РЮРИК, РЮРИКОВИЧИ И РЮРИКОВЩИНА. ЗАРОЖДЕНИЕ. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Крюков Николай Михайлович
литератор

Аннотация
Легенда о призвании варягов всегда служила оберегом легитимности монархической власти в России. Она строго привязана ко времени формирования русской государственности 9-10 веков. В ней утверждается, будто первым русским князем был Рюрик. Она, эта легенда, повторяется во многих летописях, составленных с конца XIV по середину XVIII в. Однако, на кризисных изломах истории легенда о призвании варягов в тех же летописных сборниках подавалась с изменениями в зависимости от складывающихся обстоятельств. И в этих изменениях – лейтмотив отношения к идее, заложенной в легенде. В какой момент Рюрика стали считать родоначальником правящей династии? Как из культа Рюрика сложилась идеологическая парадигма рюриковщины, заложившей фундамент норманизма? Цель – показать легенду о призвании варягов как инструмент обоснования легитимности власти будь то, возможно, в IX веке или, отчасти, в XXI.

Ключевые слова: , , , , , ,


Рубрика: История

Библиографическая ссылка на статью:
Крюков Н.М. Рюрик, рюриковичи и рюриковщина. Зарождение. Психологический анализ // Гуманитарные научные исследования. 2018. № 5 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2018/05/25015 (дата обращения: 21.02.2024).

Сначала об актуальности. Казалось бы, кому нужны рассуждения о Руси тысячелетней давности? Сколько можно говорить о том, о чем вроде бы уже всё давно известно? А раз так, зачем бесконечно убеждать в очевидном, как многие считают, и повторенном многократно? А, ведь, с малолетства нам доказывают и доказывают, стоит только открыть учебники по истории России для детей 5 класса, 6 класса, старших классов, для преподавателей, для абитуриентов, студентов, – что первым правителем на Руси был иноземец – Рюрик?  Зачем? Ответ лежит на поверхности. Ну, никак нормальный человек не может не показаться себе идиотом, сказав: «Эй, кто ты там? Приди, возьми у меня все: семью, землю, имущество. Я с радостью буду рабом твоим!» А тебе внушают: «Так оно и было! И в этом нет ничего унизительного! Что так оно и должно быть. Что вот совсем недавно переругались, страну разорили и без внешней помощи из-за океана (как когда-то из-за моря!) вы не можете жить, дышать, размножаться». Ты не хочешь в это верить? Тебя гложет червоточина сомнений?  Тогда мы для тебя переиздадим все летописи, где с начальных строк говорится о Рюрике, перепечатаем всего Карамзина, Соловьева – всех других именитых историков, утверждающих: «Это написал сам Нестор, и другой истории у нас нет». Вы все равно сомневаетесь? Вам нужны какие-то факты? Но, какие факты? Мы снимем для вас кино. Это народное искусство. В него верят. А там все князья поголовно называют себя рюриковичами торжественно и с гордостью. Мы выпустим еще кучу книг, атласов, картинок, статей в пространствах Интернета, устроим выставки интерактивные, где с экрана кричат: «Мы – Рюриковичи!» И попробуй тогда, не поверь!  Верить должны все! Тебя уже тошнит от переслащенного Рюрика? Ты все равно душой не можешь принять сказку древнего сказителя за быль? Тогда ты – не хороший человек. Ты хуже. Ты – ультрапатриот, невежда, не понимающий выгод рабского своего состояния. Вот для таких людей нужно еще больше книг, прославляющих Рюрика и варягов издать, статей и всего остального напечатаь – и убеждать, напоминать, упрекать не согласных в ультрапатриотизме. В общем, тема варяжская будет актуальна ровно до тех пор, пока миф о Рюрике из официального статуса первого князя не перейдет в статус варианта альтернативной истории.

Основная проблема, с которой сталкивается наше подрастающее поколение, изучающее историю начальной Руси по учебникам, это ограниченность летописного материала. Ссылка всегда идет на так называемую повесть Нестора, знакомую нам по фрагменту Лаврентьевской летописи. Хотя, тут же следует заметить, встречаются ссылки и на Новгородскую первую летопись, и на Ипатьевскую, и на Радзивиловскую, и даже на Иоакимовскую. Но цитируется легенда  именно по Лаврентьевской летописи. Умалчивается при этом одно обстоятельство: ни в одной из списков летописей, как только что названных, так и других, эта легенда не повторяется буква в букву. В нее всегда вносятся какие-то изменения. К слову сказать, и в материалах более серьезного ранга (не для детей) допускается та же погрешность: рассматривается легенда о варягах  по статье из одной летописи с привлечением других по выбору, только для того, чтобы обосновать идею варяжского призвания. Поэтому предметом исследования в данном случае является сравнительный анализ легенды о варягах по всем опубликованным на сегодняшний день летописям в порядке их создания.

Задачи, формулируемые в настоящей статье, выглядят следующим образом. Первое, доказать, что за все время составления летописей отношение к легенде о призвании варягов не было однозначным. Для наших предков легенда о варягах была, прежде всего, сказкой, к которой всегда можно было добавить что-то от себя. К примеру, уточнить статус Олега: Олег – воевода Рюрика, племянник, просто дальний родственник. С возрастом Игоря пофантазировать. Он был просто «мал суще» или еще «на руце сидел». Рюрику жену найти, мать, а то и вовсе явить миру его живописный образ. Второе, показать, как происхождение Рюрика менялось в динамике: Рюрик – варягорус, Рюрик – варягопрус, Рюрик – варягонемец, Рюрик – варягонорман. Третье, выявить в какой момент истории Рюрика стали признавать родоначальником правящей династии. Четвертое, назвать причины, явившие идеологию рюриковщины, идеологию, замешанную на предательстве национальных интересов с определением социального статуса ее носителей.

В основе построения статьи лежит принцип последовательности создания летописей. Это крайне важно, т.к. время создания некоторых летописей не всегда совпадает со временем, к которому их причисляют. Соответственно и легенда о варягах в историческом аспекте подается в искаженном виде. За четыреста лет, за которые летописные сборники составлялись, менялась не только страна, изменялись представления о роли Руси в цивилизационном пространстве.

Структурно статья состоит из вводной части с характеристикой летописей по периодам; выборки ключевых цитат, связанных с легендой о варягах и Рюрике; сводных тематических таблиц с анализом по каждой из них; обобщающих выводов и заключения.

Легенда о призвании варягов распадается на две части. Первая – неизменяемая. Смысл первой части легенды повторяется практически во всех летописях, где эта легенда приводится. В ней заключено простое логическое суждение. Посыл – Русь всегда кому-нибудь да платила дань. С неизвестно каких времен варягам и хазарам. Варягам северные племена Руси, потому что варяги приходили на Русь с севера, а хазарам южные племена Руси, так как хазары жили на юге. Утверждение первое: как только перестали платить дань варягам (перестали ли платить дань хазарам  – не сообщается), начались раздоры, междоусобные войны. Послали опять за варягами (про хазар не вспоминается). Утверждение второе: земля наша богата, но порядка в ней нет. Отсюда вывод: приходите и владейте нами, иначе сами мы не справляемся. Призвали варягов (почему не хазар?).

Вторая часть легенды о призвании варягов изменяемая. Причина понятна: как только к легенде (а это не простая легенда) примешиваются элементы политики, возникают неудобные вопросы.  Сама по себе практика приглашения князя ничего необычного в себе не несла. Но это было не всегда. В IX – X вв. в период становления государственности племена жили в определенной  степени обособленно, если исходить из тех же летописных данных, управлялись «каждый своим родом», т.е. в каждом племени были свои князья. Отношения с главным князем строились по принципу сезонных кормлений, когда князь со свитой объезжал подконтрольные ему территории  и собирал дань. И этот «главный князь» сидел в Киеве. Так, по крайней мере, рассказывается в известном сочинении  Византийского императора Константина Багрянородного (905-959) «Об управлении империей». О существовании Новгорода на севере Руси он на тот момент ничего не знал. И это не удивительно. По археологическим данным  присутствие людей в окрестностях современного Новгорода обнаруживается только с середины X в. По мере становления единой великокняжеской власти и вплоть до нашествия монголо-татар (период феодальной раздробленности) на Руси в удельных княжествах также не практиковалось приглашение князей. Тогда применялось лестничное право. Князья  после смерти одного из старшинствующих князей своего рода пересаживались «на стол», считавшегося в их иерархии более богатого, более значимого города. В Великом Новгороде возможность приглашения князя (но от своих, что очень важно подчеркнуть, из рода великого князя) появилась только с обретением автономного  статуса в середине XII в. В остальных княжествах право приглашения, прошения князя (практика выдачи ярлыков на княжение) стало возможным уже в период  владычества монголо-татар. Соответственно, и легенда как народное сказание могла возникнуть не ранее этого времени.

Так что же во второй части легенды о призвании варягов изменяемо? А как раз то: от своих или не от своих был призван князь в Новгород? И почему именно в Новгород? А это уже политика! Повесть Временных лет Нестора, признаваемая за Начальную летопись XII в., известна нам в редакции конца XIV в. Но кто доказал, что она в списке Лаврентьевской летописи переписана без изменений?  Разве в тексте нет исправлений слов, пропусков кусков текста или нестыковок, добавления статей, предложений, искажений в именах собственных, топонимах, гидронимах?  Наоборот, текстологический анализ Лаврентьевской летописи показывает, что первые листы летописи Нестора были значительно переработаны. В нее были внесены вставки о варягах и Рюрике, для чего были «свои» причины, имеющие целью, как бы это ни казалось парадоксальным, объединение православной Руси.

Рассуждения автора Лаврентьевской летописи строились на соображении, не вызывающим негативного неприятия: «Если князя призвать не от своих, значило расписаться в собственной безалаберности, трусости, глупости, в общем, в не способности к управлению. Если, от своих, значило выделить одну из известных боярских фамилий и прямо объявить ее претензии на власть легитимными». Князь, по замыслу автора вставки о варягах, должен был быть безроден, не знамо откуда, бесфамильный. Им оказался Рюрик от неизвестно каких варягов, с именем, которое еще надо поискать. Ну и имя это его – это и его же фамилия. Отсюда, от неопределенности его происхождения, во всех последующих летописях вторая часть легенды о призвании варягов дописывалась с  пояснениями, уточнениями, дополнениями, т. е. с изменениями, отличными от первоначальной версии, призванными снять неудобные на тот момент вопросы. Поэтому в одних летописях Рюрик  просто варяг, в других варяг от русов (или рус от варягов), в третьих немец, дальше от прусов. Или уж совсем анекдотично – «четырнадцатьнадесятое колено» от римских Августов, ибо, дескать, те основали Римскую империю и дали правителей всем государствам. Ну а от них уж, утверждалось в отдельных летописях, и все остальные царствующие династии пошли.

Обычно применяется два подхода к определению возраста текста той или иной летописи. В предисловии к изданию летописей в составе ПСРЛ всегда указывается время, когда мог быть написан тот или иной список летописи, и время, в которое этот список составлялся. Критерием в первом случае являлась последняя статья в тексте. Во втором случае учитывался материал, на котором этот текст был написан и почерк каким он был написан.

Возьмем, к примеру, Ипатьевскую летопись. Ее обычно причисляют к рукописным памятникам XIV в. Она целиком написана на бумаге, что само по себе вызывает много вопросов, т.к. использование бумаги в то время факт крайне редкий. Но и это еще не все. Достоверно установлено, что первые 102 листа написаны на бумаге с водяными знаками середины XVI в. Так к какому  времени следует отнести Ипатьевскую летопись? К тому, когда она создавалась, как это принято считать – во второй половине XIV в.? Или к редакции середины XVI в., по которой она нам известна? По крайней мере, первые 102 листа.

Приведем еще пример. Академический (Московско-Академический) список нередко называют неким общерусским сводом середины XV в. Его причисляют то к списку Лаврентьевской летописи, то к Радзивиловской только на том основании, что в разных редакциях он доведен до первой половины XV в. Но все эти списки написаны на бумаге середины опять-таки XVI в., а, значит, переписчики вполне могли поправить нужные, по их мнению, места в тексте. Или, разве можно  отнести летопись под названием  Московский летописный свод конца XV в. к обозначенному времени, к XV в. имеется в виду, если один список, Архивский, датируется концом XVII – начала XVIII в., а другой список, Эрмитажный, и вовсе серединой XVIII в.? От аналогичных летописей более раннего периода он отличается развернутостью статей событийного характера с целью придания им большей эпичности, а, следовательно, объемом. Это уже не короткие хроникальные заметки, а вполне цельные повествовательные новеллы с подробным описанием значимых исторических событий. Так что признавать эту летопись компиляцией древнего летописного памятника никак нельзя.

Какой вывод  можно сделать? Первичным к определению сроков написания конкретной летописи должны служить не какие-то крайние статьи в тексте, а то время, когда летопись последний раз переписывалась. Исходя из сказанного, чтобы понять, как воспринималась легенда о призвании варягов в разные периоды средневековой русской истории, от первых, дошедших до нас летописей конца XIV в., до последних середины XVIII в., когда летописи стали появляться в печатном виде, необходимо разложить их не по условным датам создания, а по определяемой редакции составления каждой конкретной летописи.

В качестве объекта исследования привлекаются практически все летописи, изданные в составе ПСРЛ, а также опубликованные в электронном виде факсимильные издания Лаврентьевской, Радзивиловской, Лицевого летописного свода. Кроме них еще несколько летописей с сайта собрания библиотеки Московской духовной Академии, а также архивные документы, акты, рукописи из различных частных собраний.

Летописи группируются по определенным периодам, принимая во внимание следующие факторы: стиль изложения, концептуальные изменения к легенде о призвании варягов, содержательность и характеристика каждого летописного памятника.

Первый период как период возрождения русского летописания определяется временем второй половины  XIV в. К этому периоду традиционно относят три  рукописи: Ипатьевскую, Новгородскую первую и Лаврентьевскую. Однако только одна из них – Лаврентьевская – претендует на изложение Начальной русской летописи Нестора. Первые тетради Ипатьевской летописи, как уже говорилось выше, переписаны в середине XVI в. В Новгородской первой летописи первых 15 тетрадей  нет совсем.  Да и к тексту на первых листах Лаврентьевской летописи есть существенные замечания (но более подробно об этом будет сказано при анализе в заключительной части настоящей статьи). Итого: мы имеем три рукописи, в которых первые листы были либо удалены совсем, либо переписаны не единожды позднее.

Второй период – с 1400-х до 1480 гг. – самый загадочный в истории русского летописания. К этому времени относится лишь одна рукопись – Троицкая. Вся рукопись нам не известна. Она сгорела при пожаре в Москве в 1812 г. Сохранилось только 10 листов по счастливой случайности в той типографии, где она готовилась к изданию, но так и не была доведена до исполнения. По описанию летопись была написана полууставом XV в. на пергамене. Фактически эту летопись можно было бы отнести к первому периоду, т.к. Троицкая летопись и Лаврентьевская летопись готовилась и редактировалась в одном месте выходцами Студийского монастыря под руководством митрополита Киприана. Но выделить ее стоит в отдельный второй период только ради того, чтобы его обозначить. Действительно, практически до последней четверти XV века ни одной другой летописи до нас не дошло. Из этого совершенно не следует, что летописи не составлялись. Какие-то ссылки на других переписчиков встречаются. Скажем, в Псковской второй летописи автор намекает: дескать, хочет уведомить нас прошлый летописец, будто великий князь давно затаил обиду на Новгород Великий – но не более того. Есть летописи, датируемые  1448 г., например Академический, близкий Новгородской первой летописи, но  именно датируемые, тогда как известны они на самом деле в редакции не ранее середины  XVI в.

Третий период  с 1480-х годов – до 40-х годов XVI в.  считается периодом расцвета русского летописания. Сохранилось достаточно много летописных списков по сравнению с предыдущим периодом. Однако при ближайшем рассмотрении выявляется одна характерная особенность: подавляющая часть рукописей, обобщенных (сведенных) в сборники, имеют не Московское происхождение. Лишь Типографская летопись  определяется как рукопись Кирилло-Белозерского монастыря, находящегося в ведении московской епархии. Остальные восемь составлены на западной периферии Московского государства, либо за его пределами, либо вообще не понятно где. Это Новгородские и Псковские летописи, к ним же относятся Софийская и Летопись Авраамки. Не определено происхождение летописей Ермолинской и Радзивиловской, хотя последняя найдена на польской территории и очень похоже на то, что там она и была написана. А Ермолинская по филиграням, как отмечается в предисловии к ней, совпадает с Радзивиловской. Вывод  напрашивается сам собой. Сокращенный летописный свод 1495 г. был создан в Иосифо-Волоколамском монастыре, о чем сообщается в предисловии к его изданию. Сегодня монастырь находится в пределах границ современной Московской области, т.е. совершенно недалеко от Москвы, и можно подумать, что в летописи представлены интересы московской знати. Однако, в конце XV – нач. XVI в. монастырь на самом деле входил в состав Новгородской епархии. А Новгород и Псков, при всей кажущейся покорности, добивавшейся разорительными походами московских князей, оставались на тот момент еще в оппозиции к центральной власти.

Четвертый период приходится на последние годы княжения Василия III Ивановича и полностью на княжение Ивана  IV Васильевича (1530-е гг. – 1580-е гг.). И здесь уже преобладающее количество летописей приходится на Москву. К западным относится только Симеоновская. Происхождение Львовской (Эттеровской) летописи неизвестно.  По подобию Русского Хронографа создаются летописи емкие, многотомные с эпическим настроем –Никоновская (Патриаршая), Лицевой летописный свод.

Пятый период  конец 16 – вторая половина 17 в. И тех и других, если продолжать тему о месте создания, примерно поровну. Но Московские летописи выделяются тем же желанием подать историю Руси основательно и полно, в которой должны раскрываться все животрепещущие вопросы. К таким летописным памятникам относятся Книга Степенная царского родословия, Воскресенская летопись.

К шестому периоду можно отнести все остальные датируемые этим временем списки, переписанные с уже известных летописей с конца 17 в. То есть, что важно подчеркнуть, новые летописи уже не создавались. «Находились» ранее неизвестные и выдавались за памятники  древнейшей поры.

В качестве  определения отношения летописцев к легенде о призвании варягов берется четыре критерия. Обычно эта легенда приводится по тексту Лаврентьевской летописи.  Эту версию легенды можно признать эталонной. Она там подается в развернутом виде вместе с предыдущим текстом, в котором содержится легенда об обоюдоостром мече (ООМ) и хронология княжений от Олега Вещего до Ярослава Мудрого без Рюрика. Поскольку вставка легенды о призвании варягов вступала в логическое противоречие с замыслом настоящего автора Начальной летописи – показать Русь равной Византии, а не раболепной варягам, то переписчики, вполне осознавая щекотливость момента, всячески варьировали с текстом до вставки о варягах в летопись.  Соответственно, наличие и ООМ, и хронология княжений в летописях являются своеобразным маркером оценки доваряжской Руси переписчиками разных времен. Третий критерий относится непосредственно к легенде о призвании варягов, тому, как она представлена в списках летописей, обозначенных составителями ПСРЛ: древние, новые, средние и сокращенные. Четвертый – упоминание имени Рюрик. В основном это связано с конфликтом Москвы и Новгорода в статьях 1471 г.

Летописи по периодам создания.

Первый период

Лаврентьевская летопись, где легенда о призвании варягов принята как эталонная версия.

6 – 6 об. л. Легенда об обоюдоостром мече (ООМ). Ее суть: нашли хазары полян «на горах в лесах» и затребовали дань. Поляне, посовещавшись, дали «от дыма по мечу». «Не добрая дань эта, – решили хазары, –  мы доискались ее оружием, острым только с одной стороны, то есть саблями, а у этих оружие обоюдоострое, то есть мечи: станут они когда-нибудь собирать дань и с нас, и с иных земель». Так оно и случилось: «владеют русские князья хазарами и по нынешний день».

Тут же приводятся две хронологии: всемирная – библейская от Адама и частная, касающаяся истории Руси. Здесь наш летописец ссылается на летописание греческое, в котором говорится, что в царствование византийского императора Михаила Русь приходила на Царьград и тогда стала «прозываться Русская земля». Т.е., Русь так стала называться с незапамятных времен, но узнаем мы об этом с известия о походе Руси на Царьград по древнегреческим хроникам. Далее перечисляются поименно великие князья и годы их княжений: «А от первого года царствования Михаила до первого года княжения Олега, русского князя, 29 лет, а от первого года княжения Олега, потому что он сел в Киеве, до первого года княжения Игоря 31 год, а от первого года княжения Игоря до первого года Святослава 13 лет, а от первого года княжения Святослава до первого года Ярополкова 28 лет; а княжил Ярополк 8 лет, а Владимир княжил 37 лет, а Ярослав княжил 40 лет. Таким образом, от смерти Святослава до смерти Ярослава 85 лет; от смерти же Ярослава до смерти Святополка 60 лет» (1, с. 6 об.).

У Нестора Рюрика в данной хронологии нет. А славяне (поляне) «владеют» хазарами.

Однако на следующем 7 листе все меняется в точности до наоборот, и мы узнаем, что «Варяги из заморья взимали дань с чуди и со славян, и с мери, и со всех кривичей, а хазары брали по серебряной монете и по белке от дыма» (не важно с кого).

И тут же: Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица и стали воевать сами с собой. И «реша сами в себе: «Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». Идоша за море к Варягом к Руси, сице бо ся зваху тьи варязи суть, яко се друзии зовуться свие, друзие же урмане, англяне… Реша Чудь, Словене и Кривичи: «Вся земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидити княжити и володети нами»» (1, с. 7)

Ипатьевская летопись в данном месте не рассматривается.

Новгородская первая летопись по Синодальному харатейному списку считается самой древней из всех сохранившихся рукописей. Ее создание датируется серединой или даже первой половиной XIV в. Первые 15 тетрадей утрачены, а потому судить о том, была ли там легенда о призвании варягов или нет нельзя. Однако кое-какие выводы можно сделать. Летопись начинается с года княжения Ярослава (1016), указывается точно (как и в Лаврентьевской летописи) год рождения сына Ярослава – Владимира (1028), поход Владимира на греков (1043), поставление Ярославом митрополита русского Лариона (1051), смерть Владимира – сына Ярослава (1052), смерть самого Ярослава Мудрого (1054). Но в Лаврентьевской летописи княжение Ярослава расписано на 18 страниц, а в Новгородской все эти события умещаются на одной. В Лаврентьевской Ярослав водил на русскую землю варягов, использовал их в качестве наемников. В Новгородской слово «варяги» не встречается вообще.

Второй период

Троицкая летопись.

 ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде: «Имаху дань Варязи из-за моря на Чуди, и на Словенях, на Мери и на всех Кривичах. Хазары свою дань на Полянах, на Северянах и на Вятичах по беле выверице с дыма». Изгнали Варягов за море и не дали им дани. Начали сами собой володеть и «не бе в них правды». Решили: поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву. Пошли за море «к Варягам к Руси», «сице бося звахутьи  Варязи суть яко се друзии зовутся Свое, друзие же Оурмане…  Тако и си реша Русь Чудь, Словени и Кривичи вся: земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидите княжить и володеть нами». И избрались три брата. Старейший Рюрик. От них прозвалась Русская земля. Новгородцы – те суть «людье Нооугородьци от рода варяжьска. А прежде слыли Словенями» (14, с. 7).

Третий период.

Русско-Литовские летописи конца XV – начала XVI в.

Супральский список. (1519 г.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде. «Брали дань Варяги из заморья с Чуди, Словенях, Мери и всех Кривячах. Хазары с Полян, Северян и с Вятичей». Изгнали за море варяг, не дали им дани. Начали сами владеть и не стало между ними правды. И «реша сами в собе»: поищем князя себе, чтобы владел нами и судил правду. «И послаша зо море к Варягом к Роуси, сице бо зовахоуся к Роусью и реша им: вся земля наша добра и велика и изобильна всем, а нарядника в ней нет». Идите к нам княжить и владеть нами. И избрались «из Немец три брата» (13, с. 3). Старейший Люрик.

Уваровский список. «Летописец о великом князе Московском, како далеко от рода Владимирова» (XV в.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет. Легенды о призвании варягов – нет.

О Рюрике.  «Придоша из Немец три брата в новый городок Трувор. Первый князь Рюрик…» (13, с. 112).

Статей 1471 г. в этих списках – нет.

Радзивиловская летопись.

ООМ обрывается на 7 об. листе: нашли хазары на горах сидящих и в лесах и сказали: «Платите нам дань». «Здумавши же поляне и вдаша им от дыма мечь».

Хронологии княжений – нет.

О легенде. «Имахоу дань Варязи и замория в Чуди на Словенех, на Мерях и на всех Кривичах. А козаре имаху на Полех и на Севере, и на Вятичех имахоу по велей девеци от дыма… Бывши Варяги заморья и не да им дани, и почаша сами собой володети. И не бе в них правды. Яко сташа род на род… идоша за море к Варягам Роуси… Варязи Роуси яко се друзии зовуть Ские, дроузии Оурмане… и тако реша Роуси, Чудь и Словене, и Кривичи и вси: земля наша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да поидите оуна княжити и володети». Избрались три брата. Старейший Рюрик «срубил» Ладогу. «И от тех Варяг прозвалась русская земля» (2, с. 8-8об.(?)).

Ермолинская летопись.

Легенда ООМ приводится кратко. Ее суть: по смерти киевского рода обидели их древляне «и иные страны». А по сему казары брали с них дань по мечу от дыма. Старцы заметили, что мечи эти обоюдоострые – «дань не добра». А потому «сии имуть на нас дань имать. Еже и бысть».

Хронологии княжений – нет.

И тут же о легенде: при царе Михаиле варяги «из заморья» брали дань «на Чуди, на Словенех, на Веси, на Кривичах, а Козаре на Полянех, на Северех и на Вятичех по беле векшице от дыма». Словене выгнали варяг за море, перестали дань платить, стали сами собой владеть. И началась «многа неправда в них и межиусобица. И послаша опять к Варягам, зовуще их к себе княжити и владети над собою. Избрались три брата с родами». Рюрик сел в Новгороде (19, с. 3).

Упоминания о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События излагаются кратко. «Ноабря 8 представися архиепископ Иона Ноуграду». В июне князь великий Иван Васильевич с братьями и со всеми силами пошел к Новгороду, «воюючи и пленяючи их за измену и неисправление». Воевал князь великий с новгородцами на Шелони, взял выкуп, казнил посадников (19, с. 159).

Типографская летопись.

ООМ – есть. Хронологии княжений – нет.

О легенде. Брали дань варяги «из замория на Чудь, на Словенех и на Мери и на всех Кривичах от моужа по беле веверице, а Козаре имахоу дань на Полянех и на Северянех и на Вятичах по беле векшице от дыма». Встали кривичи и словене и чудь и меря на варягов, выгнали за море и не дали дань. Стали сами собой владеть. И не было в них правды, встал род на род. Была между ними рать великая и «оусобица». И решили: «Поищем себе князя, который бы владел нами, рядил и судил правду. В царство Михаила послали за море к варягам к «Роуси, сице бо звахоу Варягы Русью яко и сеи друзии зовутся Армене, Агляне… и реша Чудь, Словене, Кривичи Варягам: «Вся земля наша добра есть и велика и изобилна всем, а нарядника в ней нет, поидите к нам княжити и владеть нами». Избрались «от Немец» три брата. Рюрик сел в Новгороде. От тех варягов находников прозвалась Русь и от тех слывет Русская земля. Новгородцы от рода варяжского. А прежде были словенами (20, с. 6).

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События излагаются следующим образом. После смерти архиепископа Ионы новгородцы возвели на владычество Феофила, некоего новопостриженного мниха, бывшего мирянина. Посадники и некоторые бояре на вече начали вести крамольные речи и призывать слать «к окаянному Ляху и Латынину кралю Казимиру Литовскому, дабы за ним жити и ему дань давати», прося у него князя, а также к митрополиту Григорию, прося у него себе епископа. Король дал им князя – Михаила Олелковича и новгородцы приняли его с великой честью, отступив по своему неразумению от державства государя и великого князя Ивана Васильевича и истинного пастыря и учителя Филипа. Но некоторые этого не хотели. И начался раздор в Новгороде и мятеж. Тогда князь великий пошел на Новгород. «Идуче к Русе, многие волости и села плениша и множество полоноу имаше…» (20, с.188-189).

Сокращенный летописный свод 1495 г. (по Мазуринскому списку первой четверти XVI в.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

Легенда о призвании варягов не приводится.

О Рюрике – « … в 14 лето царства Михаила, царя греческого. Того же лета начя княжити Рюрик в Новегороде, и княжити 17 лет. Крещена бысть земля Болгарьская.  Умре Рюрик и предаст княжение Олгови, племяннику своемоу, да и сына своего Игоря» (23, с. 311).

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События излагаются следующим образом. 5 ноября представился архиепископ Иона новгородский. Из Литвы прибыл князь Михайло Оленкович. 20 июня князь великий с братию и со всей силою подошел к «Новоугородоу Великомоу с все стороны воюючи и пленяючи» (23. с. 351). Новгородцы вышли на встречу. Началась битва на Шелони. Новгородцы побежали. Москвичи их секли, многих пленили. Посадников поймали и привели к князю. Он повелел их казнить. В лето 6984 приходил великий князь Иван Васильевич к Новгороду с миром.

Летопись Авраамки (заканчивается на статье 1469 г.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде. «Взимаху варязи дань за море на Чуде, на Словенех, и на Мери и на всех Кривячах; а Козаре на Полянех по беле с дыма». Изгнали варяг за море. Не стали давать дань за море. Начали сами собой владеть. И не было среди них правды. Началась усобица. И решили: «Поищем себе князя, иже бе владел нами и судил по правде. И идоша за море к Варягам и испросиша себе князя». И избрались три брата с родами (12, с.35).

Родословие великих князей русских: «первый Рюрик роди Игоря 1; Игорь роди Святослава 2; 3) Святослав роди Володимера; 4) Володимер роди Ярослава…» (12, с. 260).

Новгородская IV летопись представлена в шести списках. Один из них – Строевский – написан почерком конца XV – нач. XVI в. и включает так называемый «средний» текст повести Нестора. Рукопись Публичной библиотеки так же с текстом Нестора написана западнорусской скорописью XVII в. Рукопись Синодальная за № 280 написана полууставом нач. XVI в. Академический и Толстовский списки дошли до нас без начала и конца и писаны уставом XVI в. В четвертом томе издания 1848 г. данная летопись начинается с 1113 г. и оканчивается конфликтом Москвы и Новгорода 1471 – 1478 гг.

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События излагаются следующим образом. В лето 6979 князь великий Иван Васильевич с братию и со всей силою московскою пошел к Великому Новгороду, «воюючи и пленячи». «Много посадников поймаша, князь великий велел их за измену казнить». В лето 6980 из Перми пришла весть, что его воевода Федор Пестрой всю Пермскую землю взял. В лето 6984 князь великий был с миром в Новгороде и поймал новгородских шесть бояр. В лето 6986 князь великий пришел к Новгороду опять «воюючи и пленячи» и «владыка Феофил и Новгородци добили челом великому князю, назвали его государем и Новгород отворили» (5, с. 133).

Псковская вторая (Синодальная) летопись конца XV – начала XVI в. с прибавлениями статей периода Смутного времени 1620-х гг. Последняя статья в летописи под 1471 г.

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде. Новгородцы дань давали варягам. И жили у них варяги или даньщики тех и творили насилие. И встали новгородцы и кривичи, и меря, и чудь на варягов. Изгнали за море. Начали сами владеть… и не было правды. Пошли за море к варягам, говоря: «Земля наша велика и людей много, но нет кто бы владел нами по праву и рядил» (6, с.1).

От начала до крещения 135 лет. От варягов пять князей. Первый Скальд, другой Дир, третий Рюрик, четвертый Синеус, пятый Трувор, а шестой Олег, седьмой Игорь, восьмой Святослав, девятый Ярополк, десятый Олег, одиннадцатый Владимир, «иже крестил всю русскую землю». (6, с. 2)

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. В лето 6978 умер архиепископ Великого Новгорода и Пскова владыка Иона. И был возведен на его место Феофил. В лето 6979 князь великий «разверже мир с Новгородом и нача искати на Новгородцех своих прародителей старине, земли и воде и всех пошлин, како пошло от великого князя Ярослава Владимировича, и хотя отмстити Великому Нову граду древняя нечестия и многие грубости, бывшая от них великому князю. О сем аще хошещи уведати прошед Руский летописец вся си обращеши. Мы же о нем же начахом, и скажем от велика некая мала» (6, с. 35).

Софийская первая летопись (Софийский временник особой Новгородской летописи)

ООМ – есть. Хронология княжений представлена в следующем виде: умер Рюрик, княжив 17 лет, передав свое княжение Олегу «от рода своего суща и вда ему сына своего на руце малого, бе бо детск велми. А от 1-го лета Михайлова до первого лета Олгова Русьскаго князя лет 29». (7, с. 89)

В легенде о расселении славян сказано: словене сели около озера Ильменя, построили город и назвали его Новгородом, посадили в нем старейшину Гостомысла.

О легенде. Брали дань варяги из заморья на чуди, на словенях, на мери и на всех кривичах. А хазары свою дань. Встали чудь, словене, мери и кривичи на варягов и изгнали за море и перестали дань платить. И не было среди них правды, началась усобица, война между собой. И решили: «Поищем себе князя, иже бы володел нами и рядил ны и судил вправду». Послали за море «к Варягам к Руси сице бо звахуся Варягы Русию, яко се и друзии зовутся Нурмане… Реша Чудь, Словене, Кривичи Варягам: «Вся земля наша добра есть и велика и изобилна всем, а нарядника в ней несть; поидите к нам княжити и володеть нами». И избрались «от Немец» три брата (7, с. 88).

В легенде «Из Варяг в Греки» сказано: Двина «вниде» в море Варяжское. «И иде из Варяг приде в Рим».

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. основной части летописи – нет. Кратко сообщается: 5 ноября скончался архиепископ Иона Новгородский. Прибыл Михайло Олелкович в Новгород. А в июне пришел великий князь с братию и со всей силою, «со все стороны воюючи и пленяючи» (7, с. 275).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. по списку Горюшкинскинского Летописца середины XVIII в. (снятый с Бальзеровского конца XV в.) есть. Событию 1471 г. уделено 10 страниц текста.

«О их же гордости вмале скажем». Это было в лето державства благоверного и благочестивого великого князя Ивана Васильевича всея Руси, его же избрал и возлюбил Господь Бог и Пречистая Богородица и поручила держать и управлять отчиной своей Русских земель. Они же, забыв «своея великие старины великих его прародителей и пречистых его родителей великого князя еще от святого и равного Апостолам великого князя Владимира, крестившего Русскую землю даже до самых того государя до великого князя Ивана Васильевича… пятоенадесятое колено святых того роду еще зовется по написанному летописцу библейских книг». Ныне новгородские мужи отступили от своей старины, забыли обычаи, пошлины не отдают, на двор великого князя на Городище присылали многих людей с большого веча, лаяли и бесчестили людей великого князя. «Хотели датися королю латинскому. Дьявол вселился в Марфу злохитрую, жену Исака Борецкого. Она хотела пойти замуж за литовского пана, мыслила привести его в Новгород и владеть от имени короля всей Новгородской землей. Митрополит всея Руси Филипп посылал новгородцам грамоты, прося не поддаваться речам прелестным богоотступников, не отступать к латинству, «смириться под крепкой рукой Русских земель государя великого князя Ивана Васильевича, вашего отчича и дедича» (7, с. 3).

Статья 1477 г. Пришел из Великого Новгорода в Москву посадник Захарий Овин со многими новгородцами. «… И того не бывало как земля их стала и как великого князя от Рюрика учати быти на Киеве и на Владимире, и на Москве». А когда они вернулись в Новгород их убили на вече камнями. Тогда случился мятеж в Новгороде. В ноябре великий князь пошел на Новгород. Стоял под городом с 23 ноября по 17 февраля 1478 г. И не быть в Новгороде ни посаднику, ни тысяцкому, ни вечу. И колокол вечевой в Москву увезли (7, с. 18).

Четвертый период

 Русский Хронограф редакции 1512 г. (по Библиотечному списку 1538 г.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде. «… А от Адама 6407, а в Руси нача княжити Рюрик в лете 6370, от преложения книг до крещения Рускаго лет 123…» (17, с. 20).

«При Михаиле и Василии царема и при Фотии патриарсе приидоша Русь, Словене и Кривичи Варегом, реша: «земля наша велика и обилна, поидите владети нами». И поидоша три брата со всем родом: старей Рюрик нача княжити в Новеграде и княжив 17 лет и оумре в лето 387, предаст княжение Олгови, племяннику своему, да и сына своего Игоря, мало ему сущу зело, а Синеус, брат Рюриков, на Беле озере, а Трувор в Изборске.» (17, с. 349).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. Умер архиепископ Новгородский Иоан. Новгородцы на вече, согласно древнему обычаю, избрали по жребию «некоего священноинока» Феофила. К великому князю Ивану Васильевичу отправили посла своего Никиту Ларионова с прошением и челобитием о принятии оного. В ответе послу с почтением было сказано, чтобы нареченный Феофил явился в Москву к великому князю и к митрополиту Филиппу на поставление архиепископом Новгорода и Пскова «безо всяких зацепок» согласно «прежнему обычаю». Когда Никита Ларионов вернулся в Новгород и сказал «им жалование великого князя», многие посадники, «люди лучшие», «житейские люди» были рады этому. А некоторые – «дети Исака Борецкого с матерью своею Марфою и с прочими иными изменниками, наученные дьяволом» начали кричать: «Не хотим за великого князя Московского, а хотим за короля Польского и великого князя Литовского Казимира». И великое «неустроение» началось в Новгороде. Люди «всколебались словно пьяные», «сами на ся встающее». Лучшие люди стали говорить, что нельзя ставить архиепископом от латинского митрополита, чего хотели Борецкие. «… Изначально отчина есмя (новгородская) тех великих князей от первого великого князя нашего Рюрика, его же по своей воле взяша земля наша от Варяг князем себе…», а за латинами не бывали и архиепископа от них не ставили, «яко вы ныне хотите от Григория Цемблака, называющася митрополитом Русии» (17, с. 476). Даже когда еще в православии не были, от Рюрика и до великого князя Владимира не отступали (как) от единого князя. «А от Владимира дажь и до сего дня род его един» (17, с. 477).

Московский летописный свод конца XV в. (по Уваровскому списку 40-х г. XVI в.)

(Начало летописи по Эрмитажному списку (см. ниже))

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. Содержание практически полностью совпадает со статьей в «Русском хронографе 1512 г.» Суть та же: Новгород – отчина великих князей от первого великого князя Рюрика, «его же по своей воле взяла земля наша из Варяг… и от того Рюрика и даже по сего дне знали есть один род тех великих князей, прежде Киевских…» (21, с. 285). А вы, новгородцы, изменив крестному целованию, за двадцать лет до седьмой тысячи, хотите «отступить за Латинского короля и поставить архиепископом от митрополита Григория Латынина» (21, с. 287). А потому против изменников можно «идти только ратью», чтобы наказать за отступничество.

Летописный свод 1518 г. (Дата создания 1557 – 1558 гг.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде и Рюрике. Варяги брали дань из-за моря на чуди, словенах, веси и кривичах.А хазары на полянах, северянах и вятичах по «беле верице от дыма». Выгнали варяг за море и не стали им дань давать. Начали сами собой владеть и началась «неправда и межьоусобица». И послали опять к варягам «зовуща к собе княжити и владети над собой». Избрались от варяг три брата. Первый Рюрик сел в Новгороде (24, с.167).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. Описываемые события практически совпадают со статьей в «Русском хронографе 1512 г.»  Иван III Васильевич говорит новгородцам: «Отчина моя есть, новгородские люди, изначально от дедов и прадедов наших, от великого князя Владимира, крестившего русскую землю, от правнука Рюрикова, первого великого князя в земле нашей, и от того Рюрика даже и до сего дня знали, что есть один род тех великих князей…» (24, с.292).

Ответ новгородскому посаднику Захарию Овинову: «Не бывало от начала, чтобы их земля стала, ибо великие князья учили быть от Рюрика на Киеве и на Владимире…» (24, с. 311).

Русский Хронограф в Западно-Русской редакции (по списку Буслаевского сборника второй пол. XVI в.)

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет.

О легенде. «…От Адама в лето 6370 приидоша из Варяг в Словенскую землю, в Новгород, три браты: Рюрик, Синеус, Трувор, с роды своими и начаша княжити в Словенской земле: Рюрик в Новегороде, и оттоле прозвася Новеград Великий, а братья его Синеус на Беле озере, а Трувор во Изборске. И от тех Варяг прозвашася Русь, Варяги бо звахуся Русью» (18, с. 150).

«… Умре первый князь великий Руский Рюрик… предаде княжение племяннику своему Олгу князю, пришедше с ним из варяг, сын бо его Игорь тогда бе млад, 15 лет» (18, с. 154).

Львовская летопись.

ООМ – есть. Хронологии княжений – нет.

О легенде. В то время, когда Михаил крестил болгар, варяги «из замория» брали дань с чуди, словен, и всех кривичей «от мужа по беле верице», а хазары с полян, северян и вятичей «по беле векшице от мужа». В царство Михаила стала прозываться «Руская земля».

В лето 6370 (862 г.) встали чудь, меря, словене и кривичи на варягов, «рекше на Немцы» (прозывавшиеся немцами – авт.), и изгнали варяг за море. Стали сами собой владеть и началась усобица. И решили найти князя, чтобы владел и судил по правде. Послали «за море к Руси к Варягам Чудь, Словене и Кривичи рекоша: «Земля наша велика и богата, обилна, всем сы исполнена, а нарядника в ней нету; поидите к нам княжити и владети нами». Си це бос я звахуся Варязи Русью, яко сии друзии зовутся Урмане, Алгане…  от тех прозвася Русскаа земля, а Новгородцы от рода Варяжска, преже бо беша Словене… От тех варяг находник прозвашеся Русь, от тех словет Руская земля. И суть Ноугородци людие и до днешнего дни от рода Варяжска, преже бо беша словене» (15, с. 43).

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События вместе с молением на взятие Новгорода излагаются на 14 страницах. 8 ноября представился Иона архиепископ Новгородский. «Непокоряющиеся» новгородцы великому князю и воле его, послали к королю (польскому) грамоты, дескать, хотят владыку поставить от Киева и князем видеть «Михаила Оленкова». Узнав об этом, великий князь, обличая мысли их, возвел на них отлучение и неблагословение. Собрав воевод своих и множество воинов, великий князь пошел на Новгород. Взял он с собой дьяка Ивана Бородатого, «умеющего говорить по летописцам Русским». В речах своих тот вспоминает и говорит правду об изменах давних, кои новгородцы чинили во времена отцов его великого князя, его дедов и прадедов. Битва состоялась сначала на р. Руси потом на р. Шелони. Много было избиенных, посеченных, а многих повели в колодниках в Москву. «Князь великий ходил ратми на Великий Новгород за их неправды и за их отступление к Латинству…» Они же, новгородские мужи, вся их земля новгородская есть отчина великого князя Ивана Васильевича всея Руси как было прежде от бывших государей и благочестивых святых князей, от «святого равно апостолам великого князя Владимира… пятьенадесять колене того роду, еже чтется по писанному летописцу Библейских книг…» (15, с. 285).

Упоминание о Рюрике в статье 1555 г. Еще до татар от Рюрика великие князья землями по Волге и Каме владели… (15, с. 557).

Симеоновская летопись.

ООМ – нет. Хронологии княжений – нет. Легенды о призвании варягов – нет.

О Рюрике. Первый пришел из варяг Рюрик с двумя братьями. Рюриков сын Игорь.

Упоминание о Рюрике под 1471 г. Практически полностью дублируется статья о ситуации, сложившейся в Новгороде после смерти архиепископа Иоана, из «Русского Хронографа 1512» . Суть та же: род един, ведется от добровольно приглашенного Рюрика, к латинству с того времени ни разу не отступали. «А те наймиты тех изменников камением метаху на тех, которые за великого князя хотят» (14, с. 226).

Лицевой летописный свод.

Повесть Нестора утрачена. Повествование начинается с княжения Владимира Мономаха 1114 г.

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. И здесь, но более обстоятельно рассказывается о ситуации, сложившейся в Новгороде после смерти архиепископа Иоана  как описано в «Русском Хронографе 1512 г.». Суть та же: Новгород есть отчина великих князей Московских.

Ипатьевская летопись «по Ипатскому списку» изданному в 1871 г. фототипическим способом. В настоящее время летопись опубликована в электронном виде.

Легенда ООМ – есть. Хронология княжений – есть.

Их содержание практически полностью совпадает с Лаврентьевской. Указывается кроме того год призвания варягов – Г Т О (в Лаврентьевской летописи этого нет) и место, куда Рюрик поселяется – «срубил себе город Ладогу… и седе старший в Ладозе Рюрик» (3, с. 14)

Вологотско-Пермская летопись

Легенда ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

Легенда о призвании варягов. Брали дань варяги из-за моря с чуди, словен, мери и всех кривичей «от мужа беле веверице». А хазары брали дань с полян, северян и вятичей «по беле векшицы от дыма». В лето 6370 встали кривичи, словене, чудь и меря  на варяг, и выгнали их за море и не дали дани, начали сами собой владеть и города ставить. И не было в них правды, началась усобица. И решили: «поищем себе князя, иже бе владел нами и рядил ны, и судил вправду… и послаша за море к Варягам, к Руси, сице бо зваху Варяги Русью, яко сеи друзии зовутся Армене, Агляне…» (22, с. 15). И избрались «от Немец три браты». И от тех находников прозвалась Русь, «и от тех словет Русская земля и суть Ноугородстии людие и до днешнего дне от рода Варяжска, преже бо беша словене». (там же) Умер Рюрик, княжив 17 лет, и передал княжение свое «Олгови поне же ему от рода своего суща. И вда ему сын свои на руце Игоря малого, бе бо детск велми. А от перваго лета Михаилова до 1 лета Олгова, Рускаго князя, лед 29» (22, с. 16).

Пятый период конец XVI – вторая половина XVII в.

Русско-Литовские летописи

Записей о Рюрике и варягах не содержат.

Список графа Красинского. (XVI в.) (Середина или конец XVI в. не уточняется).

Как сотворение всего света есть воплощение Господа, так и первый цесарь Август народился в Риме, который не только Риму, но и всему свету «пановал» (Т. 17, с. 227).

Список графа Рачинского (кон. XVI в.)

Панство Римское было под цесарем Августом, который не только одному Риму, но и всему свету «пановал» (Т. 17, с. 267)

Тверская летопись по Погодинскому списку начала XVII в.

ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

О легенде.  Первый князь на Русской земле Рюрик «пришел из Немец». «Мать Василия Ивановича – Елена – девятыйженадесять от Рюрика, перваго князя Рускаго» (11, с. 28).  Брали варяги дань из за моря с чуди, словен, мери и кривичей «от мужа по беле веверице». А хазары с полян, северян и вятичей «по беле векшице от дыма». Перестали платить дань варягам, называемым немцами. Началась усобица. Решили: поищем себе князя, «иже бы владел нами, и рядил ны и судил вправду». Послали за море к руси, «сице бо зваху Варягы Русью, яко и се друзии зовутся Армане, Агляне…» (11, с. 30). Избрались «от Немец» три брата, старейший Рюрик. От тех варяг прозвалась русская земля. Суть новгородские люди и до нынешнего дня от рода варяжского, а прежде звались словенами.

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. Сказано только: «Князь великий Иван Васильевич Московский ходил ратью на Новгород в Петрово говенье…» А в лето 6986 «ходил великий князь Иван Васильевич к Новгороду Великому и взял Новгород и колокол вешной свесил, а владыку свел на Москву, и посадников степенных и бояр новгородских…» (11, с. 497).

Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью по списку Академической XIV рукописи конца XVI в.

ООМ – есть. Хронология княжений излагается по-особому. От царствования Леона и брата Александра, которые царствовали 25 лет, до первого лета Олегова, княжившего в Киеве, до первого лета Игорева 31. «И бысть княжения его лет 33 по Олгови смерти, а при Олеге был, отнюду же приведе ему Олег жену от Пскова, именем Олгу ле 10, и жи Игорь с Олгою лет 43; а от первого лета Игорева до 1-го лета Святославля лет 33…» (9, с. 15-16).

 О легенде. Брали дань варяги, приходя из-за моря, с новгородцев, мещер, кривичей «от мужа по беле и веверици». А хазары с полян, северян и вятичей «по беле, рекше по векше, с дыма». Встали словене, прозывавшиеся новгородцами, и меря, и кривичи на варяг. Изгнали их за море. Стали сами собой править и начались кровопролития беспрестанные. Тогда, собравшись, решили: «поищем меж себе, да кто бы в нас князь был и владел нами; поищем и уставим такого или от нас, или от Козар, или от Полян, или от Дунайчев, или от Варяг». «И бысть о сем молва велия: овем сего, овем другаго хотящем; тажа совещашася послаша к Варягам» (9, с. 9).

В лето 6369 (861 г.) при Михаиле пришли словене, меря и кривичи к варягам, ««реша: земля наша велика и обильна; поидите владети нами». Они же бояхуся зверинаго их обычаа и нрава, едва избрашася три браты»». В лето 6370 (862 г.) пришли «из Немец» три брата со всем родом своим. И от тех варягов находников прозвалась Русь. И от того времени «словет Русскаа земля иже суть Ноугородстии людье и до днешнего дне, прежде бо нарицахуся словене, а ныне Русь от тех Варяг прозвашася: сице бо Варязи звахуся Русью» (там же). Новгородцы страдали от Рюрика и от его рода, ибо относились к ним, как к рабам. Рюрик убил Вадима Храброго. От Рюрика много новгородцев сбежало в Киев.

Рюрик передал свое правление Олегу «от рода своего суща» и Игоря «мал бо детск велми». А «от первого царства Михаилова до 1-го лета Олгова Русскаго князя лет 29» (9, с. 13).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. События в Новгороде излагаются подробно на 17 страницах. В основном повторяется позиция по «Русскому хронографу 1512 г.» Суть та же: Великий Новгород есть отчина и «един род тех великих князей, прежде киевских… от дедов и прадедов наших, от великого князя Владимира, крестившего Русскую землю, правнука Рюрикова первого великого князя в земли вашей» (58, с. 127).

Книга Степенная царского родословия.

ОМ О – нет. Хронология княжений – нет.

О легенде. «Первый приде из варяг Рюрик». «О первом великом князе Рюрике Руском.  Жезлом же преобрази в Руси самодержавное царское скипетрование, иже начася от Рюрика, его же выше рекохом, иже приде от варяг… иже бе от племени Прусова. По его же имени Пруская земля именуется. Прус же брат бысть единоначальствующаго на земли римскаго кесаря Августа…» По смерти оставил двухлетнего сына своего Игоря на поручение князю «Ольгу». (О княжении Олега не рассказывается) (16, с. 7).

Глава 3. «Начало в Руси Рюрикова самодержавства в Новеграде». Новгородцы, меря и кривичи изгнали варяг за море «и дани не начаша давати…» Началось междоусобное убийство. «Послаша Русь к варягам, зовуще их к себе державствовать Рускою землею…» Новгородцы видели в Рюрике «доброродство и мужественное его остроумие», согласно пророчеству, говорящему: «разумейте, братья, быть вам под единым игом державным Рюрика и его рода, и упразднится самовластие ваше и станете рабами им» (16, с. 61). И убил Рюрик некого Вадима храброго, советников его и много новгородцев. Олег же убил варягов Аскольда и Дира в Киеве. Сел в нем после смерти Рюрика, передав правление Игорю, сыну Рюрика. «И царствует ими (новгородцами) от Рюрикова семени благородное изращение» (там же).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. Суть та же, содержание немного отлично от других летописей. Перед смертью блаженный архиепископ Великого града чудотворец Иона пророчествовал великому князю Василию Васильевичу то, как его сын, великий князь Иван, приведет к своей воле «самовольных людей Новгородских». И сбылось это. После смерти Ионы по жребию избрали некоего священноинока Феофила. В Москву к митрополиту Филиппу и великой княгине Марии, матери великого князя Ивана Васильевича, послали с молением: принять новоизбранного Феофила согласно древнему обычаю и «поставить» в архиепископы Новгорода и Пскова. Великий князь моления принял и повелел явиться Феофилу в Москву «безо всякого прекословения». Посланник вернулся в Новгород и «возвестил всем милостивое жалованье великого князя». Однако дети посадника Исака Борецкого с их матерью Марфою и иными изменниками, наученные дьяволом, «ко своей им пагубе» начали кричать: «Не хощем бытии владомы великим князем Московским, не именоваться отчеством его, понеже велики обиды и неправды содевает нам. Мы есмы вольные людие – Великий Нов град! Хощем бытии владоми кралем Казимиром Польским… Краля хощем! Да владеет нами!» Другие же, «лучьшии людие» кричали: «Великого князя Московского хощем… Мы же изначальственная держава есмы от великого князя Рюрика, его же по своей воле взяла вся Русьская земля наша из Варяг». От Владимира, крестителя Руси, до нынешнего дна в Новгороде архиепископом «от латынина» не ставили как ныне «вы суетно умышляете» (17, с. 530-531).

Воскресенская летопись по Академическому списку конца XVI в.

(По мнению составителей ПСРЛ 1856 г. Воскресенская летопись заключает «средний текст» летописи Нестора)

 «О великом Новеграде и о Руси. И пришедшее словене с Дуная и седше у озера Ладожьскаго и оттоле прииде и седоша у озера Илменя, и прозвашася иным именем, и нарекошася Русь реки ради Руссы… и соделаша град и нарекоша Новград, и посадиша старейшину Гостомысла…» (8, с 262).

Легенда ООМ – есть. Хронологии княжений – нет.

Легенда об Августе и Прусе. Брали дань варяги из-за моря с чуди, словен, мери и всех кривичей «от мужа по беле векше». А хазары с полян, северян и вятичей «по беле векшице от дыма». «Первый князь в Руси Рюрик, от рода суща Августа, кесаря Римского… Обладал Август всей вселенною… а брата своего Пруса посади в град Мадборок… на реке Неман, впадающую в море, и де сего часа по имени его зовется Прусская земля, а от Пруса четвертое на десять колено Рюрик» (8, с. 267).

Легенда о призвании варягов. Был в Новгороде некий старейшина Гостомысл. Умирая, он говорит: «Совет вам даю, да пошлите в Прускую землю мудрых мужей и призовите князя от тех сущих родов». И в то же самое время восстали кривичи, словене, чудь и меря на варягов и изгнали их за море. Перестали им дань давать. Начали сами собой владеть и города ставить. Но не было в них правды. И восстал род на род. Началась брань великая и усобица. И воевать начали сами с собой. И решили: «Поищем себе князя, иже бы владел нами и рядил ны, и судил во правду». И пошли в прусскую землю, «обретоша князя Рюрика от рода Римска царя Августа». Рюрик взял с собой братьев Трувора и Синеуса и племянника Олега. «При сего же Михаиле царстве, посылаша за море к Варягам к Руси, сице бо звахуся Варягы Русью, яко друзи зовутся Армане, Агляне, тако и си. Реша Чудь, Словене, Кривичи Варягом: «Вся земля наша добра есть, и велика и изобилна всем, а нарядник в ней несть; поидите к нам княжити и владети нами». В лето 6370. И приидоша от Немец три браты с родами своими и пояша с собою дружину многу… И от тех находников прозвашася Русь, и от тех времен словет Русская земля, и суть Новгородские людие и до нынешнего дне бе бо Рюрик от рода Варяжьска, а преже бо беша Словене до Рюрика нарекошася» (8, с. 268).

Умер Рюрик, передав княжение «Олгови, понеже от рода ему своего сущу, и вда ему сыне свой на руце Игоря; мал бе бо детеск. А от преваого лета Михаилова до преваого лета  Олгава Русскаго князя лет 29». (там же, с. 269) «А Словенский язык и Русский язык от Варяг бо приидоша и прозвашась Русью, а превое беша словене…» (8, с. 271).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. (События описываются на 9 страницах. Текст сходен с текстом в «Русском хронографе 1512 г.» Суть та же. После смерти архиепископа Иоана новгородцы «по старине каков бы обычай» по жребию из трех священников избрали на епископство «некоего Феофила именем. В Москву к великому князю Ивану Васильевичу поехал посол Никита Ларионов с просьбой, чтобы Феофила приняли в Москве и «поставили на архиепископство Великого Новгорода и Пскова». Князь великий посла принял и велел «без всяких зацепок» прибыть жалованному Феофилу в Москву на поставление согласно «прежнему обычаю». Когда Никита Ларионов вернулся в Новгород и объявил волю великого князя, многие «люди лучшие» обрадовались, а «некоторые же от них – дети посадника Борецкого с матерью своею Марфою и с прочими некими наемниками, наученные дьяволом… начали кричать: «Не хотим за великого князя Московского, ни зватися вотчиной его… но хотим за короля Польского и великого князя Литовского Казимира. И началось «великое неустроение»». «Лучшие люди» говорят им: «Разве можно ставить епископом от латинского митрополита. Изначально отчина есмя тех великих князей, от первого нашего великого князя Рюрика, его же по своей воле взяла земля наша от Варяг князем себе…». Слышав великое смятение в Новгороде, великий князь Иван Васильевич стал посылать послов, говоря: «Люди новгородские, Новгород есть отчина моя от дедов и прадедов наших, от великого князя Владимира, крестившего русскую землю, «от правнука Рюрикова» (59, с. 159–160).

Повесть о честном житии царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси (начала XVII в.).

«… Благородный царский корень многими леты непремение влечашася от великого Августа кесаря Римского, обладающего всею вселенною и до самого сего царства … Федора Ивановича…» (10, с.2). «… Царь и великий князь Федор Иванович всея Руссии во-истину еси ты равен … царю Константину и прародителю своему великому князю Владимиру, просветившему Русскую землю…» (10, с. 9)

Новгородская вторая летопись (без начала и конца). Начинается с 911 г.

Великий Новгород называется «отчиной» великого князя всея Руси Ивана IV Васильевича.

В статье 6525 (1017 г.) сказано: «Заложи Ярослав град великий Киев, и златые ворота постави, и церковь святыа Софиа заложи» (4, с. 121).

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. События того года описываются следующим образом. «В лето 6979 представился владыка Иона. Той же осени приехал в Новгород князь Михаил Александрович из Литвы». Поставил (кто-то) на владычество Фиофила. Того же лета приехал князь великий Иван Васильевич с ратью, стоял на Шелони, взял откуп. «В лето 6984 приехал князь в Великий Новгород с миром. Пировал у архиепископа Фиофила». Далее на двух листах перечисляются дары, которые ему преподнесли новгородцы и мимоходом сообщается, что «взял шесть бояр великих» (4, с. 143).

Псковская первая летопись по Архивскому IV (XVII в.) и Строевскому II (конца XVI в.) спискам.

ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

О легенде. В лето 6370 (862 г.). Брали дань варяги, приходящие  из-за моря, со словен, чуди, мери и всех кривичей «от мужа по беле вевериче». А хазары с полян, северян и вятичей «по беле векшице с дыма». Встали словене, чудь, меря и кривичи на варяг и выгнали их за море. Стали сами собой владеть. И началась среди них «брань и междоусобица». Послали словене и чудь «к Варягам к Руси за море и тако рекоша к Варягом: «Вся земля наша велика и добра, а наряда в ней нет; пойдите, княжити и владейте нами и судити право». Избрались «от Варяг от Немец» три брата. От тех варяг находников и прозвалась Русь «и оттоле словет Руская земля». У Рюрика родился сын Игорь. Из Плеского Игорь Рюрикович взял себе жену. Умер Рюрик, передав свое княжение Олегу, родственнику и Игоря малого на руках. А тот Игорь приведе себе жену «от Плескова именем Олга». В лето 6374. «Испросшеся бояре Рюриковы из Новаграда Аскольд ко Царьграду…» В лето 6387. «Умре Рюрик, и предаст княжение свое Олгови, от рода ему сущу… Игорь приведе себе жену от Плескова именем Ольга» (5, с. 174).

Упоминаний о Рюрике в статье 1471 г. – нет. Но события излагаются на 7 листах отлично от Московских летописей. Осенью отрядил Псков четырех посадников на съезд в Березничи, где встречались Литовские и Польские паны. Той же осенью скончался архиепископ Новгорода и Пскова Иоан. «Отселе начала быти в Новгороде от Жидовина Схария ересь. Того же месяца в восьмой день приехал в Новгород на стол князь Михайло Олелкович, князей Киевских из королевской руки… и новгородцы прияща его честно». На вече решено было кинуть жребий «на престол дома святая София». Претендентов было трое: «Варсонофьев духовника владычня», «Пименов ключника владычня» и «Феофилов с Вежищи протодиакона и ризника владычня». Жребий упал на последнего. Послали за ним в Вежищи и «честно нарекше его преосвященным архиепископом». Через несколько дней ключника Пимена в Новгороде обесчестили, «самого измучив, а казну всю у него разграбили». Зимой от великого князя Ивана Васильевича всея Руси приехал боярин Селиван поднимать Псков на Великий Новгород, потому что, объяснялось, не бьет челом Великий Новгород «о моих старинах», т. е. согласно древнему обычаю, так, как служит Псков великому князю. Приезжал «князь мистер Ризской, хотел стол урядить в Вильяде». Ему отвечали: «… Псковская вотчина великих князей всея Руси страдание» (5, с. 235-237)

Софийская вторая летопись по спискам конца XVI в. Архивскому и Троицкому с привлечением Воскресенского Новоиерусалимского списка начала XVII в.

Является продолжением Софийской первой летописи с 1392 г.

Упоминания Рюрика в статье 1471 г. – нет, хотя «брани» в Новгороде 1471 – 1478 гг. отводится 31 страница.

Шестой период середина XVIIXVIII в.

Русско-Литовские летописи

Евреиновский список (кон. XVII в.)

Царство Римское было под цесарем Римским Августом. Он же всему свету царствовал (13, с. 357).

 Список Археологического Общества (кон. XVIIв.)

Панство Римское было под цесарем Августом, который не только одному Риму, но и всему свету «пановал» (13, с. 239).

Новый летописец второй половины XVII в.
Упоминаний Рюрика, Августа римского – нет.

Летописный свод 1497 г. по списку второй половины XVII в.

Легенда ООМ представлена сокращенно.

По смерти киевского рода обидели их древляне «и иные страны». И начали с них хазары дань брать по мечу от дыма. «Тогда рекоша старцы их князю своему: «Си дань не добра, оружие их обоюдоостро, имати  сим и на нас дань». Еже и бысть».

Хронология княжений – нет.

О легенде. При Михаиле «… имаху дань Варязи из замория на Чуди, и на Словенех, и на Веси, и на Кривичах. А Козаре – на Полянех, и на Северех, и на Вятичех, по беле верице от дыма».  Словене выгнали варяг за море и перестали дань платить и началась у них «неправда и межьоусобица». Послали опять к варягам «зовуще к себе княжити и владети собою». Избрались от варяг три брата с родами своими. Первый Рюрик сел в Новгороде. Родился у Рюрика сын Игорь. Умер Рюрик, а Игорь мал остался. Он же передал княжение «Олгу, сущу от рода своего, и сына своего Игоря» (24, с. 13-14).

Упоминание о Рюрике в статье 1471 г. Описываемые события практически совпадают со статьей в «Русском хронографе 1512 г.» Суть: «Новгород изначально тех великих князей отчина, и от первого великого князя Рюрика, его же по своей воле взяла земля ваша от Варяг князем себе…». «… От Рюрика есте один род тех великих князей киевских» (24, с. 122).

Густынская летопись (западно-русская скоропись XVII в.)

 ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

Легенда о призвании варягов развернута и дана с пояснениями.

Не можем знать, сколько княжил в Киеве Кий до Рюрика. А после Кия княжили бояре Рюрика Аскольд и Дир. 846 г. Брали варяги дань из-за моря с чуди, словен, мери и кривичей. А хазаре с полян, северян и вятичей «по белой выверице от дыма». В 848 г. встали кривичи, словене, чудь и меря на варяг и выгнали их за море, и не стали им дань давать. Но не было у них согласия, начались междоусобные войны. И послали к варягам «иже зовутся Русь, со молением глаголюще: «се земли наша добра и велика и обилна, но строения добраго нест в ней, понеже старейшины не имамы: но придете княжити в земле нашой и владети над нами» (3, с. 235). Некоторые (?) говорят, что был в Новгороде старейшина Гостомысл, который, умирая, повелел пойти в Русскую землю во град Малборг и поискать там князя. От варяг собрались три брата: Рюрик, Синеус и Трувор и взяли с собой всю дружину многую Руси, потому что звались те варяги Русью, подобно тому, как другие зовутся «свеями, другие урманами… так и те варяги звались русью… и от тех потом варяг прозвалась Русская земля». Рюрик сел в Ладоге. «…Варяги соселницы Словеном, от них же все Русью нарекошася». Есть недоумение у многих, откуда и в какое лето и чего ради наш словенский народ нарекся Русью, «на се токово раздрешеие имаше» (3, с. 236). Во-первых, сей народ словенский или русский от своего начала и до сего дня «неидинаго нарецашеся»: венеды… анты… роксоланы… славяне от славы, так как славны были в битвах. И имена связаны со словом слав – Святослав, Мстислав, Ярослав и проч. Были племена: поляне, древляне, северяне и проч. и были местности: Москва, Белая Русь, Волынь, Подоля, Украйна и проч. и все они назывались общим именем  Русь. Русь, одни говорят «от Росса, князя полунощного», другие от реки, называемой Рось; третьи от русых волос; а иные – от града Руссы, лежащего недалеко от Великого Новгорода; а некоторые от Русса сына Лехова; последние, что от рассеянности славянских племен на больших расстояниях. Но вернее, прав был «преподобный отец наш Нестор, летописец русский», выводя Русь от варяга Рюрика, ибо те варяги русью звались. И от того Рюрика «доселе Руские князи род свой ведут».

Новгородская третья летопись по восьми спискам конца XVII – начала XVIII в.

Летопись начинается с 988 г., года крещения Руси.

О варягах. Ярослав послал за море и привел варягов. «И того ради варяжская улица словет, понеже ту варяг стояли». Варяги насилие творили новгородцам и женам их.

О событиях 1471 г. сказано одной строкой: «В лето 6979 великий князь Иоан Васильевич поиде на Великий Новгород со многою силою и плени Новгородскую землю…» (4, с. 242)

Никаноровская летопись (считается извлечением из Вологотско-Пермской летописи)

ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

О легенде. Брали дань варяги из-за моря с чуди, словен, мери и всех кривичей «от мужа по беле веверици». А хазары с полян, северян и вятичей «по беле векшице от дыма». Восстали на варягов, выгнали за море, перестали им дань давать. Стали сами собой владеть, города ставить, но «бысть межу има рать велика и оусобица». И решили: «Поищем себе князя, иже бы владел нами и рядил ны, и судил вправду». Пошли «за море к Варягам к Руси, сице бо зваху Варяги Русью, яко се и друзии зовутся: Армене, Агляне…», говоря: «Вся земля наша добра есть и велика, и изобилна всем, а нарядника в ней нет; и поидите княжити и владеть нами. И избраша от Немец 3 брата с роды своими…» (23, с. 18). «И от тех варяг находницах прозвалась Русь, и от тех словет Руская земля; и суть нооугородьсти людие и до днешняго дне, а от рода варяжска, преже бо бяше словене» (там же). Умер Рюрик, передав княжение свое Олегу, «поне же ему от рода своего суща. И вда ему сын свой на руце, Игоря малого; бе бо детеск велми. А от 1-го лета Михайлова до 1-го лета Олгова рускаго князя лет 29» (23, с. 19).

Заканчивается летопись на статье 1471 г. событиями в Новгороде после смерти архиепископа Ионы. Содержание практически совпадает с похожими статьями в других летописях (кроме новгородских). Суть та же. Новгород Великий есть отчина московских князей, ведущих свой род от Рюрика, которого пригласили на княжение сами же новгородцы. Поэтому великий князь Иван III Васильевич имеет полное право наказать отступников, призывающих перейти в подданство Литовское и принять «латинскую веру».

Московский летописный свод конца XV в. (по Эрмитажному списку 50-60 гг. XVIII в.)

ООМ – нет. Хронология княжений – нет.

О легенде. «Реша Чудь, Словене, Кривичи Варягом: «Вся земля наша добра есть и велика, изобилна всем, а нарядник в неи несть, и поидете княжити и владети нами… И избрашася от Немец три брата». Рюрик сел в Новгороде. И от тех варягов находниках прозвалась русская земля. «Новгородские люди суть от рода варяжского, а прежде назывались словенами» (21, с. 340).

Упоминание Рюрика в статье 1471 г. События излагаются более подробно, нежели в «Хронологии 1512 г.», но суть та же: Новгород есть отчина тех великих князей, что ведет свой род от Рюрика, которого «по своей воле взяла земля наша из варяг» (21, с. 285). И от того Рюрика знали только один род. За все время к латинству не отходили и за иного князя не отступали.

Иокамовская летопись (неизвестная и несохранившаяся). Упоминается только в «Истории Российской» В. Н. Татищева, подготовленной и изданной немецким историком Г.Ф. Миллером. Из  трех тетрадей, написанных, по мнению Татищева (или его редактора Миллера), раньше Нестора неким первым Новгордским епископом Иокимом, хотя «письмо новое, но плохо сделанное, склад старый, смешанный с новым, но самый простой и наречие новгородское», я выбрал только то, что у Нестора не находится или здесь иначе положено, чем как следует» (60, ч.1., гл.4).

О Рюрике. Имел Рюрик несколько жен, но больше всего любил Ефанду, дочерь князя урманского. Когда Рюрик умер, он передал княжение шурину своему Олегу, «чистому (!) варягу, князю урманскому» (там же). А мать Рюрика звали Умилой.

Теперь обобщим сказанное в летописях и предварительно сделаем выборку по частоте и полноте упоминаний этих критерий.

1. Легенда об обоюдоостром мече

Период

 

1.

 

3.

 

 

 

 

 

 

4.

 

 

 

 

 

 

5.

 

 

 

 

6.

Легенда ООМ приводится полностью

 

Лаврентьевская

 

Типографская

Софийская первая

 

 

 

 

 

 

Львовская

Ипатьевская

 

 

 

 

Патриаршая

Воскресенская

 

Легенда ООМ приводится частично, с оговорками

 

 

 

 

 

Ермолинская

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Лет. Свод 1497 г.

Легенда ООМ не упоминается

Новгородская 1

Русско-Литовские лет.

Радзивиловская

Сокр. лет. свод 1495 г.

Лет. Авраамки

Новгородская 4

Псковская 2

 

Русский хронограф 1512 г.

Летописный Свод 1518

Хронограф Западно-Русский

Симеоновская

Лицевой лет. Свод

Вологотско-Пермская

Новгородская 2

 

Русско-литовские

Тверская

Кн. Степен. Цар. Родословия

 

Русско-литовские

Густынская

Новгородская 3

Никаноровская

Моск. Лет. Св. конца XV в.

 

 

2. Хронология княжений

Период

 

1.

3.

4.

5.

Хронология княжений приводится полностью

Лаврентьевская

 

Ипатьевская

Хронология княжений приводится частично

 

 

Софийская

 

Патриаршая

Хронология княжений не приводится

 

 

Все остальные летописи

 

3.Легенда о призвании варягов

Период

 

 

1.

2.

3.

 

 

 

 

 

4.

 

 

 

 

5.

 

 

 

 

6.

 

Легенда полная

 

 

Лаврентьевская

Троицкая

Софийская первая

 

 

 

 

 

Львовская

 

Ипатьевская

 

 

Тверская

 

 

 

 

Никаноровская

 Сокращенная версия легенды

 

 

Рус-лит. лет.

Радзивиловская

Ермолинская

Типографская

Лет. свод 1518 г.

 

 

 

 

 

 

Псковская 1

 

 

 

 

Моск. лет. св. 1497 г.

Моск. лет. св. к. XV в.

 

Легенда с нестандартной версией

 

 

 

Ермолинская

 

Псковская 2

 

 

 

 

 

 

 

Патриаршая

 

 

 

 

Густынская

 

 

 

 

 

Рюрик «от Августа»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Кн.Степенная цар. родосл.

 

Воскресенская

 

 

 

 

Легенда  не приводится

 

Новгородская 1

 

Сокр. лет. св. 1495 г.

Новгородская 4

 

 

 

 

Русск. Хрон. 1512 г.

Хр. З-Р. редакции

Симеоновская

 

 

Русско-литовские

 

Новгородская 2

 

Русско-литовские

Лицевой лет. свод

 

Новгородская 3

 

 

 

4. Упоминание Рюрика в статье 1471 г.

Период

 

 

 

3.

 

 

 

4.

 

 

 

 

 

5.

 

 

6.

Упоминание Рюрика есть  с   полным освещением событий

 

 

 

 

 

Русск. Хронограф 1512 г.

Летописный свод 1518 г.

Патриаршая

Симеоновская

Лицевой лет. свод

Книга Степ. Цар. род.

Летотисный свод 1497 г.

Воскресенская

 

Никаноровская

Московский лет. св. к. XV в.

 

С описанием событий без упоминания Рюрика

 

 

Новгородская четвертая

Псковская вторая

Типографская

Сокр. лет. св. 1495 г.

 

Львовская

 

 

 

 

Новгородская вторая

Псковская первая

Новгородская третья

Такой статьи нет, либо есть, но в одну строку без упоминания Рюрика

 

Софийская

Лет. Авраамки

Ермолинская

 

 

 

 

 

 

 

Тверская

Какие предварительные выводы можно сделать?

1. Не во всех летописях легенда о призвании варягов записана, а значит, не везде, где летописи составлялись, ее принимали.

2. Эта легенда в полной версии вместе с легендой ООМ и хронологией княжений встречается только в летописях Московских изводов (Владимиро-Суздальских, Ростовских) 1 – 3 периодов, т.е. в самое раннее время.  Ее нет в летописях Новгородских. В Псковских она записана либо в особой версии, либо в поздней редакции.

3.  Опущена легенда о призвании варягов полностью или она приводится в какой-либо новой версии, с оговорками  в летописях, созданных во второй половине XVI в.

4. Легенда об обоюдоостром мече, кроме Лаврентьевской и Ипатьевской, приводится еще только в трех летописях, да и то с оговорками. В остальных после обязательного изложения библейской истории, сказания о расселении славянских племен, статьи о принятии болгарами христианства сразу следуют строки о варягах и Рюрике.

5.  Хронология княжений от Олега, «первого русского князя», до Ярослава Мудрого исключена практически из всех летописей.

5. Имя Рюрика упоминается в статьях под 1471 г. в летописях Московского цикла середины XVI в., но в летописях Новгородских, Псковских, Тверских имени Рюрика нет. Более того, в них даже сам поход Ивана III на Новгород не воспринимается серьезно: пришел, где-то пограбил, кого-то наказал, в общем – откупились.

6.  Путаница в происхождении варягов. Формула «к Варягам к Руси» исходит вроде бы из первоначального источника – Лаврентьевской летописи. Она вроде бы призвана дать понять, что варяги и есть русь или то, что русь пошла от варягов. Именно это должны были подтверждать фразы «о новгородцах от рода варяжьского». Дескать, раньше слыли словенами, а с приходом варягов стали новгородцы варягами. Или руссами? Но в то же время в библейской истории эти народы – «варязи, свеи, урмане, русь» – все, как «агняне, ганличане, немцы» и проч., друг от друга отличаются. Но, похоже, переписчики не особо понимали значения многих слов с этническим подтекстом:  Рюрика приглашали то «от Варяг», то «от Немец», а то и вообще указывалось, будто этот самый Рюрик от племени Прусова, который «от Августа, что всему миру пановал». И Рюрик ему в «четыренадесятом колене сродственник».

Представим теперь летописи по периодам и рассмотрим их с исторической точки зрения.

Первый период. Из названных трех летописей ни одна, в  том числе Лаврентьевская, не представляет собой полной копии с какой-то более древней Начальной Несторовой летописи. Первые восемь – девять листов из Лаврентьевской летописи также переписаны и переписаны не один раз значительно позднее с использованием нужного материала – пергамена в данном случае. Это подтверждается многими признаками. Укажем только на некоторые, самые очевидные. Например, разное количество строк на листах. На первых десяти 32 строки, а с 11 по 19 листы – 31 строка. Надстрочные правки на первых листах отличаются от правок на остальных листах и количеством, и характером, т.е. добавляются пропущенные буквы в те слова, какие в остальной части текста пишутся полностью и правильно. Употреблено слово который, не используемое в 14 в. Такое же слово который встречается дважды и на первых листах Ипатьевской летописи. Все говорит о том, что правились обе летописи в одно время – примерно в 17 в., когда эти слова вошли в употребление вместо слов яже, юже, иже.

Какой из этого можно сделать вывод? Поскольку во всех трех летописях, считающихся самыми древними из дошедших до настоящего времени, нет первых тетрадей, значит, они, эти первые тетради, были в какой-то момент намеренно удалены. Первые листы Лаврентьевской летописи не могут восприниматься без критического анализа. А он показывает, что в текст внесены вставки, разрушающие начальный замысел автора: показать величие и славу земли Русской. Судя по времени создания Лаврентьевской летописи, особому авторскому стилю с уклоном на болгаризмы имен собственных и некоторых других слов типа брат, град без написания последних букв и проч., вывод следующий: первая часть так называемой Начальной летописи со вставкой легенды о призвании варягов и другими вставками о присутствии варягов на русской земле были сделаны при непосредственном участии митрополита Киприана, болгарина по происхождению. Это может показаться парадоксальным, но придумал варягов Киприан из благих намерений. Его цель: объединение русских земель под единой митрополией православной церкви. Формула «к Варягам к Руси» (если она, конечно, не дописана позднее) подразумевала варяга Рюрика отчасти и русом. Рюрик – варягорус – эта идея особой популярностью пользовалась в XVIII в. Да и сейчас некоторые историки склонны так считать.

Третий период летописания, а это конец XV – начало XVI в., можно назвать периодом осмысления истоков происхождения русского народа, роли Руси в мировой истории. В данном случае сошлемся на Сигизмунда Герберштейна, австрийского дипломата, побывавшего в Москве в 1517 г. и 1526 гг. В своих «Записках о Московии» он выдает, в чем-то может быть предвзято, но в чем-то, даже если бы он и старался скрыть свое европейское подобострастие, более правдоподобные сведения, нежели авторы летописных хроник. Он говорит о том, что было тогда у всех на слуху.

Так, называя несколько вариантов происхождения слова русь, он не связывает русь  с варягами. При этом он ссылается не на летописи, а на «различные мнения» лиц, с которыми имел возможность общения. Одни полагали, что Русь происходит от имени Руса, брата (внука, племянника) польского государя Леха, другие от измененного имени «Роксолания». Ну а сами Московиты, по его словам, уверяли, будто их страна изначально называлась Россея от значительной разбросанности и рассеянности населения на больших территориях вперемежку с другими обитателями, которых либо изгнали, либо заставили жить на свой лад. И теперь все они называются одним именем «русские». Народ этот говорит на славянском языке и исповедует веру Христову по греческому обряду. Из написанного у Герберштейна можно заключить: в тех летописях, какие он читал, не говорилось о варягах – руси. То есть, ему не встречались в летописях записи: «пошли к варягам к руси». Далее у Герберштейна читаем:  «… ни про хазар, ни про варягов  никто не мог сообщить мне ничего определенного» (61), разве что море, которое немцы называют Балтийским, а шведы Прусским, русские называют Варяжским. Возможно, предполагает Герберштейн, название морю русские дали от города Вагрия. Эти вандалы вагры имели с русскими общий язык, обычаи и веру. А когда у русских возник спор о верховной власти и начались, воспаляемые ненавистью, великие распри, они, новгородцы, по совету Гостомысла обратились к ваграм. И от вагров пришли Рюрик, Трувор и Синеус.

Таким образом,  вагры, по мнению австрийского дипломата, по языку, обычаям и вере хоть и сродни с руссами, но одним народом, не являются. Слово варяги, если его значение никто не знал, к тому времени либо вышло из употребления, либо это слово книжное, в просторечии никогда не употреблявшееся.

Еще один нюанс: у Герберштейна к ваграм новгородцы отправились по совету старейшины Гостомысла. Но в летописях конца XV – начала XVI вв. о Гостомысле ничего не сообщается. Он появляется только в Воскресенской летописи уже конца XVI в. Причем, создается впечатление, будто автор Воскресенской летописи использовал сведения о Гостомысле не из ранних русских летописей, а у самого австрийца Сигизмунда Герберштейна. Это все равно как наши историки XIX в. с удовольствием подхватили версию с женитьбой Ярослава Владимировича Мудрого на шведской принцессе Ингигерд из исландских саг, хотя в самих летописях о жене Ярослава не сказано ни слова, т.е. подтверждения нет. И это всего лишь один из многих мифов самих скандинавов, на самом деле ничего общего с исторической действительностью не имеющий

Летописи, включенные в третий период, приходятся на княжение Ивана III Васильевича и его сына Василия Ивановича. Это 1475 – 1533 гг. – время во многом определившего будущее русского мира.  XV век в Европе и на Ближнем Востоке знаменателен процессами переформатирования центров сил. С 1453 г., с захватом турками Константинополя, окончательно прекращает свое существование Византийская империя. На ее руинах возникает совершенно новое государственное образование – Османский султанат со своей культурой, языком, религией. К началу XVI в. в его  зоне влияния оказываются такие страны как Египет в северной Африке, Болгария и отдельные княжества Венгрии, Румынии, Молдавии на Балканах; Крымское ханство в Причерноморье. И могущество Османской империи только растет.

В западной Европе Священная Римская империи, фактически распавшаяся на множество мелких княжеств в результате кризиса вызванного чумой середины XIV  в., воссоздается усилиями германских королей династии Габсбургов. К концу XV в. в результате междоусобных войн  значительная часть автономных  европейских государственных образований смогла объединиться под флагом новой Священной Римской империи. Как говорится в дипломатических документах посольства Герберштейна, «привели в дружбу и единство почти всех христианских королей, за исключением короля французского и венецианского» (63). Ее императором  в 1508 г. торжественно провозглашается Максимилиан I, по чьему распоряжению в Москву с дипломатической миссией С. Герберштейн и отправился позднее.

В восточной части Европы в то же самое время, в середине XV в., распадается на ряд мелких ханств Золотая Орда тюркитов.  Угрозой для Руси остаются еще на какое-то время Крымское ханство и Казанское. Ситуация меняется с 1480 г., когда после отражения нашествия Тохтамыша Московское царство Ивана III  перехватывает инициативу во влиянии на бывших даннических землях Орды. Начинается процесс собирания русских земель вокруг Москвы. И более того – ведется торговая экспансия в Сибирь. Чему больше всего завидовали купцы немецкие, голландские и прочие, прибывавшие со своими товарами в Новгород и другие, доступные для торговли города, так это богатству меховых изделий. Для них продвижение русских колонистов в Сибирь на Пермские земли, загадочную Югру, реку Обь, чье географическое положение определялось весьма приблизительно, вызывало неподдельную тревогу. В Европе казалось, что еще немного и русские дойдут до Индии, страны сказочно богатой, особенно, если учесть первую попытку, осуществленную и описанную Афанасием Никитиным в повести «Хожение за три моря». Сами европейские крестоносцы, конкистадоры, одним словом завоеватели, после того как османы перерезали им пути на Ближний Восток, переключились на разграбление дальних заморских территорий. Они уже торили пути в Новый свет, открыв Американский континент, обогнули Африку и вышли к берегам той самой сказочно богатой Индии. В лице Московской Руси они видели прямого соперника в освоении стран далекой Азии.

Но не только успехи молодого русского государства на востоке беспокоили монархов Священной Римской империи. Не меньше всего их раздражали результаты военных действий Москвы на западных рубежах Руси. Всего за небольшой срок у Литвы были отвоеваны такие крупные города с исконно русским населением как Брянск, Смоленск, Курск, Чернигов. Задача, которая открыто декларировалась дипломатической миссией С. Герберштейна в 1517 г., – заключение мирного договора Москвы и Варшавы. Но так ли уж честны были намерения Максимилиана I в обращении к «Его любезности» Василию III? Неужели он искренне скорбел о мире и единстве между христианами по всей земле? И какую истинную подоплеку подразумевал этот мирный договор? Настоящая цель его, конечно же, состояла в том, чтобы остановить движение Московской Руси на воссоздание своего могущества в былых границах расселения русского народа.

Тогда же возник вопрос: как именовать Василия III? Императором, наравне с Максимилианом I или государем? Любопытен в этом отношении  соревновательный момент в представлении правителей в титулатуре. Что Максимилиан I, что Иван III – оба как бы меряются титулами: у кого он более значителен. Критерием этой значительности являлся географический фактор, показывающий количество и масштаб графств, герцогств, королевств или княжеств подконтрольным им территориально. А, как могли выяснить купцы-шпионы, опрашивая русских торговцев, и примеряя расстояние до Оби, устья Печоры, лопарей на берегах Ледовитого океана по милям в днях пути, Московское государство Василия III составляло к тому времени площадь примерно равную всей Западной Европе. И это без Польши и Литвы. А народы этих стран, по мнению европейцев в лице С. Герберштейна, были единым с Московией народом – русскими. В их представлении три этих народа Руси, живущие восточнее Сарматских (Карпатских) гор, говорили на одном славянском языке. Чего он не упомянул, прямо не сказав, так это то, что часть из этих народов уже была окатоличена, а другую, непокорную Московию православную, очень хотелось подвести под римскую унию.

При таких меняющихся исторических обстоятельствах как раз и возникает потребность в переосмыслении начального момента собственной истории с целью обоснования претензий на величие своей страны и избранность своей правящей династии. Подсказка решения этой проблемы в некоторой степени содержалась в титуле следующего императора Священной римской империи Карла I, по чьему поручению прибыл в Москву С. Герберштейн во второй свой приезд. Величался он со следующих слов: «Карл, Божьей милостью избранный император христианского мира и римский присно Август, а также католический король Германии, Испании и всех королевств…» Слово присно употреблялось в значении всегда, с незапамятных времен, но в данном случае – от рода. Тут же в Москве создается собственная легенда о происхождении великокняжеской династии, представленной в «Сказании о князьях Владимирских». Рюрик в этом сказании призывается по совету некоего воеводы Новгородского Гостомысла из города Мальбурга, что в Прусской земле, потому как носит свое название эта земля якобы от Пруса из римского рода Августа-царя. А значит, можно сделать вывод, все предки Рюрика  являлись одного рода с римским Августом. А от Рюрика – первого князя на Руси – и весь род русских князей пошел. И это уравнивало государя и великого князя всея Руси c  императором римской империи в правах на историческое наследие, а также являлось фактором, пусть и с определенной долей сказочности, позволявшим оспаривать претензии последнего на весь христианский мир. Так легенда о призвании варягов приобретает черты наследственного права. И эта позиция великокняжеской власти в целом носила прогрессивный характер, т.к. отражала национальные на тот момент интересы, направленные на возрождение государства.

Таким образом, в письменных произведениях светского характера Рюрик подается как выходец из прусской земли родственником римского кесаря Августа. Однако в самих летописях, как исторических источниках, Рюрик оставался еще варягорусом.

Заметим тут же, вся легенда о призвании варягов в сказании о князьях Владимирских не приводится. В  основных списках Новгородской IV летописи (в Толстовском и Академическом) опять недостает первых тетрадей. В Мазуринском списке сокращенного летописного свода 1495 г. легенды о призвании варягов нет вообще. А в Супральском, Уваровском списках в составе русско-литовских летописей, а также Типографской,  Рюрик выводится «из Немец». И лишь в некоторых утверждается:  «от тех варяг прозвалась русская земля» (Радзивиловская летопись), чего у Герберштейна нет. В Псковской летописи нет уточнения по варягам (русы они или немцы, прусы), а первым в ней варяжским князем называется Скальд.

Следующий четвертый период отличается от предыдущего объемом и разнообразием письменных источников. Сохранилось больше правовых документов: договорных и прочих актов, различного рода грамот, посланий княжеских и патриарших. В города Руси наезжают купцы, путешественники, дипломаты, многие из которых делятся своими впечатлениями в Европе, по примеру С. Герберштейна, печатая свои «Записки» о Московии. В рукописях распространяются и сочинения светского характера в виде повестей, сказаний. Архивирование этих документов ведется в монастырях. Отчасти именно этим объясняется больший объем сохранности документов, связанных с монастырским состоянием, правилами общежития и т.д. Наконец, и в царских палатах обзаводятся собственным архивом, куда по отдельным ящикам складываются духовные грамоты, книги, тетради с описанием стран и их правителей, чертежи дорог и некоторых городов, печати ханские и проч., а также рукописи летописей. Этот царский архив сохранился, но сохранился лишь частично после того как был хищнически вывезен в Польшу в результате захвата Москвы польско-литовскими интервентами в 1612 г. и возвращен только в 1792 г. с присоединением Польши к Российской империи. Наконец, до нас дошли письма самого Ивана Грозного, по которым можно составить психологический портрет личности правителя – царя, Богом избранного самодержца. По всем этим письменным материалам, включая летописи, можно выяснить с большей степенью правдоподобности отношение как к легенде о призвании варягов, так и к самому Рюрику. Через призму личности царя Ивана Грозного, как самого заинтересованного в идентификации Рюрика, это сделать показательнее всего.

Основной поведенческий мотив всей своей жизни Иван IV Васильевич раскрывает в ответных посланиях князю Андрею Курбскому. В своих рассуждениях он признается, что пережил в детстве глубокую личную обиду. Ему с материнским молоком внушали, что он «по Божьему изволению с рождения предназначен к царству», и что он «на царском престоле вырос». Но власть на самом деле принадлежала именитым боярам. С восьми лет  (после  смерти его матери Елены Глинской) ему самовольно в опекуны навязались братья Василий и Иван Шуйские «и таким образом воцарились». Это они, Шуйские, убили, прежде опозоривши, ближнего дьяка отца Федора Мишурина, сослали на Белоозеро и убили князя Ивана Вельского (Бельского), свергли с престола митрополита Даниила. Это они расхитили «бесчисленную казну деда нашего». Забрали себе золотые и серебряные сосуды, брали безмерную мзду с подданных, своих рабов делали вельможами. Шесть с половиной лет, пишет Иван Грозный, мне приходилось терпеть, пока не повзрослел. Но и тогда меня считали слабоумным и неразумным младенцем, навязав в советники попа Сильвестра и Алексея Адашева. Они клялись в верности. Но «хороша ли такая верная служба? Вся Вселенная будет смеяться над такой верностью» (64).

Первое ответное письмо Курбскому Иван Грозный отправляет летом 1564 г. уже в достаточно зрелом возрасте. Читал ли он тогда популярную в Европе книгу Николо Макиавелли «Государь», изданную в 1532 г., неизвестно, но некоторые вопросы, которые в ней ставились, были актуальны и для Руси. Как завоевывать и удерживать во власти порабощенные народы на другом краю Земли – это для колониальной политики западноевропейских стран. Во внутренней же политике любой, кто может добиться власти, советовал автор  книги, не должен руководствоваться совестью и убивать столько своих соперников сколько потребуется. Смена правящих династий в порядке вещей. На Руси сложилась другая ментальность в отношении власти. Здесь придерживались традиций или, как у Макиавелли, наследственного единовластия. Поэтому и в своем письме Курбскому Иван Грозный обращается к летописям. В его понимании история Руси делится на языческую часть, о которой сложены сказания, легенды, мифы, и ту часть, что становится известной с крещением в православие. Все, что было до крещения Руси, то воля Провидения, пока «божественные слуги слова божьего, словно орлы», не облетели всю вселенную и с искрой благочестия не достигли царства Российского. И только тогда, исполненное истинного православия, началось самодержавство великого князя Владимира. И Курбский (во втором письме) ему не возражает, правда с обвинениями в его адрес, но это уже не по сути: ты смертями погубил единоплеменных княжат, «восходящих к роду великого Владимира». Таким образом, из содержания этих писем на момент 1564 г. в правительстве, куда до недавнего времени входил и сам князь Андрей Курбский, придерживались версии происхождения великокняжеской династии от Владимира – крестителя Руси.

Следующее послание Ивана Грозного, где он лично выражает свое мнение по вопросу происхождения великокняжеской династии, адресовано шведскому королю Юхану III. Оно написано в 1773. Это был его ответное письмо. Письмо самого шведского короля не сохранилось. Однако, судя по пространным замечаниям Ивана Грозного, в Швеции внимательно читали русские летописи. Легенда о призвании варягов там была воспринята буквально, а особенно выражение: «придите и владейте нами». На что Иван Грозный был вынужден реагировать следующими аргументами: варяги не шведы, а немцы. Варяги бывали в битвах Георгия-Ярослава, но раз они его слушались, значит, были его подданными. У нас есть печать от наших прародителей и род мы свой ведем от Августа-кесаря. О Рюрике в данном случае умалчивается. Зато в письме князю Александру Полубенскому в 1577 г. Иван Грозный формулирует мысль уже более цельно. Царство на Руси, созданное «по благоволению в Троице славимого Бога в Российской земле», приняло поставленного «сюда» от Августа, кесаря римского, обладающего всей вселенной, своего брата Пруса. А потомок Пруса в четырнадцатом колене Рюрик «пришел и начал царствовать на Руси и в Новгороде…  Сын же его Игорь переселился в Киев и там установил скипетр Российского царства». Спустя два года в  послании польскому королю Стефану Баторию Иван Грозный свои слова подтвердит: «наше происхождение от Августа – кесаря», а «государствуем мы от великого Рюрика»(41).

Что же могло заставить Ивана Грозного изменить свою позицию? Прежде всего, совокупность внутренних и внешних факторов. Иван Грозный стремился к неограниченной власти, уповая на свою богоизбранность. Проверка на послушание своих подданных, начиналась еще с принятием Судебника в 1550 г. В нем главный удар наносился по тем казнокрадам, татям – ворам и мошенникам, – а заодно и разбойникам, коррупционерам (по-современному выражаясь), что приводили своих людей во власть (рабов в вельможи), свидетелем чего он, что называется, был с пеленок. Для них предусматривалась показательная порка на публике (торговая казнь). Следующий тест на послушание Иван Грозный устраивает в январе 1565 г. Выехав из Москвы в Александровскую слободу и вынуждая бояр и священников ехать к нему с поклоном, с молениями о возвращении, со смирением, с готовностью к самопожертвованию. Между прочим, в грамоте, которую должны были зачитать прилюдно в Москве дьяки Путил Михайлов и Андрей Васильев, назывались имена бояр, воевод и всяких приказных людей, которые «измены делали и убытки государству его до его государьского возрасту…» (62, с. 392). Настолько сильны были его детские впечатления! Да и предательство ему когда-то близкого сподвижника Андрея Курбского, бежавшего в Литву и приславшего оттуда послание с критикой царя и последовавшее затем введение опричнины это тоже своего рода тест на послушание, когда часть селений, земель передавалась определенному кругу лиц в помощь за физическое устранение непослушных. А его лицедейство с венчанием на царство Симеона Бекбулатовича? Ему забавно было наблюдать за изворотливостью своих вельмож, демонстрировавших видимую покорность посаженному на трон «царю всея Руси» Симеону Бекбулатовичу и рабское послушание царю настоящему, Богом избранному.

Наконец, для Ивана Грозного важно было добиться показательного послушания Новгорода, который в очередной раз дистанцировался от Москвы с намерением войти в образованную в июне 1569 г. по Люблинской унии Речь Посполитую. Поход на Великий Новгород начался уже осенью того же года в соответствии с установками Макиавелли, который, изучив европейский опыт, писал: «Нет способа надежно овладеть городом иначе, как подвергнув его разрушению. Кто захватит город, с давних пор пользующийся свободой, и пощадит его, того город не пощадит. Там всегда отыщется повод для мятежа во имя свободы и старых порядков, которых не заставят забыть ни время, ни благодеяния новой власти. Что ни делай, как ни старайся, но если их не разъединить и не рассеять жителей города, они никогда не забудут ни прежней свободы, ни прежних порядков и при первом случае попытаются их возродить» (39, с.7). Это как раз про Новгород. И в точности по инструкции автора книги Иван Грозный устраивает сначала большой погром, а потом расселяет оставшихся жителей Новгорода по городам и весям Волго-Окского междуречья. А в Новгород поедут на постоянное местожительство бояре с крестьянами своими с Москвы, Рязани, Мурома, Суздаля. Но в отличие от Макиавелли Иван Грозный хотя бы объяснял мотивы своих деяний новгородцам и потомкам в назидание. Так в период его царствования в создаваемых летописях появляются статьи под 1471 г., где поход его деда Ивана III на Новгород приводится в качестве примера: и тогда, дескать, еще предательство было, и тогда уже приходилось наказывать новгородцев. Особое ударение при этом ставилось на ключевых словах легенды: Новгород – вотчина Московских князей от Рюрика, которого вы, новгородцы, сами пригласили к себе на владение вами. Таким образом, легенда о призвании варягов получает еще одну политическую огранку, исходя из выгод своего времени.

Летописи этого четвертого периода практически все составлялись в монастырях Московского патриархата, в канцелярии самого царя, о чем свидетельствую списки летописей Царского архива с пометами, где и что следовало править. Некоторые из них немного «удревнялись» и  выдавались за сочиненные якобы при самом Иване III. В их подбор не вошли русско-литовские списки, также летописи Воскресенская и Степенная царского родословия. Причина в формальном определении  времени составления письменных памятников понятиями начало или конец такого-то века, реже такая-то четверть такого-то века. В этом смысле применяются условные границы создания того или иного списка летописи, т.к. точно определить год, в который он был написан невозможно. В этом смысле и разделение летописей четвертого и пятого периодов обусловлено только одним принципом: концептуальным отношением к легенде о призвании варягов. В названных летописях в легенде о призвании варягов появляются новые строки о Рюрике. Рюрик теперь, как и все варяги, становятся выходцем из племени пруссов, вождем которых был Прус, «брат единоначальствующаго на земли римского кесаря Августа». Рюрик – его потомок в «четырнадцатьнадесятом колене».

Те же самые мифы прописываются и в русско-литовских, польско-литовских  летописях, но без варяжской легенды и Рюрика. В этих государствах  на тот момент своих древних летописных источников не было. Свою Польскую хронику М. Стрыйковский как раз именно в это самое время только еще готовил, используя в большей степени опять же русские летописи. Желание вывести начало своего народа с какого-то нуля понятно. Этим «нулем» становился цесарь римский Август, который «всему миру пановал». Своей связующей легенды мифа и реальности у них также не было. Поступили проще – чтобы объявить о своей причастности к великой истории древности с принятием титула короля Польши и великого княжества Литовского в 1569 г. Сигизмунду II приписали еще одно имя в качестве титула – Август. Вот это-то больше всего и раздражало Ивана Грозного. В том письме Стефану Баторию, он пишет: «Надеешься быть величественнее нас, что отвергаешь наше происхождение от Августа-кесаря?» Но тебя «избрали народы и сословия… и посадили управлять ими, а не владеть ими». Это «ты присягаешь величию их земли». Нам же всемогущая Божья десница даровала государство, и мы «своим людям креста не целуем» (41).

Этот упрек в адрес Стефана Батории был, что называется не в бровь, а в глаз. Дело в том, что после смерти Сигизмунда Августа, последнего из мужчин династии Ягеллонов, потому как тот не оставил наследника, на польский престол избрали принца одного из французских герцогств Генриха III Валуа.  Одним из условий, которые он должен был выполнить после коронации, это жениться на последней представительнице династии Ягеллонов Анне. Генрих со всеми предложенными Пактами и Артикулами вроде бы согласился, приехал, осмотрелся, познакомился с Анной, годившейся ему в матери, а через месяц сбежал во Францию, отказавшись от престола. Да и сам Батория был не поляк, а румын, ставший королем только после женитьбы на той самой Анне Ягеллонке.

Что же хотел этими словами Иван Грозный сказать? Это в ваших странах сохранилась традиция приглашать, избирать, выгонять, если правитель не понравился. На Руси это право было использовано только один раз. И с того времени великие князья не просто управляют, но владеют своим государством, своим народом как собственностью. Если при Василии III  родство Рюрика с римским Августом выдавалось через намек посредством «народных» сказаний, то при Иване IV это родство звучит как утверждение. Если до 1570-х годов Иван Грозный вел свою родословную от Владимира – крестителя Руси, считая его наравне с Ольгой реальной исторической личностью, то в конце жизни в летописях создается версия единой непрерывной династической линии от Рюрика. Эта позиция официально закрепляется в летописи под названием Книга Степенная царского родословия. Династия Рюриковичей, в представлении Ивана Грозного, была единственной древнейшей династией, с которой должны были считаться заносчивые европейские монархи. Амбиций своих Иван Грозный не скрывал. Он пытался установить дипломатические отношения с далекой Испанией, претендовал на Польский престол, хотел жениться на английской королеве Елизавете.

Таким образом, в конце XVI в. появляется такое понятие как рюриковичи. А сам Рюрик из варягоруса превращается в варягопруса.

Заметим, в данный четвертый период, нет совершенно летописей Новгородских. В Псковской нет упоминания Рюрика в статье 1471 г. Тут же допускается двойственное толкование варягов: послали «к Варягам к Руси», а избрались «от Варяг от Немец».

Летописи пятого периода, датируемые концом XVI – второй половины XVII в., не содержат записей о происхождении Рюрика от Августа. Исключение составляют книга Степенная царского родословия и летопись Воскресенская, написанные еще при жизни Ивана Грозного, а также русско-литовские летописи и повесть о честном житии Федора Ивановича – сочинение в летописном стиле с прославлением правления сына Ивана Грозного. На тот момент «Рюрик от Августа» теряет свою актуальность. Московская Русь входит в полосу тяжелейшего кризиса получившего название Смутного времени. Основная причина: неуверенность в легитимности собственной власти бояр ближайшего круга молодого царя Федора, взявших на себя роль правителей после смерти Ивана Грозного в 1584 г. Та же неуверенность преследует и Бориса Годунова, избранного царем после смерти Федора Ивановича в 1596 г. Ему придется доказывать свою непричастность к убийству последнего сына Ивана Грозного в Угличе в 1591 г. Дмитрия, проводить реформы в угоду мелких ремесленников и торгового люда, снижая налоги; радеть о крестьянах, ограничивая сыск беглых пятью годами. Но тень убийцы царевича преследует его до конца дней. Утвердиться как богоизбранный владелец государства и всей его челяди Борис Годунов не мог. Преемственность власти, восходящей к истокам мироустроения согласно бытовавшей тогда версии в Европе, утрачивает свое значение.

При Борисе Годунове меняется вектор национальной политики. Его предшественники все столетие правления стремились доказать цивилизационное право на существование русского государства в единой семье европейских народов на условиях культурного суверенитета. Тем самым, отстаивалась историческая роль сожительства с возможностью противостояния. С доказывания этой, простой на первый взгляд идеи начинается Несторова повесть о начале Русской истории. То же самое делают и составители Русского хронографа. В нем первые 166 глав посвящаются истории библейской, царствам израилевым, греческим и проч., и где известия  о Руси появляются только в главе 167 с рассказа о «языце» русском и расселении славян. Затем описание тех или иных событий на Руси подается параллельно событиям в Византии, остальной Европе в тех же главах. Не отдельно, а совместно! Автор всеми способами стремится обосновать идею единства цивилизованного мира, частью которого является и Русское государство и русский народ как равный, достойный уважения в числе других народов. На обоснование этой версии были нацелены и другие летописи XVI в. Собственно, поставление Рюрика в статус потомка римских Августов должно было подтверждать древность Руси.

Но зачем надо было что-то доказывать, ссылаясь на не ясные источники – устные сказания, легенды, мифы, сказки народные? Почему это было так нужно? Потому что эта Западная Европа, объединенная под знаменем Священной Римской империи, всячески выдавливала Русь на периферию цивилизованного мира, отказывала в праве на самостоятельное существование, видела в Руси соперника, подчеркивая  статус не равного себе государства. Потому что Русь  оставалась единственной европейской страной, не признающей римского папу как главу всего христианского мира. Остальные, пусть они трижды протестанты, лютеране или кальвинисты, в любом случае они свои – протестанты – католики.

С приходом к власти Бориса Годунова меняется отношение к западному миру. Оценить этот факт можно в тональности сочинений иностранных писателей о Руси того времени. Если Иван Грозный изображается в них жестоким тираном, «возомнившим, что на всем свете нет ему равного» (46), то Борис Годунов показывается просто властолюбивым. Он  чрезвычайно почтителен к иноземцам. В своей стране управляет по своему усмотрению, отличному от предшественников, стараясь оказывать добро простолюдину, дозволяя передавать в наследство детям земли, жалованные офицерам и военачальникам. Он хочет, чтобы народ его любил. О том же свидетельствует и его политика в отношении с соседними странами. Если Иван Грозный вел многие войны, «стяжал всюду победы и все больше и больше земель и народов подпадало к нему под его власть, страшась его великого могущества», то Борис Годунов вел миролюбивую политику. Война со Швецией была единственной и малозначительной. Шведы по Тявзинскому мирному договору 1595 г., например, уступили некогда принадлежащие новгородцам близлежащие земли, но де допустили к берегам Балтийского моря. С крымскими ханами предпочитал иметь союзнические отношения. Хотя, адо отдать ему должное, и не особо им доверял. По стратегическим направлениям на крупных реках, вдоль которых кочевники пробивались в русское Залесье, в ту пору велось масштабное строительство третьей линии городов-крепостей: на Дону Воронежа, на Волге Царицына, Белгорода на Северском Донце и ряда других городов. Но они не уберегли Московское государство от разорительных набегов крымских татар на южные окраины в 1589, 1591 и 1595 гг. В царской переписке с крымскими ханами отражена суть «восточных тонких дел». От Бориса Годунова требуют вывода казаков с Терека, ибо «казаки помешку чинят» в грабеже кавказских народов. И своего добиваются. Не возражает Годунов против строительства улуса на Кошкином перевозе на Днепре и соглашается по примеру ханов Микейских и Мединейских выдавать великие поминки. Богатые дары соболиными шубами, золотом и разной утварью отправляются в Крым, дабы умилостивить тамошних великих пашей. И все ради их клятв в шертных грамотах «на украины в весну и лето, и в осень и во всякое время не приходить и не воевать» (56, с.1). А если надо, то оказать помощь в войне против третьих стран.

Почтительность к иноземцам проявляется во всем, начиная с приглашения строителей, ремесленников, медиков и прочих специалистов до подражания в одежде. Полную свободу получают купцы, освобожденные к тому же от пошлин. Они строят не только лавки торговые, но и молитвенные дома. Вельможи русские рядятся в одежды заморские и носят модные парики. А, кроме того, с богатыми дарами при царском дворе встречают каждого заезжего путешественника с дипломатической миссией и чрезмерно легкомысленно относятся к плененным вплоть до того, что отпускают их с честью восвояси. В армию приглашают со всех сторон наемников. Это не могло не раздражать простых горожан, наслышанных об отношении к невольникам русским в плену у тех же турок или поляков.

Поэтому вполне объяснимо, что иностранцы понаписали о Руси много сочинений нейтральных по отношению к самому Борису Годунову и не менее с ненавистью к Ивану Грозному. Они чернили деяния последнего в разных ипостасях, называя и свирепым мучителем, и извергом, и всяко. Но людскую память не обманешь. Не «опричнина» в России Ивана Грозного стала сакральным символом бессмысленного массового убийства, а «Варфоломеевская ночь» Екатерины Медичи во Франции, когда за одну ночь в Париже на религиозной почве было убито по разным данным до двух тысяч человек. А это одно время!

Как сочетаются иностранцы Бориса Годунова и летописи? Какая связь между отзывами о его правлении и легендой о призвании варягов? Прямая. Она легко прослеживается при сопоставлении соответствующих записей. Рюрик теперь, при Борисе Годунове, не варягорус и не варягопрус. Он – «из Немец». Он из тех самых немцев, не всех иностранцев, говорящих на непонятных языках, а конкретно немцев прусаках, исповедующих латинскую веру. Теперь эти немцы становятся понятнее и ближе. С ними есть общие интересы в политике, торговле.

Однако такой крутой разворот к Западу не во всех слоях общества находил поддержку. В среде простых людей новые веяния воспринимались как национальное предательство. Кроме того, неуверенность в легитимности власти порождало недовольство простых людей. Усугубилось положение в неурожайные 1600-1603 годы, породившие массовый голод. Изменение климата с вымерзанием зерновых и плодоовощных культур случилось не только на Среднерусской равнине, но в том числе и в Западной Европе. Но именно в России начались крестьянские волнения, переросшие в выступления против центральной власти.

В случае возникновения необъяснимых обстоятельств ищут виновных и спасителей. Так уж повелось. Например, нашествие полчищ монголов из безлюдных казалось бы степей объяснялось отступлением от веры. Значит, вина лежала на самих людях. И Спаситель должен был явиться из народа. Такими долгожданными спасителями были русские богатыри. В возникновении болезней, из-за которых начиналась массовая смертность, обвиняли волхвов и колдунов. Их сжигали на кострах. А спасение искали в вере в чудо, или в бегстве в леса. Здесь же виновником считалось боярское правительство с царем Борисом Годуновым, его преемником Василием Шуйским, т.к. не были они наследственными по крови, а были самоназначенцами не по достоинству – по прихоти. Потому спасителем виделся царь – мученик Дмитрий, выживший якобы после покушения на него в Угличе, или другой спасшийся Федор, или Петр. Любой, кто дал бы народу надежду оградить от барских поборов, защитить от хищнических набегов нечисти. Кто дал бы возможность выжить.

Ничего удивительного нет в том, что на первом этапе «веры в спасение» борьба за выживаемость начинается с разбоев на дорогах, а когда приобретает массовость, открытость, организованность, а объектами нападений становятся дворянские имения, то это явление окрашивается в классовые тона. Разве ожидал Лжедмитрий I, организовавший поход поляков на Москву в 1604 г., что его поддержат жители многих городов по пути его следования. Конечно, можно объяснить случайностью его победу и торжественный прием в Москве, признание, коронование. Дескать, произошло это после неожиданной смерти Бориса Годунова. Но таковы были настроения толпы, которой бояре вынуждены были покориться. Классовый характер носило и восстание Болотникова. А национальный характер народное движение принимает в самый критический момент, когда московская знать в лице правительства из семи бояр оказывается перед выбором: признать власть второго по счету Лжедмитрия, основную часть войска которого составляли русские ополченцы, или сдаться на милость полякам, пригласив на царство сына Сигизмунда III Владислава. И бояре во главе с князем Мстиславским, боярином Романовым, дядей будущего царя Михаила Федоровича, заключают тайный договор с поляками. В нем с некоторыми оговорками они соглашаются на условия гетмана Жолкевского, да еще впускают польское войско в Кремль.

Их поступок достоин осуждения. Но понимали ли они сами, что совершают акт национального предательства? Как относились к ним их современники, после того как польско-литовских интервентов изгнали с земли русской? Их казнили или отправили в кандалах в ссылку? Нет! Их никто не наказывал. Они все принимали участие в Соборе 1613 г., где избирался новый царь. Все имели право голоса и выступали. А почему к ним не было претензий? Потому что они действовали в рамках существующих международных правовых норм. Королями тогда в Европе становились в нескольких случаях: передачи власти по наследству, приглашения с условием заключения династического брака и еще – выборности.

Сигизмунд III (1566 – 1632), сын шведского короля Юхана III и польской принцессы Катарины Ягеллонки становится королем Речи Посполитой в 1587 г. В Венгрии в 1607 г. очередным королем удается избраться князю Сигизмунду Ракоци. Через год восставшие гайдуки его свергают и приглашают на королевство брата польского короля Стефана Батории князя Габриеля. Таким образом, легенда о призвании варягов из русских летописей являлась неким эталонным прецедентом давней международной практики, Поскольку ни у скандинавов, ни у славян западных своих хроник, описывающих историю раннего средневековья не было, то эта легенда была примером, на который либо ссылались, либо подспудно имели в виду.

Призвание польского королевича Владислава Жигимонтовича  на русский престол в августе 1610 г.  не казалось унизительным русской боярской верхушке. Лишь под давлением низов избирается свой русский царь. Именно он должен был явить людям спасение и не просто от голода, но от политики поощрения разграбления страны иноземцами. Лжедмитрии, что первый, что второй, брали поляков только в помощь для свержения «незаконного» царского правительства. Но поляки пожгли все северские города, разорили Москву. Шведов боярское правительство приглашало в помощь в войне против поляков. И сначала шведское войско во главе с Якобом Делагарди воевало на стороне русских. Но в критический момент эти шведы предали и перешли на сторону поляков. А потом сами стали захватывать и разорять города русские – Новгород Великий, Тихвин. Крымские татары вторгаются в пределы русского Залесья в 1609 г. и хозяйничают там целых три года.

Оправдание своим поступкам верхушка боярской власти обосновывала опять же принципами формирования государственности, начиная с Рюрика, изменяя лишь некоторые детали в легенде  с призванием варягов. Известно, что летописи начала XVII в. составлялись при непосредственном участии митрополита Филарета, отца и по совместительству регента (соправителя) избранного на Соборе 1613 г. царем Михаила Федоровича Романова

По прибытии в Москву в июне 1619 г. Филарет уже через десять дней поставляется, чудесным образом оказавшимся тут же в Москве, Иерусалимским патриархом Феофаном III в настоятеля Московского и всея Руси. Тут же признается соправителем своего сына – Михаила с титулом великого государя и нового имени – Филарета Никитича.

С чего он начал свою деятельность в новой роли, и какие цели преследовал?

Уже в первый год он создает так называемую «правильню», куда собирает лучших писарей. Они занимаются не только подготовкой текстов религиозной направленности к печати, но и корректировкой текстов в летописях, частично созданных или начатых еще при жизни Ивана Грозного: Русского хронографа, Патриаршего сборника, книги Степенной царского родословия, летописи по Воскресенскому списку, Лицевого летописного свода. Все эти летописи  не печатались в воссозданной Филаретом типографии, писались разборчивым полууставным почерком, не скорописью. Тексты структурировались по разделам, главам с выделением, как это было принято, важных мест красными чернилами. Лицевой свод разрисован был и вовсе красочными картинками по подобию Радзивиловской летописи. Все говорит о том, что составлялись эти летописи не только для внутреннего потребления. Нужно было показать Европе историю Руси богатой событиями и насыщенной великими свершениями, со своими героями и святыми. Русские хроники должны были занять достойное место на одной полке с хрониками греческими и византийскими, хрониками франков и саксов. И эта деятельность Филарета вызывает восхищение. Но не только стремление к установлению статуса великой державы равной европейским им имелось в виду.

Где и как Филарет содержался восемь лет в польском плену доподлинно неизвестно. Зато известно, что освобождение его было обусловлено соглашением о перемирии в с. Деулино (Деулинское перемирие) в январе 1619 г. По этому соглашению, кроме обмена пленными, Московское государство отказывалось от значительной части исконно русских территорий, а королевич польский Владислав оставался  претендентом на русский трон. Речь Посполитая, королем которой становится Владислав после смерти своего отца Сигизмунда в 1632 г., к тому времени в расцвете своего могущества. В ее составе княжества от Черного моря до Балтийского. В титуле королевском перечисляются земли польские, литовские, русские, прусские. Прусские особенно, т.к. являлись «козырным» фактором в претензиях на тот же русский трон. Ведь, согласно существующей на тот момент концепции рюриковщины Рюрик был варягопрусом – выходцем из Пруссии. Разрешить вопрос наследования удалось в результате не совсем удачной войны 1632-1634 гг. Единственное достижение – по Поляновскому соглашению Владислав за двадцать тысяч рублей серебром отказывается от претензий на русский престол и возвращает атрибуты царской власти, переданные ему еще в 1610 г.

Вероятно, чтобы исключить подобные нюансы в будущем Рюрик в летописях при Филарете записывается «из Немец». Если немцем он был в летописях XVI в. как бы из представления о всех нерусских европейцах, говорящих на непонятном языке, в том числе прусаках, то теперь на слове немец делается большее ударение. Так из варягопруса Рюрик превращается в варягонемца.

Следует отметить, что в Новгородских летописях пятого периода опять нет первых и последних тетрадей. О варягах Ярослава Мудрого не сказано ни слова. О Киеве авторы Новгородской летописи вообще имеют очень смутное представление. Для них великий град Киев строил Ярослав в 1017 г. Он же и ворота золотые поставил, и церковь святой Софьи заложил. В статье 1471 г.  Рюрик не упоминается. Да и вообще, князь великий Иван Васильевич на Новгород приходил с миром, взял только откуп. В летописи Псковской с происхождением Рюрика опять не определились: послали за море «к Варягам к Руси», а избрались «от Варяг от Немец». В статье 1471 г. Псков на стороне Москвы. При упоминании «о старинах» на Рюрика ссылок нет.

В последний шестой период летописания, с середины XVII в. и весь XVIII в., отношение к летописям как к документам-накопителям разносторонних сведений по текущей истории страны меняется. Отпадает необходимость погодно записывать военные походы, открытие церквей, рождение и смерть князей, прочие события, случившиеся в день прославления очередного святого. Эту роль выполняют договорные акты, послания, грамоты разрешительные, книги родословные, которые архивируются в церквях, различных приказах – челобитных, посольских, разбойных, печатных и проч. Сохранность таких документов по сравнению с предыдущими веками увеличивается в разы. Летописи, даже те, что были созданы всего век назад, воспринимаются теперь как древние письменные памятники. Списки с них делаются с разными целями. В одном случае, чтобы особо выделить местные события. Никаноровская считается, например, извлечением из Вологотско-Пермской летописи. Составленная в Новоиерусалимском монастыре, она дополнена списком новгородских архиепископов. В другом случае, чтобы дописать сведения почерпнутые, якобы, из более «древнейших» летописей. Причем эти летописи никто не мог видеть, ибо они сразу же куда-то исчезали. Но тот, кто их видел, обязательно открывал миру «великую» тайну, такую, например, как в некой Иоакимовской летописи. А в ней якобы говорится о жене Рюрика – урманской принцессе Ефанде, матери его – Умиле. Или, чтобы представить какую-то летопись за список с более древней летописи. Так «Московский летописный свод конца XV в.» выдается за летопись созданную якобы в конце того самого XV в. Собственно, удревнение летописей или выдача таковыми «вновь» найденных в XVIII в. становится прибыльным делом. При появлении спроса на знания об истории России появляется множество фальшивых летописей, которые продаются прямо на базарах вместе с тряпками, салом, рыбой.

Принято считать, что вопрос об исторической роли России, ее цивилизационном пути, расколол общество на западников и славянофилов в середине XIX века.  Именно тогда стали обсуждаться отношения со странами Западной Европы. Ставился вопрос, по какому сценарию следует идти, копируя образцы государственного устройства, верования, чуть ли не все обычаи, культурные традиции с так называемых развитых европейских стран или, исходя из своих интересов, выстраивать свою, непохожую на других, линию развития. Но это не совсем верно. О различии в образе жизни католиков и православных, ромеев и славян написано еще на первых листах той самой Начальной Несторовой летописи, где приводился пример с русскими банями. И всегда, будь то рассказы очевидцев о посольствах заморских, сообщения о заключении какого-либо династического брака, особенно хода и результата того или иного военного сражения, не говоря уже о народных сказках, во всех них всегда есть некое незримое противопоставление «мы и они». Почему так? Кто в этом больше всего заинтересован? Есть ли в этом исторический подтекст? Почему  в анекдотах о русском и, допустим, немце и французе, никогда не говорится, что эти немцы и французы тупые или какие еще нехорошие? В этих русских анекдотах есть намек на изворотливость, находчивость, удачливость русского и не больше. А в сочинениях иностранцев русские подаются практически всегда как беспробудные пьяницы, варвары, нечистоплотные свиньи, неуклюжие и злобные, как медведи. И это убеждение сложилось не вчера. Оно внушалось в сознание европейцев веками. В сочинении Петра Петрея 1615 г. о нас сказано буквально следующие:  «русские днем и ночью думают и ломают голову, какими бы новыми способами мучить людей: вешать, или варить, или же жарить их?» (51, с.6)

Можно было бы предположить, что это бредни одного человека. Но примерно в том же духе писали все побывавшие в России иностранцы. А между тем каждого из них встречали хлебом – солью, провожали с богатыми подарками, одаривали милостью барской. И это было бы не правильно назвать заискиванием. Скорее всего, это свойство русской души, наша ментальность. Нам хочется жить в мире, ну и чтоб какое-то уважение элементарное соблюдалось. Мы идем навстречу с распростертыми руками и улыбкой до ушей. И нас встречают улыбкой и… похлопыванием по плечу, стараясь тут же наклонить. Мы до сих пор носимся с идеей создания единого цивилизационного пространства от Лиссабона до Владивостока, забывая спросить тех, кто из Лиссабона, Брюсселя: а хотят ли они этого?  Мы – в поисках какой-то особой национальной идеи, хотя вся наша тысячелетняя история показывает, что национальная идея не в обособленном пути развития, а в обособленном статусе. Для германизированных ромеев с англосаксонским антуражем славяне всегда были основными соперниками за обладание земель. В войнах со славянами они проявляли удивительную сплоченность, чего не скажешь о славянах. Им удалось расколоть славянский мир, обратив в католичество часть славянских государств. Единственной непокорной осталась Россия. Это не может не раздражать. Они, эти русские для них – не как все. А мы и не можем быть как все, потому что, отказавшись от суверенного права на жизнь, мы подвергаем себя если не физическому уничтожению, то сведению себя до рабского состояния.  Ведь, sklav – это раб для них, что они никогда не скрывали. Показать ущербность русского человека – вот цель их пропагандисткой войны. Это было характерно и для девятого века, и для семнадцатого и, как видим сегодня, для двадцать первого. Наша беда в том, что в структурах власти на Руси всегда находились люди со своими узкокорыстными целями, готовые, улыбаясь покорно, дать себя похлопать по плечу, продать на корню национальные интересы ради сохранения собственной личной выгоды, каких-то сиюминутных коммерческих интересов. Наглядный пример тому тот же политический кризис 1610-1613 гг., когда на русский престол хотели пригласить принца Шведского двенадцатилетнего Карла Филиппа или уже состоявшегося короля Англии сорокасемилетнего Якова I, или уже избранного восемнадцатилетнего Польского королевича Владислава. И настаивали, призывали к этому «лучшие» мужи боярского олигархата.

Казалось бы, кризис Смутного времени должен был бы послужить уроком, главным из которых являлась  излишняя доверчивость к иностранным наемникам, к допустимой вольности заморских  купцов, бесшабашное  копирование манер поведения с иноземцев – немцев. Но могло ли это быть уроком для феодализированной верхушки общества, для кого чернь всего лишь обслуживающий их удовольствия людской материал? Если бы не настойчивость земских выборщиков из низов, то так бы и не выбрали «своего» русского царя на Соборе 1613 г.

Но вот проходит каких-то сорок лет и многое забывается. Меняются поколения и с ними нивелируются душевные раны. В Москве опять оседают заморские торговцы. Им выделяют землю под строительство домов, лютеранских и протестантских кирх. Так в 1662 г. возрождается на новом старом месте Немецкая слобода, хотя по Поляновскому договору 1634 г. иностранцам запрещалось, и строить костелы, и скупать земли. А она, эта немецкая слобода, уже не раз подвергалась полному уничтожению в период народного возмущения и при Иване Грозном, и в Смутное время. Немцы не платили налогов, несмотря на недовольство горожан. Но разве это могло остановить бояр из правящей верхушки? Для обоснования политики тесного сотрудничества с «немцами», копирования их порядков должно быть идеологически подкрепленное право. А оно могло быть основано на традициях. Потому создается легенда о непрерывной преемственности монархической власти на Руси от Рюрика до царствующего на тот момент Алексея Михайловича. И эта легенда закрепляется в специально составленном Титулярнике –  «Большая государева книга или Корень российских государей» с портретами почти всех великих князей и царей. Изменения касаются последнего времени. В Титулярник вписан Дмитрий Иванович, но нет Лжедмитрия, нет Владислава, польского королевича. То есть, в середине XVII в. появляется версия о единственной династии на Руси – Рюриковичей.

Особое значение придается толкованию действа с призванием варягов. Насколько остро она обсуждалась во дворцах, на пирах и прочих кулуарных встречах, сказать сложно. Зато натужно дискутировалась в исторических очерках лицами, служившими  в России.  Неизвестно что и в каком таком трактате о нашей стране написал «хулитель» Петр Петрей, но именно с ним заочно дискутирует Юрий Крижанич, когда говорит о варягах и рюриковичах.

По мнению хорвата Крижанича, если «следовать логике Петрея и ему подобных» и согласиться с тем, что басня о варягах истинна, то со времен Гостомысла Русская земля имела всего четырех правителей из своего народа: «царя Бориса Федоровича, царя Ивана Васильевича, царя Михаила Федоровича и благочестивого государя нашего царя Алексея Михайловича». А у поляков за 300 лет было уже 13 королевичей и все – чужеземцы. «И некоторым из них пришлось униженно и позорным образом, и усердно бить челом, чтобы они приняли престол, особенно Казимиру Ягайловичу». Так и русские должны нести «всемирный позор и срам» за то, что «некогда (как лжет хулитель Петрей) с плачем и со слезами били челом варягам…» (50, с.8).

«Всемирный позор», о котором говорил Крижанич, касался не столько правителей из народа своего или чужого, сколько самого акта призвания варяжского князя. Если до этого момента этот вопрос как-то обходился стороной и принимался на веру, то теперь, к началу XVIII в., он был поставлен что называется ребром. Действительно ли был призван варяг Рюрик владеть и властвовать? И – кто он – Рюрик? Причем ответ должен опираться не на простое изложение легенды в летописях, а на анализ ситуации, сложившейся к середине IX в., на исследование всех имеющихся исторических документов. Это должна быть уже полноценная книга по истории России – с анализом, учетом мнений, суждений, обобщением и оценкой приведенных фактов. Летописный стиль с последовательным изложением событий по погодным статьям уже не отвечал требованиям времени.

Петр I поручал создание книги по истории России разным лицам. Его интересовала история страны последнего столетия и более конкретно история отношений Руси со Швецией. Но и начальная история о происхождении русского государства с монархическим правлением ему была важна. По совету своего приближенного  Иоганна Паткуля, выходца из Лифляндии, Петр Алексеевич поручает написать историю Российскую немцу Иоганну Паусу. В Москве тот жил с 1702 г. Паус добросовестно изучал русский язык, пересматривал летописи, оставляя на полях свои замечания на латинском языке (Никаноровская летопись сохранилась как раз с его пометами). Он даже перевел повесть Нестора на немецкий язык. Но историю России написать за тридцать лет своего пребывания в стране так и не смог.

В 1708 г. Петр Алексеевич такое же задание дает дьяку-справщику Федору Поликарпову. Однако написанное Поликарповым историческое сочинение, насколько известно, заказчику – царю не понравилось, и мы о нем ничего не знаем.

Первая по настоящему «История» была написана «по повелению» с целью описать «славные его царского величества дела» в 1716 г. А.И. Манкиевым – «Ядро российской истории». В его «Истории» дается новая трактовка происхождения Рюрика. Рюрик выводится из варягов, которые «усадьбы имели по берегу Балтийского моря». Его братья Синеус и Трувор, как и он сам, «от семени Пруса, двоюродного брата Кесаря Августа и их предков» (54, с.43). Таким образом, Манкиев не просто возвращается к тезису о Рюрике «от Августа» конца 16 века, но и пытается увязать Рюрика – варягоруса с Рюриком – варягопрусом. Именно этой позиции будут придерживаться все русские историки 18 столетия: Ломоносов, Щербатов, Болтин и др.

Новую версию происхождения варягов и Рюрика создаст другой немецкий историк Готлиб Байер, приглашенный в только что открытую в Петербурге Академию наук в 1725 г. Свое сочинение «О варягах» он представит публике в 1732 г. Поскольку русского языка Байер не знал и в подлиннике русские летописи не читал, то ссылаться он будет на известные уже нам «произведения» иностранцев, изданные в Европе, будет вести заочную полемику с некими русскими писателями, имена которых не называются. Ну а повесть Нестора он изучит по рукописи уже упоминавшегося выше Иоганна Пауса. Не упомянет Байер из иностранцев только итальянца Мавро Орбини. А ведь его книга «Славянское царство» на латинском языке, который Байер отлично знал, тогда имела хождение в Академии. Незадолго до этого в 1722 г. по личному указанию Петра I книга Орбини была переведена на русский языки и даже напечатана в Санкт-петербургской типографии. И как раз из этой книги Мавро Орбини Готлиб Байер почерпнет многие идеи, снискавшие ему славу основателя так называемой Скандинавской школы.

Так что же написал Мавро Орбини о славянах? Жил Орбини на стыке 16-17 веков. Свое сочинение опубликовал в 1601 г. И это тот редкий случай, где «москвитяне» не обхаиваются и не выставляются в неприглядном виде. Потому, наверное, книга не получила широкой огласки. Так вот, по его мнению, народ славянский известен с древнейших времен. О тех временах он не оставил сведений, так как был «оскужен людми учеными» (52, с.2), а достоинство свое искал в вечной славе оружия. В общем «не пекся ни мало», чтобы описать поступки свои героические. А между тем, славяне, происходящие из рода Иафета, по мнению Орбини, начальствовали над многими людьми. Их родина – Скандинавия. Когда их численность «возросла и умножилась в число такое, что великая Скандинавия не могла их вмещать», случилось первое «отшествие» славян. В Европе они получили разные имена, «сиречь: венеды, славяне, анты… шведы, финны, прусы, вандалы, русы, ляхи, чехи». Слово россияне знаменует рассеяние их на больших территориях, ибо владели они всей Сармацией Европейской и частью Азии. В летописях русские хвалятся, что веру свою они восприняли от святого апостола Андрея. Те же летописи сообщают, что благочестие христианское ввела «царица или княгиня» Ольга. Рюрика с братьями позвали, «пришед в несогласие, ради обрания нового князя» из города Вагрии от вандалов, «дабы иметь какоголибо правителя от онаго народа, им во всем единообразного» (52, с. 81). И еще: «Шведы или швевы, Норманы и булгары суть такожде люди славяне: понеже первое началородия норманам и булгарам. Угряне или угры есть тогожде народа Славянского» (52, с.82).

Обобщая сказанное, можно сделать вывод: Орбини объявлял колыбелью славянства Скандинавию. Рюрик у него варяговандал, но лишь условно, потому как все скандинавские народы и многие европейские суть одного племени – славянского. Они же – славяне – вечную память обрели с древнейших времен славным оружием своим. Слово варяги в тексте книги не встречается вообще.

А что же Байер? Он начинает с утверждения: «От начала Руссы или Россияне владетелей варягов имели». Выгнавши однажды, впали в междоусобицу и по совету Гостомысла «владетельный дом от Варягов» возвратили. Находятся летописи, пишет далее Байер, где говорится, будто бы  Рюрик был из Пруссии и «оный Прусский принц род свой вел от родного брата Августа цесаря, который брат в Пруссию перебрался». Однако это только догадки  – «баснь есть ума тогдашних времен, который древних достопамятных вещей к своим догадкам употреблял, и догадки за подлинный слух издавал» (53, с.4). Эта басня нравилась царю Ивану Васильевичу. Но «я имею авторов» Павла Одербня и Петра Петрея. Вот ему, Байеру, «много другого в уме пришло против прежних мнений». Что именно? Россиянам не свойственно было разбойничать. Солдат они нанимали. Как сказано в летописи Радзивиловской солдаты шведские, нормандские, датские служили в русском войске и сами себя называли варягами. И русские «приобщились к их имени». Ведь само слово «варяг происходит от слова верёа – защищать, или более от слова варда, то есть беречь, хранить» (53, с. 46). По примеру греков, называвших, как сказано в скандинавских сагах, своих наемников из северных стран варангами.

Байер в своем сочинении «О варягах» на Орбини ни разу не ссылается. Он его полностью игнорирует. В его приоритете мнения Петра Петрея, Сигизмунда Герберштейна. Тем не менее, он заимствует у Орбини главную мысль: Скандинавия – прародина многих народов. А далее он разделяет скандинавов и славян на две разные группы. Теперь варяги Скандинавии становятся выше по своему развитию, могущественнее, нежели русские. Довод один – россияне владетелей от варягов имели изначально. Варяги их защищали, а заодно и дань собирали. Русские не умели воевать, раз нанимали солдат от варягов. А варяги те же норманны. Так Рюрик провозглашается  варягонорманом.

Поздние последователи немецкого историка Байера разовьют его идею до гипертрофированных форм. Они будут утверждать, что вообще русским не свойственна способность к самоуправлению. Они многое заимствовали у норманнов: умение плавать, строить, торговать.

Переформатирование Рюрика из варягопруса в варягнорманоскандинава будет тут же сопровождаться  внесением изменений в рукописные списки летописей, подменой листов и проч. А поскольку доверялось столь серьезное занятие людям не сведущим кто такие норманны вообще, то и слово норманны приобретет причудливые формы: урманы, урмане, армане, армяне, мурманы. (Последние, кстати, всерьез и сегодня воспринимаются как настоящие некогда жители заонежской земли (Мурманская земля). И от них, норман-мурман, дескать, и город Мурманск взял свое название.) А далее, Рюрик – варягонорман с подачи Н.М.Карамзина прописывается во все исторические справочники. Таким же он представлен в школьных пособиях, книгах, статьях на исторические темы, интерактивных выставках и проч. изданиях и сегодня.

Обратим внимание, что и в этот период во всех восьми списках Новгородской третьей летописи отсутствует начало. Это единственная летопись, где о варягах Ярослава появляется несколько строк. Но никакого восхищения! Только осуждение: «творили насилие новгородцам и женам их». Рюрик не упоминается.

Заключение.

Люди, свято верующие в Рюрика, в приход «цивилизованных» варягов, дарующих имя свое полудиким племенам полян и кривичей с чудью – русичи, – используют в качестве аргумента  эталонную формулу легенды по Лаврентьевской летописи конца XIV в.  Они уверенно заявляют, что эта легенда истинна, ибо списана буква в букву с повести Нестора, автора летописи Начальной. Но, как и все поздние списчики с Лаврентьевской летописи, они стыдливо умалчивают о хронологии княжений, легенде об обоюдоостром мече с ее намеком о Руси горделивой, самодостаточной. Они не принимают во внимание тот факт, что в летописях XVI –XVIII вв. Рюрик не единожды меняет прописку. Сама легенда о призвании варягов, не во всех летописях представлена, или записана с некоторыми оговорками. Это значит, наши предки не воспринимали сказку о варягах столь однозначно, сколько нам ее втолковывают с восемнадцатого века по сегодняшний день. Отсюда напрашивается вопрос: кому и зачем это надо было? В чем интерес? Почему с таким подобострастием Рюрик внушается детям с ясельного возраста как призванный со стороны первый русский князь? Почему и когда культ Рюрика превратился в идеологию рюриковщины?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужно разобраться с понятием рюриковщина. Здесь может быть два подхода: с формальной точки зрения и психологической. Чтобы убедиться, что статья о призвании варягов является вставкой в Лаврентьевскую летопись (ни в какую иную, т.к. именно в ней приведена эталонная версия, не в Радзивиловской и не в Ипатьевской, как иногда приходится читать), надо ознакомиться с оригиналом летописи. Только по факсимильному изданию, а не по печатной версии первого тома ПСРЛ или по отдельным выпускам ПВЛ можно наглядно убедиться в противоречивости вставок существу остального текста. Это – во-первых. А во-вторых, надо признать, что отсутствие первых тетрадей во всех новгородских летописях разных эпох не случайно. Более того, отрывочные записи о княжении Ярослава, в чье время варяги хозяйничали в Новгороде по всем остальным летописям Московско-Суздальских изводов, только подтверждают один факт: ни в 14, ни в 15, ни в 16, ни в 17 в. новгородские летописцы не признавали версию  призвания варягов в Новгород. И, в-третьих, отношение к самой легенде о призвании варягов в разные периоды летописания. Оно меняется в зависимости от складывающихся конкретно-исторических обстоятельств. Рюрик – прежде чем стать скандинавом – шведом с именем роутси по-фински, передавшим свое доблестное имя всему словено-кривиче-чудскому люду был прежде  варягорусом, варягопрусом, варягонемцем. Так, по крайней мере, записано в летописях. Ни в одной летописи Рюрик не назван скандинавом (разве что в Вологотско-Пермской с ее мурманами; или вставкам «…подобно урманам (арманам) и проч.). Рюрик скандинав – это ноу-хау немца Байера, подхваченное Карамзиным и вознесенное им на флаг норманизма. Рюриковщина есть фундамент той самой антинаучной теории, согласно которой государственность на Русь была привнесена извне. И она также построена на фальсификации исторических фактов.

С психологической точки зрения – рюриковщина есть идеология антирусизма, направленная на разрушение генетической идентичности методом внушаемости. А по-другому никак нельзя. Ну, не может нормальный человек не почувствовать неловкость, когда ему говорят: «Твои предки признали себя лохами, отдали все и согласились сами быть рабами господ своих заморских (заокенаских)». И эту неловкость чувствовали и в 17 веке, если почитать Крижанича, и в 18 веке наши русские историки. Нам говорят: Рюрик, а не Иван, Петр, Святослав, Олег (а это исконно русское имя, не скандинавское) – первый среди равных князь на Руси. Но он варяг, а значит не русский. И эта простая мысль закладывается в головы детей, чтобы у них не возникало сомнений по мере взросления: русский народ – это сброд разношерстных племен, которым обязательно нужен князь из варягов.

Но почему так живуча рюриковщина? Неужели нелогичность фальшивых вставок не бросается в глаза серьезным исследователям? А набор бездоказательных утверждений, ссылок на чужие мнения выше научной истины? Не случайно в истории нашей страны катализатором многих конфликтов становилось иностранное вмешательство. И этому попустительствовала власть монархов, традиционно называвших себя рюриковичами. Трагизм ситуации начал разрастаться по мере того как правящая династия стала отслаиваться от собственной олигархии, обособляясь в клуб европейских монархов, куда доступ лицам не королевской крови был запрещен. Дистанцирование династии от всего остального народа было выгодно с точки зрения богоизбранности царя. Конечно, под общественным влиянием приходилось идти на некоторые уступки. Все-таки обвинения в преобладании немецкой крови в примеси русских царей было слишком очевидным. Формально династия Романовых была признана только в 1874 г. в «Настольной книге», рекомендованной для каждого «вельможи, простолюдина и ученого» о «Порядке престолонаследия в России…». А до этого двести лет как с издания Титулярника признавалась одна династия – Рюриковичей. В этой «Книге» Рюрик опять признавался «из племени Варяго-Руссов», а его жена (!) Ефанда – не урманской принцессой, а уже сестрой (!?) Олега. Но это, в конечном счете, не спасло монархию Рюриковичей-Романовых. Революция  1917 г. имеет массу экономических, политических предпосылок. Но в ее основе лежал, прежде всего, фактор недовольства, подозрительности и ощущения национального предательства той части верхушки власти, которая заигрывала с западным капиталом в ущерб государственным интересам. Революция началась не в феврале 1917 г., а уже с августа 1914 г. – с погрома заводов, торговых лавок и прочих разросшихся с петровских времен «кукуевских» слободок принадлежащих немецким капиталистам, развязавшим против России войну.

Казалось бы, с падением царизма должна исчезнуть и рюриковщина. Ан, нет! Ген рюриковщины нам вживлен на уровне исторического сознания. Никита Хрущев подложил под СССР мину замедленного действия в 1961 г., заявив, что коммунизм будет построен через двадцать лет. Коммунизм не построили. От ожиданий светлого несбыточного будущего в обществе накапливалась моральная усталость. В ранг государственной политики был возведен демагогизм. Люди с воодушевлением пошли за теми, кто призвал к переменам. Только надо было снять занавес перед Западом, раскрыть объятия, широко улыбаться и радоваться, когда тебя похлопывают по плечу. Ведь, если коммунизм не состоялся, то надо строить развитой капитализм, такой как на Западе. И тут же призвали советников, которые начали «наклонять» русский народ реформами, кои мы до сих пор корректируем и никак не докорректируем. Эти же советники стали доказывать, что они в России по праву. Что вся история России состоит из призваний варягов. И тут же началось восстановление кукуевских слободок, появление новых бояр с высокомерным взглядом на мирян…

В 1862 г. в Новгороде был открыт памятник 1000-ия Русского государства. Александр II торжественно въехал в город по Волховской воде, демонстрируя по аналогии с Рюриком прибытие как бы призванного благодатными жителями императора. Создание монумента официально было приурочено к юбилею призвания варяжских князей. Значение не события, а самого памятника никто не оспаривает, как и то, что выбор лиц, на нем представленных, есть продукт своего времени. Поэтому относиться к памятнику нужно с определенной долей критики. В чем она заключается? 1000-е Руси связывается с призванием варягов. Не с первым Киевским князем Олегом, как записано в летописи Нестора: «от Михаила до первого князя русского Олега 29 лет», а с варягом, якобы варягорусом, но все равно варягом, – Рюриком. А потому памятник ставится не в Киеве, а в Новгороде. Ставится вопреки писаниям новгородским, ибо в них не было ни Рюрика, ни варягов. На щите у Рюрика латинские, а не как у Нестора кириллические буквицы, обозначающие 862 год. В числе государственных людей нет Ивана Грозного. Зато среди военных деятелей и героев есть Марфа Борецкая. Что этим хотели сказать создатели памятника? Был ли в этом акте какой-либо подтекст или просто дань Новгороду? Скорее всего, последнее. Без всякого смысла. На уровне подсознания, потому как Марфа Борецкая являлась якобы символом новгородской вольности. Только «вольность» ее была своеобразной: от Москвы сразу же под власть «краля» польского (то бишь, короля). По идее – это хвала предательству.

Можно ли точно сказать, когда рюриковщина зародилась? Наверное, можно. Но лишь отчасти. Это могло быть тогда, когда легенду о призвании варягов вставили в Несторову летопись в конце  XIV в. Или тогда, когда Иван Грозный признал себя рюриковичем. Но это только одна сторона. И это история. Рюриковщина – она на уровне подсознания. Ее социальная база те, у кого вытравили желание задуматься о несуразности сказанного врагом твоим: «Я согласен идти владеть твоей семьей, имуществом, землей, ибо это в помыслах твоих!» Рюриковщина зарождается и в головах тех, кто дуреет от власти, а накопительство превращает в хобби. И ради этого он готов бежать с распростертыми объятиями навстречу «партнерам», и наклонять ради этого народ, как это было уже не раз в нашей многовековой русской истории. А Рюрик, в данном случае, нужен для оправдания этой либеральной, назовем так, политики. Для оправдания…


Библиографический список
  1. Лаврентьевская летопись. РГБ. Факсимильное издание. http://expositions.nlr.ru/LaurentianCodex/_Project/page_Show.php
  2. Радзивиловская летопись. Руниверс. Факсимильное издание. https://www.runivers.ru/bookreader/book580522//mode/1up
  3. Ипатьевская летопись. ПСРЛ. Т. 2. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161787#?page=2
  4. Новгородские летописи. ПСРЛ. Т. 3. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161895#?page=6
  5. Новгородские и Псковские летописи. ПСРЛ. 4. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161763#?page=1
  6. Псковские и Софийские летописи. ПСРЛ. Т. 5. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161777#?
  7. Софийские летописи. ПСРЛ. Т. 6. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161801#?page=1
  8. Летопись по Воскресенскому списку. ПСРЛ. Т. 7. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161819#?page=1
  9. Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 9. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161932#?page=1
  10. 1. Повесть о честном житии царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси. 2. Новый летописец. ПСРЛ. Т. 14. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161994#?page=2
  11. Летописный сборник, именуемый Тверскою летописью. ПСРЛ.  Т. 15. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161972#?page=1
  12. Летописный сборник, именуемый летописью Авраамки. ПСРЛ. Т. 16. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161963#?page=2
  13. Западнорусские летописи. ПСРЛ. Т. 17. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161955#?page=2
  14. Троицкая летопись и летопись Симеоновская. ПСРЛ. Т. 18. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161947#?page=2
  15. Львовская летопись. ПСРЛ. Т. 20. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161973#?page=1
  16. Книга степенная царского родословия. ПСРЛ. Т. 21. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161980#?page=2
  17. Русский хронограф редакции 1512 г. ПСРЛ. Т. 22. Ч. 1. С.-Петербург, 1911.
  18. Хронограф Западно-Русской редакции. ПСРЛ. Т. 22. Ч.2. Петроград, 1914
  19. Ермолинская летопись. ПСРЛ. Т. 23. https://dlib.rsl.ru/viewer/01004162234#?page=1
  20. Типографская летопись. ПСРЛ. Т. 24. М., 2000
  21. Московский летописный свод конца XV века. ПСРЛ. Т. 25. М., 2004
  22. Вологотско-Пермская летопись. ПСРЛ. Т. 26. М.-Л., 1959
  23. Никаноровская летопись. Сокращенные летописные своды конца XV  века. ПСРЛ. Т. 27. М.-Л., 1962
  24. Летописный свод 1497 г. Летописный свод 1518 г. ПСРЛ. Т. 28. М.-Л., 1963
  25. Лицевой летописный свод. Руниверс. https://www.runivers.ru/bookreader/book478161/#page/7/mode/1up
  26. Константин Багрянородный. Об управлении империей. Сайт: Восточная литература. http://www.vostlit.info/Texts/rus11/Konst_Bagr_2/index.phtml?id=6412
  27. Щепкина М. В. Русская палеография. М., Наука. 1967 http://bwbooks.net/index.php?id1=4&category=history&author=shepkina-mb&book=1967&page=35
  28. Джильс Флетчер. О государстве  Русском http://www.libros.am/book/read/id/214211/slug/o-gosudarstve-russkom
  29. Сказание о князьях Владимирских  http://web-local.rudn.ru/web-local/uem/ido/3/hist/chrest/X_12.html
  30. Акты исторические http://www.runivers.ru/bookreader/book457129/#page/1/mode/1up
  31. Памятники древне-русского канонического права. Ч. 1. 1908 http://www.lib.tpu.ru/fulltext/m/2009/consultant/canonicheskoe_pravo.pdf
  32. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи. Т. 1. 1836. https://books.google.fr/books?id=5xXUAAAAMAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=true
  33. Государственный (царский) архив России в XVI веке. https://studfiles.net/preview/3000576/
  34. ДЖТ.  Рукописные собрания http://old.stsl.ru/manuscripts/index.php
  35. Повесть о новгородском белом клобуке https://briefly.ru/_/o_novgorodskom_belom_klobuke/
  36. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Библиотека литературы Древней Руси. Т.11. http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=9117
  37. Донесения агента императора Максимилиана II аббата Цира о переговорах с А.М. Курбским в 1569 г. (По материалам Венского архива) Сайт: Восточная литература. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Austria/XVI/1560-1580/Cyrus/text.phtml?id=2037
  38. Летописец Еллинский и Римский из «Обзора Хронографов русской редакции» Андрея Попова. 1866. https://books.google.ru/books?id=zaJeAAAAcAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false
  39. Николо Макиавелли. Государь.  http://knijky.ru/books/gosudar?page=7
  40. Горсей Джером. Записки о России. XVI – начало XVII в. http://online-knigi.com/page/585644?page=11
  41. Послание Ивана Грозного польскому королю Стефану Баторию. 1579 г. Библиотека литературы Древней Руси. Т. 11. http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=9120
  42. М. Стрыйковский. Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси. https://www.litmir.me/br/?b=599143&p=1
  43. Жак Маржерет. Состояние Российской империи и великого княжества Московии. http://www.vostlit.info/Texts/rus6/Margeret/frametext2.htm
  44. Георг Паерле. Описание путешествия из Кракова в Москву. http://www.vostlit.info/Texts/rus11/Paerle/pred.phtml?id=1052
  45. Томас Смит. Путешествие и пребывание в России. http://www.vostlit.info/Texts/rus10/Tomas_Smith/text2.phtml
  46. Исаак Мааса. Краткое известие о начале и происхождении войн и смут в Московии, случившихся до 1610 года за короткое время правления нескольких государей. http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/massa.htm
  47. Зимин А.А. В канун грозных потрясений: предпосылки первой крестьянской войны в России. М., Мысль, 1986. http://annales.info/rus/zimin/zimin.htm#6
  48. Григорий Котошихин. О России в царствование Алексея Михайловича. https://www.litmir.me/br/?b=78774&p=1
  49. Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве. https://knigogid.ru/books/18212-kniga-o-skudosti-i-bogatstve/toread
  50. Юрий Крижанич. Политика. М., Новый свет. 1997. http://www.krotov.info/acts/17/krizhanich/krizh_03.html#8
  51. Петр Петрей. История о великом княжестве Московском. https://www.booksite.ru/ancient/reader/opinion_6.htm
  52. Книга Историография початия имени, славы, и разширения народа славянского господина Мавроурбина Архимандрита Рагужского в переводе с итальянского для Петра Великого в 1722 г. http://linkis.com/dlib.rsl.ru/viewer/6POrG
  53. Байер Г. З. О варягах. 1767 г.  https://cloud.mail.ru/public/3YBM/rmbaA3seA
  54. Манкиев А. И. Ядро Российской истории. http://нэб.рф/catalog/000199_000009_003334967/viewer/?page=43
  55. Порядок престолонаследия в России с указанием родословий: 1) дома Рюриковичей и 2) дома Романовых. 1874. https://www.runivers.ru/bookreader/book452079/#page/1/mode/1up
  56. Памятники дипломатических сношений Крымского ханства с Московским государством в XVI и в XVII вв. (http://www.runivers.ru/bookreader/book479656/#page/1/mode/1up)
  57. Большая государева книга или Корень российских государей (Царский титулярник) 1672 г. https://docviewer.yandex.ru/view/248601223
  58. Никоновская летопись. ПСРЛ. Т.12 https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161735#?page=3
  59. Продолжение летописи по Воскресенскому списку. ПСРЛ. Т. 8 https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161813#?page=1
  60. Татищев. История Российская. Часть 1, глава 4. http://www.bibliotekar.ru/rusTatishcev/5.htm
  61. Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. Восточная литература. http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gerberstein/frametext1.htm
  62. Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 13 (вторая половина). https://dlib.rsl.ru/viewer/01004161985#?page=100
  63. Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. Дипломатические документы о посольствах Герберштейна в Русское государство. http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gerberstein/dokum.phtml?id=676
  64. Первое послание Ивана Грозного Курбскому. ИРЛ РАН. http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=9106


Все статьи автора «Крюков Николай Михайлович»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: