В числе многих необходимых компетенций современного учителя музыки (общекультурная, информационная, коммуникативная и т.д.) рефлексивная компетенция приобретает особое значение как фактор самовоспитания, саморазвития педагога, как содержательный элемент для поиска оснований профессиональной деятельности и мышления. Имея собственный взгляд на произведение музыкального искусства, устоявшееся восприятие на основе классического исполнения, утвержденные методологические подходы к изучению ряда музыкальных произведений, современный педагог-практик зачастую остается один на один с реалиями современного мира, с молодым поколением обучающихся, не имеющим той полноты жизненного и художественного опыта, присущего их наставнику.
Принимая во внимание тот факт, что в музыкальном исполнительстве функции выражения своих чувств и внушения слушателям собственного отношения к передаваемому музыкальному материалу превалируют над задачами познания и оценки музыкального произведения, вряд ли стоит удивляться разности интерпретаторских подходов или желанию учащейся молодежи сказать свое, новое слово в рамках конкретного музыкального произведения. Гораздо важнее помнить, что выражение эмоций в любом произведении искусства является не самоцелью, а намерением сообщить эти эмоции определенной аудитории, и «сводить все задачи искусства к одному только выражению эмоций было бы большим упрощением» [1, с.244]. Проблема восприятия искусства заключается в том, насколько реципиент (зритель, слушатель) способен обнаружить подлинное содержание художественного произведения, следовательно, в понятие «самовыражение» музыканта-исполнителя включена духовная и интеллектуальная деятельность, основанная на постоянном расширении своих границ.
Рассмотрим содержание понятия восприятие искусства, исходя из таких базовых категорий философии и психологии, играющих ключевую роль в современной педагогике искусства, как «эстетическое восприятие», «содержание искусства», «творчество».
Первоначальное общение с произведением искусства определяет первоначальную атмосферу эстетического восприятия, переживания и эстетического чувства человека, и выражается в непосредственной эмоциональной реакции. По мнению психолога, педагога и автора экспериментальных методик восприятия мелодического движения С. Н. Беляевой-Экземплярской, первичное чувство всегда экспансивно. В своих наблюдениях она пишет: «Подавляющее число показаний говорит о том, что первое впечатление – эмоциональное, и оно порождает те или иные образы» [2, с.384]. Соответственно, художественный образ вырастает из образов чувственных, первичных, а значит роль воображения в художественном творчестве первостепенна.
В последующей, более высокой стадии эстетическое восприятие основано на размышлениях об увиденном и услышанном, т.е. представляет собой познание, сопровождающееся эстетическими эмоциями. Искусство воздействует на индивидуальное сознание человека и оказывает прямое влияние на формирование мировоззрения. Более того, мысли человека, его оценка действительности, высказанная в произведении искусства и донесенная до зрителя, изменяет отношение человека к этой действительности. Поэтому для того, чтобы художественная форма нашла отражение в сознании художника, могла быть транслирована в том или ином виде, необходимо участие интеллектуальных начал – мышления и мировоззрения.
Если интеллект активно включен в эстетическую деятельность, значит эстетическое восприятие проходит через понимание, опосредуется знанием. Насладиться искусством – значит изучить его. Однако одного лишь изучения недостаточно, т.к. восприятие искусства – это акт сотворчества. Об этом размышлял А. Н. Толстой: «Вас, писателя, выбросило на необитаемый остров. Вы, предположим, уверенны, что до конца своих дней не увидите человеческого существа и то, что от вас останется, никогда не увидит света. Стали бы вы писать романы, драмы, стихи? Конечно, нет…Для потока творчества нужен второй полюс, вниматель, сопереживатель: круг читателей, класс, человечество» [3, с.275]. Кроме того, что восприятие искусства включает в себя погружение в произведение искусства, сопереживание и рождение собственных чувств и эмоций, оно включает в себя и их преодоление и разрешение. Переживание может приходить через понимание и наоборот, но главное в том, что только общение (между художником и зрителем, между музыкантом и слушателем), многократно повторяемое, приводит к формированию эстетического вкуса.
Рассуждая об эстетическом восприятии подобным образом, можно прийти к выводу о том, что эстетическое восприятие – это всегда разное видение художественного произведения. Причем разным оно может быть как для разных людей, так и для одного и того же человека в зависимости от совокупности факторов. Тесно связанное с понятием красоты, эстетическое восприятие является субъективным.
Эмоциональность и экспрессия проявляется и в содержательной стороне искусства, зачастую превалирует над стремлением самостоятельно разобраться в жизни, выразить ее глубокие насущные проблемы. Недостаток реального содержания компенсируется своеобразным нагнетанием эмоций, доведением экспрессии до гротеска. Равнодушие к жизненному содержанию неминуемо оборачивается утратой действенности зрительного или слухового восприятия, в котором опора на реальное жизненное содержание составляет базу для движений чувств и эмоций. Происходит распад художественной формы, предпринимаются попытки слить искусство с реальностью, а реальность лишить феномена красоты.
Приведем размышления болгарского эстетика А. Атанасова: «Когда мы говорим о “чувстве красоты”, мы имеем в виду прежде всего способность воспринимать и осознавать красоту, а не одну лишь эмоциональную окрашенность, сопровождающую процесс ее познания. Эстетическое – это прежде всего то, что воспринимается. Объективно существующее, оно, конечно, возбуждает эмоцию, но само ею не является, хотя эмоция может приобрести и характер эстетического. Не восхищение порождает прекрасное, а прекрасное вызывает восхищение. Не из чувства скорби рождается трагедия, а трагедия вызывает чувство скорби. Это факт нашел отражение даже в языковой практике. Можно сказать: “Мне радостно, мне весело, мне грустно, я тронут, я возмущен и т.д.”, но нельзя сказать: “Мне красиво, мне трагично, мне комично и т.д.” Так называемое эстетическое познание мира, понятое как освоение мира с помощью одних эмоций, на самом деле не есть познание мира, а в лучшем случае лишь “познание” собственных переживаний» [4, с.86].
Как мы видим, говоря о содержании искусства, тем более нельзя ограничиваться одними только эмоциями. Содержание искусства – понятие многосоставное, требующее изучения в связи с другими искусствами и эпохой, в которой оно создавалось. Относительно музыкального искусства содержание конкретного произведения невозможно высказать понятийно, раз и навсегда определить его аспекты. Может показаться, что исключение составляют так называемые программные произведения, о которых нам известно, что композитор писал их на определенный сюжет. Но ведь именно исполнитель вкладывает в произведение свое восприятие и этого сюжета, и собственных ощущений, рождаемых музыкой, и если исполнителю хватает технических возможностей и музыкально-исполнительского опыта, то слушатель воспринимает именно то содержание, которое передает музыкант, со всеми нюансами и характерами оживших героев и картин.
Искусство, воплощая эстетический идеал своего времени, каждый раз по-новому решает проблему отношений личности и общества. Чем ужаснее становится мир, – писал В. В. Кандинский – тем абстрактнее становится искусство, тогда как счастливый мир создает искусство реалистическое [5, с. 204]. С изменением общественных условий происходит смена школ и направлений в искусстве, смена приемов и средств раскрытия эстетических идей. Понятие «красоты» в искусстве опосредовано культурой того общества, членом которого является человек. Вполне естественным представляется тот факт, что в разных социальных средах свое понятие красоты, важность которой, однако, не является принципиальной для содержания искусства.
И. В. Гете в беседе с И. П. Эккерманом размышлял о единстве красоты решения и красоты исполнения: «Я отлично знаю…что природа бывает исполнена неизъяснимого очарования, но отнюдь не думаю, что она прекрасна во всех своих проявлениях. Намерения у нее всегда самые лучшие, однако условия, необходимые для того, чтобы она могла открыться нам во всем своем совершенстве, нередко отсутствуют.
Дуб, к примеру, может быть очень красив, но какое счастливое стечение обстоятельств требуется для того, чтобы природе удалось создать его доподлинно прекрасным! Если дуб растет в лесной чащобе и его со всех сторон обступают другие большие деревья, он будет стремиться вверх, к воздуху, к свету, по сторонам же выгонит лишь несколько чахлых ветвей, да и те в течение столетия засохнут и отпадут. Однако, переросши наконец соседние деревья, он угомонится, начнет раскидывать ветви и образует крону. Но так как этой стадии развития он достиг, уже перешагнув свой средний возраст, то есть когда многолетнее устремление ввысь уже отняло у него немало сил, то широко раскинуться он все равно не сможет. Высокий, сильный и стройный, стоит он перед нами, закончив свой рост, но мы не видим соотношения между стволом и кроной, которое делает дерево истинно прекрасным.
И опять-таки, если дуб растет в сырой, заболоченной местности, где почва даже слишком питательна, и к тому же стоит на просторе, то он все равно выгонит ветви в разные стороны, но, поскольку тут он не подвержен противодействующему, задерживающему влиянию, ему будет не доставать сучковатости, крепости, силы, и, если смотреть на него издали, он будет смахивать на изящную липу, и красивым его уже не назовешь.
И, наконец, дуб, растущий на скудной почве скалистого склона, будет не в меру сучковатым и крепким, но из-за недостатка свободного развития рост его раньше времени приостановится, и никогда про него не скажут: есть в нем нечто, повергающее в изумление» [6, с.520-521].
Из этого следует, что для того, чтобы дуб вызывал наше восхищение, нужны определенные климатические условия, тогда природой будет создана форма, которую мы можем назвать «красотой». Так и художник в искусстве создает форму, наполненную определенным содержанием. Однако, особенность искусства в том, что, будучи познанием действительности и созданием ее образа, оно вместе с тем не есть сама действительность, а художественные образы произведений искусства являются отражением жизни и определяют важную функцию – расширение и обогащение человеческого опыта.
Обратимся к содержанию понятия «творчество в искусстве». Философские словари определяют сущность этого понятия как непосредственную деятельность художника, направленную на выражение своих идей в определенном искусстве. Музыкант-исполнитель стремится найти свою интерпретацию, следовательно, он хочет, чтобы его понимание произведения совпало с его исполнением. Очевидно, что понимание произведения не может быть одинаковым для всех ввиду разности ценностей исполнителей, их культуры и поколений. Не представляется возможной существование и единственно верной интерпретации, тогда как значение творческого подхода к изучению и последующему исполнению музыкального сочинения очень велико. Творчество в искусстве – это познавательный процесс, ведь чем больше работает наша мысль, тем сильнее работает воображение. Обычно композитор передает в музыкальном произведении свое впечатление от какого-либо события, позволяющее настроить человека определенным образом. Это значит, что музыкально-исполнительское творчество невозможно без развитого воображения, увлеченности, способности видеть не видимое, без знакомства с усилиями и результатами других исполнителей.
Таким образом, рефлексивная компетенция современного учителя музыки представляет собой совокупность образовательных элементов, обеспечивающих личностный и профессиональный рост наставника и его учеников. В отношении восприятия искусства рефлексивная компетенция проявляется в исследовательской деятельности педагога, а также в умении создавать атмосферу сотрудничества и сотворчества в своей педагогической работе.
Библиографический список
- Никитина И.П.Философия искусства: учебное пособие. – М.: Омега Л, 2010. – 559 с.
- История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. Т. 2. М.: Искусство, 1964. – 836 с.
- А. Н. Толстой. Полное собрание сочинений в 15-ти томах. Т. 13. М.: Гослитиздат, 1949. – 676 с.
- История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. Т. 1. М.: Изд. Академии художеств СССР, 1962. – 682 с.
- Е. И. Севостьянов. Эстетическая природа советского изобразительного искусства. М.: Советский художник, 1983. – 300 с.
- Эккерман И. П. Разговоры с Гетте. М.: Художественная литература, 1981. – 688 с.