означает ‘неразумный, глупый человек не сможет удержать счастье, его счастье ненадежно’, «Мудрецу и счастье к лицу», «Счастье ума прибавляет, а несчастье последний отнимает»; или «Для счастья ума не надо», «Дуракам во всем счастье»);
  • связка «счастье – горе / беда», где компоненты нередко синонимичныв зависимости от контекста («Горя бояться – и счастья не видать», «Кто горя не видал, тот и счастья не знавал»);
  • связка «счастье – богатство / деньги», в которой понятия категорически противопоставлены («Счастье лучше богатства», «Счастье не в кошельке, счастье в руках», «Счастья на деньги не купишь»;
  • связка «счастье – несчастье / бессчастье / беда», которые противопоставляются по признакам ‘нестабильность, мгновенность – относительное постоянство, длительность’, ‘взаимообусловленность составляющих’ («Счастлив бывал, да бессчастье в руки поймал», «Счастье с бессчастьем – что вёдро с ненастьем: живет переменчиво», «Счастье – на крылах, а несчастье – на костылях», «И май живет ненастен, и в счастье человек бывает несчастен», «Не бывать бы счастью, да несчастье помогло», «Счастливый скачет, бессчастный плачет», «Счастье и несчастье на одном коне ездят»);
  • связка «счастье – удача», где счастливому, жизнерадостному человеку всегда и везде сопутствует удача («При счастье и петушок яичко снесет», «Со счастьем хорошо и по грибы ходить», «Счастье к счастью, а деньги к деньгам»);
  • связка «счастье / радость – кручина / печаль» («Радости забываются, а печали никогда», «Радость прямит, кручина крючит», «Кто в радости живет, того и кручина неймет»), в которой часто компоненты взаимосвязаны противительно-синонимическими отношениями, а семантема счастье выражена имплицитно («Ни печали без радости, ни радости без печали», «Ни радости вечной, ни печали бесконечной») и др.

В основе семантемы счастье заложена сема «не обусловленность внешними факторами, беспричинность»: «Счастливому везде добро», «Счастливому и на воде сметана» «Счастливый, что калач в меду», «Счастливому ничего не делается: живет да греется».

Счастье нередко становится предметом зависти окружающих, чужой успех крайне неприятен, актуализируется связка «счастье – зависть»: «Счастливым быть – всем досадить», «Где счастье плодится, там и зависть родится».

В русском менталитете важна мысль о том, что каждый человек достоин счастья и является его творцом («Всяк человек своего счастья кузнец», «Наше счастье в наших руках»). Сравним, «Счастье создается тобой» (осетинская пословица).

У каждого счастье свое («Всякому свое счастье – в чужое не заедешь», «В чужое счастье не мухой пасть», «Иному счастье мать, иному мачеха»). Так обсуловливается контекстом связка оценочности «счастье – свое / чужое».

В сознании русского человека закрепился стереотип, что счастье само по себе не приходит, его нужно «добыть»: «За счастьем человек бежит, а оно у ног лежит», «Счастье не птица: само не прилетит», «Кто за счастье борется, к тому оно и клонится», «Счастье не ищут, а делают», «От счастья не бегут, счастье догоняют», «Счастье не птица: само не прилетит». Сравним, «Счастье само не придет, его надо добыть» (мордовская пословица). И наоборот, может достаться без труда, как подарок, незаслуженно: «Счастье придет и на печи найдет», «К одному счастье валом валит, от другого валом отваливает».

В семантеме счастье нередко актуализируется семы ‘воля’, ‘свобода’ через конституенты воля, птица, хомут, оглобли и др.: «Счастье – вольная пташка: где захотело, там и село», «Счастье в оглобли не впряжешь», «Где нет свободы, там нет и счастья», «Счастье не конь, хомута не наденешь», «Счастье в руки не поймаешь»; ‘удача’, ‘успех’: «Со счастьем на клад набредешь, без счастья и гриба не найдешь», «Кому повезет, у того и петух несется», «Счастливый и в огне не сгорит, и в воде не потонет»; ‘борьба’, ‘труд’: «Кто за счастье борется, к тому оно и клонится», «Счастье в воздухе не вьется – оно в борьбе достается», «Счастье тому бывает, кто в труде да в ученье ума набирает», «Железо ищи в руде, а счастье – в труде», «Счастье у каждого под мозолями лежит».

Русское сознание часто выстраивает метафорические образы, связанные с осмыслением счастья: конь / лошадь («Счастье не лошадь: не везет по прямой дорожке», «Счастье на коне, бессчастье под конем»), солнышко («Счастье что солнышко: и улыбнется и скроется»), вода («Счастье как вода: в бредне тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нет», «Счастье сквозь пальцев просочилось»), природный мир («Счастье – что волк: обманет – и в лес уйдет», «Карась сорвется – щука навернется»).

В паремиях счастье оказывается быстротечно, преходяще, недолговечно, нестабильно: «Счастье что вешнее вёдро: ненадежно», «Счастье скоро покидает, а добрая надежда – никогда», «Счастливый день – минуточка, дни горькие – вся жизнь».

Русскому человеку много счастья человеку никогда не достается: «Досталось счастья с гулькин нос»; чаще жалуются на его отсутствие, непостоянство:  «Наше счастье – решето дырявое», «Наше счастье – вода в бредне», «Наше счастье комом слежалось», «Наше счастье – дождь да ненастье».

Пословицы, характеризующие семантему счастье, можно представить как единый микротекст (модель). Предикативное ядро модели задается противоположными дефинициями (например, счастье – несчастье, счастье – горе), в которых выявляются концептуально значимые признаки благодаря информативно-актуальному членению предложения. В данной модели преобладают бессоюзные сложные предложения, в которых реализуются связки, синонимия и антонимия лексем (компонентов), репрезентирующих образ счастья: его непостоянность, быстротечность, непременную связь с трудом, умом, волей, сопутствие счастью горя и печали, антиномичность счастья богатству, противопоставленность и взаимообусловленность счастья и несчастья, неоднозначность самих связок.


Библиографический список
  1. Мишутина Е.А. Социально-философский анализ феномена счастья: автореф. дисс. канд. филос. наук. Новочеркасск, 2009. 26 с.
  2. Шамсетдинова А.П. Человеческое счастье как социокультурный феномен: автореф. дисс. канд. филос. наук. Уфа, 2008. 30 с.
  3. Русакова И.Б. Концепты “счастье” – “несчастье” в лингвокультурном содержании русских пословиц: автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 2007.
  4. Гаврилова И.С. Аксиологический смысл концепта “счастье” в лингвокультуре: автореф. дисс. канд. филос. наук. Волгоград, 2003. 36 с.
  5. Михайленко О.М.Лингвоэтическая картина мира: концепты “Счастье” и “Блаженство” как семантические дуплеты: автореф.дис. канд. филол. наук. Краснодар, 2006. 32 с.
  6. Гречко Е.В. Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций: автореф. дисс. канд. филол. наук. Омск, 2004. 30 c.
  7. Кочнова К.А. Языковая модель пейзажа писателя: аспекты исследования // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2015. № 3-1 (45). С.115-117.
  8. Кочнова К.А. Уникальные концептуальные связки в русской языковой картине мира // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. № 2-1. С. 122-124.
  9. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Русский язык, 1991. 544 с.
  10. Лапухина М.В. Аналитика сущности счастья в русской традиционной культуре: автореф. дисс. канд. филос. наук. Тамбов, 2006. 213 с.
  11. Богданова М.А. Идея счастья и способы ее актуализации: на материале русского и французского языков: автореф. дисс. канд. филол. наук. Армавир, 2010. 254 с.
  12. Кочнова К.А Языковая картина мира писателя: аспекты и методы исследования // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология, журналистика. 2015. № 3. С. 53-57.


Все статьи автора «Кочнова Ксения Александровна»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: