«СВОЁ» И «ЧУЖОЕ» В СИСТЕМЕ МОРАЛИ

Гуреев Максим Вячеславович
Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого
Кандидат философских наук, Доцент кафедры теории, истории и философии культуры

Аннотация
Статья описывает «своё» и «чужое» в системе морали.

Ключевые слова: мораль


«OWN» AND «FOREIGN» IN THE SYSTEM OF MORALITY

Gureev Maksim Vyacheslavovich
Novgorod State University of Yaroslav Mudriy
PhD, Associate Professor of Theory, History and Philosophy of Culture

Abstract
Article is about «own» and «foreign» in the system of morality.

Рубрика: Культурология, Этика

Библиографическая ссылка на статью:
Гуреев М.В. «Своё» и «чужое» в системе морали // Гуманитарные научные исследования. 2012. № 5 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2012/05/1238 (дата обращения: 25.02.2024).

Начиная с эпохи, условно обозначаемой представителями позитивистски ориентированной истории, как первобытность, формирующееся дуалистическое мышление затрагивает в сфере человеческих взаимоотношений и генезис ранних форм морали. Несмотря на то, что понятие стандартов двойной морали в наибольшей степени актуализируется в политологическом (и научном в целом) дискурсе лишь в ХХ веке, данная социально детерминированная сфера изначально отличалась своей неоднозначностью и непредсказуемостью своих трактовок.

По большому счёту, антиномичные на первый взгляд категории «своё» и «чужое», главным образом и затрагивают, прежде всего, общественные правила мышления, речи и поведения. Задолго до того, как нравственность стала анализироваться в качестве совокупности индивидуально-личностных переживания, воплощения и интерпретации эталонов морали, нормы, составлявшие основу кодифицированных нравов, уже оценивали межкультурные коммуникации как смысловое поле для многообразных вариативных решений.

Комплексные ретроспективные взгляды на историю человеческих взаимоотношений в контексте диалектики культуры и цивилизации приводят современного исследователя к выводу о том, что автономная, независимая ни от каких частных и конъюнктурных соображений и мотиваций этика возможна лишь в форме идеализированного проекта, но отнюдь не как повсеместная предметно-прикладная плоскость реализации ценностно-смысловых измерений жизни. В качестве абсолютных, безотносительных к чему бы то ни было в эмпирически постигаемой обыденности, могут декларироваться интересы и искусственные потребности группы, клана, «субкультуры» и т.д., но в любом из этих и подобных им случаев понятие частного сознательно или интуитивно подменяется понятием общего. То, что полезно «своим» (со-племенникам, со-ратникам, со-жителям и т.п.), объявляется «хорошим», «благим», «добрым», причём с универсально значимой окраской; напротив, нейтральные или очевидно вредные воздействия на локальную группу индивидов неизменно оцениваются как «чужие». «Наше» на бессознательном, тысячелетиями закреплённом психическом уровне – это всегда нечто положительное, приносящее или способное приносить любую разновидность пользы; «чуждое» – перманентная характеристика всего отрицательного, противного.

Отталкиваясь от данного контекста, принципиальное значение приобретает и диалектика «нормативной» и «ситуативной» этики. Согласно основоположениям первой, мораль заключена в регламентирующих человеческое поведение общих нормах, законах (правилах, заповедях, нравственных традициях…), на которых и фундируется общество; моральность индивида состоит, соответственно, в том, чтобы эти общие нормы предельно точно соблюдать [1]. Что касается понимания термина «ситуативная» применительно к этике, то в большинстве случаев на бытовом уровне он настораживает и настраивает на саркастический лад. Интуиция подсказывает, что моральные основания содержатся не в самих ситуациях, а в мировоззренческом подходе активной личности к ним. Популярное выражение «действовать по ситуации» чаще всего трактуется в утрированно-утилитарном виде, подразумевая доминирование в ценностной иерархии частных, «своих» интересов и потребностей над универсальными (которые объявляются эфемерными) их аналогами.

Христианский теолог Джозеф Флетчер, издавший в 1966 году книгу «Ситуативная этика. Новая моральность», определил ситуативную этику как средний путь между легализмом, полагающим мораль в абсолютных и неизменных, данных Богом принципах, и антиномианизмом, оставляющим человека вовсе без принципов. Данный срединный, объявленный истинным, путь прокладывает человеку любовь (в христианском значении агапе), во всех ситуациях ищущая «наивысшего блага»; она же есть справедливость, не означающая предпочтения, а находящая лучшие средства к достижению целей. Подход современных исследователей этики сводится к тому, что собственно религиозный «легализм», начиная от исторически сложившегося фарисейства, – это один из вариантов «нормативной этики», не обязательно религиозной. «Антиномианизм» рассматривается, в отличие от Д. Флетчера, не как чьё-либо (например, Ж.-П. Сартра) учение, а как трезвый отчёт в той объективной истине, что самые верные моральные принципы в конкретных ситуациях могут входить друг с другом в непримиримое противоречие (суть всякой моральной проблемы, «казуса» или «ситуации» представляется как коллизия моральных требований). Возникающую же из этого ситуативную этику можно понимать и как «любовь» – живое желание добра, находящее неформальные пути к наилучшему из возможного в конкретных, всегда уникальных случаях (ситуациях).

Согласно подходу А. Круглова, суть различия нормативной и ситуативной этики в следующем: если имя нормативной этики – Моральный Закон (прилагаемый ко всем соответствующим ситуациям), то настоящее имя этики ситуативной – Моральная Задача (а ситуации – условия этой задачи) [2]. Смыслообразующие константы полноценной морали не могут быть ни «своими», ни «чужими», ибо решение частных нравственных задач предполагает гармонизацию взаимоотношений личности и со всеми остальными индивидами, независимо от их групповой или субкультурной идентичности. В противном случае, обострение конфликтных граней конкретной коммуникации приносит символический и реальный ущерб всем участвующим сторонам без исключения.

Древнее правило Талиона и современное Золотое правило нравственности, несмотря на разность образующих их ценностных приоритетов, в равной степени акцентируют внимание на диалектике Своего и Чужого. Принципиальное значение в данном контексте имеет понятие справедливости, назначение которой, по Платону, состоит в том, чтобы поддерживать гармонию мудрости, мужества и умеренности. Она состоит в том, чтобы каждый занимался своим делом и не вмешивался в чужие, чтобы разум господствовал над другими частями души, мудрость – над другими добродетелями, правители – над другими сословиями [3].

Специфика становления и развития системы морали заключается, помимо прочих характеристик, в том, что каждый отдельный нравственный поступок является для окружающих потенциальным примером: положительным или отрицательным, непосредственным или косвенным. Однако, необходимо помнить о том, что следование жизненным примерам других людей не должно являться простым подражанием: оно всегда предполагает ту или иную внутриличностную оценку совершённых действий. Принципиально важно то, что без нравственного уяснения морального значения образца для подражания следование чужому примеру не является актом свободного выбора и сознательной нравственной деятельности. «Чужой» пример всегда играл большую роль в повседневных взаимоотношениях людей, в поддержании и развитии благородных обычаев и нравов, однако он никогда не был самодостаточным по своим ценностно-смысловым функциям. Только искреннее внутреннее воление, сообразующее структуру личности с истинно гуманистическими ценностями, способно полноценно проявить и развить диалектику «своего» и «чужого» в системе морали.

[1] Круглов, А. Этика нормативная и ситуативная [Электронный ресурс] / А. Круглов // Круглов, А. Афоризмы, мысли, эссе. – Режим доступа : http://alkruglov.narod.ru/normsit.html. – Дата обращения : 10.02.2011.

[2] Там же.

[3] Платон. Государство [Текст] / Платон ; пер. А. Н. Егунова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). – М. : Мысль, 1994. – Т. 3. – 656 с.



Все статьи автора «Гуреев Максим Вячеславович»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: