В наше время и за последние несколько лет роль интернета в политической гражданской мобилизации резко возросла – это можно наблюдать в отдельно взятых странах Северной Африки и Ближнего Востока. Также, в странах Европы и на постсоветском пространстве. Однако нужно подчеркнуть, что роль самого интернета здесь скорее опосредованная, так как в первую очередь основное влияние показали социальные сети, которые являются частью интернета и интернет технологии. Как сказал, директор по маркетингу компании Google Ваэль Гоним: «Если Вы хотите освободить общество, просто дайте им в Интернет» [1,c.139].
Вспоминая события «Арабской весны» в 2011 году, впервые социальные сети использовались для координации протестов, митингов или шествий: посредством групп в Twitter и Facebook пользователи назначали место и время собраний, размещая соответствующие материалы, объясняющие цель протеста и его необходимость. Также, публикации в социальных сетях, например, о жестокости полиции по отношению к гражданам, коррупции, нарушение прав человека. Как утверждает Манойло А. В.: «Важной особенностью революций «арабской весны» стало применение новейших сетевых технологий, связанных с новыми возможностями использования социальных сетей и блогов, таких как Twitter и Facebook, что тоже в определенной мере выдает в арабских революциях «западный почерк» [2,с.136].
Начнем с теоретической части протестных движений и конфликтов. В контексте данной темы, за основу берется Ближневосточная (исламская) модель конфликтов, где, как утверждает Манойло А. В.: «Процесс разрешения конфликтов в переносе, проекции исторически сложившихся в исламе традиционных механизмов регулирования социально-политических отношений на зоны конфликтов, в том числе за счет расширения ареала исламского мира и распространения влияния исламской идеологии. Деление мира по религиозному принципу возрождает дух религиозных войн, джихада, который включает в себя как мирные средства регулирования международных конфликтов, так и вооруженную борьбу за веру» [3,c.5].
Назаров М.М.: «Понятием протеста – социального или собственно политического – зачастую охватывают достаточно широкий круг явлений. Исследователями отмечается что к «социальному протесту» относят и «оспаривание», «отрицание» всей социальной действительности, самих принципов общественного устройства, и неприятие лишь каких-то отдельных сторон общественно-политической жизни, и возмущение существующими порядками и институтами власти в целом, и выступления лишь против определенных тенденций в их политике» [4,c.47].
Так что такое протест? Почему имеет насколько массовый характер? Что побуждает бесчисленное количество индивидов участвовать в этом явлении?
Давайте представим некую модель протеста и постараемся сформулировать ее основные принцы. Модель более тесно опирается на работу Профессора политологии и публичной политики Ломанн С. (1994) «Динамика информационного Каскада» и «Сигнализирующая модель информативных и манипуляторных политических действий», в которых граждане участвуют в дорогостоящих политических действиях, чтобы сообщить о своем желании для изменения в политике. Ее модель описывает неполную информационную среду, в которой люди знают, что распределение предпочтений частных лиц очень сильно расходятся, некоторые из них экстремистские, умеренные, апатичными. Как утверждает, Ломанн С.: «Если говорить про статус-кво, то люди участвующие в протестах и, по сути, делающие его, не знают личность и предпочтения любого конкретного индивида» [5,c.52]. Кроме того, ключевой задачей информационной среды в модели Ломанн С., является неопределенность относительно характера режима. Так как только умеренные политические действия активистов, имевшие неблагоприятный опыт в столкновении с политическим режимом является информативным и только эти активисты имеют представления о природе режима. Как правило, после этого они наблюдают и отказываются от экстремистского политического действия.
Мы же предлагаем модель сигнализации протеста, в котором, при решении вопрос протест «да» или «нет», граждане сталкиваются с критической проблемой взаимодействия. Зная предпочтения своих сограждан и, следовательно, размер потенциальной оппозиции, а не характер режима, и если критическая масса граждан сделает первый шаг и выйдет на улицы, чтобы сигнализировать недовольства, даже если они знают, что они не будут достаточно многочисленны, чтобы опрокинуть режим, но это послужить сигналом для остальных. Таким образом, в нашей модели граждане используют протест для преодоления информационных проблем. Они сталкиваются с соотношением предпочтений других граждан, но именно граждан будут мотивировать друг друга к протесту. Как отмечал сама Ломанн С: «Процесс информационного откровения является ценным для граждан одной страны, так как протестующие сигнализируют свои предпочтения, и ставят себя в противоречие политическому режиму» [5,c.53].
В «Первом периоде», некоторые граждане, которые недовольны режимом предпримут усилия сигнализации протеста и выйдут на улицы. Протестный этап, непосредственно в этот период, не угрожает диктатору и политической власти, но служит первой сигнальной функцией. Затем, во «Втором периоде», присутствуют две вариации:
- Если «Первый период» протеста не достигает критической точки и не толкает массы – протест угасает.
- Если же, с другой стороны, «Первый период» протеста достиг этой критической точки и массы вышли на улицы выражать свое недовольство – действующий режим власти имеет серьезную угрозу.
При втором варианте граждане узнаю, что «Второй период» протеста имеет положительную вероятность свержения власти и самого диктатора. Граждане дадут понять, что можно выйти на улицы для участия в массовых протестах. Всегда есть вероятность, что величины «Второго периода» протеста может быть не достаточно, чтобы свергнуть диктатора. Однако, стоит отметить, что если сразу после «Первого периода» протеста будет достигнута критическая точка, то это и послужит сигналом протеста для граждан и приведет фазу протеста во «Второй период». Именно такую модель протеста мы хотим взять за основу в этой работе.
Коротко о роли репрессий и диктаторских режимах власти. Во-первых, более репрессивные режимы направлены и лучше способны на удержание граждан, от принятия участий в массовых выступлениях и протестах. В первую очередь, там, где граждане сталкиваются с серьезными рисками, например, быть заключенными в тюрьму, где противников политического режима пытают или убивают, улицы будут пусты большую часть времени. Во-вторых, протест, проходящий в репрессивном политическом режиме, будет более успешен, если каскадом в восстании будет мотивация самих граждан готовых выйти на улицы, чтобы выразить свой протест против власти, несмотря на значительные риски быть заключёнными под стражу. Их вызывающее поведение будет представлять собой очень мощный и информативный сигнал остальных согражданам. По мнению Назарова М.М.: «Когда мотивация к протесту становится рутинизированной и более массовой, то ее информационное поле раскрывает весь свой потенциал» [4,c.52].
Как всем известно «Арабская весна» была инициирована со стороны молодежи и профсоюзов, были большие недовольства государственной властью и местными органами власти. Почему именно молодежь? Ответом можно найти в работах историка Фройденберга Э. родом из США. Он рассуждал о причинах молодежного протеста: «Главная причина конфликта лежит в моральной плоскости, так как убеждения молодежи расходятся с убеждениями старших. Ключевая идеология отцов, заключается в рационализме, их моральной позиции и базируется на политике консенсуса, как в государстве, так и в малой группе. Поведение молодежи, напротив, руководствуется своей моральной идеологией, которая базируется на чувствах и жизненных импульсах» [6,c.12].
В качестве предпосылок можно отметить низкий уровень дохода среди населения арабских стран и тот факт, что до сих пор, среди слоев населения существует значительный разрыв. К протестам привели, в том числе вопросы диктатура или абсолютная монархия в странах арабского мира. Не малую роль сыграли такие факты как: нарушения прав человека, политическая коррупция, экономический кризис, безработица, крайняя бедность, а также ряд демографических, структурных факторов, к примеру, большой процент не образованной и неудовлетворенной молодежи в рамках всего населения.
«Арабская весна» началась с «Жасминовой революции» в Тунисе, она является первым народным восстанием, направленным свергнуть правительство, которое было установлено на Ближнем Востоке и в Северной Африке посредством иранской революции 1979 года. Именно эта искра зажгла, и вдохновил другие революций в Арабском мире.
Революция и протесты развернулись в три этапа. «Первым этапом» и сигналом для остальных граждан стало событие 17 декабря 2011 года, когда
молодой тунисский учитель поджег себя от отчаяния и безнадежности. Он выразил свой протест власти, и коррупция со стороны властей, так как они мешали ему получить квалифицированное лечение тяжелой болезни. Сначала демонстрации вспыхнули в его сельском родном городе, уже после информация о данном событии попала в социальные сети Facebook и Twitter, а видео с самосожжение потрясло пользователей YouTube и СМИ, после чего последовали массовые протесты в других районах страны. Данная ситуация показала, что ситуация в Тунисе была максимально напряжённой и лишь была нужна мелкая искра для старта революции и массовых столкновений. Именно здесь мы можем увидеть, с какой скоростью «первый период» сигнализационного протеста перерос во «второй период».
«Вторым этапом» стало началом массовых выступлений, которые переросли из социальных сетей на улицы, государственные власти и правительство мобилизовали полицию и армию, чтобы сорвать и разогнать забастовки жесткими силами. По мнению Манойло А. В.: «Концепция «жесткой силы» очень эффективна для оказания силового воздействия на противника с целью получения политических преимуществ в настоящей точке политического процесса, причем принцип «силового умиротворения» позволяет использовать методы насильственного принуждения и в мирное время, прикрываясь глобальной миротворческой деятельностью» [3,c.12]. В ответ на «жесткую силу», действия протестующих граждан были тщательно спланированы через социальные сети и мобильные устройства. События «Жасминовой революции» развивались циклично, в то время как режим использовал силовые методы, данные действия привели к кровавым событиям, многочисленному количеству раненых и убитых активистов. Когда протесты достигли столицы, Туниса, правительство ответило с еще большей жестокостью, арестовывая демонстрантов, активистов, избиение и стрельба по мирным гражданам.
«Третьим этапом» стали попытки действующей власти вернуть доверие граждан, что не привело к результатам, и как следствие, отречение от власти президента, после чего был вязать новый курс на демократизацию власти. Президент Зин эль-Абедин Бен Али, перетасовал свой кабинет и пообещал создать тридцать тысяч рабочих мест, но это уже было слишком поздно. После кровавых событий, которые вся страна увидела в социальных сетях, протестующих стало еще больше, теперь они просто требовали падения режима и лишения президента какой-либо власти. 14 января 2011 Бен Али и его семья бежали из страны, нашедший убежище в Саудовской Аравии. Этот акт ознаменовал конец одной из самых репрессивных режимов арабского мира. Это была победа для власти людей и, возможно, в первый раз когда-либо в истории, арабский диктатор был свергнут гражданской революцией, которая началась с массовых выступлений и недовольства в социальных сетях, затем переросла в массовые выступления. Это была первая в истории революция, организованная социальными сетями, когда диктатор был разгромлен народом, а не внутриполитическим переворотом.
Далее, революционные события перекинулись на Египет. По средство интернет коммуникации, люди в остатних арабских странах увидели, как народ одного государство объеденный и правильно скоординированный с помощью социальных сетей сверг дикторскую власть. Воодушевленные событиями в Тунисе, египтяне стали выражать знаки протеста в социальных сетях, что по уже известному Тунисскому сценарию быстро переросло в массовые демонстрации и протесты. Исходя из этого, мы можем констатировать, как сигнализация протеста действует не только на граждан одной державы, но и сигнализирует протест гражданам другого государства посредством социальных сетей. Процесс сигнала проходит через интернет технологию практически мгновенно, что ускоряет переход сигнализации протеста от «первого периода», сразу ко «второму».
Акция протеста была так же активно спланирована через социальные сети Facebook и Twitter, 25 января 2011 года в национальный праздник «День полиции», египтяне вышли на площади в крупных городах, призывая положить конец коррупции, несправедливости, плохих экономических условий, а также 30-летнему правлению президента Хосни Мубарака. В постановке акций протеста активное участие принял, директор по маркетингу Google Ваэль Гоним. Он помог организовать призыв к демонстрации на 25 января на площади Тахрир в Каире через страницу Facebook под названием «We Are All Khaled Siad» [7]. В переводе «Мы все Халед Саид» – речь идет о 27-летнем египтянине с прибрежного города Александрия, который был замучен до смерти двумя полицейскими, намеревавшимися обыскать его, ссылаясь на закон о чрезвычайном положении. Его смерть вызвала гнев египтян. После на странице в Twitter Ваэль Гоним написал: «Пятьдесят тысяч человек пришли в первый день и не только посвященные, но новые лица, старые и молодые. Они вернулись на следующий день, и на следующий, и следующий, из пятидесяти тысяч их стало миллионы, а остальное уже история». [8]. На основе этого мы можем увидеть активную динамику сигнализационного протеста. После первого шага, граждане мотивировали других граждан выходить на улицы, именно здесь мы можем увидеть, как «Первый период» моментально перерос во «Второй период» сигнализационного протеста.
События стали принимать циклический характер, после мирных демонстраций, Мубарак передал часть президентских полномочий вице-президенту Омару Сулейману, но отказался уходить в отставку. Он подтвердил свои намерения руководить Египтом до выборов в сентябре 2011 года и заявил, что подготовит изменения в конституции. После этих заявлений граждане Египта с еще большей силой стали устраивать массовые демонстрации, забастовки и анархию в центральных городах страны. Уличные пикеты быстро переросли в национально-революционные движения, которые в течение 18 дней смогли добиться отставки Мубарака и его Национально-демократической партии (НДП) от власти.
В начале восстания, массовые демонстрации в Каире, Александрии и других городах, площадь Каира, демонстранты были встречены с репрессиями и насилием со стороны полиции и сторонников правящей Национально-демократической партии (НДП). Но египтяне пробили стену страха и отбивались в уличных боях. Все эти жестокие события активно транслировались в интернет и еще больше мотивировали граждан Египта к свержению диктатуры власти. Все массовые события ярко освещались в интернете и социальных сетях. На YouTube и Facebook утекало все больше видео и провокационной информации о нынешнем режиме и власти в Египте.
В ответ 27 января 2011 правительство закрыло доступ в Интернет и мобильных поставщиков услуг на всей территории страны. По жесткому требованию частные компании выполнили просьбы правительства о приостановлении обслуживания. Тем не менее, восстание продолжалось, и в конечном итоге армия приняла решение не действовать против протестующих граждан. 11 февраля 2011 года, в день массовых демонстрации, Мубарак был, наконец, вынужден уйти в отставку. Высший совет вооруженных сил (СКАФ) во главе с Тантави взял контроль над Египтом, а затем распустил законодательное собрание и приостановил действие конституции. Через год после всех событий 24 июня 2012 года на президентских выборах одержал победу кандидат-исламист Мохаммед Мурси.
Как описано выше, в Арабской весне немалую роль сыграла социальные сети. Почему именно социальные сети? Можно опираться на теорию сети Мануэля Кастельса, по его мнению, социальная сеть может эффективно использоваться, для объяснения и обмена мнением, определять характеристики политической активности, путем создания слабых связей, анонимности предоставленная в Интернете, а также уравнительный характер онлайн общения: «Слабые связи полезны в предоставлении информации и открывают возможности получать информацию по низкой цене, с минимальными усилиями. Преимущество Сети позволяет ковать слабые связи с незнакомыми людьми, в эгалитарной схеме взаимодействия, где социальные характеристики менее влиятельны в обрамлении, или даже блокирует обмен данными» [9,c.12].
В частности, социальная сеть Facebook, на которой в 2010 году была создана «Страница Революции» для содействия и организации забастовок, таки образом, страница в социальной сети привлекла десятки тысяч последователей среди, как среднего, так и низшего класса. Охват Арабской весны и ее событий, были записаны на мобильные телефоны и персональные видеокамеры, а затем стали доступны для пользователей Интернета по всему миру с помощью YouTube. В связи с недавним характером этих событий, научный и академический дискурс все еще развивается, и даже сейчас существует не большое количество данных, которые касаются анализа роли социальных сетей в событиях Арабской весны. Это не означает, что существует недостаток информации, а существует отличия информации друг от друга и его источников: впервые в истории бурные события Арабской весны были опубликованы обычными гражданами через Twitter, Facebook, интернет-блоги и видео на YouTube. Социальные сети работы на много быстрее чем средства массовой информации. По данным арабских Social Media Report 2011: «94% тунисцев получали новости из социальных сетей. А в Египте более 88% населения» [10,c.8]. Обе страны, также, полагались на наименее спонсируемые государством средства массовой информации, это 40% людей в Тунисе и 36% людей в Египте, соответственно» [11,c.32]. Столь же примечательно, что в Египте в настоящее время существует больше пользователей Facebook, чем читателей обычных газет. В дополнение к Twitter, Facebook и YouTube, личные блоги были использованы в качестве инсайдерской точки зрения.
Взяв пример с Туниса и Египта подобные революции начали греметь по всему арабскому миру: Ливия, Йемен, Сирия, Бахрейн и т.д. Сценарий революций и массовых выступлений практически идентичен. Стоит отметить, что восстания, которые пронеслись по всему Ближнему Востоку и Северной Африке в начале 2011 года все еще продолжаются. Актуальность данной темы не спадает, к примеру, в Египте продолжаются недовольства в связи с приходом к власти военных сил. Сирия и Ливия погрузилась в гражданскую войну.
Как вывод, социальная сеть играет огромную роль в постановке протестов, мобилизации граждан в активности событий и с огромной скоростью сигнализирует возможность участия в массовых акциях протеста. Когда информация и координация происходила посредство социальных сетей и интернет коммуникаций. Twitter, Facebook и YouTube, они становятся реальной информационной площадкой для революций, ее организации и пропаганды. В частности жители других арабских стран в онлайн режиме наблюдали за свержением власти и массовыми демонстрациями через социальные сети, что приводило к цепочке массовых событий и именно посредством социальной сети, в режиме реального времени сигнализационный протест имел более выраженный и эффективный характер. В этих событиях мы можем увидеть, насколько сильное влияние сегодня имеют социальные сети в политической и социальной жизни общества по всему миру. На примере Арабской весны мы отчётливо видим, как интернет коммуникации служили площадкой для создания важнейших событий в революции. Свобода и доступность информации в социальной сети, как никогда доказали возможность революции в любой стране мира.
Также, нами была рассмотрена и доработана модель «Сигнализационного протеста». Нами были рассмотрены основные положения данной теории и выработаны основные этапы формирования сигнализационных протестов. Установлены факторы влияния, и механизм распространения.
Как показывает практика, можно слепо не увидеть грань между простым, одиночным протестом, который начал свой путь с заголовка в социальной сети и перерос в массовую гражданскую революцию, которую не в силах остановить ни власть диктатора, ни сильная вооруженная армия, состоящая из таких же граждан. Активисты и оппозиция из Египта смело заявляли: «И мы, как наши братья из Туниса используем Twitter для координации всех действий. Мы назначаем время и дату проведения акции, говорим, что стоит иметь при себе. Все, что мы можем снять, сразу транслируем напрямую в YouTube, чтобы рассказать всему миру о нашей борьбе» [12,c.13]. Тот факт, что эти инструменты социальных сетей ранее имели репутацию строго для общения, то в настоящее время эти инструменты используются в качестве источников политической информации и данных. Именно эти факты доказывают и уже сейчас делают социальные сети значимым механизмом в современной политической мобилизации и протестных движениях граждан.
Библиографический список
- Anonymous Cairo activist, quoted in Nadine Kassem Chebib & Rabia Minatullah Sohail, «The Reasons Social Media Contributed to the 2011 Egyptian Revolution» International Journal of Business Research and Management . 2011. – 139 c.
- Манойло А.В.: «Технологии Управления Политическими Конфликтами в Революциях на Ближнем Востоке и в Северной Африке». Политические технологии 2011 г. – 136 с.
- Манойло А.В.: Психологические операции: модели и технологии управления конфликтами/ 2007. – 1-15 с.
- Назаров М.М.: Политический Протест: Опыт Эмпирического Анализа. 1995 г. – 47-52 с.
- Lohmann Susanne: «Dynamic Information Cascade». 1994. «The maximum degree of information revelation is associated with the degree of group heterogeneity that maximizes the number of activist moderates». – 52-54 с.
- Колбасина О.В.: «Молодежное протестное движение в США: вторая половина 1950-х – первая половина 1970-х годов». 2006. – 12 с.
- Сайт социальной сети «Facebook». Социальная страница революции «We Are All Khaled Siad». 2011. [Электронный ресурс] / Режим доступа: https://www.facebook.com/elshaheeed.co.uk/info/?tab=page_infoсвободный. – загл. с экрана. – англ. яз.
- Сайт социальной сети «Twitter». Официальная страница директора по маркетингу Google – Ваэль Гоним. 2016. [Электронный ресурс] / Режим доступа: https://twitter.com/Ghonim свободный. – загл. с экрана. – англ. яз.
- Manuel Castells: «A Network Theory of Power». 2011. – 10-17 c.
- Arab Social Media Report: Civil Movements: The Impact of Facebook and Twitter. 2011. – 2-24 c.
- Сайт Social Media Report. Данные о процентном количестве пользователей социальных сетей, в странах Арабского мира. 2011. [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://www.socialmediaexaminer.com/SocialMediaMarketingReport2011/ – 12-41 c. свободный. – загл. с экрана. – англ. яз.
- Madeline Storck. The Role of Social Media in Political Mobilisation: a Case Study of the January 2011 Egyptian Uprising. 2011. – 13-14 c.