ПРАВОВАЯ ПРИРОДА МУНИЦИПАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И ХАРАКТЕР ЕГО ГРАЖДАНСКОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ

Филимонова Ирина Владимировна1, Цутиев Ахмед Муслимович2
1Филиал Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова в г. Пятигорске, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса
2Филиал Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова в г. Пятигорске, магистрант группы III М-Ю (з)

Аннотация
В статье рассматривается сложный дискуссионный вопрос о правовой природе муниципальных образований, которые наравне с физическими и юридическими лицами, а также другими разновидностями публично-правовых образований могут выступать участниками гражданско-правовых отношений. Анализируется четыре основных теоретических подхода к пониманию сущности муниципальных образований, сложившихся в отечественной правовой науке. Делается вывод о том, что муниципальные образования являются особыми субъектами гражданского права, обладающими смешанной публично-частной природой. При этом публичная составляющая сущности муниципальных образований определяет их частноправовую составляющую, поскольку участие в гражданском обороте для них носит вспомогательный характер и позволяет более успешно реализовывать свои публичные функции. Гражданская правосубъектность муниципальных образований определяется как специальная (целевая).

Ключевые слова: , , , , , , , ,


Рубрика: Право

Библиографическая ссылка на статью:
Филимонова И.В., Цутиев А.М. Правовая природа муниципального образования и характер его гражданской правосубъектности // Гуманитарные научные исследования. 2017. № 11 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2017/11/24493 (дата обращения: 22.02.2024).

Проблема правовой природы муниципального образования и характера его гражданской правосубъектности, несмотря на все возрастающий интерес к ней ученых, по-прежнему остается остро дискуссионной. Среди авторов, занимавшихся исследованиями некоторых аспектов данного вопроса, следует назвать О. И. Баженову, О. Ю. Боярову, О. А. Камалова, Н. Н. Колмакову, Т. В. Кравченко, Е. Б. Крылову, О. Е. Кутафина, Л. Н. Томилову и др. В настоящей статье целью ставится осуществление критического анализа существующих доктринальных подходов к пониманию сущности муниципального образования и характера его гражданской правосубъектности.

В каждой отрасли права как совокупности правовых норм, регулирующих группу определенных общественных отношений, содержатся специфические нормы, назначение которых – установить круг лиц, подпадающих под действие норм данной отрасли. Делается это путем перечисления характерных черт, которыми данные лица должны обладать, чтобы выступить в роли адресатов норм отрасли права. Совокупность установленных нормами права качеств (признаков, черт, характеристик), дающая субъекту возможность быть носителем юридических прав и обязанностей, называется правосубъектностью.

Правосубъектность, как известно, имеет две стороны — социальную и юридическую. Социальная сторона правосубъектности выражается в том, что признаки субъектов права законодатель не может избирать произвольно – они диктуются самой реальностью, потребностями и закономерностями общественного развития. Юридическая же сторона правосубъектности заключается в том, что характеристики субъектов права обязательно должны быть отражены в юридических нормах.

Мы придерживаемся традиционного взгляда на структуру правосубъектности и для целей настоящей статьи не вступаем в дискуссию относительно теоретических подходов к ее пониманию.

Как известно, в составе правосубъектности ученые традиционно различают правоспособность и дееспособность.

Правоспособность — это установленная законом способность лица иметь субъективные юридические права и нести обязанности, то есть быть участником правоотношений. Таким образом, иногда достаточно одной правоспособности, чтобы выступить стороной в правоотношении. Дееспособность — это установленная законом способность своими собственными действиями (бездействием) приобретать субъективные юридические права и обязанности, осуществлять и прекращать их. Разновидностью дееспособности является деликтоспособность, которая представляет собой способность лица нести юридическую ответственность за совершенные им правонарушения (деликты).

Итак, правоспособность и дееспособность — это две стороны одного и того же феномена — правосубъектности, которая по своей природе является единой праводееспособностью. Реальное разъединение правосубъектности на правоспособность и дееспособность происходит в основном в сфере гражданского права и характерно для физических лиц. Гражданская правосубъектность публично-правовых образований и, в частности, муниципальных образований целостна, едина[1, с. 8].

Традиционно считается, что правосубъектность может быть общей (способность быть субъектом права вообще), отраслевой (к примеру, гражданско-правовая правосубъектность) и специальной (характерной для отдельных групп субъектов). К последней нередко относят правосубъектность публично-правовых образований. Данный вопрос требует более подробного рассмотрения.

В соответствии со ст. 3 Конституции Российской Федерации носителем суверенитета и единственным источником власти в России является ее многонациональный народ, который осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Последние не входят в систему органов государственной власти, но могут наделяться законом определенными государственными полномочиями (ст. ст. 12, 132 Конституции РФ) [2]. Местное самоуправление является одним из столпов конституционного строя РФ. В качестве публичной власти, наиболее приближенной к населению, местное самоуправление обеспечивает защиту тех прав и законных интересов граждан, которые основаны на их совместном проживании на определенной территории – на территории муниципального образования.

Муниципальное образование, в свою очередь – это территория, в пределах которой граждане реализуют своё конституционное право на местное самоуправление непосредственно или через выборные органы местного самоуправления. У муниципального образования имеется своя муниципальная собственность и местный бюджет. Как видим, суть муниципального образования определяется через понятие «местное самоуправление», при этом особый акцент делается на организационный и территориальный аспекты понятия «муниципальное образование».

Следует отметить, что необходимость введения и юридического закрепления данного понятия в нормативных правовых актах была обусловлена тем, что с развитием федеративных отношений во многих субъектах РФ стали использоваться различные исторические и национальные наименования территорий, а для единообразной юридической практики требовалось унифицированное определение территории, в пределах которой осуществляется местное самоуправление. Термин «муниципальное образование» впервые был введен Гражданским кодексом Российской Федерации в ст. ст. 124 и 215 (далее: ГК РФ) [3] и в дальнейшем был включен в федеральные законы о местном самоуправлении, иные законодательные и подзаконные акты.

Федеральным законом от 06.10.2003 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в ст. 2 понятие «муниципальное образование» предлагается через перечисление их видов и определение их сущности. В частности, предусмотрено существование следующих видов муниципальных образований: городское поселение; сельское поселение; муниципальный район; городской округ; городской округ с внутригородским делением; внутригородской район либо внутригородская территория города федерального значения[4]. Первичным уровнем территориальной организации местного самоуправления являются поселения (городские или сельские). Городское поселение – это город или поселок с прилегающей территорией (в составе городского поселения также могут находиться сельские населенные пункты, не являющиеся сельскими поселениями в соответствии с Федеральным законом и законами субъектов РФ), в которых местное самоуправление осуществляется населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления. Под сельским поселением предлагается понимать один или несколько объединенных общей территорией сельских населенных пунктов (сел, станиц, деревень, хуторов, кишлаков, аулов и других сельских населенных пунктов), в которых местное самоуправление осуществляется населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления.

Второй уровень территориальной организации местного самоуправления образуется на базе муниципальных районов. Муниципальный район – это несколько поселений или поселений и межселенных территорий, объединенных общей территорией, в границах которой местное самоуправление осуществляется в целях решения вопросов местного значения межпоселенческого характера населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления, которые могут осуществлять отдельные государственные полномочия, передаваемые органам местного самоуправления федеральными законами и законами субъектов РФ.

Третий уровень территориальной организации местного самоуправления – городской округ. Это один или несколько объединенных общей территорией населенных пунктов, не являющихся муниципальными образованиями, в которых местное самоуправление осуществляется населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления, которые могут осуществлять отдельные государственные полномочия, передаваемые органам местного самоуправления федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации. Городской округ с внутригородским делением – городской округ, в котором в соответствии с законом субъекта Российской Федерации образованы внутригородские районы как внутригородские муниципальные образования. Также в законе выделены внутригородской район – внутригородское муниципальное образование на части территории городского округа с внутригородским делением, в границах которой местное самоуправление осуществляется населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления. Критерии для деления городских округов с внутригородским делением на внутригородские районы устанавливаются законами субъекта Российской Федерации и уставом городского округа с внутригородским делением, и внутригородская территория (внутригородское муниципальное образование) города федерального значения – часть территории города федерального значения, в границах которой местное самоуправление осуществляется населением непосредственно и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления.

Как видим, законодатель везде подчеркивает, что в границах того или иного муниципального образования местное самоуправление осуществляется или населением непосредственно, и (или) через выборные и иные органы местного самоуправления. Таким образом, важны не только организационная и территориальная стороны понятия «муниципальное образование», но и так называемая «коллективная», так как на территории муниципального образования проживает население, которому отводится значительная роль в решении вопросов местного значения.

Публично-правовой статус муниципальных образований широко освещен в юридической литературе. То же самое нельзя сказать об их частноправовом статусе.

Ознакомимся с основными теоретическими  подходами к пониманию правовой природы муниципального образования. На данный момент их известно четыре.

1) Муниципальные образования – это особые субъекты гражданского права.

Особенностью рассматриваемой группы субъектов гражданского права является то, что они относятся к категории публично-правовых образований. Основное назначение их деятельности заключается в достижении публичных, общественно значимых целей в масштабе муниципального образования. В связи с этим правовой режим публично-правовых образований во многом определяется нормами публичного права (конституционного, административного и др.). Можно сказать, что публичное начало сущности муниципального образования определяет его частноправовые характеристики. Тем не менее, когда муниципальные образования вступают в гражданско-правовые отношения, их деятельность целиком подчиняется действию норм гражданского права.

В силу статьи 2 ГК РФ публично-правовые образования наряду с гражданами и юридическими лицами являются субъектами гражданского права. В соответствии со статьями 124-125 ГК РФ Россия, ее субъекты и муниципальные образования (публично-правовые образования) выступают в гражданско-правовых отношениях на равных началах с иными их участниками. При этом к ним применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством. Правда, следует учитывать, что это скорее нормы о юридических лицах, являющихся некоммерческими организациями[5, с. 7], что обусловлено спецификой целей, преследуемых муниципальными образованиями.

Участие публично-правовых образований в гражданских правоотношениях является необходимостью для эффективного решения стоящих перед ними публичных (общенациональных или иных общественных) задач – региональных и местных, связанных имущественными отношениями.

Включение муниципальных образований в число участников гражданских правоотношений означает обязательность соблюдения ими основных начал гражданского законодательства, среди которых первостепенное значение имеет принцип равенства участников регулируемых гражданским законодательством отношений.

Этот принцип, зафиксированный в ст. 1 ГК РФ, обязателен для всех субъектов гражданского права. Между тем, учитывая особые, отмеченные выше качества муниципальных образований, законодатель повторно, специально для этой группы субъектов, подчеркивает, что они «выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений – гражданами и юридическими лицами» (ст. 124 ГК РФ). Это означает, что они не вправе использовать здесь никакие свои властные полномочия по отношению к другим участникам (контрагентам). За нарушение гражданских прав или неисполнение обязанностей к публично-правовым образованиям в судебном порядке могут быть применены обычные меры имущественной ответственности, поскольку в гражданских правоотношениях публично-правовые образования лишены судебного иммунитета.

Однако особый, публичный характер таких субъектов гражданского права, как муниципальные образования, не может не привести к учету особенностей их участия в гражданских правоотношениях. Нельзя не отметить, что большинство норм, определяющих правосубъектность юридических лиц (гл. 4 ГК РФ), неприменимо к содержанию правосубъектности муниципальных образований. Это, в частности, касается норм о порядке возникновения и прекращения юридических лиц, об их учредительных документах, необходимости государственной регистрации, видах юридических лиц, их филиалах, представительствах. Иначе, чем для юридических лиц, в отношении муниципальных образований решены вопросы ответственности по гражданско-правовым обязательствам (п. 1 статьи 56 и ст. 126 ГК РФ).

Показательно и то, что нормы о правосубъектности Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований законодатель поместил не в главе 4 «Юридические лица», а в самостоятельной главе 5, выделив тем самым эту категорию лиц в самостоятельную группу субъектов гражданского права.

Следует встать на позицию Конституционного Суда РФ, считающего, что Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования участвуют в гражданских правоотношениях как субъекты со специальной правоспособностью, которая в силу их особой природы не совпадает с правоспособностью других субъектов гражданского права – граждан и юридических лиц, преследующих частные интересы[6].

2) Муниципальные образования – это юридические лица публичного права.

В связи с тем, что правосубъектность Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований не вписывается в обычные рамки, некоторые правоведы предлагают относить их к юридическим лицам публичного права.

В российской литературе термин «юридическое лицо публичного права» впервые использовал, по-видимому, Г. Ф. Шершеневич, утверждавший, что на первом месте среди юридических лиц публичного права находится государство – казна[7, с. 415].

В России термин «юридическое лицо публичного права» в законодательстве не используется. В соответствующих нормативных правовых актах лишь говорится о том, что некоммерческие организации, политические партии, те или иные общественные объединения, органы, учреждения являются юридическими лицами. В отношении государства, субъектов РФ, муниципальных образований термин «юридическое лицо» не используется.

Для муниципальных образований основанием для отнесения их к «юридическим лицам публичного права» является их особое назначение в обществе – участие в решении задач социального или иного характера в целях достижения общего блага. Муниципальные образования и действующее в них местное самоуправление выполняют свои задачи в целях общего блага путем использования муниципальной публичной власти. Муниципальная публичная власть – это власть данного территориального публичного коллектива, составляющего часть народа Российской Федерации и часть населения субъекта РФ. Поэтому муниципальная публичная власть в определенном смысле имеет частный характер. Она ограничена решением вопросов местного значения. Эти вопросы перечислены в Федеральном законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Отметим, что установление вопросов местного значения и полномочий органов местного самоуправления по их решению производится посредством публичного, а не гражданского (частного) права.

Как справедливо отмечает В. Е. Чиркин, в законодательстве РФ нет общего понятия органа публичной власти. Существуют лишь отраслевые понятия органов законодательной, исполнительной (и судебной) власти[8, с. 22-26]. В науке существует большое количество работ, посвященных различным органам государства, субъектов РФ, местного самоуправления. Среди них доминируют исследования конституционалистов и административистов об органах государства; понятия органа публичной власти как юридического лица (и тем более – юридического лица публичного права) в них не встречается. В законах и подзаконных актах, называющих те или иные органы публичной власти юридическими лицами, тоже нет каких-либо уточнений, а понятие юридического лица публичного права ими не используется. Цивилисты, как правило, прямо отказывались признать орган публичной власти юридическим лицом публичного права, так как это не соответствовало ст. 48 ГК РФ.

3) Муниципальные образования – это квазиюридические лица.

Ю. Н. Андреев справедливо отмечает, что публично-правовые образования в гражданских правоотношениях вовсе не отказываются ни от публичной власти, ни от суверенитета. Это невозможно и незаконно. Просто они не пользуются своими властными полномочиями по отношению к другим участникам гражданского оборота, оставаясь при этом носителями двух видов правосубъектности: конституционной и гражданско-правовой. Однако вызывают обоснованные сомнения утверждения ученого о том, что публично-правовые образования, в том числе и субъекты РФ, выступают «… как бы юридическим лицом». Ученый наделяет их некоторыми признаками юридического лица. В итоге он делает вывод о том, что публично-правовые образования – квазиюридические лица, так как у них нет полноценной правосубъектности[9, с. 84].

С суждениями Ю. Н. Андреева нельзя согласиться. Следует отметить, что квазисубъектные образования – это такие образования, о которых законодателем еще не было сделано однозначного вывода об их статусе как субъектов права. К тому же наличие у публично-правовых образований гражданской правосубъектности сомнений ни у законодателя, ни у ученых не вызывает и вызывать не может.

Думается, Е. Б. Крылова придерживается относительно правовой природы муниципальных образований наиболее верной позиции. С точки зрения автора, все публично-правовые образования отличны от физических и юридических лиц, причем при участии в гражданско-правовых отношениях они не утрачивают своей публичной природы. Эти субъекты обладают непосредственной способностью к правообладанию, и для участия в гражданском обороте не нуждаются в использовании каких-либо дополнительных правовых форм (к примеру, казны) [10, с. 20].

4) Муниципальные образования – это двуликие образования.

Ярким представителем данной концепции является Д. В. Пятков, который, основываясь на том, что нормы ГК РФ, регулирующие участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, не оставляют места для проявления данными лицами ни суверенитета, ни публичной власти, делает вывод, что в гражданских правоотношениях участвуют не Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования как публично-властные образования, а одноименные лица, обладающие гражданской правоспособностью[11, с. 56].

Развивая свою мысль, Д. В. Пятков рассматривает возможность юридического и даже организационного разграничения РФ, субъектов РФ и муниципальных образований с одной стороны, и хозяйственных публичных организаций – с другой, предлагая всему населению страны объединяться дважды, создавая две личности, одна из которых будет находиться по отношению к публично-правовым образованиям в таком же положении, как и любая другая организация или гражданин[11, с. 63, 71-72].

Однако публично-правовые образования вступают в самые разнообразные правоотношения и при этом нередко отказываются от использования публичной власти, что доказывает принципиальную возможность этого. Сам Д. В. Пятков признает, что в отношениях с государством возможен договор – ведь далеко не всегда его участие в отношениях означает использование государственного принуждения.

О гражданской правосубъектности публично-правовых образований часто рассуждают как о правоспособности. Так, в юридической литературе нередко можно столкнуться с тем, что авторы говорят не о гражданской правосубъектности публично-правовых образований, а об их правоспособности, хотя, безусловно, речь в их работах идет о первой. Рассмотрим особенности участия муниципальных образований в гражданских правоотношениях на примере некоторых наиболее существенных отличительных сторон гражданской правосубъектности муниципальных образований.

Одни авторы определяют гражданскую правосубъектность публично-правовых образований как универсальную[12, с. 140], т. е. отличающуюся от правоспособности граждан и юридических лиц, другие – как общую [13, с. 112; 14, с. 288; 1, с. 8], т. е. функционирующую во всех сферах гражданского оборота, кроме тех, участие в которых связано с физиологическими характеристиками граждан. Е. Б. Крылова полагает, что правосубъектность публично-правовых образований носит универсально-функциональный характер. Если гражданская правоспособность этих субъектов возникает с момента их создания, то дееспособность реализуется с момента установления компетенции соответствующего органа, который будет совершать в гражданском обороте действия от имени публично-правовых образований[10, с. 20]. Примерно о том же говорит Н. Н. Колмакова[15, с. 7].

В определенной степени для вышеуказанных суждений есть основания, так как гражданская правосубъектность публично-правовых образований определяется ими самими, а значит, с одной стороны может быть максимально широкой, а с другой стороны – может не включать в себя некоторые правовые возможности, которые, к примеру, доступны физическим лицам. На этом основании А. В. Костин именует гражданскую правосубъектность публично-правовых образований ограниченной, смешанной[16, с. 9].

Самой распространенной является точка зрения о специальном характере гражданской правосубъектности публично-правовых образований[17, с. 11; 7, с. 7; 18, с. 9], так как предпринимательская деятельность для них не является основной и осуществляется в рамках ограничений, установленных законом.

Действительно, гражданская правосубъектность государства и иных публично-правовых образований не может быть признана общей (универсальной). Эти субъекты в условиях правового государства, действуя в сфере гражданского права, не могут обладать такой полнотой свободы воли, которая позволяла бы им совершать любые гражданско-правовые действия. Их основное назначение заключается в обеспечении публичных интересов, жизненно важных потребностей общества. Этими рамками, определяемыми в Конституции и других законах, и ограничивается гражданская правосубъектность Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований. Поэтому ее называют специальной.

При характеристике публично-правовых образований следует подчеркнуть, что они отличаются от юридических лиц прежде всего тем, что они не созданы специально для участия в гражданско-правовых отношениях. Гражданская правосубъектность носит для них вспомогательный по отношению к основной деятельности характер, своего рода вынужденный. Поэтому, как правильно указывается в правовой литературе, правосубъектность публично-правовых образований, какой бы широкой она ни была по своему содержанию, всегда носит не обычный, общий для всех юридических лиц, а специальный характер. Публично-правовые образования могут иметь только те гражданские права и обязанности, которые соответствуют их целям, в соответствии с которыми они действуют и которые отвечают публичным интересам.

О. Е. Кутафин нередко использует термин «юридическое лицо» применительно к рассматриваемым им субъектам права, но использует также словосочетание «субъекты, приравненные к юридическим лицам». Более того, автор книги говорит, что так как «публично-правовые образования не являются юридическими лицами, можно говорить о целевой гражданской правоспособности этих образований», что наделение правами юридического лица не означает создания юридического лица, что публично-правовые образования (в том числе их органы) по своему статусу приравниваются к статусу юридических лиц. Правда, в других местах своей книги автор все же указывает, что некоторые органы публично-правового образования являются юридическими лицами, а другие – не являются и не могут являться[19, с. 46-54].

В целях разрешения указанного противоречия О. Е. Кутафин предлагает следующее. Ученый говорит о том, что выбор формы проявления гражданской правосубъектности для конкретных правоотношений происходит не по усмотрению самого публично-правового образования, а зависит от существа правоотношений, в которые оно вступает.

Мы придерживаемся точки зрения о специальном (целевом) характере гражданской правосубъектности публично-правовых образований. Предпринимательская деятельность публично-правовых образований не может приравниваться к предпринимательской деятельности физических и юридических лиц, так как основное назначение данных субъектов права заключается в обеспечении публичных интересов, жизненно важных потребностей общества. Также следует добавить, что механизм осуществления предпринимательской деятельности и иной экономической деятельности публично-правовыми образованиями нуждается в модернизации и оптимизации, что, как нам кажется, приведёт только к положительным результатам.


Библиографический список
  1. Лозовская С. О. Правосубъектность в гражданском праве: автореф. дис. …канд. юрид. наук. М., 2001. 34 с.
  2. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ и от 30 декабря 2008 г. № 7-ФКЗ, от 5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 31. Ст. 4398.
  3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 29 июля 2017 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.
  4. Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации: Федеральный закон от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ (ред. от 29 июля 2017 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 40. Ст. 3822.
  5. Камалов О. А. Гражданская правосубъектность муниципальных образований: автореф. дис. …канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. 24 с.
  6. Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Совета Федерации о проверке конституционности Федерального закона «О переводном и простом векселе»: определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 1997 г. № 139-0  // URL: http://www.consultant.ru.
  7. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М.: изд. бр. Башмаковых, 1911. 858 с.
  8. Чиркин В. Е. Необходимо ли понятие юридического лица публичного права? // Государство и право. 2006. № 5. С. 22-26.
  9. Андреев Ю. Н. Участие государства в гражданско-правовых отношениях. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. 355 с.
  10. Крылова Е. Б. Гражданская правосубъектность публично-правовых образований в Российской Федерации: автореф. дис. …канд. юрид. наук. М., 2010. 24 с.
  11. Пятков Д.В. Участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в гражданских правоотношениях. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. 329 с.
  12. Гражданское право: ч. 1  / Под общ. ред. Т. И. Илларионовой, Б. М. Гонгало, В. А. Плетнева. М.: ИД Инфра-М, 1998. 464 с.
  13. Гражданское право России / Под ред. О. Н. Садикова. М.: Контракт, 1996. 493 с.
  14. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Книга первая. Общие положения. М.: Статут, 1998.  847 с.
  15. Колмакова Н. Н. Муниципальное образование как субъект гражданских правоотношений: автореф. дис. …канд. юрид. наук. Волгоград, 2007. 22 с.
  16. Костин А. В. Особенности Российской Федерации, федеральных и муниципальных образований как субъектов гражданского права: автореф. дис. …канд. юрид. наук. М., 2002. 24 с.
  17. Смородинов М. В. Особенности гражданской правосубъектности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации: автореф. дис. …канд. юрид. наук. Волгоград, 2002. 24 с.
  18. Кравченко Т. В. Правовое регулирование участия субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в коммерческом обороте: автореф. дис. …канд. юрид. наук. СПб., 2003. 22 с.
  19. Кутафин О. Е. Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования как субъекты гражданского права // Журнал российского права. 2007. № 1. С. 46-54.


Все статьи автора «Филимонова Ирина Владимировна»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: