ГОСУДАРСТВО И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО: ДЕФИЦИТ ДИАЛОГА

Зайцев А.В.
Костромской государственный университет им. Н.А.Некрасова
кандидат философских наук, доцент кафедры философии и политологии.

Аннотация
В статье рассказывается о роли диалоговой коммуникации во взаимодействии государства и гражданского общества. При этом автор приходит к неутешительному выводу о дефиците диалога в политической жизни современной России.

Ключевые слова: взаимодействие, государство, гражданское общество, диалог, коммуникация, связи с общественностью


STATE AND CIVIL SOCIETY: THE DEFICIT DIALOGUE

Zaitsev A.V.
Kostroma State University. Nekrasov
PhD, assistant professor of philosophy and political science

Abstract
This article discusses the role of interactive communication in the interaction between the state and civil society. The author comes to the sad conclusion about the lack of dialogue in the political life of modern Russia.

Keywords: civil society, communication, communication with the public, dialogue, interaction, state


Рубрика: Политология

Библиографическая ссылка на статью:
Зайцев А.В. Государство и гражданское общество: дефицит диалога // Гуманитарные научные исследования. 2013. № 8 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2013/08/3703 (дата обращения: 24.02.2024).

Диалог в сфере политических отношений всегда занимал и продолжает занимать особое место в политической жизни мирового сообщества, являясь разумной альтернативой насилию, войне, терроризму, революциям, восстаниям, бунтам и другим проявлениям политического экстремизма, радикализма, нонтолерантности и нетерпимости.  При этом под диалогом в политике понимается не разговор двух и более лиц по политической проблематике, а определенная конфигурация  взаимодействия, переговорный процесс и партнерство, строящиеся на принципах дискурсивного равноправия между субъектами политической коммуникации, стремящихся к взаимопониманию и достижению взаимовыгодного результата, учитывающего широкий спектр существующих мнений и интересов.

Необходимыми условиями диалога в политике является, во-первых,  наличие политического плюрализма, во-вторых, обладание субъектами диалога политической толерантностью, и, в-третьих, их коммуникативная компетенция, умение слушать, понимать и идти на встречу друг другу ради сохранения мира, стабильности и преодоления разногласий. «В настоящее время термины «диалог», «коммуникация», «толерантность» послужили основой переименования ряда процессов, которые прежде имели другие названия, например, «дискуссия», «обсуждение», «взаимодействие», «взаимоотношение противоположностей», «компромисс», «солидарность», «социальность». – Полагают В.Г.Федотова и А.Ф.Яковлева. – Диалог, коммуникация – это, несомненно, и дискуссия, и обсуждение, и взаимодействие людей и идей». [9, с.67]. Диалог в политике все более становится нормой цивилизованного сотрудничества и демократического взаимодействия сторон, отличающихся друг от друга по тем или иным параметрам, но признающим право на существование иных, альтернативных по отношению с собственной точке зрения,  взглядов, мнений, убеждений, ценностей, идеологий и даже   форм общественного, политического  и государственного устройства.

Аксиологически статус диалога настолько высок, что он по праву находится одном смысловом ряду с такими фундаментальными политическими ценностями,  как демократия, свобода, равенство, право на свободу слова, выражения мнений и даже на саму жизнь. С точки зрения современных российских исследователей политического дискурса, демократия – это «не столько совокупность процедур и их применения, сколько диалогическое взаимодействие между различными политическими партиями, общественными движениями и даже отдельными людьми» [1, с.6]. А М.С. Каган даже призывает отказаться от «неопределенно-бессодержательного понятия постмодернизм» и  переименовать современную эпоху в «эпоху многомерного диалога»,  всеохватывающего универсального диалога, являющегося альтернативой грозящего обществу и человеку самоубийства. Перефразируя широко известное изречение Ж.-П.Сартра о том, что человек – это существо, «приговоренное к свободе», М.С. Каган утверждает, что «ныне человечество “приговорено к диалогу”» [6, . с. 404, 402].

Диалог государства и гражданского общества, являясь одной из разновидностей политического диалога, в тоже время нередко выступает как   социальный (в широком смысле) или гражданский (общественный)  диалог. В такой диалог  вовлечены не только институциональные субъекты, акторы или агенты  политики (государство, политические партии, политические лидеры, политтехнологи и т.д.),  но и рядовые граждане, общественные объединения и некоммерческие организации   «третьего сектора», напрямую не связанные со сферой политики, но играющие все более возрастающую роль в политической жизни общества.

Данная тенденция вполне отчетлива в практике взаимодействия власти и институтов гражданского общества в развитых демократических режимах Европы, Северной Америки, Австралии и, отчасти, в ряде государств восточной Азии.  На смену конфронтации государства и гражданского общества,  недоверия и настороженности по отношению к НКО постепенно приходит и утверждается осознание необходимости сотрудничества и взаимодействия, расширения публичной сферы, институционализации гражданского диалога и вовлечения широких слоев общества в социальный диалог и в публичную политику.

В политической науке и политической практике данные процессы нередко сопровождались критикой либеральной модели демократии, где центральным моментом долгое время оставались электоральные процедуры и формирование представительной системы осуществления и функционирования власти, обусловившие отчуждение широких слоев общества от реального участия политике, снижение активности избирателей, легитимности власти и принимаемых ей решений. Выход был найден в соединении ценностей электоральной демократии с механизмами и процедурами демократии участия (партиципаторной) и делиберативной (дискускурсивной или совещательной) демократии,  существенно расширивших и институционализировавших многочисленные диалоговые процедуры и практики. Механизмы и технологии связей с общественностью (PR) в сфере политического и государственного управления  были дополнены GR-технологиями, где уже общественность (третий сектор) и бизнес (второй сектор) выступали инициаторами взаимодействия, коммуникации и диалога с государством, правительством и властью (первым сектором).

Прежде казавшиеся утопическими многие нормативные идеи делиберативной демократии и делибератиного диалогического дискурса, механизмов и технологий симметричных и равноправных  PR и GR – коммуникаций в режиме диалога, в конце  ХХ  – начале ХХI получили дальнейшее  развитие в коммуникативных практиках «открытого правительства», «электронного государства», и «электронной демократии». Реляционные сетевые сообщества с диалоговыми  горизонтальными связями и отношениями формируют новое сетевое гражданское общество, неподконтрольное и неподвластное, но, в тоже время, не противостоящее государству, играющее все более заметную и существенную роль в реальном политическом процессе внутри государства и на международном уровне.  Новые интерактивные медиа, функционирующие в режиме он-лайн в сфере интернет-пространства, стали  альтернативой унифицированной единой информационной политике авторитарных режимов, прежде строивших коммуникацию с обществом на доминировании государства, информационной монополии  и монологе власти, пропаганде, тотальном контроле над информационной повесткой дня, а также на манипулятивных технологиях информирования граждан и формирования общественного мнения.

В результате инновационных процессов в области политической коммуникации гражданское общество и некоммерческие организации третьего сектора все более и более признаются государствами в качестве равноправных партнеров по  диалогу. Формирование органов и институтов власти,  их легитимность и легитимация принимаемых ими решений порождает новое, дискурсивное измерение политики, связанное с развитием диалоговых  процедур и форм интеракции государственных институтов и институтов гражданского общества, что находит закрепление в соответствующих законах и других нормативно-правовых актах.

В современной России ситуация выглядит  несколько иначе. С одной стороны, государственная власть признает необходимость развития и укрепления гражданского общества и расширения общественного диалога. С другой стороны, эти процессы осуществляются под жестким контролем со стороны самой власти и, вследствие этого, формализуются, обюрокрачиваются, лишаются живого творческого начала со стороны. Гражданское общество в России фактически все более оказывается  встроенным в единую вертикаль государственной власти. Соответственно этому, горизонтальные, то есть партнерские,  диалоговые связи, разрушаются или симулируются.  На смену так и не укоренившегося в политической культуре современной России диалога государства и гражданского общества  возвращается  характерный для российской социокультурной и политической  традиции слегка диалогизированный с помощью современных информационно-коммуникативных технологий монолог власти и общества. Рецепция традиционной модели авторитарно-тоталитарной  модели интеракции, где государство доминирует, а слабое гражданское общество действует в анклаве жестко очерченных властью полномочий, убивает гражданскую инициативу, порождает общественную апатию, разочарование, сводит на нет усилия по модернизации экономической, социальной и политической сфер жизни российского общества. При этом политическая риторика российской власти  становится все более монологична и агрессивна по отношению к радикальной части оппозиции, приобретает вполне отчетливые пропагандистские оттенки  времен холодной войны, поиска врагов народа, охоты на ведьм, борьбы с инакомыслием,  разоблачения врагов и агентов Запада.

Вместо налаживания диалога с несистемной и внепарламентской оппозицией в политическом дискурсе власти доминирует желание скомпрометировать,  оппозиционных стейкхолдеров  в глазах общества,  и даже подвести их действия  под ту или иную статью Уголовного Кодекса РФ, продемонстрировав тем самым якобы несостоятельность ее (оппозиции) обвинений и критики  российского государства и его лидеров.   Бюрократический произвол, тотальная коррупция, всевластие класса чиновников, отстранение от политического управления и контроля за властью представителей гражданского общества,  отчетливый тренд к построению полицейского государства, контрастирующий ведущим интенциям в развитии демократических процессов в западных демократиях, вступают в противоречие с ценностями и идеалами формирующегося в России среднего класса.  Вместо институционализации реальных дискурсивных механизмов и дискуссионных площадок для честного  и откутого публичного диалога государства и гражданского общества, власть создает его многочисленные симулякры в виде псевдодиалоговых,  ангажированных и созданных самым же государством фиктивных институтов гражданского и организаций общества. Получившие наименование ГОНГО (GONGO, как аббревиатура от понятия «государством организованные негосударственные организации»), эти псевдо общественные организации в действительности выступают в роли клиентелы государства, отстаивая не интересы гражданского общества, а обслуживая власть и отрабатывая полученные от нее преференции («Идущие месте», «Наши», Фонд содействия развития гражданского общества, Объединенный народный фронт и др.).  Эти структуры в современной России в основном выступают в качестве фальшивой декорации гражданского общества,  ширмы, за которой скрываются антидемократические тенденции и авторитарный монолог власти.

Не подкрепленные креативным потенциалом гражданского общества, призванного творчески взаимодействовать  с государством в  критическом  диалоге, данные интенции обрекают Россию на деградацию и  все большее отставание от наиболее развитых  демократических стран, усиление центробежных и сепаратистских тенденций, возникновение и эскалацию внутриполитических конфликтов, рост недовольства, агрессивности и политического экстремизма. Отсутствие полноценного диалога власти и общества, эффективных механизмов обратной власти от гражданского общества к государству и назад, лишают  власть   респонзивности, делают ее инертной, костной, глухой не способной к своевременному реагированию на трансформацию общественного мнения и политических настроений в обществе.  Финалом  данного тренда может стать очередной социокультурный и политический раскол общества и  новая геополитическая катастрофа, логическим следствием которой станет распад России и  утрата ею политической самостоятельности.  Чтобы не допустить того или иного варианта подобного негативного сценария развития политической ситуации в современной России, требуется серьезная реконфигурация взаимодействия государства и гражданского общества на основе институционализации  двухстороннего  и симметричного диалога между ними.

Тем более, что «о  необходимости гражданского диалога как средства единения общества говорят и представители высшего политического руководства, и конструктивная оппозиция». С этой точкой зрения солидарны и  ведущие российские политологи, которые  «практически единодушны во мнении, что развертывание диалога власти с обществом есть единственная альтернатива негативному сценарию развития страны» [7, с. 5]. Диалог государства и гражданского общества, недооцененный и незаслуженно отвергнутый  российской политической наукой, обладает   большим эвристическим потенциалом.

С.П.Поцелуев, практически первым из российских политологов детально исследовавший политический диалог в его соотношении с коммуникативными теориями демократии, пришел к неутешительному  выводу о практически полном отсутствии в российской политической науке серьезных исследований,  как политического, так и гражданского или общественного диалога: «В России парадоксальным образом к проблеме концептуализации политического диалога ближе всего подходят не столько политологи, сколько их коллеги из смежных отраслей знания: философы, лингвисты, социологи, медиаведы» [7. с. 6]. Сюда же можно добавить психологов, специалистов в области коммуникавистики и связей с общественностью, культурологов, антропологов, историков и специалистов из других областей обществознания. Политическая наука парадоксальным образом  проходит мимо специального изучения этого социокоммуникативного конструкта.

Не смотря на множество научных изысканий в сфере взаимодействия государства и гражданского общества, российская политическая наука оставила без должного внимания проблему их диалогического взаимодействия. Даже несмотря на то, что практически в каждой такой научной статье (монографии, диссертации и проч.), сплошь и рядом упоминается необходимость выстраивания (равноправного, конструктивного, полноценного, подлинного, двухстороннего, симметричного, взаимовыгодного, обоюдного  и т.д.)  диалога, сам  концепт  «диалог государства и гражданского общества»,  превратившийся в расхожий бессодержательный штамп с массой сопутствующих ему красочных определений, до сих пор, вопреки здравому смыслу и логике,  остается неизученным и неисследованным. Эта теоретическая лакуна, вызванная спецификой политического процесса в современной России, без сомнения, оказывает и обратное воздействие на политическую жизнь общества: отсутствие теоретических разработок в политической коммуникавистике делает интеракцию государства и гражданского общества еще более монологичной, односторонней, антидемократиной.

В чем причина такой по сути дела парадоксальной ситуации? Почему ученые-политологи, как один,  признавая теоретическую и практическую актуальность диалогической коммуникации государства и гражданского общества, оставляют этот вопрос без глубокой проработки в стороне от магистральной линии развития политической науки? На взгляд автора этих строк, причин здесь может быть несколько.

Во-первых, это самоочевидность и даже превращение утверждения о необходимости дискурсивного взаимодействия государства и гражданского общества в коммуникативном режиме диалога в шаблон, трафарет, штамп. «Распространенность, обычность диалога столь на первый взгляд интуитивно достоверна и очевидна, что это порой ведет к взгляду на диалог, как на нечто не достойное особого исследования», – пишет по этому поводу флософ-логик К.Д. Скрипник [8,  с. 4].  Раз все солидарны в мнении о  необходимости диалога, то в чем, спрашивается проблема? Нужно ли доказывать или как-то обосновывать то, что всем на первый взгляд понятно и так.

Во-вторых, диалог  изначально являлся формой речевого взаимодействия между людьми. Следовательно, диалог в целом – это  предмет исследования лингвистики, которая занимается исследованием языковых явлений, в том числе  общественно-политической лексики. Диалог в политике – это разновидность политического дискурса, следовательно его исследование и изучение должно быть отнесено к социолингвистике или ее такой новой разновидности как политическая лингвистика.

В-третьих, диалог является не только объектом изучения лингвистики, но и привлекает к себе внимание литературоведов, философов, педагогов, психологов, религиоведов, культурологов, социологов, специалистов в сфере коммуникавистики, связей с общественностью и других областей социогуманитарного знания. Диалог в политике – это частный случай применения диалога в коммуникавистике, культуре, педагогике, философии, науке и т.д. Поэтому специального исследования диалога государства и гражданского общества не требуется.

В-четвертых, внимание современных исследователей как бы «по инерции» все еще направлено на  агитационно-пропагандистский   и манипулятивный  разновидности политического дискурса, характерных  для идеологического противоборства эпохи «холодной войны» и противостояния двух супердержав в лице США и СССР. Данные коммуникативные технологии, активно применявшиеся в середине ХХ века, вплоть до настоящего времени окончательно не исчерпали своего милитаристского потенциала и  продолжают использоваться в современных политических коммуникациях, тем более, что реальной альтернативы им российская политическая наука до сих пор так и не выработала. Прежние формы и жанры политической коммуникации  востребованы и самой властью, все еще  предпочитающей не диалог, а монолог, не взаимодействие, а воздействие, не аргументацию, а манипуляцию, не делиберацию, а приказ, команду или  распоряжение.

В-пятых, политика все еще в ряде случаев остается наиболее конкурентной сферой деятельности (в духе а-ля Н. Макиавелли), где преобладает не стремление к кооперации, согласию, компромиссу, консенсусу и к диалогу, а к победе любой ценой. При этом интенция к обладанию власти рассматривается не столько как конкуренция, состязание, соперничество,  сколько как непримиримая борьба,  вражда или даже как война. В такой парадигме понимания политики и политической власти диалог вытесняется за пределы политического процесса и рассматривается как  проявление политического романтизма не имеющего никакого отношения к «реальной политике» и подлинным политическим интересам.

В действительности, политика предполагает как конкуренцию, так согласие, которые могут протекать в формате различных типов общественного диалога, которые, как это уже было сказано в начале нашей статьи, являются разумной альтернативой насилию, кровопролитию и гражданским междоусобицам.  Реальный, а не симулятивный диалог способен трансформировать любой, даже самый острый социально-политический конфликт из которого все стороны могут получить какую-то выгоду и удовлетворение. К примеру, власть – стабилизацию и успокоение общества, оппозиция – какие-то дополнительные гарантии для расширения своей легальной деятельности, в виде расширения доступа к  каналам распространения массовой информации, участия в делиберативных процедурах или, даже, пусть и формального, в отправлении политической власти. Так на смену диалогу конфликтного типа (митингам, акциям протеста, полемике, дебатам, дискуссиям и др.) придет диалог кооперативного типа (переговоры, консультации, слушания, экспертизы, гражданский  контроль  и так далее).

Процесс общественного диалога предполагает наличие инструментов и механизмов для того, чтобы правительственные учреждения и органы власти могли быть более полно  информированы о мнениях рядовых граждан. Общественный диалог – это одна из разновидностей диалога, направленная на предотвращение общественного раскола и углубление взаимопонимания, улучшение взаимодействия и построения конструктивного сотрудничества между различными стратами общества. Такой диалог представляет собой непрерывный, постоянно развивающийся и совершенствующийся коммуникативный процесс, в который вовлечены как представители всех уровней власти, так и рядовые граждане, как работодатели, так и наемные работники. Многосторонний и всеобъемлющий характер общественного диалога заключается в объективной необходимости формирования в обществе и в государстве атмосферы доверия, открытости, готовности к включению в институционализированную систему обмена информацией. В отличие от России за рубежом существует достаточно развитая практика изучения диалога в целом, включая общественный (публичный) диалог по актуальным социально-политическим проблемам.

В странах ЕС и США, где в отличие от России наиболее активно используется понятие гражданский диалог, который  представляет собой взаимодействие между государственными учреждениями и организациями гражданского общества, в чем он весьма близок к российскому диалогу государства (правительства) и гражданского общества. Однако, в отличие от него, гражданский диалог включает в себя еще и гражданские коммуникации между самими организациями и институтами гражданского общества без участия государства. В российском варианте такой, по сути горизонтальный, дискурс неправительственных организаций, не опосредованный государством,  пока что должного наименования да и использования все еще не получил.

По мнению американского исследователя В.Айзекса целью  диалога,  является не столько решение проблем, сколько  «растворение их» [13, р. 19]. Диалог  определяется В.Айзексом в русле герменевтики,  как процесс коммуникации, целенаправленно обращенный на поиск, изучение и формирование понимания. Диалог создает пространство и способ для изучения и исследования  сущности  вопроса  на основе анализа коллективных и индивидуальных идей, убеждений и чувств. В диалоге не идет речи об изменении убеждения людей или их поведения, а о информировании и обучении.  Диалог предоставляет возможности для его участников слушать и быть услышанными;  говорить и с другими и при этом разговаривать  уважительно;  развивать или углублять взаимопонимание; узнавать о других  мнениях, говорить  о собственной точке зрения;  строить отношения в позитивном плане. Диалог создает пространство и способ для изучения и исследования  сущности  вопроса  на основе анализа коллективных и индивидуальных идей, убеждений и чувств. В диалоге не идет речи об изменении убеждения людей или их поведения, а о информировании и обучении.  Диалог предоставляет возможности для его участников слушать и быть услышанными;  говорить и с другими и при этом разговаривать  уважительно;  развивать или углублять взаимопонимание; узнавать о других  мнениях, говорить  о собственной точке зрения;  строить отношения в позитивном плане.

Для Л.К. Хос главной составляющей диалога является сокращение степени конфликтности, поскольку   диалог  – это «практика  посредничества в конкурирующих и противоречивых дискурсах» [12, р. 229].

Л.Эллинор и Ж.Жерар  описывают диалог как основополагающий процесс коммуникации, который способствует  созданию условий высокого доверия и открытости  [11, р. 19-27].   Процессу диалога не препятствует наличие разногласий.  Диалог, с точки зрения этих авторов,  используется для понимания  характера существующей  проблемы [11 р. 22].

По  мнению С.Лондона, цель диалога состоит не в том, чтобы решить  или устранить проблему, а в том,  «чтобы изучить наиболее перспективные направления для действий». По его мнению, диалог акцентирует внимание на общих интересах, а не на разногласиях.     [14].

С. Диц и Дж. Симпсон полагают, что диалог, начиная со второй половины ХХ века, стал основной чертой общества и надежды человечества на то, что оно когда-нибудь окажется в состоянии противостоять глобальным вызовам современности. Ими на основе идей Ю.Хабермаса и Г.-Х.Гадамера разработана политически отзывчивая коммуникативная теория  (PRCT)   конструкционистского  диалога, которая признает особую важность политической ситуативности и понимания «другого» [11, p. 5]..  Для  С. Диц и Дж. Симпсон диалог органически связан с общением по социально значимым общественным проблемам между заинтересованными сторонами. Для них такой диалог синонимичен общественной дискуссии.

Весьма развита за рубежом, особенно в Северной Америке (Канаде и США) и в Европе, диалогическая теория связей с общественностью. По неформально сложившейся традиции историки и теоретики российской  пиарологии  возникновение диалогической модели связей с общественностью связывают исключительно с именами двух американских исследователей в сфере PR-технологий: Дж.Грюнига [2]. Но в  своем стремлении разработать и обосновать диалогический подход в сфере этической коммуникации и связей с общественностью, Дж.Грюниг не одинок. Наряду с ним, а также после него, то есть в  настоящее время, над этой же проблемой работали и продолжают работать и другие зарубежные мыслители.

В конце 1990 – начале 2000 годов, целый ряд мыслителей и ученых-обществоведов фиксируют так называемый «диалогический поворот»  в связях с общественностью (Dialogical Turn of Public Relation).  Особенно очень много для исследования диалогической модели связей с общественностью сделали Р.Пирсон[4],  Р.Липер,  К.Боцан, М.Кент и  М.Tейлор [3], Р.Буркарт [5]. К великому сожалению большинство из этих имен, разве что за исключением Дж. Грюнига, в России остаются практически неизвестными, а сам PR-диалог не востребованным в сфере социальных и, особенно, политических коммуникаций. А диалогические методы субъект-субъектного взаимодействия в российских PR-коммуникациях   используются все еще крайне редко, неэффективно и осторожно, с большой долей подозрительности и недоверия к двухсторонним технологиям связей с общественностью. Очень многие отечественные теоретики и практики связей с общественностью, скептически относятся к рецепции диалогической модели коммуникации в сфере взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества в современной России. В то же время социальная практика и рост гражданской активности населения свидетельствуют, что традиционные социокультурные модели монологической коммуникации государства и гражданского общества требуют модернизации, развития механизмов обратной связи и институционализации новых  механизмов коммуникации власти и общества и технологий связи с общественностью в формате симметричного диалога.

Избирательный цикл 2011-2012 годов, уже вошедший в политическую историю нашей страны, вывел на первый план в публичном политическом дисурсе современной России концепт диалога, диалога государства и гражданского общества, власти и оппозиции. О необходимости диалога, как один,  заговорили и власть, и общество, его потребовали как системная, так и несистемная оппозиция, о нем вспомнили парламент, церковь, бизнес, правозащитники, эксперты и политологи, диалога жаждал и средний класс, и сами  представители высшего эшелона  публичной политической власти. Однако реальный процесс диалогизации и перехода от слов к делу в сфере политической коммуникации государства и гражданского  остается  на крайне  низком уровне: власть не пошла на диалог с креативным меньшинством российского социума. Отсюда неутешительный диагноз: хронический дефицит диалога в интеракции государства и гражданского общества.

Одной из причин такого положения, как было показано выше, стала и недостаточная изученность диалоговой интеракции  власти и социума российской политической наукой.  А ведь впереди – очередной избирательный  цикл, а вместе с ним, несомненно, и рост гражданской активности, и очередной виток конфронтации и противостояния власти и оппозиции. Есть ли гарантия в том, что нежелание и неумение вести диалог с обществом и на этот раз  позволит власти удержать ситуацию под контролем, избежав кровопролития и человеческих жертв?


Библиографический список
  1. Баранов А Н., Казакевич Е.Г. Парламентские дебаты: традиции и новации // Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Наука убеждать – риторика». № 10. М., 1991- 64 с.
  2. Зайцев А.В. Диалогическая модель связей с общественностью Дж. Грюнига и современность// Вестник КГУ им. Н.А.Некрасова. 2013, т. 18, № 3.
  3. Зайцев А.В. Диалогическая модель  связи с общественностью: М.Кент и М.Тейлор  // Современные научные исследования и инновации – № 7 (27) Июль 2013 [Электронный ресурс]. URL: http://web.snauka.ru/issues/2013/07/25725.
  4. Зайцев А.В. Политический PR и диалогическая модель связей с общественностью Р.Пирсона // Гуманитарные научные исследования. Научно-практический журнал. ISSN 2225-3157– № 7 (23) Июль 2013 [Электронный ресурс]. URL:http://human.snauka.ru/2013/07/3582
  5. Зайцев А.В. Р. Буркарт: PR-диалог и консенсус-ориентированные связи с общественностью// Общество: политика, экономика, право. – 2013, № 4.
  6. Каган М.С. Философия культуры. — СПб.,1996 – 415 с.
  7. Поцелуев С. П. Диалог и парадиалог как формы дискурсивного взаимодействия в политической практике коммуникативного общества. Автореферат… доктора политических наук. – Ростов-на-Дону, 2010 – 51 с.
  8. Скрипник К.Д. Философия. Логика. Диалог. – Ростов н/Д.: Изд-во Рост. Ун-та, 1996 – 146 с.
  9. Федотова В.Г.,  Яковлева А.Ф. Наука и модернизация// Философия и культура. 2012, № 9 (57) – C. 61 – 72.
  10. Deetz S., Simpson G. Critical Organizational Dialogue: Open Formation and the Demand of  «Otherness». URL:http://www.colorado.edu/Communication/comm4600880/Deetz Simpson2003.pdf.
  11. Ellinor, L.,  Gerard, G. Dialogue: Rediscover the Transforming Power of Conversation .  -  London: Wiley, 1988.
  12. Hawes L.C. The dialogics of conversation: Power, control, and vulnerability// Communication Theory, 199, № 9, р. 229-264.
  13. Isaacs  W. Dialogue and the Art of Thinking Together: A Pioneering Approach to Communicating in Business and in Life. – Bantam Doubleday Dell Publishing Group. 1999. -  428 р.
  14. London S. The Power of Dialogue. URL: http://www.scottlondon.com/articles/ondialogue.html.


Все статьи автора «Зайцев Александр Владимирович»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: