Многочисленные вооруженные конфликты между Российской и Османской империями конца XVII – начала XX вв. нередко сопровождались натурализацией в нашей стране пленных турецких офицеров, в т.ч. и с последующим их поступлением на русскую военную службу. Довольно широкое распространение данное явление получило в период Крымской войны 1853–1856 гг. Так, в одном только 1856 г. прапорщик Анатолийской армии Селим Мустафа оглы стал прапорщиком Колыванского пехотного полка Константином Евгеньевичем Черкасским; подпоручик Анатолийской кавалерии Али Неоман (Новман) оглы – прапорщиком того же полка Александром Тимофеевичем Александровым; поручик 1-го Константинопольского гренадерского корпуса Мехмет Абди оглы – прапорщиком Екатеринбургского пехотного полка Константином Петровичем Константиновым, а поручик Африканского пехотного корпуса Исали Мехмет – прапорщиком Тобольского пехотного полка Николаем Яковлевичем Николаевым [1].
Однако приоритет в этом вопросе, безусловно, принадлежит командиру эскадрона 4-го Румелийского кавалерийского полка капитану Хасану (Гассану) Али, который в ходе Крымской войны 1853–1856 гг. стал первым турецким офицером, из числа пожелавших навсегда остаться в России, и самым старшим из них по званию.
Начало этой истории было положено летом 1854 г., когда капитан Хасан Али, плененный на Дунайском театре военных действий и направленный «для водворения» в Тулу, ввиду болезни был временно помещен на излечение в больницу Полтавского богоугодного заведения. Близко познакомившись здесь с православием, офицер этот 24 июля 1854 г. письменно заявил о том, что «желает принять христианскую веру не из каких-либо видов или страха, но по собственному влечению его поступить в христианство и в подданство Российской Империи» [2].
Характерно, что Полтавский губернатор ограничился лишь уведомлением об этом факте своего Тульского коллеги и отправил капитана далее по назначению. Однако у Курского губернатора генерал-майора И.Д. Лужина на этот счет оказалась собственная точка зрения. Будучи осведомленным полицмейстером о том, что следующий через Курск в Тулу Хасан Али желает перейти в православие, И.Д. Лужин немедленно сообщил об этом Министру внутренних дел и своей властью оставил турка в губернском городе. 9 октября Министр внутренних дел одобрил действия Курского губернатора и уведомил последнего, что «государь император дозволяет пленному турецкому капитану Хасану Али принять христианство и вступить в подданство России на основании существующих узаконений. Причем его величество изволил выразить желание быть воспреемником от купели означенного турка» [3] (Для того, чтобы оценить сказанное в полной мере следует заметить, что случай с Хасан Али стал единственным в истории, когда глава Российского государства не только заявил о своей готовности стать воспреемником турецкого военнопленного, но и, как будет показано ниже, реализовал свое намерение).
Кроме того, Николай I предписал Министру внутренних дел оставить турка «на жительстве в гор. Курске и поручить наблюдению тамошнего губернатора, выдав ему в единовременное пособие 150 руб. серебром из сумм государственного казначейства».
5 января 1855 г., после наставления в догматах христианской веры, Хасан Али был окрещен в Курском Казанско-Богородицком (ныне Сергиево-Казанском) кафедральном соборе, о чем в метрической книге Собора была совершена запись следующего содержания: «Сего пятого числа января военнопленный турецкий капитан Гассан Али, по собственному его желанию, удостоенному высочайшего соизволения, просвящен святым крещением по чину православной греко-российской церкви и наречен в крещении Александром. Воспреемниками были: Его величество благочестивейший государь император Николай Павлович, самодержец Всероссийский… жена Курского губернского предводителя дворянства Дмитрия Николаевича Киреевского Вера Львовна Киреевская. Причем место отсутствующего августейшего воспреемника занимал военный губернатор г. Курска и Курский гражданский губернатор, свиты Его Императорского Величества генерал-майор Иван Дмитриевич Лужин. Таинство крещения совершил Курский кафедральный протоирей Иоан Истомин» [4].
Однако бывший турецкий офицер на этом не остановился и 18 февраля 1855 г. Курский губернатор вновь доносил Министру внутренних дел, что «принявший христианство и русское подданство военнопленный турецкий капитан Хасан Али, ныне Александр Николаев, объявил мне, что он желает поступить в военную Его Императорского Величества службу». При этом Губернатор добавлял со своей стороны, что «Хасан Али, принявший христианство и русское подданство, как заметно, с искренностью, ведет себя хорошо».
Поскольку решение по делу затянулось, 5 августа 1855 г. Александр Николаев вторично подал аналогичное прошение, уже на высочайшее имя, в котором, в частности, писал: «Я не склонен ни к какому рукомеслу, посредством которого мог бы доставить себе кусок насущного хлеба. Я умею только служить». Данное прошение было поддержано как Курским губернатором, так и Военным министром, указавшими со своей стороны, что с принятием присяги на подданство России Николаев «исключен из числа пленных и лишен предоставленных им пособий. Посему, находясь в весьма стесненном положении, без средств к жизни, без службы и без занятий, осмеливается прибегнуть к монаршим щедротам. И вместе с тем, выражая чувства верноподданнической верности, просит о разрешении принять его в военную службу» [5].
1 октября 1855 г. Военный министр подготовил на имя Николая I соответствующий доклад, предлагая зачислить Александра Николаева на службу либо сразу офицером, либо вольноопределяющимся первого разряда «с тем, чтобы он держал экзамен пред производством в офицеры».
Глава государства предпочел первый вариант и повелел определить Александра Николаева «без экзамена на службу штабс-капитаном на тех же основаниях, как определяются уроженцы кавказских горских народов с прикомандированием для изучения русского языка и порядка службы к одному из образцовых полков» [6].
В конце октября 1855 г., будучи снабженным в Курске «приличною по времени года одеждою, прогонными и кормовыми деньгами», Александр Николаев убыл за получением нового назначения в Петербург, в распоряжение главы Инспекторского департамента Военного министерства. К сожалению, дальнейшие следы этого человека теряются в истории.
Печатается с незначительными сокращениями. Полностью статья опубликована в научно-историческом журнале «Курский край». № 5 (133). – Курск: Изд. Курск. обл. науч. краевед. об-ва, 2011. – С. 9–11.
Библиографический список
[1]. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 395. Оп. 110. 1855 г. 2-е Отделен. Д. 323. Л. 15-19, 25, 33-34, 37
[2]. Государственный архив Тульской области. Ф. 90. Оп. 1. Д. 23847. Л. 143.
[3]. РГВИА. Ф. 395. Оп. 109. 1854 г. 2-е Отделен. Д. 322. Л. 3, 7.
[4]. Там же. Л. 18.
[5]. Там же. Л. 11, 15.
[6]. Там же. Л. 27.