Представлениям о счастье в картине мира русского народа посвящено немало исследований, в которых дается социокультурный, социально-философский, лингвокультурный анализ природы данного феномена [1; 2; 3], раскрывается его лингвоэтический и аксиологический смысл [4; 5].
Одним из способов описания семантемы «счастье» может быть метод моделирования, часто используемый сегодня в лингвистике [6; 7]. Материалом для анализа будут служить паремии, представляющие собой лексико-семантическую систему, в которой зафиксированы константы сознания и культуры, значимые для всех носителей данного языка, определяющие систему оценок окружающего мира.
Все пословицы и поговорки, содержащие, непосредственно или имплицитно, семантему «счастье», представляют собой лексико-семантическое поле, на основе которого выстраивается инвариант (модель, микротекст), воссоздающий представления человека о счастье, фиксирующий значимые для носителя культуры смыслы, иерархию ценностей, определяющий систему оценки окружающего мира.
Проведем анализ лексико-семантической выраженности понятия «счастье» в русской паремиологии.
Структурно-семантическая сторона модели представлена параллелями, когда народный опыт фиксирует в паремиях важные синонимические и антонимические связи [8, с. 122]:
- связка «счастье – красота», где атрибутом счастья не всегда является красота («Не родись красивый, а родись счастливый»);
- связка «счастье – ум», в которой конституенты сопоставлены и противопоставлены по разным позициям («Счастливый без ума, что дырявая сума», что означает ‘неразумный, глупый человек не сможет удержать счастье, его счастье ненадежно’, «Мудрецу и счастье к лицу», «Счастье ума прибавляет, а несчастье последний отнимает»; или «Для счастья ума не надо», «Дуракам во всем счастье»);
- связка «счастье – горе / беда», где компоненты нередко синонимичныв зависимости от контекста («Горя бояться – и счастья не видать», «Кто горя не видал, тот и счастья не знавал»);
- связка «счастье – богатство / деньги», в которой понятия категорически противопоставлены («Счастье лучше богатства», «Счастье не в кошельке, счастье в руках», «Счастья на деньги не купишь»;
- связка «счастье – несчастье / бессчастье / беда», которые противопоставляются по признакам ‘нестабильность, мгновенность – относительное постоянство, длительность’, ‘взаимообусловленность составляющих’ («Счастлив бывал, да бессчастье в руки поймал», «Счастье с бессчастьем – что вёдро с ненастьем: живет переменчиво», «Счастье – на крылах, а несчастье – на костылях», «И май живет ненастен, и в счастье человек бывает несчастен», «Не бывать бы счастью, да несчастье помогло», «Счастливый скачет, бессчастный плачет», «Счастье и несчастье на одном коне ездят»);
- связка «счастье – удача», где счастливому, жизнерадостному человеку всегда и везде сопутствует удача («При счастье и петушок яичко снесет», «Со счастьем хорошо и по грибы ходить», «Счастье к счастью, а деньги к деньгам»);
- связка «счастье / радость – кручина / печаль» («Радости забываются, а печали никогда», «Радость прямит, кручина крючит», «Кто в радости живет, того и кручина неймет»), в которой часто компоненты взаимосвязаны противительно-синонимическими отношениями, а семантема счастье выражена имплицитно («Ни печали без радости, ни радости без печали», «Ни радости вечной, ни печали бесконечной») и др.
В основе семантемы счастье заложена сема «не обусловленность внешними факторами, беспричинность»: «Счастливому везде добро», «Счастливому и на воде сметана» «Счастливый, что калач в меду», «Счастливому ничего не делается: живет да греется».
Счастье нередко становится предметом зависти окружающих, чужой успех крайне неприятен, актуализируется связка «счастье – зависть»: «Счастливым быть – всем досадить», «Где счастье плодится, там и зависть родится».
В русском менталитете важна мысль о том, что каждый человек достоин счастья и является его творцом («Всяк человек своего счастья кузнец», «Наше счастье в наших руках»). Сравним, «Счастье создается тобой» (осетинская пословица).
У каждого счастье свое («Всякому свое счастье – в чужое не заедешь», «В чужое счастье не мухой пасть», «Иному счастье мать, иному мачеха»). Так обсуловливается контекстом связка оценочности «счастье – свое / чужое».
В сознании русского человека закрепился стереотип, что счастье само по себе не приходит, его нужно «добыть»: «За счастьем человек бежит, а оно у ног лежит», «Счастье не птица: само не прилетит», «Кто за счастье борется, к тому оно и клонится», «Счастье не ищут, а делают», «От счастья не бегут, счастье догоняют», «Счастье не птица: само не прилетит». Сравним, «Счастье само не придет, его надо добыть» (мордовская пословица). И наоборот, может достаться без труда, как подарок, незаслуженно: «Счастье придет и на печи найдет», «К одному счастье валом валит, от другого валом отваливает».
В семантеме счастье нередко актуализируется семы ‘воля’, ‘свобода’ через конституенты воля, птица, хомут, оглобли и др.: «Счастье – вольная пташка: где захотело, там и село», «Счастье в оглобли не впряжешь», «Где нет свободы, там нет и счастья», «Счастье не конь, хомута не наденешь», «Счастье в руки не поймаешь»; ‘удача’, ‘успех’: «Со счастьем на клад набредешь, без счастья и гриба не найдешь», «Кому повезет, у того и петух несется», «Счастливый и в огне не сгорит, и в воде не потонет»; ‘борьба’, ‘труд’: «Кто за счастье борется, к тому оно и клонится», «Счастье в воздухе не вьется – оно в борьбе достается», «Счастье тому бывает, кто в труде да в ученье ума набирает», «Железо ищи в руде, а счастье – в труде», «Счастье у каждого под мозолями лежит».
Русское сознание часто выстраивает метафорические образы, связанные с осмыслением счастья: конь / лошадь («Счастье не лошадь: не везет по прямой дорожке», «Счастье на коне, бессчастье под конем»), солнышко («Счастье что солнышко: и улыбнется и скроется»), вода («Счастье как вода: в бредне тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нет», «Счастье сквозь пальцев просочилось»), природный мир («Счастье – что волк: обманет – и в лес уйдет», «Карась сорвется – щука навернется»).
В паремиях счастье оказывается быстротечно, преходяще, недолговечно, нестабильно: «Счастье что вешнее вёдро: ненадежно», «Счастье скоро покидает, а добрая надежда – никогда», «Счастливый день – минуточка, дни горькие – вся жизнь».
Русскому человеку много счастья человеку никогда не достается: «Досталось счастья с гулькин нос»; чаще жалуются на его отсутствие, непостоянство: «Наше счастье – решето дырявое», «Наше счастье – вода в бредне», «Наше счастье комом слежалось», «Наше счастье – дождь да ненастье».
Пословицы, характеризующие семантему счастье, можно представить как единый микротекст (модель). Предикативное ядро модели задается противоположными дефинициями (например, счастье – несчастье, счастье – горе), в которых выявляются концептуально значимые признаки благодаря информативно-актуальному членению предложения. В данной модели преобладают бессоюзные сложные предложения, в которых реализуются связки, синонимия и антонимия лексем (компонентов), репрезентирующих образ счастья: его непостоянность, быстротечность, непременную связь с трудом, умом, волей, сопутствие счастью горя и печали, антиномичность счастья богатству, противопоставленность и взаимообусловленность счастья и несчастья, неоднозначность самих связок.
Библиографический список
- Мишутина Е.А. Социально-философский анализ феномена счастья: автореф. дисс. канд. филос. наук. Новочеркасск, 2009. 26 с.
- Шамсетдинова А.П. Человеческое счастье как социокультурный феномен: автореф. дисс. канд. филос. наук. Уфа, 2008. 30 с.
- Русакова И.Б. Концепты “счастье” – “несчастье” в лингвокультурном содержании русских пословиц: автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 2007.
- Гаврилова И.С. Аксиологический смысл концепта “счастье” в лингвокультуре: автореф. дисс. канд. филос. наук. Волгоград, 2003. 36 с.
- Михайленко О.М.Лингвоэтическая картина мира: концепты “Счастье” и “Блаженство” как семантические дуплеты: автореф.дис. канд. филол. наук. Краснодар, 2006. 32 с.
- Гречко Е.В. Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций: автореф. дисс. канд. филол. наук. Омск, 2004. 30 c.
- Кочнова К.А. Языковая модель пейзажа писателя: аспекты исследования // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2015. № 3-1 (45). С.115-117.
- Кочнова К.А. Уникальные концептуальные связки в русской языковой картине мира // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. № 2-1. С. 122-124.
- Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Русский язык, 1991. 544 с.
- Лапухина М.В. Аналитика сущности счастья в русской традиционной культуре: автореф. дисс. канд. филос. наук. Тамбов, 2006. 213 с.
- Богданова М.А. Идея счастья и способы ее актуализации: на материале русского и французского языков: автореф. дисс. канд. филол. наук. Армавир, 2010. 254 с.
- Кочнова К.А Языковая картина мира писателя: аспекты и методы исследования // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология, журналистика. 2015. № 3. С. 53-57.