Исторические корни образов змея-аждарха, появившихся в духовном мировоззрении древнейших народов, проживавших на землях Туркменистана, как воображаемый образ плодородия, благополучия, защиты и борьбы добра и войны, уходят в далекое прошлое. Таким образом, до сих пор изредка повторяются в археологических ценностях, обнаруженных при раскопках историко-культурных и археологических памятников разных периодов туркменской истории, проведенных в разных уголках необъятной туркменской земли. Подобные фигуры встречаются в археологических находках культурных слоев культур Гоксуйри и Гарадепе, относящихся к эпохе энеолита Южного Туркменистана (IV тыс. до н.э.), и в них сохраняется защитный характер змеи [1, с 90].
Разнообразие изображений в терракотовых фигурках соответствующего периода объясняется духовным мировоззрением жителей региона, развитой системой верований и местных суеверий, а также напоминает аладжа, которые до сих пор носят на шее, запястьях с целью защиты от дурного глаза и которые широко использовались в вышивке воротников, тонком искусстве, которое наши девушки развивали веками [2].
Напротив, повторение образа змеи в косах женских фигурок объясняется представлением воображаемой магической силы богини плодородия Гарадепе в образе матери. Эти фигурки, их значение и художественные особенности связаны не только с религиозными представлениями, но и считаются источником информации, свидетельствующей о волосах и украшениях женщин, живших в Гарадепе [3, с 27]. Потому что в то время (в 5-4 тысячелетии до нашей эры) образу змеи в традициях и верованиях местных жителей придавались защитные свойства, и ее изображение массово почиталось. Это можно подтвердить на примере змеевидного плетения волос женских фигурок (терракоты), найденных при археологических раскопках. Духовное мировоззрение и развитая система верований ранних земледельцев иллюстрируются находками из мест их обитания. Потому что характер людей, нравы того времени, особенности их поведения ярко выражены в археологических ценностях, фигурках и других находках. В них воплотились в образе женщины светлый дух неба, бог солнца, оживляющий землю, и плодородный образ матери. В засушливые годы мужчины и дети вешают на грудь женские статуи и молятся небу о дожде [4, с 27].
Магический образ змеи, обнаруженный в результате раскопок среди найденных фигурок, относящихся к бронзовой эпохе Южного Туркменистана, а точнее к III-II тысячелетию до н.э., объясняется такими силами, как повышение статуса рода, увеличение плодородия женщин и символ щедрости, это хорошо видно на примере змеиных и змеевидных фигурок, найденных среди глиняных находок в культурных слоях, которые относятся к ранним периодам алтындепинской культуры, на примере изображения обожествленной матери [1, с 63].
В различных терракотовых фигурках, печатях и амулетах, найденных в памятниках Маргуша, древнего восточного царства, процветавшего на юго-востоке Туркменистана во втором тысячелетии до н.э., были последовательно и широко изображены сцены с многочисленными аждархами и змеями, в которых змеи воплощали собой Добро-Благополучие, а воображаемые аждарха имели свирепый характер, как у бога зла [5, с 299]. В находках из памятников древней Маргианы наряду со змеями и арждарха изредка встречались изображения орлов с расправленными крыльями. Это яркое свидетельство того, что с тех времен образ орла как символа сильной власти имел особое значение в мировоззрении местных жителей. На одном из таких амулетов на лицевой стороне вырезана сцена, в которой орел с расправленными крыльями, а на каждом его крыле вытянутые змеи, являющиеся благожелательными защитниками людей. Как мы уже упоминали выше, если ссылаться на исторические письменные источники и литературу, изображения змей и их образная интерпретация в духовном мировоззрении наших предков с древнейших времен является отражением воображаемого, магического образа, оберегающего от зла и сглаза, а основное содержание в них сосредоточено на защите власти. То, что такие формы сегодня встречаются в государственных символах, является явным признаком сохранения национального своеобразия между культурами на протяжении веков и удивительной устойчивости национальных традиций древних народов.
В легендах, рассказывающих об истории, связанной со второй половиной I тысячелетия до нашей эры и культурной жизнью и архитектурным строением этого периода, змеи заменяются летающими крылатыми драконами и изображаются в воображаемой форме, сочетающей в себе образ змеи и птицы [6, с 468]. По расчетам ученых, этот вид, а точнее их сочетание, считается прародителем целого ряда естественных хищников и пресмыкающихся [7, с 46]. Связанный с этим исторический факт описан в древних письменных источниках Месопотамии, в которых змея связывают с учением о происхождении вселенной. Таким образом, змея в суевериях местных жителей сохраняет образ защитника водоемов и природных богатств не только на территории Туркменистана, но и в искусстве народов африканского климата, народов Южной и Средней Азии, Австралии и Океании, а также Центральной и Южной Америки и ряда других народов мира [7, с 34].
У народов Средней Азии, в том числе и у туркмен, традиция поклонения хищным птицам и рептилиям продолжалась веками, а в более поздние времена на государственных символах изображалось комбинированное изображение змей, драконов и орлов. Среди них рукояти парфянских мечей, украшенные орлами, а центр боевых щитов Нисы – орлами с распростертыми крыльями [8, с 33], изображение на древнем парфянском гербе одноглавого орла с распростертыми крыльями и змеей в клюве, длинное знамя со змеевидным драконом тысячного парфянского войска с тяжелым вооружением, именуемое у греков и римлян «аждарха» [9, с 8], наименование одного из основных племен туркмен огузов “йыланлар” (“змеи”), изображение аждарха на государственном флаге родственников дахов-парфян, сарматов-аланов, считавшихся в I веках нашей эры самыми непобедимыми в мире, на родовом гербе Артыклийской династии в Малой Азии (XII-XV вв.), на государственном флаге правителей сефевидских туркмен [10, с 121] (XVI-XVIII вв.) и многие другие признаки являются ярким тому доказательством.
В средние века туркменской истории, прошедшей замечательное развитие, широкое распространение получили произведения искусства, связанные с изображениями змей и аждарха, особенно в туркменском архитектурном искусстве.
В их числе при сооружении минарета Кутлу Тимура, находящегося на территории историко-культурного государственного заповедника «Конеургенч», изображение магического защитного образа змей-аждарха [11, с 20] — яркое тому подтверждение. Конечно, воображаемый образ змеи, связанный с этим минаретом, основан на народных легендах, но, несмотря на то, что сведения в легендах и других исторических повествованиях являются фольклорными, они относятся к определенному историческому периоду, известным личностям, и зданий, и может служить важным источником для изучения истории этих памятников. Потому что в основе их лежит некая история и правда жизни, которая передается художественными средствами.
Так же, говоря об уникальном архитектурном сооружении Анауской мечети XV века, привлекательной чертой ее внешнего убранства является украшение пештака входных ворот уникальными фигурами аждарха [12]. Это религиозное монументальное сооружение славится своей неповторимой красотой и необычайностью во всех странах Востока. Среди украшений входа пештака в Анаускую мечеть эффектные фигуры двух больших аждарха, обращенных друг к другу, размещенных под основной надписью, вызывают любопытство зрителя. О происхождении этого необычного произведения искусства местные жители также рассказывают интересную легенду о двух драконах, которые когда-то жили в горах недалеко от Анау. В ней говорится о том, что аждарха, владеющие сокровищем в горных пещерах, о спасении местными правителем и деревенскими жителями аждарха от гнета, в конце концов, о том, что одарил он их драгоценными камнями, золотыми, серебрянными украшениями за сделанное добро. Так, сообщается, что на средства сокровищ тех драконов была построена великая мечеть и что аждарха, пожертвовавшие эти вещи, были изображены на ее входе.
Это свидетельствует о том, что изображения аждарха, размещенные по обеим сторонам пештака главного входа Анауской мечети, берут свое начало из народных верований, и в то же время образ змея-дракона воплощает в себе свойство охранять и владеть сокровищем.
В период позднего Средневековья изображения змей-аждарха не только имели защитный характер или изображались на государственных флагах, но и нашли достойное место в туркменском национальном ковровом искусстве. Это можно подтвердить на примере дошедших до наших дней ковров, на которых туркменами, проживавшими в селах Башир и Бурдалык на среднем берегу реки Амударьи, было выткано изображение змеи. Это ковер со змеиным узором, которого нет ни у одной другой нации [13, с 288].
Также в Средней Азии изображения змей-драконов в основном имеют две формы: они являются хранителями подземных ресурсов гор или защитой родников, и определяются тем, что широким распространением представления о том, что они обладают такими свойствами, как источник достатка, или тем, что сохранились в суевериях наших предков.
Кстати, если магический образ змей, охраняющих подземные ресурсы, находит свое яркое выражение в западных легендах, то такие их характеристики, как источник государственности и процветания, уходят своими корнями в национальные традиции дальневосточных стран. Об этом наглядно свидетельствует описание дракона в персидском произведении «Аджаиб ал-Махлукат» как гигантского существа, которое большую часть жизни проводит в воде, а иногда взбирается на вершины гор, чтобы насладиться влагой облаков. В недавнем прошлом в районах Туркменистана, имеющего многовековые исторические связи с Дальним Востоком, а точнее с Китаем (особенно в северо-восточных районах), устраивали праздник с изготовлением огромных изображений аждарха и размахиванием ими в воздухе с молитвами о дожде и благословении на новые урожаи. Игры с запусканием драконообразных воздушных змеев – любимое развлечение мальчиков в Центральной Азии, уходят своими корнями в эти суеверия.
Наши предки, жившие в Средние века, были хорошо осведомлены о магических образах змей и драконов, об этом свидетельствует и наличие года змеи в их двенадцатилетнем календаре. По мнению ученых, год змеи считается годом удачи, процветания, богатства, успеха [14, с 18].
Исторический путь развития этих воображаемых персонажей и связанного с ними литературного творчества продолжился в XVIII-XIX веках и нашел отражение в поэмах великих представителей туркменской классической литературы. Как известно, социально-экономическая, общественно-политическая жизнь народа этого периода находит свое выражение в художественных текстах поэтов, но историчность этих текстов очень сложна и многогранна, и решение этой проблемы требует глубокого проникновения в него (исторические корни стихов). Потому что общество постоянно растет и меняется, а природа постоянно обновляет свой образ. События, ситуации, моменты с их отношением, поворотом и значением остаются великой истиной, именуемой историей. Этот факт находит свое отражение и в художественной литературе, основанной на принципе историчности.
Так же как туркмены — древний народ, литературное национальное наследие туркмен, то есть история туркменской литературы, уходит своими истоками в далекое прошлое. Это становится понятным, когда обращаемся к истории туркменской литературы, особенно к ее народному творчеству. В истории туркменской литературы сохранились уникальные принципы и способы отражения исторической правды с XVIII века, особенно на основе литературных традиций Махтумкули Фраги. С приходом Махтумкули, а также его современников Магрупы, Шейдайи… и других в области литературы начинается новое направление, течение туркменской литературы. Этот принцип заслуживает звания классической литературы наряду с творениями ряда других гигантов литературы, таких как Новайи, Гайиби, Андалып, Азади, и литературное направление, которое великий мыслитель поднял и развил в этот период туркменской литературы, – важность изображения исторической реальности во взаимосвязи с жизнью. Именно по этой причине в творчестве поэтов литература обращена к конкретным вопросам исторической жизни туркмен, общественно-политические ситуации того времени, события и исторические личности изображаются в гармонии с природными явлениями.
Таким образом, приход великих представителей нашей классической литературы в область литературы и их творчество неотделимы от замечательных образцов, созданных в письменных памятниках фольклора человечества на протяжении веков, и поэзия имеет к ним непосредственное отношение. Эта общность ярко выражена и в стихах видных представителей туркменской классической литературы XVIII-XIX вв. Воспевание художественных выражений в те времена в туркменском национальном искусстве образов змей-аждарха, дракона, являющемся символом плодородия, защиты, удачи и длинных черных волос, (исторический период от начала до н.э. до XV-XVI веков нашей эры) в одном тоне в стихах великих представителей нашей классической литературы свидетельствует об этом.
В целом, научные исследования о формировании магического образа змей-аждарха в туркменском национальном искусстве и их уникальная история развития, общая близость культурного наследия Средней Азии, Среднего и Дальнего Востока, регионов Передней и Малой Азии, их глобальное распространение из первых очагов человеческих цивилизаций, образовавшихся на территории Туркменистана, его происхождение изучены на основе данных источников на разных языках.
Библиографический список
- Энеолит СССР. - M., 1982.
- Реджепова О. Аладжа. // Нейтральный Туркменистан. 19 март 2009 г.
- Masson W. M. Artygyň ýanyndaky Garadepe. // Türkmenistanyň günortasyndaky gadymy ekerançylar. (Gadymy ekerançylyk medeniýetiniň ýadygärlikleri barada gysgaça gollanma). – Aşgabat, 1959.
- Gurbansähedow K. Türkmenistanyň gadymy ekerançylarynyň çeken adama meňzeş şekilleri. // Türkmenistanyň ýadygärlikleri. – 1980. – № 1/29.
- Sarianidi W.I. Marguş. Murgap derýasynyň köne hanasyndaky gadymy gündogar şalygy. – A.: Türkmendöwlethabarlary, 2002.
- Иванов В.В. Змей. //Мифы народов мира. т.1. – М., 1987.
- Ремпель Л.И. Цепь времен. Вековые образы и бродячие сюжеты в традиционном искусстве Средней Азии. – Ташкент, 1987.
- Gündogdyýew Ö. Prezidentiň tugy. // Diýar. 1999, № 1.
- Бокшанин А. Г. Парфия и Рим. Т. II. – М., 1966.
- Экаев О. Туркменистан и туркмены в конце XV – первой половине XVI в. – Ашхабад, 1981.
- Türkmen galalary hakyndaky rowaýatlar. – A.: Miras, 2004.
- Пугаченкова Г.А. Мечеть Анау. – Ашхабад, 1959.
- Türkmen sowet ensiklopediýasy. IV jilt. – Aşgabat, 1982.
- Гундогдыев О., Мурадов Р. Муче. – А.: Ылым, 1998.