Определением сущности, природы, характера синкретизма как явления, изучением его разновидностей занимались многие русские языковеды. Для отечественного языкознания характерно смещение акцентов в сторону изучения синкретизма на уровне синтаксиса.
Одной из сложностей, вытекающих из неопределённости лингвистических позиций относительно вопроса об объективном содержании понятия синкретизм, является неоднозначность самого понятия и отсутствие единой терминологии. В лингвистике термином «синкретизм» обозначаются: 1) упрощённые различия падежных форм (Б.Дельбрюк, Н.Н. Дурново, P.O. Якобсон); 2) языковая категория, устанавливаемая совпадением (И. Ельмслев) в парадигматике и синтагматике; 3) нейтрализация противопоставления (О.Ахманова); 4) совмещение свойств, противопоставленных единиц языка, связанных между собой явлениями переходности (В.В. Бабайцева).
Синкретизм как лингвистическое явление является комплексным явлением, совмещающим в себе свойства полисемии и переходности, омонимии и нейтрализации, и реализующееся в языке и речи как самостоятельное явление на всех уровнях языка. Являясь смежным с такими явлениями как переходность, омонимия, полисемия, нейтрализация, полифункциональность и другие, синкретизм занимает промежуточную позицию в системе языковых средств, обеспечивая тем самым развитие и подвижность языковой системы.
Синкретизм – 1) «совпадение в процессе развития языка функционально различных грамматических форм и категорий в одной форме»; 2) «совмещение (синтез) дифференциальных структурных и семантических признаков единиц языка (некоторых разрядов слов, значений предложения, членов предложения и др.), противопоставленных друг другу в системе языка и связанных явлениями переходности» [БЭС. Языкознание. Ярцева, 1998].
Синтаксический синкретизм обнаруживается, прежде всего, в системе членов предложения. Причиной появления синкретичных членов предложения является 1) тенденция к языковой экономии речевых усилий; 2) потребность в выражении более сложной семантики.
Вопросом о синкретизме членов предложения занимались такие ученые, как В. В. Бабайцева, Л. Д. Чеснокова, Л. А. Чернова и др.
По мнению Л.Д. Чесноковой, синкретичные члены предложения образуют целую систему, центром которой следует признать особый тип синкретичных членов предложения – дуплексив, т. к. в семантическом плане дуплексив выражает одновременно два синтаксических отношения к двум грамматически разным словам – к имени и к глаголу: по отношению к имени дуплексив выражает атрибутивные отношения, по отношению к глаголу – обстоятельственные или объектные.
Л.А. Чернова к синкретичным относит 7 групп второстепенных членов предложения: 1) дуплексивы; 2) составные именные члены предложения; 3) различные обособленные члены предложения (определения, приложения, обстоятельства), включающие полупредикативное значение; 4) необособленные определения, связанные с двумя членами предложения; 5) второстепенные члены предложения, выраженные инфинитивом; 6) второстепенные члены предложения, выраженные именами существительными с предлогами, с двумя связями.
В. В. Бабайцева выводит определение синкретизма членов предложения – совмещение (синтез) в одном члене предложения дифференциальных признаков разных членов предложения, разных их функций, и выделяет основные факторы, обусловливающие синкретизм членов предложения:
1) несоответствие формы и содержания;
2) категориальные, лексико-грамматические и лексические значения сочетающихся словоформ;
3) синтаксические связи и отношения;
4) эллипсис подчиняющей словоформы.
Языковая семантика оборотов синкретична: в ней сочетаются компоненты семантики сказуемого и второстепенных членов предложения (определения и обстоятельства). Предикативные семы заключены в семантике стержневых слов [Бабайцева, 2000, с. 432]. Обороты делятся на 2 группы: обстоятельственные (деепричастный, инфинитивный и сравнительный) и атрибутивные (причастный и адъективный) [Бабайцева, 2000, с. 433].
Анализируя конструкции с синкретичными компонентами, стало очевидным, что предикативные семы в стержневых словах позволяют заменить оборот придаточным предложением, например: «Варя собиралась согласиться, выдвинув некоторые принципиальные условия» [Акунин «Турецкий гамбит», с. 57]. Данное предложение можно трансформировать в сложноподчиненное, в котором обособленное обстоятельство выступит в роли придаточной части СПП: Варя собиралась согласиться, если выдвинет некоторые принципиальные условия.
Мы проанализировали конструкции с синкретичными компонентами по обстоятельственной семантике (деепричастный, инфинитивный и сравнительный обороты) в произведениях Б. Акунина «Турецкий гамбит», «Азазель».
В романе Б.Акунина чаще всего используются обособленные обстоятельства, которые являются полупредикативными синтаксическими единицами, включающими деепричастие и его распространители: Раскрыв кожаную обложку, Иван Прокофьевич извлек один-единственный листок… [Акунин «Азазель», с. 15]. Деепричастие раскрыв совмещает в себе признаки глагола и наречия, является структурным и семантическим центром оборота, распространители - кожаную обложку, которые уточняют, что именно раскрыл Иван Прокофьевич. Данную полупредикативную синтаксическую единицу можно трансформировать в придаточную часть сложного предложения: Иван Прокофьевич извлек один-единственный листок, когда раскрыл кожаную обложку (придаточное обстоятельственное предложение со значением времени). Таким образом, языковая семантика оборота синкретична: в ней сочетаются компоненты семантики сказуемого и второстепенного члена предложения (обстоятельства). Синкретизм деепричастия обуславливает специфику его функционирования в речи: оно играет роль добавочного (второстепенного) сказуемого и содержит его обстоятельственную характеристику. В деепричастии заключено значение действия и основное значение обстоятельства.
Семантика деепричастных оборотов в произведениях Б.Акунина очень разнообразна. Вся конструкция работает на раскрытие семантики, но основным носителем ее является деепричастие, которое выполняет различные функции обстоятельства: образа действия, времени, причины, условия, уступки.
В предложении: Промурлыкал Грушин, скучающе перелистывая «Полицейскую сводку городских происшествий» за истекшие сутки [Акунин «Азазель», с. 16], деепричастие (перелистывая) выполняет функцию обстоятельства образа действия: промурлыкал (как?), скучающе перелистывая.
Сидел (как?) спиной какой-то понурый, уткнувшись носом в кружку с вином. Усадив ее на складной стул, француз принялся объяснять (как?). Я привык не жалеть собственной жизни (каким образом?), ставя ее на кон в интересных делах[Акунин «Турецкий гамбит», с. 8, 132, 218]. …Ахтырцев, проявляя все более заметную нервозность, прохаживался (как?) у фигурных дубовых дверей. Эраст Петрович встал и на непослушных ногах двинулся (каким образом?) к окну, не отводя глаз от страшного темного пятна. Миледи участливо наблюдала (как?) за телодвижениями молодого человека, время от времени покачивая головой [Акунин «Азазель», с. 34, 112, 170].
Во всех предложениях основным носителем семантики деепричастного оборота является деепричастие, выполняющее функцию обстоятельства образа действия, которые дают качественную характеристику действию или указывают на способ его осуществления («образ действия»).
В предложениях: Прощаясь с бедным мальчиком, миледи улыбнулась [Акунин «Азазель», с.16]; …собирая эту растительность в букет, Митя Гриднев изорвал шипами новенькие перчатки [Акунин «Турецкий гамбит», с.186], деепричастия (прощаясь, собирая) выполняют функции обстоятельства времени. Улыбнулась (когда?), прощаясь; изорвал (когда?), собирая. В данных примерах деепричастия уточняют время, когда происходит основное действие.
Она испугалась (когда?), увидев перед собой Фандорина. Варя моментально проголодалась (когда?), посмотрев на французские сыры, фрукты, копченую лососину, розовую ветчину…[ Акунин «Турецкий гамбит», с. 78, 100-101].
Синкретизм анализируемых конструкций заключается в том, что деепричастия совмещают в себе признаки глагола (сказуемого) и наречия (обстоятельства времени).
Конструкции с синкретичными компонентами по обстоятельственной семантике причины в романах Б. Акунина встречаются, но не так часто, как конструкции по обстоятельственной семантике образа действия. Потеряв от нетерпения всякое представление о приличиях и чинопочитании, Эраст Петрович выхватил (почему?) у старшего по званию листок и прочел следующее…[Акунин «Азазель», с. 15]. Лучшие из образованной молодежи уходят (по какой причине?), задохнувшись от нехватки духовного кислорода, а вы, отцы общества, уроков для себя ничуть не извлекаете! [Акунин «Азазель», с. 17].Варя закусила губу, чтобы не вскрикнуть, и, не выдержав безнадежности…, опустила (почему?) глаза [Акунин «Турецкий гамбит», с. 22]. Варя метнулась за ним (по какой причине?), не желая оставаться в этом грязном, темном и зловонном вертепе [Акунин «Турецкий гамбит», с. 6].
Деепричастные обороты в данных примерах объясняют причину действия. Автору важно подчеркнуть не только главное действие, но и указать на причину произошедшего, пояснить, почему оно произошло, с чем это связано.
Также в рассматриваемых нами текстах встречаются конструкции с синкретичными компонентами по обстоятельственной семантике условия, но крайне редко. Например, в предложениях: Полюбив, не отрекайтесь! [Акунин «Азазель», с. 14]; Варя согласилась, хотя собиралась согласиться не сразу, а лишь после долгого и серьезного разговора, выдвинув некоторые принципиальные условия. [Акунин «Турецкий гамбит», с. 57]. Деепричастия обозначают условия, которые могут вызвать определённое следствие: не отрекайтесь (при каком условии?) полюбив, собиралась согласиться (при каком условии?) выдвинув условия.
Таким образом, конструкции с синкретичными компонентами по обстоятельственной семантике (деепричастный оборот), в которых деепричастие имеет обстоятельственные значения образа действия, времени, причины, условия, используются автором в большом количестве. В ходе анализа, мы обнаружили, что наиболее часто встречаются деепричастия, выполняющие функцию обстоятельства образа действия. Именно от деепричастных оборотов зависит речевая, семантическая емкость и выразительность.
Библиографический список
- Акунин. Б. Азазель [Текст].// [Электронный ресурс] /Изд.: Захаров, М., 2000. Подготовка е-текста: Евгений Морозов. – Режим доступа: Официальная страница Бориса Акунина: http://akunin.ru/
- Акунин. Б. Турецкий гамбит [Текст].// [Электронный ресурс] /Изд.: Захаров, М., 2000. Spellcheck: Анатолий Мукосеев. – Режим доступа: Официальная страница Бориса Акунина: http://akunin.ru/
- Бабайцева. В.В. Зона синкретизма в системе частей речи современного русского языка [Текст] / В.В. Бабайцева // НДВШ Филологические науки. – 1983. – № 5. – С. 35– 42.
- Бабайцева. В.В. Явления переходности в грамматике русского языка. Монография. / В.В. Бабайцева. – М. – 2000. – 640 с.
- Большой энциклопедический словарь. Языкознание [Текст] / Гл. ред. В. Н. Ярцева. – М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1998.
- Чернова. Л. А. Обстоятельство или определение? Основные типы синкретичных членов предложения [Текст] / Л. А. Чернова // Русская словесность. – 2003. – №8.
- Чеснокова. Л. Д. Синкретизм в сфере членов предложения [Текст] / Л. Д. Чеснокова // Филологические науки. – 1988. – № 4.