Современные исследования, посвящённые концепции лица, можно разделить на две основные категории. Во-первых, социолингвистический подход, а, во-вторых, коммуникативный подход. Социолингвистический подход основывается на теории вежливости Брауна-Левинзона. [2] По данной причине данный подход иначе называется подходом с позиции теории вежливости [7].
С позиции теории вежливости утверждается, что любой речевой акт, который соотносится с функцией либо с действием, совершаемым конкретным высказыванием, обладает потенциальными угрозами не только в отношении рецепиента либо слушателя, но и источника либо говорящего.
К примеру, просьба может угрожать негативной потребности лица рецепиента (т. е. желанию избегать внешнего навязывания), при этом просьба также несёт в себе угрозу позитивной потребности лица источника коммуникации (т. е. желанию проявлять себя в качестве компетентной личности). Более того, в теории вежливости предполагается, что степень, в которой речевые акты угрожают лицу, зависит от трёх ситуативных факторов: от социальной дистанции между говорящим и слушающим, от относительной власти говорящего над слушающим и от имманентно присутствующей в данном акте степени угрозы лицу. На протяжении многих лет исследователи искали подтверждения валидности теории вежливости в своих собственных языках, а также сравнивая различия в языковом употреблении вежливости в различных культурах [4] [5]. Однако, по иронии судьбы, эти исследования привели к тому, что, в конечном итоге, универсальный характер теории вежливости Брауна-Левинзона оказался под сомнением. [2]
Во-первых, принципы вежливости оказались неспособны объяснить употребления языка людьми, в особенности вежливого стиля, существующего в японском языке [4]. Принципы вежливости игнорируют два важных аспекта японского языка и его употребления. Один игнорируемый аспект – это языковой выбор формализованных конструкций из множества различных степеней формальности, а второй аспект – это детерминированность выбора говорящим вежливых выражений прежде всего социальной конвенциональностью, но не индивидуальной стратегией общения. Поэтому требуется более внятная матрица, способная объяснить универсальность языковой вежливости. [4] [5]
Во-вторых, огромный шквал критики обрушился на теорию вежливости Брауна-Левинзона именно за утверждение о негативных потребностях лица [2]. Негативное лицо, в котором олицетворяется претензия на личную территорию и желание избегать внешнего навязывания, звучит несколько странно для людей, в культуре которых ценятся социальные взаимоотношения и взаимозависимость [4] [5].
Даже с учётом того, что феномен негативного лица иногда может встре-чаться во взаимоотношениях между японцами (например, терпение жены по отношению к пьющему мужу либо толерантное отношение родителей к жуткой манере своего ребёнка одеваться), тем не менее данное лицо не является доминирующим в японской культуре. Японцы в подобных случаях даже не употребили бы слова «лицо». Они скорее употребили бы слова «терпение» или «толерантность», которые мы употребили в скобках. Кроме того, теорию вежливости Брауна-Левинзона критиковали за три ситуативных фактора, подверженных культурному смещению. [2] Например, в культуре А некоторые речевые акты могут восприниматься как более угрожающие, нежели в иных культурах [7].
Давайте в качестве примера разберём самое заурядное приветствие (по крайней мере в Японии), которое совершают люди, когда встречают знакомого на улице. После того, как они скажут друг другу: «Привет!», японцы спрашивают у своих знакомых: «Куда ты идёшь?» Весьма вероятно, что, услышав от своего знакомого данный вопрос, японец сочтёт его за вежливое приветствие. Напротив, житель Северной Америки, может расценить вопрос о том, куда он идёт, как внешнее навязывание, как угрозу негативной потребности собственного лица. Поэтому, даже одно и то же поведение можно в различных культурах интерпретировать различным образом, учитывая степень угрозы лицу. Наконец, ситуативные факторы могут не ограничиваться тремя (например, близость, дистанция власти и степень угрозы, провоцируемая речевым актом). Вполне вероятно, что на вежливость выражений влияют и иные факторы, например, иерархические взаимоотношения, социальные обязательства и т. п.
Вопреки социолингвистическому подходу, акцентирующему феномен вежливости в языковом употреблении, коммуникативный подход больше внимания уделяет межличностным либо кросскультурным конфликтам. Например, в теории преодоления лица [6] применяется культурный параметр «индивидуализм-коллективизм» и я-конструирование для объяснения различий между стилями заботы о своём лице и разрешения конфликтов в различных культурах. Утверждается, что, в процессе управления конфликтом, представители индивидуалистических культур склонны отдают приоритет я-лицу перед другим-лицом либо взаимным лицом (т. е. заботе об обоюдном имидже участников либо об имиджн их взаимоотношений), тогда как представители коллективистских культур склонны отдавать приоритет другому-лицу либо взаимному лицу перед я-лицом. Согласно данному подходу, данная тенденция опосредуется ин-дивидуальным я-конструированием.
Нет никакого сомнения в том, что предшествующие исследования внесли свой собственный вклад в понимание концепции лица. Тем не менее, остаются неразрешённые вопросы, которые требуют проведения эмпирических исследований. Попробуем очертить силуэты подобных вопросов. Во-первых, определение понятия «лицо» продолжает оставаться непоследовательным и неадекватным по отношению к культуре Японии и т. п. Предлагаемое И. Гоффманом определение лица в качестве позитивной социальной ценности, , которой человек наделяет сам себя перед другими, рождая у них соответствующие ожидания в процессе конкретного контакта [3], акцентирует социально-релятивную характеристику лица, тогда как в теории вежливости Брауна-Левинзона [2], лицо определяется как публичный я-образ, которым каждый желает наделить самого себя, и данное определение, как представляется, акцентирует индивидуалистические аспекты лица [1].
Кроме того, не существует единственного определения, которое, будучи достаточно вразумительным, включало бы в себя концепции лица, существующие в культурах за пределами Северной Америки. При помощи определения из теории вежливости Брауна-Левинзона Brown and Levinson’s definition of face [2], невозможно объяснить ни китайский феномен мяньцзы/лянь, ни японский феномен мэнцу, ибо в каждом из них подчёркивается коммунальный аспект лица и ракурс с точки зрения других людей [4]. Тем самым, даже если мы признаем труды И. Гоффмана о лице в нашей повседневной жизни с акцентом на релятивных свойствах лица первопроходческими, мы будем вынуждены утверждать, что существует пространство дальнейшей концептуальной классификации и теоретического дополнения, в котором мы можем ухватить различные нюансы лицевой ориентации в различных культурах.
С учётом сказанного имеет смысл предполагать, что, всей общности су-щественной характеристики лица, концепция лица в любой культуре может иметь свои характерные либо доминантные компоненты, отражающие культурную уникальность. Универсальный (этический) компонент концепций лица в разных культурах заключается в том, что лицо репрезентирует индивидуальные публичные либо социальные имиджи. Прочие компоненты представляются культурно-специфическими (эмическими). Например, предполагается, что концепция лица в англо-американской культуре, характеризуется приоритетом негативного лица, которое репрезентирует социальные имиджи независимости и территории. С другой стороны, в концепции лица в китайской культуре, лянь характеризуется приоритетом человеческой морали. Идея о культурной уникальности понятия «лицо» не предполагает отсутствия подобных характеристик в иных культурах. Ппредставляется, что это вопрос превалирования. Лишь при помощи самобытного подхода возможно выявить культурно-уникальные элементы понятия «лицо».
Библиографический список
- Bargiela-Chiappini F. Face and Politeness: New (Insights) for Old (Concepts) // Journal of Pragmatics, 2003. No. 35. P. 1453 – 1469.
- Brown P., Levinson S. Universals in Language Usage: Politeness Phenomena // Questions and Politeness: Strategies in Social Interaction. Ed. by E. N. Goody. Cambridge: Cambridge University Press, 1978. P. 56 – 310.
- Goffman E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-Face Behavior. New York: Pantheon Books, 1967.
- Mao L. M. Beyond Politeness Theory: ‘Face’ Revisited and Renewed // Journal of Pragmatics, 1994. No. 21. P. 451 – 486.
- Matsumoto Y. Reexamination of the Universality of Face. Politeness Phenomena in Japanese // Journal of Pragmatics, 1988. No. 12. P. 403 – 426.
- Ting-Toomey S., Kurogi A. Facework Competence in Intercultural Conflict: An Updated Face-Negotiation Theory // International Journal of Intercultural Relations, 1998. No. 22. P. 187 – 225.
- Tracy K. The Many Faces of Facework // Handbook of Language and Social Psychology. Ed. by H. Giles, W. P. Robinson. Hoboken: John Wiley & Sons Ltd, 1990. P. 209 – 226.