К началу ХХ века русская историческая наука добилась значительных результатов в области изучения эпохи Великой французской революции. Повышенный интерес русских исследователей к этой теме объясняется не только значением революции в развитии Европы: кроме общенаучного интереса были и смутные предчувствия, что их родине в близком будущем предстоит пережить не менее грандиозный переворот, чем революция во Франции.
К началу XX века оформляется «русская школа истории Французской революции». Работы ее представителей (В.И. Герье, Н.И. Кареева, А.С. Алексеева, М.М. Ковалевского, И.В. Лучицкого, А.М. Ону и др.) послужили опорой ученику Н.И. Кареева Вадиму Аполлоновичу Бутенко (1877-1931) в разработке собственной концепции Великой французской революции.
Сосредоточив своё внимание на истории Франции конца ХVIII – начала ХIX вв., В.А. Бутенко на протяжении всей жизни не оставлял эту тему, ставшую центральной в его научном творчестве. Будучи признанным специалистом по истории французского либерализма, ученый уделил внимание и революционной проблематике. Концептуальная оценка Великой французской революции прозвучала в работах историка: «Курс новой истории» (М., 1915, 1916, 1918), «Великие тени прошлого. Предтеча Великой революции (К 150-летию со дня смерти Вольтера)» (1928); «Великие тени прошлого: Ж.Ж. Руссо (К 150-летию со дня смерти» (1928); «Культ Разума и культ Верховного Существа в революционной Франции» (1929), в рецензиях на труды Н.А. Рожкова, А.М. Ону, Н.И. Кареева, В.И. Герье, в работах «Либеральная партия во Франции в эпоху реставрации» (1913), «1814 и 1914 годы» (1914).
Признанные специалисты по истории Великой революции (Н.И. Кареев, П.Г. Виноградов и др.) кроме социально-экономических причин важное место в подготовке революции отводили духовным предпосылкам. Разделяя эту позицию, В.А. Бутенко вышел на проблему влияния идей Просвещения на революцию. В развитии оппозиционного настроения во Франции историк выделил два периода, которым соответствовали два поколения французских «философов»: первая половина XVIII в. (Вольтер, Монтескье, физиократы); вторая половина XVIII в. (Дидро, энциклопедисты, Руссо). Как видим, в этом ряду отсутствуют «утопические коммунисты» (Мабли, Морелли). О роли Мабли в формировании демократических стремлений французского общества историк лишь однажды упомянул в «Курсе новой истории», да и то в связи с учением Руссо. В статье же «Великие тени прошлого: Ж.Ж. Руссо» о Мабли нет ни слова. Здесь среди представителей оппозиционного течения В.А. Бутенко назвал только два имени – Вольтер и Руссо. Невнимание В.А. Бутенко к предреволюционной доктрине Мабли нарушало стройную эволюцию политических идей с начала XVIII в до 1789 г. Впрочем, этим недостатком страдали и работы П.Г. Виноградова и Н.И. Кареева. Названный недочет не умаляет ценность вывода В.А. Бутенко о том, что французская «философия» явилась идеологической подготовкой революции. «В середине XVIII в. французское общество, воспитанное на произведениях Вольтера, Монтескье и физиократов, – отмечал историк, – хотело только того, что уже делалось в других государствах Европы, реформ сверху, просвещенного абсолютизма, но правительство оставалось глухо к его желаниям…» [1, 232].
Неудачи реформ он объяснял противодействием парламента («сила, враждебная для социальных реформ») и недоверием общества к реформаторам. Но была ли у них действительная возможность провести глубокие преобразования в социально-политической системе и сдержать революцию? В «Курсе новой истории» В.А. Бутенко уклонился от прямого ответа, указав лишь на невозможность общества ждать от власти коренных реформ. Зато в статье о Вольтере, написанной уже в советское время, позиция его вполне определенна: проведение политики просвещенного абсолютизма вообще немыслимо, для освобождения народа нужно выступление самого народа. В этом выводе В.А. Бутенко близок к позиции Н.И. Кареева, который связывал возможность скорого исчезновения феодальных отношений с надвигавшейся революцией.
В.А. Бутенко не обошел и дискуссионный вопрос о конечном хронологическом рубеже революции. В историографии отложилось несколько позиций по этому вопросу. Одни историки доводили революцию до 1794 г., когда началась реакция (Ж. Мишле, П. Кропоткин; этой даты придерживается и большинство советских историков), другие обосновывали ее завершение 1799 г., когда произошел государственный переворот (Н.И. Кареев, советские историки В.Г. Ревуненков, А.В. Адо). А. Олар ограничивал революцию годом превращения Наполеона Бонапарта в императора французов (1804), А. Сорель видел ее окончание в падении Наполеона (1815).
В.А. Бутенко в «Курсе…» ясно определил начало революции, приурочив его к конкретному событию – взятие Бастилии (14 июля 1789 г.), но совершенно обошёл вопрос дальнейшей периодизации и обозначил лишь основные моменты: ниспровержение Старого порядка (4 августа 1789 г.), Учредительное собрание (1789-1791), падение монархии (10 августа 1792 г.), террор, законодательная деятельность Конвента (1792-1795), эпоха Директории (1795-1799) [1, 238-251]. Проблему периодизации революции историк затронул в поздней работе «Культ Разума и Культ Верховного Существа» (1929). Здесь он четко выделил по крайней мере два её этапа: 1) 1789-1792 -первый этап революции от её начала до казни короля, когда «власть в Париже перешла в руки черни»; 2) Второй этап (1792-1794) включал законодательную деятельность Конвента до 10-термидора II года [2, 12-14]. Но в концепции В.А. Бутенко это не завершение революции. Свержение якобинской диктатуры, по мнению историка, означало лишь прохождение точки апогея революции.
Таким образом, В.А. Бутенко оценил Термидор как поворот революции, а не её конец. Определив кульминационный пункт событий (1794 г.), В.А. Бутенко тем самым поддержал существующее в историографии разделение эпохи революции на «восходящий» и «нисходящий» периоды. Но вернёмся к «Курсу новой истории». Включение эпохи Директории в общий ряд основных событий революции позволяет утверждать, что историк рассматривал эту эпоху как завершающий этап революции.
Был ли режим Наполеона продолжением революции? Позиция В.А. Бутенко в этом вопросе неоднозначна. «Разбирая» книгу французского историка Л. Маделина «La Revolution», В.А. Бутенко сделал замечание как раз по этому поводу: режим Наполеона не следует считать непрерывным продолжением революции и осуществлением стремлений 1789 г. Правда, к перевороту 18 брюмера отнеслись сочувственно все слои французского общества, но историк призывает читателя осознать разницу французского общества 1789 г. и 1799 г. [3, 100].
И все же связь империи Наполеона с революцией существовала. В.А. Бутенко отметил эту связь и в статье «1814 и 1914 годы», и в первом томе «Либеральной партии…» [4, 88; 5, 172-258]. В «Курсе…» он эту связь продемонстрировал, включив обе эпохи в одну главу – «Революция и Наполеон». В своей внутренней политике Наполеон, как известно, утвердил бессословный гражданский строй, созданный революцией, но в то же время установил чисто деспотический режим управления. Являясь прямым продолжателем социального дела революции, заключил В.А. Бутенко, он в политическом отношении вернулся к традициям Старого порядка.
В оценке революции В.А. Бутенко всё время старался избежать однозначности, пытался не просто изложить, но объяснить сам ее ход.
Характерно, что крупные события революции историк рассматривал с позиции влияния народных масс на судьбы страны, подчеркивая роль народа во взятии Бастилии, в восстании 5-6 октября 1789 г., приговоре короля к казни. При этом историк предостерегал от излишней драматизации революции, что отличало, например, труд Л. Маделина. Французский историк большую роль отводил низменным инстинктам масс, своекорыстным стремлениям отдельных вождей, участию в народных выступлениях всяких подонков общества. В.А. Бутенко не идеализировал «восставших». Но считал необходимым вводить читателя в то революционное миросозерцание, которым было охвачено все французское общество 1789 г. Такой подход давал возможность увидеть наряду с проявлением низменных страстей примеры высокого идеалистического подъема.
Некоторые русские и зарубежные исследователи французской революции (П.Г. Виноградов, Л. Маделин) в оценке событий 4 августа 1789 г. видели завершение народных стремлений. Л. Маделин даже предположил, что революция уже тогда могла закончиться, если бы не идеалисты-реформаторы. С момента отмены феодального права П.Г. Виноградов рассматривал волнения народа как «бунт», и оценка этих волнений отрицательна. Подходя к этому вопросу, В.А. Бутенко обратил внимание на неудачное законодательство Учредительного собрания о выкупе феодальных прав. В нем видел историк одну из существенных причин продолжения революции, напомнив, что только Конвент своими радикальными мерами успокоил крестьян. Зато с другим утверждением Л. Маделина В.А. Бутенко согласен полностью: распродажа национальных имуществ оба историка оценили как настоящий экономический переворот, обусловивший в значительной степени жизненность дела революции.
Одной из главных историографических проблем исследователи истории революции признают трактовку ее якобинского этапа. Свою позицию по этому вопросу В.А. Бутенко впервые обозначил в рецензии на работу В.И. Герье «Французская революция 1789 -1795 гг. в освещении И. Тэна» (1911). В оценке периода «неслыханного деспотизма кучки революционеров» он старался понять эту власть, объяснить крайности террора политическими условиями. У Тэна весь период 1789-1795 гг., недоумевал В.А. Бутенко, период сплошного безумия, период, где нельзя разобрать отдельных моментов, где нет никакого естественного хода событий, никакой эволюции! Изображение террора, уверен В.А. Бутенко, без упоминания о главных причинах, его порождавших – борьбе за национальную независимость и внутренней международной войне – совершенно искажает понимание «этой страшной страницы французской истории» [7, 153].
В оценке партий якобинцев и жирондистов В.А. Бутенко коснулся важного вопроса их социальной сущности. «Победа умеренной партии над якобинцами, – отметил историк, – была вместе с тем победой буржуазии над пролетариатом» [1, 249]. Насколько жестко в концепции В.А. Бутенко это классовое разделение? Видел ли он в обеих партиях представителей разных общественных классов, или определял различие якобинцев и жирондистов разницей их социальной опоры? В.А. Бутенко нигде не дал разъяснений на этот счет.
В «Курсе…» недостаточно освещены и результаты Французской революции. Зато в работе «1814 и 1914 годы» В.А. Бутенко остановился на этом специально. Среди главных достижений революции он видел уничтожение сословных привилегий, установление принципа гражданского равенства, освобождение человека от двойной опеки церкви и государства. Жизненность результатов революции историк проследит позже, в блестящий век борьбы либерализма и реакции.
По своему влиянию Французская революция вышла за рамки общеевропейского явления. Ее всемирно-историческое значение В.А. Бутенко определил, поддержав вывод представителей «русской исторической школы»: «Исходным пунктом для понимания всей истории XIX в. служит французская революция» [6, 184].
Изучая проблемы Великой французской революции, европейских революций 1848-1849 гг., вопросы национального самоопределения, историю либеральной оппозиции эпохи реставрации, В.А. Бутенко внимателен к действию народных масс и зачастую симпатии его на их стороне. Каково же было отношение историка к этим фактам? В оценке процесса развития народов он тяготел к эволюционизму. Но всемирная история демонстрировала так много примеров нарушения такой постепенности, что вдумчивые историки обыкновенно не пренебрегали этими фактами и приходили к мысли о законосообразности революционных волнений в истории. Однако в целом революционные движения в концепции В.А. Бутенко – лишь часть драматических страниц всемирной истории.
Библиографический список
- Бутенко В.А. Курс новой истории. 3-е изд. испр. и доп. М.: Т-во И.Д.Сытина, 1918. 380 с.
- Бутенко В.А. Культ Разума и Культ Верховного Существа //Вестник знания. 1929. № 1.
- Бутенко В.А. [Рецензия] Louis Madelin. La Revolution. Paris. 1912// Научный исторический журнал. 1913. Т.1. Вып.1.
- Бутенко В.А. 1814 и 1914 годы// Ежемесячный журнал. Пг., 1914. № 10;
- Бутенко В.А. Либеральная партия во Франции в эпоху реставрации. Т.1. 1814-1820. СПб., 1913.
- Бутенко В.А. [Рецензия] Кареев Н.И. Общий курс истории XIX в. СПб. 1910// Русское богатство. 1910. № 9.
- Русское богатство. 1911. № 6.