ИНОСТРАННЫЕ СТУДЕНТЫ В ДУХОВНЫХ СЕМИНАРИЯХ РОССИИ В XIX ВЕКЕ

Сушко Алексей Васильевич
Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова
кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-гуманитарных наук, экономики и права

Аннотация
Данная статья посвящена вопросу образования иностранных студентов в духовных семинариях России в 19 веке. Приглашение иностранных студентов в церковные школы России играло важную роль в пропаганде российской идеологии за рубежом.

Ключевые слова: духовные семинарии, идеология, иностранные студенты, история России 19 века, церковное образование


FOREIGN STUDENTS IN THE SEMINARIES OF RUSSIA IN THE NINETEENTH CENTURY

Sushko Aleksey Vasilyevich
North-Western state medical University named after I. I. Mechnikov
Сandidate of historical sciences, assistant Professor of social sciences and humanities, economics and law

Abstract
This article focuses on the issue of education of foreign students in the seminaries of Russia in the 19th century. Invitation of foreign students in religious schools of Russia have played an important role in promoting Russia abroad.

Рубрика: История

Библиографическая ссылка на статью:
Сушко А.В. Иностранные студенты в духовных семинариях россии в XIX веке // Гуманитарные научные исследования. 2016. № 8 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2016/08/16010 (дата обращения: 08.03.2024).

По Высочайшему повелению 13 апреля 1846 г. Святейшему Синоду было предоставлено право разрешать прием в духовные учебные заведения иностранцев (10, с.510).

В 1847 г. некоторые «почтенные» болгары обратились к русскому правительству с просьбой о принятии молодых людей в учебные заведения России. Правительство удовлетворило их просьбу, разрешив иметь в Киевской и Одесской семинариях, а также в духовных академиях несколько «казеннокоштных» вакансий для болгар (2, л.1-1 об.).

Так, в1853 г. было предписано принять по четыре слушателя из Болгарии в Санкт-Петербургскую и Московскую духовные семинарии, с тем, чтобы по окончании курса заменить их новыми учениками. Причем вследствие ходатайства болгарских попечителей со всеми учениками из Болгарии велась разъяснительная работа относительно того, чтобы они по окончании обучения возвратились служить на родину (10, c.511).

В1850 г. сербское правительство решило не посылать молодых сербов во французские университеты, а отправлять их в Россию. В силу этого последовало предписание в феврале1850 г. о свободном и немедленном принятии сербов в духовно-учебные заведения России (10, с.512).

Стремление болгар обучаться в российских семинариях М.П. Погодин объяснял в своем отношении от 27 ноября 1862 г. за № 20 обер-прокурору Синода А. П. Ахматову следующим образом:

«Вследствие вековых угнетений болгарский народ утратил духовное просвещение и дошел до того, что высшие духовные места в епархиях, им населенных, покупались фанаристами-греками, совершенно враждебными славянскому Богослужению и народности, а низшие занимались людьми или совершенно невежественными, или трепетавшими перед властью, враждебной народу» (2, л.2).

Желание получить среднее духовное образование в России кроме болгар изъявляли молодые люди не только из славянских земель, но также из Греции, Молдавии, Валахии, Сирии. Последние были менее дисципли­нированы сербов и болгар. В1860 г. по распоряжению обер-прокурора Святейшего Синода в Санкт-Петербургскую духовную семинарию был принят сирийский уроженец Насралле Башбаш, которого спустя четыре месяца уволили по представлению семинарского правления за неуспеваемость. В1861 г. арабы Георгий Маркое и Нифон Мусеем просили об их переводе из Киевской духовной семинарии в Санкт-Петербургскую, ввиду их неуживчивости с другими иностранцами, особенно с сербами и болгарами (10, с.511-512).

Как правило, иностранных абитуриентов присылали общественные организации или частные лица, которые частично оплачивали обучение, а также по рекомендации русских консулов. Желающие подавали прошение на имя обер-прокурора Синода, который по согласованию с Министерством иностранных дел принимал решение о зачислении в семинарию или об отказе в приеме (3, л.8 об.).

В начале 1860-х гг. у некоторых чиновников Святейшего Синода возникло опасение, что допуск иностранцев-славян православного вероисповедания может навлечь протест со стороны должностных лиц иностранных государств, проповедовавших католическую веру, в частности, в Австро-Венгрии. Митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов) развеял эти опасения в письме к обер-прокурору Святейшего Синода А.П. Ахматову от 11 февраля1862 г., отметив что «проблема могла бы возникнуть, если бы мы стали привлекать в православие римско-католических австрийских подданных. А против того, что православных, ищущих просвещения мы не отталкиваем, кажется, не достанет у австрийского министра бесстыдства сделать возражение» (12, с.229-230).

Были случаи, когда молодые люди нелегально пробирались через границу с целью поступления в семинарию. Так, например, 9 апреля 1863 года на имя обер-прокурора Синода А.П. Ахматова поступило прошение болгарского уроженца Петра Поповича, которое мы здесь приводим: «Получивши на родине моей образование, какое можно получить в ней при ее печальном положении, я пожелал не останавливаться на таких скудных познаниях, какие там приобрел я, а продолжать начатое, во что бы то ни стало. Для этой цели я решил пробраться как-нибудь сквозь ту стражу, которая сторожит над каждым членом родины моей уже несколько веков, не обращая внимания на те последствия, какие могли меня постигнуть в случае неудачи. Успех мой увенчался: я пробрался, вытерпев все неудобства, представляющиеся на таком пути бедному человеку, до России и приехал в Петербург. Теперь я решился попытаться осуществить давно задуманную мысль – поступить в здешнюю духовную семинарию. Для этого я обращаюсь с наипокорнейшей просьбой к Вашему Превосходительству не оставить меня без милостивейшего Вашего внимания, а принять меня в число удостоенных такого благодеяния южных славян, дабы, таким образом, и я когда-нибудь мог хоть каплю пользы принести бедному во всех отношениях моему отечеству. Будущность моя в Ваших руках, и судьба моя от Вас зависит. Март 1863 года» (4, л.5).

В 1861 г.  в духовных семинариях России обучались 16 болгар и 1 араб. Среди них были: Завховский (в Херсонской семинарии), Николай Иконалдов, Иоанн Саввов, Николай Николаев, Петр Дымов, Петр Горбана, Станищевский (в Киевской семинарии) (1, л.1-1 об.).

В 1862 г. в Херсонской семинарии обучалось 14 штатных и 7 сверхштатных воспитанников, а окончило семинарию 13 человек. Кроме того, ожидалось прибытие еще трех человек. В том же году в Киевской семинарии числилось 16 воспитанников, среди них были: Иоанн Саввов, Петр Дымов, Стоян Федоров, Федор Иоаннов, Давид Хаджи Пенков, Петр Мингов (5, л.110 об.; 6, л.7-7об.).

В том же году по распоряжению обер-прокурора Синода А.П. Ахматова в российских духовно-учебных заведениях было открыто 75 вакансий для «единоверных» нам воспитанников (большей частью для духовных семинарий и духовных училищ), прибывающих из славянских земель, из Греции, Сирии, Молдавии и Валахии (7, л.3-3 об.).

Там же распоряжением на содержание каждого воспитанника было назначено 147 рублей из духовно-учебных капиталов. Учитывая то, что иностранные воспитанники «нелегко, особенно вначале, подчиняются правилам нашей дисциплины, и что самые потребности и в пище и других предметах содержания гораздо разнообразнее, нежели потребности русских воспитанников, помещать их не в общих училищных зданиях, а в особых наемных домах, под присмотром благонадежных людей из числа их соотечественников. Преимущественно перед другими городами, размещать их в Киеве и в Одессе» (7, л.3 об-4).

Обер-прокурор Синода обратился с просьбой к министру иностранных дел, чтобы тот принял зависящие от него меры, дабы в будущем присылались воспитанники, более или менее подготовленные к слушанию семинарских занятий и надежные в нравственном отношении (7, л.4).

Для размещения иностранных воспитанников наняты были особые здания: в Киеве, с платой за первый год аренды – 650 рублей, за последующие годы – по 800 рублей в год, и в Одессе за 1000 рублей в год. На содержание этих зданий было выделено: в Киеве по 604 рубля 50 копеек, а в Одессе по 956 рублей в год. На первоначальное обзаведение их израсходовано: в Киеве 774 рубля, а в Одессе 1241 рубль 85 копеек (7, л.5об.).

Значительные расходы Синода не всегда достигали ожидаемых последним результатов: случались частые жалобы иностранных воспитан­ников на семинарское начальство; кроме того, между самими воспитанниками, принадлежавшими к различным народностям, возникали разного рода разногласия. Так, например, болгарские воспитанники Киевской семинарии обратились с жалобой в Синод по той причине, что сербам давали лучшую пищу, нежели им. Синод потребовал от ректора семинарии Смоленского по этой жалобе объяснения. Ответ ректора Синоду был следующим: «Сербам действительно давали пищу лучшую, нежели болгарам, но потому, что сербское правительство платило за каждого своего воспитанника по 60 рублей, тогда как на содержание болгарского воспитанника полагалось по 40 рублей из духовно-учебных капиталов». (7, л.3 об.)

Следует также отметить, что воспитанники из южных славян поступали в семинарию слабо подготовленными (в большей степени – сербы, в меньшей – болгары) (11, с.131-136, 203).

Болгарские воспитанники требовали исключить из учебной программы латинский язык, по их убеждению, «препятствующий переходить из одного класса в другой». А между тем распри между болгарами и сербами не прекращались, о чем был осведомлен Синод, потребовавший от правления Киевской духовной академии провести обстоятельное расследование положения дел иностранных подданных в Киевской духовной семинарии и о результатах его доложить обер-прокурору Синода (8, л.7об.).

Правление Херсонской семинарии в целях усиления контроля в январе1862 г. составило, и ввело в действие инструкцию (правила) поведения воспитанников-иностранцев с целью усиления над ними контроля. Большая часть семинаристов-иностранцев (включая болгар и сербов) не отличалась хорошим поведением и отношением к учебе. Причиной этому являлась их слабая подготовка еще до поступления в семинарию. Многие болгары нерегулярно посещали уроки. Например, 4 апреля1875 г. инспектор Херсонской семинарии А. Соловьев подал рапорт в правление семинарии, в котором указывал, что болгарские ученики Петр Петров и Стефан Стамболов плохо относятся к учебе и систематически нарушают правила семинарской дисциплин (11, с.260).

Результаты проверки деятельности Киевской духовной семинарии, касающиеся иностранных подданных, были изложены в донесении правления Киевской духовной академии от 24 июня 1863 г. за № 338. В этом донесении, в частности, сообщалось, что молодые люди из Болгарии и других стран, присылаемые в учебные заведения России своими общественными организациями или частными лицами, в большинстве случаев проявляют себя как в учебе, так и в поведении, с лучшей стороны. И наоборот, лица, поступающие в семинарию по рекомендациям русских консулов, далеко не всегда оправдывают их доверие. Объясняется это тем, что консулы выбирали учеников из местности, где действовали и имели влияние антиславянские и неправославные общества. Так, например, бывший вице-консул в Варне А. В. Рачинский рекомендовал и прислал в семинарию семь молодых уроженцев города Тырнова, где, по его же, Рачинского, письменному объяснению, поступившему в семинарское правление 16 июля 1862 года, «сильно действует общество американских методистов»; он же выбрал и прислал болгарина Филова, о котором написал, что «сей иностранец более года был иезуитом, с ними приобщался и у них обучался» (3, л.8 об.-9).

Далее правление Киевской духовной академии в своем донесении обер-прокурору сообщало, что присылаемые консулами воспитанники из Болгарии не нацелены по окончании семинарии «на служение отечественной Церкви». Сами консулы, посылая их в семинарию, говорят им, «что это только на время, а затем будет употреблено ходатайство о принятии их в светские учебные заведения» (3, л.10).

В1870 г. состоявший в распоряжении новороссийского и бессарабского генерал-губернатора полковник Кишельский (из славян), по этому поводу, обратился с отношением к ректору Херсонской духовной семинарии М.Ф. Чемене, в котором писал, что «образование славян казенныхт стипендиатов не достигает желаемой цели, так как большинство из них, по выбытии из семинарии не возвращаются на родину». Указывалось также на отсутствие необходимого надзора над иностранными семинаристами, а Болгарское настоятельство в городе Одессе подверглось критике за слишком большую финансовую поддержку болгарских семинаристов, которая, по мнению Кишельского, развращала молодых славян (11, с. 230-231).

Нередко воспитанники без ведома и разрешения семинарского начальства подавали прошения на Высочайшее имя или на министерство народного просвещения о принятии их в светские учебные заведения, в этом им в значительной степени способствовали их знакомые студенты Киевских светских учебных заведений. Так, например, с 1862 г. выбыли в светские учебные заведения следующие ученики: Беляев, Канорский и Иванович (по прошениям на Высочайшее имя), Петров, Стаменов и Ветров (по прошениям министерства народного просвещения), Ямболов, Финтов, Бончаев, Дринов, Николаев, Фичев и Паунов (по ходатайству Одесского болгарского настоятельства) (8, л.10-10 об.).

В 1862-1863 годах ни один из болгарских воспитанников, поступивших ранее в семинарию по рекомендациям консулов и различных обществ, не окончил полного курса семинарии (8, л.11).

В этом же донесении правления Киевской духовной академии сообщалось, что профессором Н.П. Розановым, которому правление поручило расследование поведения иностранных воспитанников, проживающих на квартирах, было установлено: «Из разговоров, которые случалось вести с ними, легко было заметить, что все они твердо убеждены, будто правительство русское вызывает сюда молодых людей из южных славян не для того главным образом, чтобы приготовить их к служению церкви, а чтобы приобрести в них людей, к себе расположенных, и потом через них иметь влияние на их соотечественников. Поэтому они с гордостью смотрят на академических и семинарских начальников как на обязанных правительством во всем угождать иностранцам и опасающихся, в случае дурного отзыва об них иностранцев, потерпеть большие неприятности. Некоторые из иностранных воспитанников академии прямо выражались о местном училищном начальстве, что оно их боится. Эти понятия поддерживают они и о своих земляках, обучающихся в семинарии. Что же касается вражды между болгарами и сербами, то с самого начала, как открывалось это заведение, не видно было между ними дружественных отношений… Сербы и болгары просили, чтобы их поместили в отдельных комнатах, даже стол хотели иметь отдельно. Это они объясняли своей племенной враждой» (8, л.12-12 об.).

Обер-прокурор Синода поручил составить «особые соображения» по данной проблеме настоятелю русской посольской церкви в Вене протоиерею М.Ф. Раевскому как «усердному и искусному посреднику между юго-славянскими и русским правительствами». С этой целью протоиерею Раевскому были представлены все прежние распоряжения Синода по данному вопросу. Свои соображения протоиерей Раевский изложил следующим образом:

«1. Для предупреждения враждебных отношений между самими воспитанниками должно размещать их в различных семьях по племенам, назначая для каждого племени особую семью.

2. Первоначальное образование молодых сербов сосредоточить в Белградской семинарии, под надзором и попечительством митрополита сербского Михаила, и для того из назначенной Святейшим Синодом на воспитание иностранцев суммы (11 025 рублей) отчислить в распоряжение преосвященного Михаила 2 тыс. руб. на содержание 40 сербских воспитанников (в Белградской семинарии) из Боснии, Герцеговины, Албании, Старой Сербии и Черной Горы.

  1.  Болгар соединить всех в Херсонской семинарии.
  2.  Молдаван и валахов воспитывать в Кишиневской семинарии.
  3. Прочих   иностранцев, как-то греков и сирийцев, по весьма ограниченному их числу, помещать в те семинарии, в которые окажется более удобным.
  4. Принимать только тех иностранцев, которые получили полное образование в народных школах или стране и имеют одобрительные свидетельства от училищных начальств и местных архиереев.

 

  1. Возраст для принятия в семинарию определить в 15 – 19 лет.
  2. При самом образовании молодых иностранцев заботиться более всего о том, чтобы из них выходили священнослужители, отличающиеся не многосторонней ученостью, но возможно полным и глубоким знанием всего того, что прямо относится к священнической обязанности. С этой целью освободить их от изучения языков и некоторых других предметов, а вместо этого ближе знакомить с обрядовой частью веры, с церковным уставом, богослужебными книгами и т. д.» (7, л.5 об.-6).

Святейший Синод полностью одобрил предложения протоиерея М. Ф. Раевского. Более того, Синод намеревался выделить 2 000 рублей для учреждения особой семинарии в Болгарии при монастыре Св. Иоанна Рыльского, однако это намерение не было одобрено Министерством иностранных дел. Следует отметить, что 26 января 1863 г. было Высочайше утверждено постановление Синода о прекращении с начала 1863 года приема в российские семинарии сербов: «…и по мере того как с выбытием обучающихся ныне у нас сербов будут освобождаться производимые на них оклады, перечислять сии последние во ведение Белградской духовной семинарии до тех пор, пока не составится сумма во 2 000 рублей серебром, которую назначить для образования высшей семинарии на воспитанников из уроженцев Старой Сербии, Боснии, Албании, Герцеговины и Черногории (7, л.7-7 об.).

Лучшие из семинаристов-иностранцев могли поступить в духовную академию. Например, в1865 г. по просьбе Одесского болгарского настоятельства и по рекомендациям архиепископа Херсонского Дмитрия и правления Херсонской духовной семинарии, два выпускника Херсонской семинарии – болгары Думьев и Благоев, были отправлены получать дальнейшее образование в Киевской духовной академии (11, с.147).

Несколько позже, в 1897 году, были выработаны Синодом и утверждены Николаем II «Правила приема иностранных подданных в русские духовно-учебные заведения», состоящие из 14 разделов (9, л.1-1 об.).


Библиографический список
  1. РГИА. Ф.802. Оп.8. Д.25175. Л. 1-1 об. Отношение министра внутренних дел обер-прокурору Синода А.П. Ахматову от 22 мая 1861 года. №3507.
  2. РГИА. Ф.802. Оп.16. Д.125. Л.1-1об. Отношение Московского
    Славянского благотворительного комитета и донесения Киевской духовной
    академии   о   недовольстве   учащихся   в   киевских   духовных   учебных
    заведениях болгар и сербов своим положением и розни между собой (за
    подписью М. Погодина).
  3. РГИА. Ф.802. Оп.16. Д. 125. Л.8об. Донесение правления Киевской
    духовной академии обер-прокурору Святейшего Синода А.П. Ахматову от
    24 июня 1863 года.  № 338.
  4. РГИА. Ф.802. Оп.16. Д.108. Л.5.
  5. РГИА. Ф.802. Оп.16. Д.109. Л.110об. Дело о приеме болгар, греков и других учащихся  и иностранных поданных в Херсонскую  духовную семинарию. 6 декабря1862 г. №675.
  6. РГИА. Ф.802. Оп.8. Д.25175. Л.7-9.Отношение обер-прокурора Синода А.П. Ахматова ректорам Киевской и Херсонской семинарий.
  7. РГИА. Ф.802. Оп.16. Д.125. Л.3-3 об.. Памятная записка о болгарских воспитанниках русских духовно-учебных заведений.
  8. РГИА.   Ф.802.   Оп.16.   Д.125.   Л.7об.   Отношение  духовно-учебного управления при Святейшем Синоде от 6 марта 1863 года за №1789.
  9. РГИА.Ф.802.Оп.16. Д.162. Л.1-3об.
  10. Надеждин А. История Санкт-Петербургской духовной семинарии (1809-1884). СПб., 1885.
  11. Стрельбицкий И. Летопись Одесской духовной семинарии Т.1.  , Одесса, 1913.
  12. Филарет (Дроздов). Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита  Московского и Коломенского по учебным и церковно-государственным вопросам. Т.5. Ч.1. М., 1887.


Все статьи автора «Сушко Алексей Васильевич»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: