На сегодняшний день одной из ярко выраженных характерных черт современных международных отношений является глобализация, всемирный процесс сращивания и взаимозависимости стран во всех областях.

В ходе постоянных изменений, вызванных этим явлением, возникли серьезные проблемы, препятствующие развитию государств, так называемые «глобальные вызовы» [1, c. 383]. Можно выделить пять больших групп вызовов: экономический, институциональный, внутриполитический, внешнеполитический и экологический[2, c. 26].

Прежде всего, экономический вызов наиболее сильно сказывается на ситуации в стране, так как глобализация, прежде всего, затрагивает экономическую сферу. Относительно Японии эта проблема проявляется в следующем.

В период активного развития мира и распространения либерализма под руководством Америки, США создают новые технологические принципы управления и контроля экономики. Япония открывает свою национальную экономику, что привело к вступлению в мировую банковскую систему на условиях либерализма, т. е. национальная банковская система стала подчиняться мировой. Резервы японских банков оказались низкими для мирового рынка, из-за чего возникли вполне противоречивые последствия для экономики страны. С одной стороны, Япония быстро развивалась, с другой, это развитие было лишь стихийным следствием после включения в мировую игру.

Еще одним результатом экономического вызова глобализации оказалось, что благодаря научно-техническому прогрессу, пронизывающего весь мир, у Японии появились серьёзные соперники на мировом рынке, «Четыре азиатских малых дракона», а именно Южная Корея, Сингапур, Гонконг и Тайвань[3, c. 52]. Япония теперь не является несомненным лидером промышленной индустрии даже в Азиатском регионе.

Под институциональным вызовом понимаются все трансформации в институциональной структуре страны, вызванные любыми фундаментальными изменениями – от изменений в человеке до научно-технических открытий – в рамках социальной эволюции. Огромные институциональные изменения в Японии касаются перемен во всей системе государственного управления после Второй мировой войны, когда была принята новая более демократичная конституция в 1947 г. Было внесено много поправок, благодаря которым государственный строй практически полностью изменился. Но для Японии характерен традиционализм, поэтому сохранились некоторые устоявшиеся институты, например Император, который теперь является «символом японского государства и единства японской нации» [4]. Также в новой японской стратегии национальной безопасности наблюдается попытка расширить понятие самообороны, для того чтобы оправдать такие действия, как перевооружение, создание новых подразделений, увеличение числа военных и т.д.

Внутриполитический вызов выражается в частичном ослаблении суверенитета страны, вызванный международными обязательствами. В Японии данная проблема отражается в девятой статье японской конституции, которая провозглашает отказ от войны и вооруженных сил как средства решения международных споров[4].

Кроме того, у японского государства есть обязательства перед своим партнером, США. Сотрудничество с Соединенными Штатами подразумевает военную защиту, которую оказывает Америка, взамен на поддержку Японии по всем международным вопросам. Однако такая дружба ограничивает самостоятельность страны в принятии решений.

Внешнеполитический вызов глобализации подразумевает риск возникновения конфликтов, рост национализма, терроризм и т.п. У Японии есть несколько территориальных претензий, которые могут перерасти в военные конфликты. К примеру, территориальные споры между Японией и Китаем по поводу островов Сенкаку (Дяоюйдао), с Россией проблема принадлежности Южных Курильских островов и С Южной Кореей насчет островов Такесима (Лианкур). Япония, ни при каких условиях, не может позволить разжигания войны ввиду девятой статьи, поэтому в решении подобных внешнеполитических проблем результат всегда один – бесконечные переговоры.

Так как Япония является одним из близких союзников США, это ставит страну под угрозу стать целью международных террористических организаций. В начале 2015 г. террористы заявили, наконец, свои претензии и к азиатскому союзнику США. 21 января 2015 г. в сети появилось видео, в котором террористическая группировка Исламское государство требует выкуп за двух японских заложников, через три дня они убили одного из них, Харуна Юкава. Затем 1 февраля появилось видео с казнью второго заложника Кендзи Гото, и обращением к правительству Японии, что террористы «будут продолжать чинить кровавую расправу»[12] над японцами. В ответ премьер-министр Абэ заявил, что Япония с большей силой продолжит войну против терроризма.

К проявлениям экологического глобального вызова можно отнести в целом ухудшение экологической ситуации в мире. Для Японии самым опасным результатом глобализации в экологической сфере стало развитие ядерной энергетики. Всем известны страшные последствия аварии на АЭС Фукусима-1. Японское правительство заморозило на время все АЭС, но это не стало решением проблемы. Из-за огромной нехватки природных ресурсов у Японии нет выхода, кроме как использования дешевой ядерной энергии.

Со времен Второй мировой войны Токио взял политический курс, направленный на покорение Восточной Азии, который традиционно занимал особое место в японской региональной политике. Именно в этот период была выдвинута первая паназиатская идея «Великая восточноазиатская сфера сопроцветания» [5], состоявшая исключительно из азиатских стран.

Однако, потерпев поражение, Япония под давлением стран-победителей, преимущественно США, с 1960-х годов выступала за открытый подход к региональной политике, который разрабатывался применительно к Азиатско-Тихоокеанскому региону в целом, включающему в себя обязательно Соединенные Штаты[6].

Но с началом нового столетия, Япония постепенно приходит к своему изначальному проекту, который уже планируется осуществить в долгосрочной перспективе и только мирными средствами. Несмотря на всю привлекательность идеи, существуют серьезные препятствия для ее реализации. Бывший премьер-министр Я. Накасонэ выделил их: геополитические разногласия, различия в экономических уровнях и культурно-ценностных ориентациях, а также немаловажными являются особые отношения с США [7].

Главным инструментом в достижении экономического сотрудничества со странами Восточной Азии являются соглашения о свободной торговле (ССТ) и об экономическом партнерстве (СЭП). Договоры СЭП отличаются от ССТ тем, что включают в себя дополнительные условия в вопросах о сфере услуг, инвестиций, интеллектуальной собственности, трудовой миграции и т. д.

С 2002 г., когда страна стала активно заключать двусторонние договоры с государствами Юго-Восточной Азии: Сингапуром, Малайзией, Филиппинами, Индонезией и другими странами ЮВА, а затем уже с блоком АСЕАН.  В 2009 году, когда СЭП с АСЕАН вступило в силу, японский капитал уже играл важную роль в странах ЮВА.

Процесс объединения Восточной Азии сопровождается определенными трудностями, особенно это касается Северо-Востока Азии, где в большинстве своем находятся страны, оказавшиеся жертвами японского милитаризма. Более того в 2000-х годах при правлении премьер-министра Коидзуми, Токио категорически отказывался признавать себя в свершении этих преступлений. В этот же период японские официальные лица посещали храм Ясукуни – синтоистский храм, в котором покоятся души японских военнослужащих, включая и тех, кто был осужден за военные преступления на территории стран, подвергшихся в годы Второй мировой войны японской агрессии.

В результате чего, Токио начал осуществление своей региональной политики со стран Южной и Юго-Восточной Азии, дабы заручиться поддержкой. Главным инструментом в субрегиональном развитии ЮВА стала программа развития региона реки Меконг, который включает в себя Вьетнам, Камбоджу, Таиланд, Мьянму и Лаос.  Страна выделила 20 млн. долларов на развитие трудовых ресурсов, освоение бассейна Меконга, строительство транспортных магистралей и предприняла меры по сокращению выбросов парниковых газов. В январе 2008 г. Япония и пять государств региона провели первую встречу на уровне иностранных ведомств, и участвующие страны показали готовность разрабатывать совместные проекты по увеличению масштабов «Экономического коридора Запад-Восток» и созданию второго такого коридора.

Еще одним достаточно благоприятным региональным условием развития внешней политики и улучшения японского образа среди азиатских стран является направление – проблемы окружающей среды. По мнению японских специалистов, проблемы окружающей среды будут следующим фактором стремительного экономического развития в Азии. К 2030 г. рынок информационных технологий в сфере экологической защиты достигнет 300 трлн. йен (более 2,5 млрд. долл. США), что превышает современные показатели в пять раз [8, c. 11]. Япония показала на своем примере эффективность идеи Киотского протокола и стала одной из самых экологически развитых стран. В 2008 г. кабинет Ф. Ясуо предложил идею создания азиатского сообщества охраны окружающей среды для углубления тесных отношений среди стран региона[9].

К тому же, Восточная Азия является сейсмически неустойчивым регионом, где довольно часто происходят природные катаклизмы. Япония часто оказывала финансовую и техническую помощь потерпевшим странам. Например, после сильнейшего землетрясения в 2004 г. в Индийском океане, самый крупный взнос выделило правительство Японии – 500 млн. долларов на ликвидацию последствий катастрофы[11].

Другим немаловажным региональным фактором построения внешней политики Токио являются территориальные проблемы внутри региона. В результате абсолютного поражения во Второй мировой войне, масштабы Японии были сведены к размерам периода Реставрация Мейдзи. В процессе послевоенного урегулирования и демаркации границ с соседними странами, три территориальных вопроса остались нерешенными между Японией и ее соседями: проблема принадлежности Северных территорий (Южно-Курильских островов) с Россией, о-в Такэсима (Лианкур) с Южной Кореей и о-в Сенкаку (Дяоюйдао) с Китаем.

Кроме того, КНДР является открытой угрозой безопасности Японии. С тех пор, как Пхеньян заявил, что обладает ядерным оружием, уже многие годы Северная Корея грозится уничтожить Японию. Однако непонятно чем страна заслужила такое агрессивное отношение. До конца 1980-х гг. КНДР наоборот искала возможность развивать отношения с Японией, чтобы получать финансовую помощь. В данный период в стране имели влияние коммунистическая и социалистическая партии, которые могли быть потенциальными инвесторами. Однако Северная Корея сама сделала многое, чтобы дискредитировать себя в глазах японцев. Плохое отношение к японским гражданам на своей территории, предоставление убежища террористической группе «Японская Красная Армия», похищения японских граждан. После подобных инцидентов Япония же пыталась несколько раз провести переговоры, шла на встречу. С 2002-2004 гг. пять визитов одного из самых непримиримых премьер-министров Д. Коидзуми, затем напряженные шестисторонние переговоры в 2007 г., в результате которых было подписано соглашение по ядерному вопросу, но Северная Корея не выполнила его условия[10].

Таким образом, глобальные и региональные факторы оказали определенное воздействие, зачастую решающее, на внешнеполитическую стратегию Японии: страна пытается найти достойное место в регионе и мире, привести свое политическое влияние в соответствии с экономическим потенциалом, не декларируя своего лидерства, а принимая роль некоего «моста» между Западом и Азией, предложив новую модель развития.

1. Нижников С.А. Философия: курс лекций: учеб. пособие для вузов / С.А. Нижников. – Москва: Экзамен, 2006. – 456 c.
2. Молодякова Э.В. Глобальные вызовы – японский ответ / Э.В. Молодяков. – Москва: АИРО–XXI, 2008. – 37 c,
3. Gregory D. The Dictionary of Human Geography: «Asian Miracle Tigers» / D. Gregory, R. Johnston, G. Pratt, S. Whatmore. – Malden, MA: Blackwell, 2009. – 118 p.
4. Конституция Японии (Нихон-коку кэмпо) принята Парламентом Японии 07.10.1946. – Токио: Кантеи, 1946.
5. Gordon B. Greater East Asia Co-Prosperity Sphere / B. Gordon. – New York: Columbia University Press, 2000. – 262 p.
6. Тэрада Т. Истоки японской политики по отношению к АТЭС: организация Азиатско-Тихоокеанской зоны министра иностранных дел Такэо Мики и ее значение сегодня (Нихон-но APEC сэйсаку-но кигэн – гайсё Мики Такэо-но адзиа тайхэйё кэн кико то соно коннититэки иги) // Адзиа тайхэйё кэнкю. – 2002. – № 23. – 83 c.
7. Fackler M. Japan’s Elder Statesman Is Silent No Longer // The New York Times. – 2010. – № 1. – 16 p.
8. Передача технологий способствует росту азиатского рынка экологического бизнеса в 5 раз, до 300 трлн. йен (Канкё: бидзинэсу сэифу га ко:со: генан адзиа итиба 5-баи 300 тё:эн гидзуцу итэн но суисин) // Нихон кейдзай симбун. – 2008. – № 18. – 45 c.
9. Yuan Ch. East Asian Integration and Japan’s Regional Policy // The Japan Forum on International Relations, Inc. – 2010. – 62 p.
10.  Kaneko M. Watashi to Kotori to Suzu to / M. Kaneko. – Osaka: Chosaku Hozon-kai, 2008. – 350 c.
11.  Землетрясение на Суматре 26 декабря 2004 года [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://ria.ru/documents/20091225/201478763.html#14214749429533&message=resize&relto=register&action=addClass&value=registration – Загл. с экрана.
12. Исламское государство разместило в интернете казнь японца (Исураму куни нихондзин ко:соку га нэтто ни эидзо:) [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://www3.nhk.or.jp/news/html/20150201/k10015119631000.html&post=-57349734_347 – Загл. с экрана.

Все статьи автора «Баирцынгуева Дари Гындыновна»