ИДИАТУЛЛИН А.В. ТРАНСФОРМАЦИЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ОЖИДАНИЙ И УСТАНОВОК МОЛОДЕЖИ И ДИНАМИКА РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ В 90-Е ГГ. XX В.


ИДИАТУЛЛИН А.В. ТРАНСФОРМАЦИЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ОЖИДАНИЙ И УСТАНОВОК МОЛОДЕЖИ И ДИНАМИКА РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ В 90-Е ГГ. XX В.


Рубрика: История, Социология

Библиографическая ссылка на статью:
// Гуманитарные научные исследования. 2013. № 1 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2013/01/2276 (дата обращения: 25.02.2024).

Основные  социальные проблемы молодежи 90-х годов довольно подробно рассматриваются в трудах ряда авторов.[1] Опираясь на работы данных авторов, а также на анализ А.Запесоцкого можно выделить следующие наиболее острые социальные проблемы молодежи, которые начали формироваться в тот период и во многом определили и определяют некоторые особенности развития системы высшего образования.

Наиболее острыми, отмеченными в работах практически всех исследователей являются следующие проблемы: «социальная и экономическая незащищенность молодежи; отсутствие условий способствующих социальной востребованности и продвижению молодого человека на всех этапах его жизненного развития, гарантий социальной занятости и осуществления права на труд, образование, культурное развитие»[2]

Советская культурная программа, хотя и имела некоторые недостатки в поддержании статуса специалиста (человека с высшим образованием) гарантировало ему, в своих рамках, достаточно высокий социальный уровень. В СССР в большинстве случаев государственная система распределения неплохо решала и проблемы трудоустройства молодых специалистов, согласно статье182 КЗоТ РСФСР каждый выпускник высшего и среднего специального учебного заведения должен был обеспечиваться “работой в соответствии с полученной специальностью и квалификацией”[3].

В новых условиях возник целый ряд факторов способствующих падению места высшего образования в жизненных стратегиях молодежи:

1) Даже после 1991 года система высшего образования, по прежнему, носила ярко выраженный отраслевой характер, данный тип организации системы высшего образования сформировался в СССР, где  вплоть до конца 80-х годов право ведения обучения по собственным учебным планам имелось только у одного вуза – у Московского государственного университета. В остальных вузах государственными планами определялись “практически все дисциплины, изучение которых было обязательным, включая объем выделяемых для каждого предмета аудиторных часов”[4] Неукоснительное соблюдение всех этих учебных планов, так же как и планов приема и выпуска, контролировало Министерство высшего и среднего специального образования, а в вузах, не имевших университетского статуса, курирование дополнительно осуществляли собственные министерства и ведомства. В 1987 г. 896 вузов Советского Союза были подчинены 74 союзным и республиканским министерствам и ведомствам [5].

Данная система была ориентирована преимущественно на подготовку кадров для сферы промышленного производства. Особенно четкая целевая функция образовательных учреждений обозначилась в СССР в 20-е годы XX века – в период острого дефицита кадров для индустриализации страны. И в последствии развитие системы вузов следовало за развитием тех или иных сфер промышленного производства.

Учитывая небывалый спад отечественного производства, закономерным выглядит тот факт, что большинство выпускников тех лет столкнулись с реальными трудностями в профессиональном самоопределении и самореализации. Так, например, «количество выпускников высшей школы составило в 1992 г. около 210 тыс. чел. (или 6,1% рынка рабочей силы). Их конкурентами за рабочие места являлись уволившиеся по собст­венному желанию (3,8 млн чел.) и высвобожденные работники (2,7 млн. чел.), в той их части, которые имеют высшее образование»[6]. А в 1994 году в связи с сокращением объема производства, только по официальным данным, около 20% выпускников дневных отделений высших учебных заведений не были трудоустроены[7]. Реальные цифры по оценкам ряда исследователей могут быть гораздо больше.

2) роль дополнительного негативного детерминанта развития  образовательных стратегий молодежи сыграл тот факт, что в условиях экономической нестабильности страны и криминализации сферы экономических отношений у значительной части молодежи тех лет появились альтернативные возможности для достижения финансового благополучия без получения высшего образования. В этих условиях сформировалась ситуация когда шкала престижа профессии становится расплывчатой и определяется индивидуально в пределах стилевого разнообразия жизненных стратегий. «Именно релятивизация престижности профессий и родов деятельности ведет к снижению роли социальной мобильности. Мобильность ценится только в стабильной системе престижа»[8]. Культурная программа, формирующаяся в начале 90-х, конечно не могла предложить «стабильной системы престижа» и предполагала возможность стилевой дифференциации в образовательных стратегиях разных групп молодежи.

3) нельзя не учитывать роли инерционных процессов в общественном сознании, в котором было зафиксировано отсутствие или даже обратная зависимость в уровне доходов от уровня образования[9]. Данная ситуация так же косвенно отразилась на внимании к вопросам высшего образования со стороны руководящих элит.  Запал образова­тельной активности президентского указа № 1, принятого в1992 г., быстро угас и более не обнаружи­вался у политической элиты.

Ничего странного, однако, в этом нет. Руководители страны всего лишь выражают народное мнение об образовании. В таблице  приведены данные опроса населения страны на этот счет.

Начало экономических реформ в России резко сбило волну интереса к проблемам образова­ния в целом и высшей школы в частности. Всплеск общественного интереса пришелся на 1987-1989 гг. Это время апофеоза «Учительской газеты», возглавляемой Матвеевым.

Явно обозначился с1989 г. «антиобразовательный» крен общественного настроения: люди стали считать, что в сравнении с проблемами образования есть более важные дела (сдвиг с 29 до 59% с 1989 по 1999 гг.) появилась уверенность, что надо сократить масштабы деятельности высшей школы (рост с 10 до 27% в1997 г. и снижение этого показателядо 10% в1999 г.).

Таблица. Отношение россиян к проблеме развития системы образования[10]

 

 

Утверждение Согласны с необходимостью реформ, %

1989

1992

1995

1997

1999

Для выхода из кризиса надо в первую очередь развивать систему образования

58

22

31

30

27

Сначала надо решить экономические проблемы, а потом и проблемы образования

29

56

45

43

59

В стране избыток специалистов с высшим образованием, надо сокращать высшую школу

10

21

20

27

10

 

Многочисленные исследования социологов в пореформенное время (с1992 г.) ставят пробле­мы высшей школы и системы образования на самые последние места в списке актуальных проблем. В сознании граждан России проблемы высшей школы находятся на периферии, они даже не второсте­пенны, они просто несущественны. Так, например, ВЦИОМ не включает в мониторинг оценок социаль­ной напряженности проблем образования, справедливо полагая, что в системе из 14 проблем, обозна­ченных в мониторинге, они не будут восприниматься населением как существенные, серьезные.

Эти факторы в основном и определили основополагающие мотивации молодежи, среди которых как показывают опросы общественного мнения того периода, роль получения образования вообще и высшего в частности упала довольно низко. Так, например, по данным социологических исследований ценность образования среди молодежи с 1991 года неуклонно понижается, если в 1991г. 63 респондента из 100 отмечали образование как ценность, то в 1995 этот показатель составлял только 57 человек.[11]

Что в свою очередь не замедлило отразиться на таких показателях развития высшей школы РФ как снижение конкурса в вузы, которое происходило наряду с существенным снижением квот приема, которые вузы вынуждены были вводить в связи со сложнейшим экономическим положением в сфере образования. А так же на общем количестве студенчества в РФ в первые годы реформ. Как видно из таблицы, на протяжении 1980-1993 гг. в России неуклонно снижалась доля сту­дентов от общей численности населения. В1993 г. по сравнению с1980 г. она сократилась почти в 1,3 раза.

Во второй половине 90-х годов отрицательная динамика развития количественных параметров системы высшего образования сменилась на положительную. Начиная с 1994 г. наме­тился количественный рост студенчества. Данной тенденции так же способствовал ряд факторов. В рамках изучения динамики развития образовательных стратегий молодежи, то можно выделить, по крайней мере, несколько моментов:

1) невостребованность выпускников-специалистов в условиях экономического кризиса на рынке труда, когда они чаще других попадали в число безработных, и широкие возможности для лиц без специальной подготовки сравнительно легко получать высокие доходы, стала до некоторой степени сглаживаться с развитием в России альтернативных форм хозяйствования. Руководители государственных и коммерческих структур предпочитали иметь в качестве служащих людей имеющих высшее образование. Что привело к поднятию образовательного ценза на современном рынке труда даже в областях, не требовавших ранее специальной квалификации.

2) пониманию факта необходимости получения высшего образования и его отражению в образовательных стратегиях молодежи во второй половине 90-х стало становление определенной системы престижа, которая, сохраняя дивергентность жизненных стилей, возвратило высшему образованию роль обязательного атрибута высокого статуса. Так в ходе репрезентативного обследования[12] 1765 человек, представ­ляющих девять социально-профессиональных групп, в том числе технической и гуманитарной интел­лигенции, а также предприниматели малого бизнеса, менеджеры, фермеры, кадровые военные (старшие офицеры), квалифицированные рабочие, работники сферы торговли, услуг и транспорта, служащие (госслужащие и служащие коммерческих структур) были сгруппированы в три слоя средне­го класса (далее СК) – верхний, средний и нижний.   В верхний слой состава СК совре­менной России попали в основном высокообразованные люди. 15% из них имеют ученую степень или закончили аспирантуру, еще 55% – люди с высшим, а 27% – со средним специальным образованием. Он более чем наполовину состоит из руководителей высшего звена на предприятиях и в организаци­ях, а также предпринимателей, имеющих наемных работников. 22% составляет группа квалифициро­ванных специалистов. Средний слой СК также высокообразован. Хотя ученую степень имеют всего четыре процента опрошенных, с высшим образованием было 55%, а со средним специальным -31%. В этом слое квалифицированные специалисты составляют 30%, рабочие – 22%, руководители – 13%, предприниматели – 12%. В нижнем слое и среди бедных доля людей с высшим образованием меньше: в основном они состоят из рабочих, ИТР, специалистов и служащих бюджетных организа­ций[13].

Данное положение в социальном распределении повлияло на мотивационно-ценностностные ориентации старшеклассников на высшее образование.  «Прежде всего, у старшеклассников проявляется тенденция к продолжению учебы, причем предпочтительны вузы (дневное отделение), что объясняется, с одной стороны, повышением образовательного уровня населения. С другой стороны, в связи с социально-экономическим кризисом, многие специальности, подготовка к которым ведется в техникумах и училищах, остаются невостребованными на рынке труда. Отсюда стремление молодежи иметь более прочные гарантии трудоустройства в случае окончания высшего учебного заведения»[14].

«Продолжение обучения рассматривалось респондентами не как способ повышения собственного интеллектуального уровня, а как средство достижения определенных целей (“сделать карьеру”, “избежать службы в армии”, “занять определенное положение в обществе”).

В ядро наиболее важных мотивов, … при выборе профессий, вошли:

1) “ее интерес для меня” (54,6%); 2) “престижность” (40,9%); 3) “возможность много зарабатывать” (47,7%); 4) “возможность заниматься любимым делом (33,0%)”; 5) “возможность использовать с ее помощью все свои способности и таланты” (23,3%)»[15].

В изменении данных параметров просматривается связь с глобальной экспансией прозападных ценностей, идеологическое ядро которых составляет философия утилитаризма.

Таким образом, как мы показали выше образовательные стратегии молодежи, изменяясь под влиянием социокультурной ситуации, существенно повлияли на развитие системы высшего образования и определили ряд количественных характеристик ее развития в последние полтора десятилетия. Причем изменилось и  ценностное отношение к высшему образованию. В современной социокультурной ситуации высшее образование уже не оценивается как фактор, безусловно обеспечивающий высокое социальное положение или продвижение по социальной лестнице. Однако в жизненных стратегиях молодежи, после значительного спада начала 90-х годов, ценность получения высшего образования занимает значительное место. Высшее образование оценивается, однако, уже с новых позиций в частности как инструмент достижения экономического успеха и как инструмент доступа к новым жизненным формам и стилям. Данное изменение предполагает и существенное изменение способов функционирования системы высшего образования в условиях стилевой дифференциации форм экономического поведения, допускаемого современной культурной программой.


[1] См. например, труды научно-исследовательского центра при Институте молодежи (В. Боровик, Е.Гришина, И.Ильинский, Г. Иноземцева, Ю. Ожегов, Б. Ручкин); НИИ комплексных социальных исследований Санкт-Петербургского государственного университета (А.Козлов, В.Лисовскиц, Т. Петрова); Института социально-полиических исследований РАН (С.Быкова, В.Чупуров);  Института труда при Госкомтруда РФ (Е. Катульский); Института молодежи (З. Бабкина, А. Галаган, А. Ковалева, А. Шендрик и др.

[2] Запесоцкий А . -  С. 208

[3] Кодекс законов о труде РСФСР. М.: Юрид. лит., 1988.- с.68

[4] Садовничий В.А., Белокуров В.В., Сушко В.Т., Шикин Е.В. Университетское образование: приглашение к размышлению. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1995. – С.217

[5] Основные направления перестройки высшего и среднего специального образования в стране: Сборник документов и материалов. М.: Высш. шк., 1987.- С5.

 

[6]  Жильцов Е.Н., Зуев В.М., Колосова Р.П. Коммерциализация высшего образования в России: возможности и границы// Вестник Московского университета. Сер. 6, Экономика. 1993. №6. С. 64. 34

[7] Русинов 1995,– С. 9.

[8] Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие: учебное пособие.—С. 288

[9] Такую статистику мы приводим в части 1.2 настоящей работы.

[10] А.А. Овсянников Востребованность гуманитарных ценностей современным российским обществом //

[11] Бобахо В.А. , Левикова С.И. Современные тенденции молодежной культуры: конфликт или преемственность поколений ?// Общественные науки и современность. – 1996. – №3. – С. 56.

 [13] Блеск и нищета золотой середины // Поиск. № 24-25(526-527). 18 июня 1999. С.8.

[14] Винтин И.А. Особенности социального самоопределения старшеклассников //  Социальные исследования (СОЦИС) – 2004. – № 2, С. 86 – 93.- С. 87

[15] Винтин И.А. Указ.соч.—С.88-89



Все статьи автора «Idiatullin A.V.»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: