Высказывание как речевая единица в полной мере отражает те параметры, которые обусловливают саму возможность обеспечения коммуникации в соответствии с поставленной коммуникантами задачами. Это обусловлено тем, что полнозначные номинативные единицы в реальном процессе коммуникации не могут функционировать как абсолютно нейтральные языковые знаки, поскольку, будучи актуализованными, они выступают выразителями тех отношений, которые устанавливаются между ними и участниками речевого акта. По этой причине каждое речевое употребление языкового знака в составе высказывания несет прагматическую нагрузку, которая, в первую очередь, определяется авторской интенцией, а также рядом прагматически ориентированных сопутствующих факторов. В связи с этим модальность высказывания также связывается с проявлением прагматических эффектов, поскольку фокус эмпатии определяется как информационно-пропозитивный центр внимания и интересов адресанта, т.е. как механизм изложения и оценивания событий с общих для коммуникантов позиций. При этом прагматическая направленность высказывания на достижение прагматического эффекта проявляется как в характере организации его пропозиционального содержания, так и в отборе языковых средств выражения, необходимых для передачи его содержания и достижения запланированного воздействия на реципиента [1].

Задача настоящей статьи заключается в рассмотрении на примере местоимений в английском языке той роли, которую в построении высказывания играет фактор эмпатии. Актуальность поставленной нами задачи обусловлена тем, что отношение «языковой знак – интерпретатор» раскрывает саму суть основного прагматического отношения, лежащего в основе построения речевого произведения, а именно посредническую роль языковых знаков в установлении взаимопонимания между автором высказывания и его реципиентом.

Как известно, термин «эмпатия», пришедший в лингвистику из философии и психологии, в лингвистических исследованиях обычно используется для описания способа передачи информации с точки зрения говорящего. Вместе с тем в современной лингвистике эмпатия все чаще толкуется как феномен познания, обусловливающий определенное отношение говорящего субъекта к картине мира. В то же время эмпатия одновременно трактуется и как феномен отношения, что обусловлено языковой антропоцентричностью, поскольку объективная реальность, отраженная в данной коммуникативной ситуации, передается сквозь призму воспринимающего субъекта с учетом позиции реципиента[2, с. 313; 3, с. 15; 4, с. 10; 5, с. 131].

Рассматривая посредническую роль языковых знаков в достижении коммуникативно значимого взаимопонимания между автором высказывания и его получателем, следует подчеркнуть, что языковой знак представляет собой полифункциональную единицу: он выполняет репрезентативную, симптоматическую и сигнальную функции. Репрезентативная функция служит основой передачи информации об окружающем мире; симптоматическая функция обеспечивает возможность передачи автором значимых для данного высказывания чувств; сигнальная функция направлена на оказание определенного воздействия на получателя информации, т.е. вызов у него тех или иных эмоций или побуждение его к совершению ожидаемого действия. Естественно предположить, что в высказывании в зависимости от конкретных условий его построения реализуются все указанные выше функции, однако в разных комбинациях. Выбор той или иной комбинации функций зависит от конкретных условий построения высказывания.

Вместе с тем нельзя недооценивать того, что любое авторское высказывание является результатом творческой деятельности конкретной языковой личности. При этом и автор высказывания, и реципиент оказываются успешно вовлеченными в коммуникативную ситуацию только при том условии, что им удается установить друг с другом коммуникативный контакт.

Анализируя механизм построения коммуникативно успешного высказывания, нельзя уйти от поиска ответа на вопрос, каким образом между автором высказывания и реципиентом устанавливается и затем поддерживается интерсубъективный контакт. В связи с этим при рассмотрении закономерностей коммуникативного взаимодействия автора высказывания и реципиента на первый план выходит проблема определения характера соотношения в коммуникации общего и единичного (личностного), что, очевидно, особенно ярко проявляется при функционировании номинативных единиц, обеспечивающих единичную референцию [6]. При этом с целью изучения эмпатической составляющей как некоторой компоненты коммуникативного акта первоочередной задачей, на наш взгляд, является выявление тех общих факторов, которые, независимо от обстоятельств конкретной ситуации, обусловливают достижение эмпатического эффекта и имеют вследствие этого универсальную коммуникативную значимость.

В связи с вышеизложенным подчеркнем, что объединяющая функция общего воспринимается как нечто данное, а механизм объединяющей функции единичного компонента, присутствующего в коммуникативном акте, как правило, с трудом поддается анализу. Вследствие этого можно предположить, что для понимания глубинной сути коммуникативного акта, протекающего в конкретных пространственно-временных и социально значимых условиях, прежде всего необходимо выявить степень корреляции имеющихся у коммуникантов пресуппозиций и интенций.

Принято считать, что для коммуникантов пространственно-временной континуум нельзя рассматривать ни с точки зрения только общего, ни с точки зрения сугубо личностного, поскольку в действительности он представляет собой межличностно-детерминированную социальную реальность. Данное толкование социально установленного межличностного контакта между автором высказывания и его реципиентом ставит задачу выяснения характера договоренностей, заключенных коммуникантами в конкретной ситуации на определенное время.

Рассмотрение коммуникативного акта с учетом не постоянного, а временного характера общности коммуникантов предоставляет исследователю возможность рассмотреть выбранные его участниками языковые средства как хранителей того личностного информационного потенциала, который обеспечивает достижение ожидаемого в данном коммуникативном акте эффекта.

В то же время такой подход к построению высказывания предполагает, что любое заключенное коммуникантами соглашение по категоризации обсуждаемого ими фрагмента картины мира, с одной стороны, учитывает возможность творческого использования партнером по коммуникации компонентов семантического потенциала употребляемых языковых единиц, а, с другой стороны, исключает преднамеренное нарушение искомого или уже достигнутого между ними взаимопонимания [7].

Таким образом, для получения возможности комплексного изучения механизма взаимодействия коммуникантов необходимо проводить анализ построенного высказывания с учетом таких параметров, как реальная временная характеристика коммуникативного акта, его пространственная локализованность и конкретные условия взаимоидентификации коммуникантов как успешных участников ситуации общения. Мы полностью разделяем точку зрения, согласно которой структура передаваемой в высказывании информации должна рассматриваться именно в концептуальных рамках пространственно-временных межличностных координат взаимодействующих личностей. Именно коммуникативное взаимодействие различных языковых личностей, посредством осознанного отбора языковых средств, создает возможность на некоторый период времени образовать единый континуум посредством пересечения личностных пространственно-временных координат [8 и др.] и на этой основе достичь эффекта эмпатии.

В плане установления коммуникантами межличностного, в современной терминологии эмпатического, контакта определенный интерес представляет рассмотрение тех языковых единиц, которые достаточно регулярно используются для этой цели. К числу таких единиц традиционно относят дейктические знаки [9 и др.].

Как известно, в английском языке в группу чисто дейктических единиц входят “this/that, here/there, before/now/afterwards, I/you/he,she,it, they,” а также грамматические суффиксы, передающие категориальные значения времени. Функциональная адекватность дейктических единиц обусловливается тем, что они непосредственно указывают на детерминированность обсуждаемых коммуникантами референтов пространственно-временными межличностными координатами развертывающегося коммуникативного акта. При этом подчеркивается, что принципиальная значимость дейктической микросистемы обусловливается не только ее широкой распространенностью, но и самим характером функциональной специализации дейктических единиц [10 и др.].

На современном этапе особый интерес изучение дейктических единиц языка вызывает у тех языковедов, область научных интересов которых охватывает прагматику, психолингвистику, социолингвистику. Такое внимание к языковым средствам реализации дейксиса объясняется тем, что адекватное конкретной ситуации восприятие передаваемой информации возможно только при условии тщательного анализа сложных взаимосвязей, существующих между тем, что сообщается в высказывании, и экстралингвистическими факторами данной коммуникативной ситуации. При этом первостепенное значение для достижения коммуникативной цели высказывания имеет, по нашему мнению, степень истинности предположения автора высказывания относительно полноты соответствия имеющегося у него предварительного фонда знаний фонду знаний реципиента.

Изучение в свете изложенного выше микросистемы языковых дейктических единиц, в состав которой входят местоимения и наречия, показывает, что она распадается на отдельные ряды единиц, которые отличаются друг от друга по двум ведущим критериям: степени семантической открытости и степени выражения эмпатии в границах концептуального пространства коммуникантов. Как представляется, именно соответствие концептуального пространства коммуникантов критерию эмпатии играет ведущую роль в обеспечении успешности коммуникативного акта.

Рассмотрение дейктических единиц сквозь призму понятия эмпатии, выражающейся во взаимоидентификации автора высказывания и реципиента и принятии ими некоторой единой точки зрения на обозначаемые референты, показывает, что дейктические единицы отличаются неоднородностью. В целом можно предположить, что степень выражения эмпатии той или иной дейктической единицей, в первую очередь, зависит от ее отношения к моменту речи: чем ближе к координатам «здесь-и-сейчас» расположена дейктическая единица, тем выше степень возникающей на ее основе межличностной эмпатии. Так, дейктические единицы “this, here, now” способствуют установлению между коммуникантами высокой степени эмпатии, в то время как их корреляты “that, there, before, afterwards” выступают в функции маркеров эмпатии только при условии совпадения пресуппозиций, имеющихся у коммуникантов. Поскольку личные местоимения третьего лица и местоимение “I” функционируют как идентификаторы постоянно изменяющихся во времени и пространстве референтов, их роль в установлении межличностной эмпатии также во многом зависит от степени корреляции пресуппозиций, которыми располагают автор высказывания и реципиент. Что касается местоимения “you”, то оно характеризуется наивысшей степенью выражения эмпатии по линии идентификации партнера по коммуникации, поскольку использование данного местоимения при обращении к реципиенту эксплицитно подчеркивает готовность автора высказывания вступить с ним в общение.

 Итак, рассмотрение структуры высказывания с точки зрения особенностей взаимодействия личностных микросистем автора высказывания и реципиента свидетельствует о том, что успешный коммуникативный акт представляет собой уникальное единство в данном пространственно-временном континууме субъективных миров его непосредственных участников. Данное единство возникает на основе эмпатически значимой взаимоидентификации коммуникантами друг друга именно как индивидуального автора высказывания и его индивидуального реципиента, чему, в значительной мере, способствует направленное на достижение эмпатического эффекта употребление ими дейктических единиц.

1. Чалый В.В. Говорящий и слушающий в процессе речевого взаимодействия // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. Вып. 6, 2008 // cyberleninka.ru; Мацкевич А.Р. Модальность фокуса эмпатии в арабском публицистическом тексте // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 4 (22): в 2-х ч. Ч. II. С. 112-114; Тимофеева С.В. Система значений онтологической модальности // Гуманитарные научные исследования. 2015. №3 (43). С. 51-57. [Электронный ресурс].- Режим доступа: http://human/snauka.ru/2015/03/9427.
2. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Наука, 1982. Вып. 11. С. 277- 317.
3. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Межличностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989. С. 10-28.
4. Карягина Т.Д. Эволюция понятия «эмпатия» в психологии: Дисс. … канд. психол. наук. М., 2013.
5. Лось А.А. Средства выражения эмпатии в языке // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 10 (40): в 3-х ч. Ч. I. С. 131 – 135.
6. Семенова Т.Н. Диалектический характер личных местоимений // Гуманитарные научные исследования 2015. № 3 [Электронный ресурс].URL: http:// human/snauka.ru/2015/03/9430; Семенова Т.Н. Динамичный характер категориальной оппозиции сквозь призму диалектических законов познания // В сборнике: Современная филология: теория и практика. Материалы XIX международной научно-практической конференции. Научно-информационный издательский центр «Институт стратегических исследований». 2015. С. 182-192.
7. Городецкий Б.Ю. К типологии коммуникативных неудач / Б.Ю. Городецкий, И.М. Кобозева, И.Г. Сабурова // Диалоговое взаимодействие и представление знаний. Новосибирск, 1985. С. 64-78; Кънева Н.К. Интегральный подход к проблеме коммуникативных неудач: Дисс. … канд. филол. наук. Тверь, 1999; Медведева А.Г. Лингвистические средства выражения непонимания в речевом взаимодействии говорящего и слушающего в английском языке: Автореферат дисс. … канд. филол. наук. Иркутск, 2003; Тимофеева С.В. Парадоксы номинализации и аномалии общения // Гуманитарные научные исследования. 2016. №1 [Электронный ресурс]. URL: http://human.snauka.ru / 2016 /01/1396.
8. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988; Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 2000; Степанов Ю.С. В мире семиотики // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. М., 2001. С. 5-42; Тимофеева С.В. Текстовые функции инфинитивно-атрибутивного комплекса в современном английском языке: Дисс. … канд. филол. наук. М., 2001; Блох М.Я., Семенова Т.Н., Тимофеева С.В. Практикум по теоретической грамматике английского языка. М.: Высш. шк., 2004; Азнабаева Л.А. Принцип вежливости в английском языке / Л. А. Азнабаева. Уфа: РИО БашГУ, 2005; Кузнецова А.А. Лингвистический аспект эмпатии // Вестник Челябинского гос. ун-та. 2010. № 13 (194). Филология. Искусствоведение. Вып. 43. С. 80-82; Семенова Т.Н. Когнитивная парадигма и транспонированные личные имена // Международный научный журнал «Символ науки», 2016. № 2. С. 91-96.
9. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 2. М.: Учпедгиз, 1958; Кибрик А.А. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. / [Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, А.А. Кибрик. Отв. ред Т.В. Булыгина.] Рос. АН, Ин-т языкознания / А.А. Кибрик. М.: Наука, 1992. С. 207-236; Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. М.: Прогресс, 2000; Василюк Ф.Е. Семиотика и техника эмпатии. // Вопросы психологии. 2007. № 2. С. 3-12; Воронин Р.А., Никонова Е.А. Актуальные проблемы личных местоимений современного английского языка // Молодой ученый. 2015. № 1. С. 393-396.
10. Майтинская К.Е. Местоимения в языках разных систем. М.: Наука, 1969; Вольф Е.М. Грамматика и семантика местоимений. М.: АН СССР, 1974; Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. М.: Наука, 1986.

Все статьи автора «Коваленко Наталья Николаевна»