Территория Верхнего Посурья расположена в к лесостепной полосе, которая в эпоху энеолита и бронзового века являлось  контактной зоной ряда археологических культур [1, 2].  Одной из дискуссионных проблем изучения эпохи бронзового века Верхнего Посурья является периодизация.  Дело в то том, что прослеживается хронологическое несоответствие выделяемых периодов для древностей лесной и степной зон.  Степные культуры делят на три периода: ямный, катакомбный, срубный. Лесную полосу делят на два: ранний – фатьяно–балановский и поздний – поздняковский и культуры сетчатой керамики [3].  Верхнее Посурье относится к лесостепной полосе России, здесь мы встречаем большой спектр различных археологических культур. Однако большинство этих культур располагаются в степной зоне.

По территории бронзового века Верхнего Посурья зафиксированы памятники: абашевской [4], фатьяно-балановской (распространяется здесь на атликасинском этапе своего развития) [5], срубной культуры, памятников с  ямчато–жемчужной керамикой, поздняковской, катакомбной [6]  и иванобугорской культуры (находки которой здесь единичны) [7].

Каждая археологическая культура обладает своими исключительными особенностями и характеристиками, материалы о каждой из них пополняются до сих пор.

Одной из наиболее выдающихся культур Бронзового века Верхнего Посурья является фатьяно–балановская культура. В.В. Ставицкий обращает внимание на то, что хронологический приоритет в переселении племен бронзового века на территорию Сурско-Окского междуречья долгое время отдавался носителям фатьяновско-балановских древностей [8].

Исследователям О. Н. Бадеру и А. X. Халикову было известно 47 находок сверленых топоров и 2 местонахождения керамики балановского типа [9]. Ранний облик значительной части этих материалов позволил сделать вывод о том, что движение раннебалановских племен в центр среднего Поволжья проходило по юго-восточным притокам Оки, через Суру. Сейчас известно уже 132 топора, найденных в Верхнем Посурье. Около половины этих орудий относится к ранним типам (клиновидные, молотковидные, пестиковые, втульчатые), что подтверждает точку зрения о раннем характере балановских древностей этого региона [10 ].

Фатьяно–балановская культура славится большим количеством находок различных топоров. По Среднему и Верхнему Посурью найдено около 60 каменных сверленых и кремневых клиновидных топоров.  На Верхней Суре также присутствуют ромбические топоры. Среди клиновидных топоров в Верхнем Посурье преобладают формы с округлым окончанием обуха и со сверлиной в центре. Удельный вес клиновидных топоров в Верхнем Посурье довольно велик и составляет около 20% [5].

Фатьяно-балановская керамика же на Пензенских стоянках представлена 2 венчиками и 2 фрагментами стенок. Венчик, орнаментированный тонкими резными линиями, найден на поселении Калашный затон. Один фрагмент найден у озера Ерня. Также, развал фатьяно-балановского сосуда найден при раскопках поселения Бессоновка [11]. На стоянке Сосновка был найден сверлёный топор короткообушкового типа, известна находка клиновидного топора с уплощённым обухом на поселении Пословка. Интересен топор на стоянке Ульяновка (Кузнецкий район). Там А. Я. Брюсовым и М. Н. Зиминой в 1966 году был зафиксирован каменный, сверлёный, клиновидный топор, с округлым обухом [12].

Б. Г. Тихонов сравнительно небольшими площадями раскопал два поселения у с. Усть-Уза, одно поселение на ручье Кула и одно у с. Смычка [13], на котором им было найдено 70 фрагментов венчиков сосудов, 61 фрагмент днищ и 1311 обломков стенок. Фрагменты венчиков принадлежат баночным формам и реже горшковидным. Орнаментация очень бедная и нанесена небрежно. Выполнена зубчатыми штампами. Основная масса керамики без орнамента вовсе или настолько мала по размерам, что не позволяет сделать какие – либо выводы. Однако, там был найден сосуд фатьяноидного облика и это в какой то степени позволяет датировать поселение по этому черепку [14, с. 215].

Нельзя не сказать о том, что Верхнее Посурье происходили контакты западного иванобугорского населения и восточного вольско-лбищенского. Здесь в керамике ряда поселений зафиксированы гибридные сосуды, имеющие типичные для иванобугорской культуры формы, но украшенные в вольско-лбищенских традициях. Возможно, что некоторые районы Посурья являлись одной из исходных территорий, с которой осуществлялась на территорию Марийского Поволжья вслед за первой балановской вторая волна миграций лесостепных племен. Традиции этих племён в значительной мере предопределили облик чирковской культуры на завершающих этапах ее развития [15, 16].

Следующей культурой, получившей распространение на территории Вехнего Посурья является абашевская культура. Время существования – 16-12 века до н.э.. Абашевские материалы верховий Суры интерпретируются А.Д. Пряхным в качестве переходных – от среднедонских к средневолжским [17].

Для решения проблемы происхождения средневолжской абашевской культуры, а возможно, и юго-западных пределов распространения ее памятников есть смысл обратиться к результатам исследования нескольких, преимущественно дюнных поселений на территории Пензенской области.

Наиболее значительные свидетельства дало дюнное многослойное Барковское поселение под г. Пензой, где экспедицией Воронежского университета в 1972 г. вскрыто 736 кв. метров площади. На этом поселении удалось не только стратиграфически зафиксировать общее предшествование абашевского поселка срубному, но и обнаружить обломки абашеваких сосудов в одной из прослоек, связываемой с пожаром в поселке срубной общности, что не исключает возможности возвращения сюда абашевцев уже во время существования здесь поселка срубной общности. Ко времени абашевского поселений относятся слабо углубленные в материк котлованы жилых я хозяйственных помещений, хозяйственные ямы и отдельные наземные постройки [16, с.76].

К абашевскому времени на поселении относится значительная серия изделий из бронзы, песчаника, кремня, кварцита, глины. Изделия из бронзы включают нож-секач, происходивший из постройки, в которой наряду с абашевской была и срубная керамика, и серп, обнаруженный М. Р. Полесских в обнажении культурного слоя на поселении. Ко времени рассматриваемого поселка относятся 2 кусочка руды. Среда кремневых изделий есть нож, проколка-развертка и комбинированное орудие на отщепе, имеющее скребовую ретушь по верху [17, с. 77].

Керамика абашевского типа достаточно своеобразна. Обычно сосуды имели отогнутый край, часто с внутренним ребром, они орнаментированы гирляндами заштрихованных ромбов, прочерченными линиями или оттисками зубчатого штампа – зигзагов и треугольников.  Абашевские фрагменты содержали в тесте примесь песка, шамота, и, по всей видимости, небольшое количество органики. По венчикам выделяется 11 сосудов. Характерной особенностью большинства этих сосудов является утолщенные и резко отогнутые наружу в верхней части венчики, скорее всего, принадлежавшие горшкам колоколовидной формы. На двух сосудах хорошо заметны глубоко проглаженные горизонтальные каннелюры (параллельные желобки). Для ряда сосудов присуща рельефная штриховка внешней поверхности, заменяющая орнаментацию. Один венчик украшен наклонными оттисками крупнозубчатого штампа, на другом – под верхом нанесен горизонтальный ряд овальных вдавлений. Остальные сосуды орнамента не имеют [17].

Самые широкомасштабные исследования поселений бронзового века были поведены М. Р. Полесских, Б. Г. Тихоновым и А. Д. Пряхиным в составе Сурской археологической экспедиции в 1971-1973 гг. [13].

М.Р. Полесских было вскрыто134 кв. мна поселении у с. Усть-Уза, но особенно широкомасштабные исследования были проведены на том же самом поселении у с. Алферьевки, где было вскрыто1364 кв. мкультурного слоя. Основная масса материалов с исследованных поселений была представлена керамикой, но уже срубной культуры [18].

Источниковедческая база по срубным могильникам значительно пополнилась благодаря исследованиям В.Н. Шитова. Для срубных курганов раннего времени характерны уплощенная круглая насыпь и одиночное погребение в центре кургана, перекрытия в виде площадок и накатников, скорченное трупоположение. Большинство срубных курганов Верхнего Посурья имеют такие признаки. Однако для погребений более позднего времени характерно их расположение в периферийной части кургана, отсутствие острорёберных сосудов и наличие горшков с округлыми плечиками, упрощённая система орнаментации, состоящая из прочерченных линий и коротких насечек [20].

Срубная культура представлена на всех пензенских поселениях: Барковка, Целибуха, Калашный затон и др. Особый интерес представляет медеплавильная мастерская на Барковке. Здесь были обнаружены глиняные литейные формы с отпечатками ножа и топора, а также различные приспособления для литья: тигли, льячки, бронзовые слитки и отдельные изделия из бронзы: ножи, шилья, украшения [21].

Представительная коллекция срубной керамики была собрана на Алферьевском поселении. М.Р. Полесских данная керамика была отнесена к развитому и позднему этапам данной культуры. Однако здесь выделяется представительная серия сосудов покровского облика, характерной особенностью которых является рельефные упорядоченные расчесы на внешней поверхности сосудов, обычно нанесенные вертикально, хотя встречаются диагональные, а изредка и горизонтальные. Среди сосудов с подобной обработкой поверхности преобладают банки с зауженным устьем, хотя имеются и слабо профилированные сосуды с плавно отогнутым в верхней части венчиком [18].

Среди срубной керамики преобладают сосуды баночной формы, обычно имеющие зауженное, реже прямостенное горло. Большая часть горшковидных сосудов относится к разряду слабопрофилированных, коротковенчиковых (сильно профилированных, округлобоких сосудов немного,  а острорёберные – единичны). В орнаментации керамики преобладают оттиски длинного зубчатого штампа, которые в большинстве случаев образуют горизонтальные ряды наклонно расположенных отпечатков [18].

М.Р. Полесских отнёс часть срубной керамики Пензенского поселения к раннему периоду. К позднесрубному времени, по его мнению, можно отнести черепки с небрежным орнаментом и грубой лепной техникой, среди которых целый сосуд, украшенный налепным валиком. Значительная часть сосудов, не имеющих орнамента, была причислена М.Р. Полесских к срубной по своему общему виду, обжигу и по характерной поверхности, имеющей следы выглаживания щепкой [22, с.43].

Срубная керамика присутствует практически на всех поселениях с ямчато-жемчужной керамикой верховьев Суры и Мокши, и нельзя исключать возможности их совместного сосуществования. На Верхней Суре обнаружена керамика с раковинной примесью в тесте, сосуды которой по своей форме и орнаментации близки к классическому облику приказанских древностей [23], и эта керамика имеет много различий с так называемой красно-востокской посудой [24].

На Верхней Суре коллекция ямчато-жемчужной керамики обнаружена на поселении Алферьевка, где кроме значительного количества срубной посуды были собраны фрагменты горшковидных сосудов, большинство из которых имели венчики с выраженным бортиком, украшенным оттисками зубчатого штампа. Небольшая роль в ней отводится оттискам зубчатого штампа и ямчатым вдавлениям, совсем отсутствуют “жемчужины”. По мнению М.Р. Полесских, алферьевская керамика обладает неким сходством с керамикой поздняковских поселений бассейна р. Цны [25].

Появление керамики с ямчато-жемчужной орнаментацией на Верхней Суре, вероятно, связано с тем, что в XII в. до н.э. происходит сдвиг племен культуры ранней “сетчатой” керамики на юг. Племена культуры ранней “сетчатой” керамики полностью занимают территорию расселения поздняковской культуры [26].

Также следует отметить, что на некоторых памятниках бронзового века Верхнего Посурья проявляется катакомбное влияние. Так, например, в типично катакомбных традициях украшены отдельные сосуды Екатериновского поселения, основной керамический комплекс которого относится к древностям вольско-лбищенского типа. Катакомбное влияние нашло отражение и в керамике другого вольско – лбищенского поселения Подлесное IV, которая украшена отпечатками перевитой веревочки [27].

Также  коллекция катакомбной керамики собрана на 1-ом Ахунском городище. Расположено в2,5 кмк ЮВ от поселка Ахуны, на мысу, образованном двумя оврагами, глубиной около 11м. Культурный слой на городище состоял из серого гумусированного песка, мощностью от 10 до 40 см. Данное городище исследовалось М.Р. Полесских в 1963, 1964 и 1974 гг. и В.А. Калмыковой в 1965-1969, 1972 гг. Всего на памятнике было вскрыто 987 кв. м. Цвет фрагментов коричневый, изнутри – иногда темно-серый. Внешняя и внутренняя поверхность в большинстве случаев тщательно заглажена, но встречаются отдельные фрагменты со следами расчесов на внутренних, редко внешних стенках. Изнутри ряда фрагментов заметны мелкие трещинки – следы оседания глины при обжиге, из-за недостаточного количества примесей отощителей. По верхним частям выделяется 10 сосудов, большинство которых имеет прямой или слабо отогнутый наружу венчик, плавно переходящий в расширенное, по сравнению с горловиной, тулово [28].

Один сосуд не имеет орнамента, остальные украшены вдавлениями гладкого штампа, зубчатыми отпечатками, вдавлениями перевитого шнура, треугольными наколами, валиком с пальцевыми защипами, ногтевыми насечками, образующими горизонтальную елочку. Катакомбная керамика также присутствует в подъемных сборах с, Саловской, Бессоновской, Грабовской, 3-ей Русско-Труевской и Пензенских стоянок. С катакомбными древностями также связаны многочисленные находки треугольных наконечников стрел с выемчатым основанием, ряд находок каменных сверленых топоров и молотов. Отличие катакомбных топоров от фатьяновских заключаются в сильно изогнутом профиле и дополнительными рельефными деталями в их оформлении [6].

Таким образом, в эпоху бронзового века на территории Верхнего Посурья размещались различные археологические культуры. На данный момент установлены некоторые пути миграции этих культур, их контакты и взаимосменяемость. Богатство материальной базы даёт возможность продолжить изучение этих культур и заняться дальнейшей их систематизацией.

1. Ставицкий В. В.  Ранний энеолит Пензенского края //  Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г. Белинского. 2008.№ 9 (13). С. 138 — 146.
2. Ставицкий В. В.  Динамика взаимодействия социумов лесной и степной зон на территории Волго-Донского междуречья в древности // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г. Белинского. 2007.№ 4 (8). С. 131 – 136.
3. Полесских М. Р. Древнее население Верхнего Посурья и Примокшанья. Пенза: Приволжское книжное издательство, 1977. 88 с.
4. Археология Мордовского края. Каменный век, эпоха бронзы: монография / В. Н. Шитов и др. ; под общ. ред. В. В. Ставицкого, В. Н. Шитова. Саранск, 2008.
5. Ставицкий В.В. Фатьяно–балановские древности в верховьях Суры и Мокши //Труды ГИМ.  Вып. 103.  1999. С. 30-32.
6. Ставицкий В. В.  Памятники катакомбной культуры Сурско-Мокшанского междуречья // Нижневолжский археологический вестник. Волгоград: ВолГУ. 2005. Вып. 7. С. 17 – 34.
7. Буряков М.А. К вопросу о соотношении памятников иванобугорской и примокшанской культур // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2010. №1(13). С.29-32.
8. Ставицкий В.В. Неолит, энеолит и ранний бронзовый век Сурско-Окского междуречья и Верхнего Прихоперья: динамика взаимодействия культур севера и юга в лесостепной зоне: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук / Удмуртский государственный университет. Ижевск, 2006.
9. Бадер О.Н., Халиков  А.Х. Свод археологических источников. Вып. В1-25. Москва: Наука, 1976.  170 с. 10
10. Ставицкий В. В. Бронзовый век Посурья и Примокшанья. Пенза: Изд-во ПГПУ.  2005.
11. Ливанова А.А. История изучения Бессоновских стоянок // История и археология. 2015. № 1 [Электронный ресурс]. URL: http://history.snauka.ru/2015/01/1420 (дата обращения: 20.10.2015)
12. Брюсов А. Я., Зимина М. П. Каменные сверленые боевые топоры на территории Европейской части СССР.  Изд-во” Наука”, 1966.  Т. 4.
13. Карев И.Н. Динамика развития археологических исследований в Пензенском крае // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2011. №23. Карев И.Н. Динамика развития археологических исследований в Пензенском крае // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2011. №23.
14. Тихонов Б.Г. Поселение бронзового века Смычка I // Восточная Европа в эпоху камня и бронзы. М: Наука, 1976.  239с.
15. Ставицкий В. В. Динамика взаимодействия культур бронзового века Волго-Донской лесостепи //Российская археология. M., 2006. №1. C. 31 – 43.
16. Ставицкий В. В.  Поздний энеолит – ранний бронзовый век Среднего Поочья // Тверской археологический сборник. Тверь,2006. №6. С. 334 – 342.
17. Пряхин А.Д. Поселения абашевской общности. Воронеж: Издательство Воронежского Университета, 1976.  170с.
18. Полесских М.Р. Алферьевское поселение эпохи бронзы //КСИА. Вып.161. М., 1980.
19. Ставицкий В.В. Алферьевское поселение эпохи бронзы на Верхней Суре //История и археология. 2014. № 12 [Электронный ресурс]. URL: http://history.snauka.ru/2014/12/1330 (дата обращения: 06.01.2015).
20. Шапошникова Е.В. Погребения срубной культуры на территории Посурья // Материалы XXXVI  Урало–Поволжской археологической студенческой конференции. Пенза, 2004.
21. Белорыбкин Г. Н. Археологические памятники на территории г. Пенза http://www.berkut-tour.ru/archeological1.pdf
22. Ставицкий В.В. Археологические изыскания М.Р. Полесских. Пенза, 2008.  222с.
23. Выборнов А.А., Третьяков В.П. Поселение Подлесное 4 на Верхней Суре // Новые археологические памятники Волго-Камья. Йошкар-Ола, 1984.
24. Ставицкий В. В., Буряков М. А., Марьёнкина Т. А.  История изучения бронзового века междуречья Оки и Мокши в конце XIX – XX вв. // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. Саранск, 2010. №1 (13). С. 21 – 29.
25. Ставицкий В. В., Челяпов В. П.  Керамика с ямчато-жемчужной орнаментацией на Верхней Суре и Мокше //Археологические памятники Среднего Поочья.  Рязань: НПЦ ОИПИК, 1997. Вып. 6. С. 94 – 103.
26. Вихляев В. И., Ставицкий В. В. Поселение эпохи бронзы Шаверки 2 на Средней Мокше // Древности Окско-Сурского междуречья. Саранск, 2009. Вып. 3. С. 40 – 51.
27. Ставицкий В.В. Динамика взаимодействия культур бронзового века // Урало–Поволжская лесостепь в эпоху бронзового века. Уфа, 2006.
28. Ставицкий В. В. Керамика эпохи бронзы с Ахунских городищ // Археология Поволжья.  Пенза: ПГПУ, 2001. С. 18 – 23.

Все статьи автора «Корнаухова Дарья Дмитриевна»