Утопическое сознание посредством творческого воображения, интеллектуальной интуиции формирует определенные образы будущего, которые воздействуют на настоящее, способствуя определению направления преобразования социальной действительности. Утопическое сознание по своей природе нормативно, поскольку человечество склонно к созданию социальных утопий. История развития конкретных обществ свидетельствует о том, что утопии – неотъемлемая часть культуры. В то же время, утопия – пространство должного, наличествующая социальная реальность – пространство сущего. Осознание рассогласования должного и сущего особенно остро в утопическом сознании, что часто приводит к игнорированию утопистами действующих нормативных законов. Столь парадоксальное сочетание нормативного и ненормативного в утопическом сознании представляет особый познавательный интерес.
Для утопистов характерно своеобразное охлаждение и критическое отношение к социальной действительности, поскольку они живут надеждами об идеальном обществе, которого еще нет, но которое будет существовать когда-то. Критика социальной действительности часто имеет форму критики власти. Власть, обеспечивающая воспроизводство определенной социальной действительности, конкретных институтов и норм, может прекрасно выполнять свое предназначение, но несовершенство самой действительности подчеркивает несовершенство власти.
На соотношении власти и нормативности акцентировал внимание М. Фуко. Анализируя феодальный тип власти, он отметил, что она как тотальная власть отличается «непрерывной работой нормы в рамках аномии» [4, с. 73]. Власть, существующая в форме господства и в форме подчинения, надзирающая и наказывающая, существует в определенном нормативном пространстве. Однако это не означает, что лица, имеющие властные полномочия, не нарушают социальных норм и правил.
Развивая данный тезис, применяя его к случаю с утопическим сознанием, необходимо отметить, что утописты в принципе воспринимают наличную реальность деструктивно, критически, а власть, нарушающая и без того неидеальные нормы часто выступает воплощением злого сущего, на место которого должно прийти доброе должное.
Безответственность власти усугубляет кризис, но чем глубже кризис, тем более успешно работает утопическое сознание, тем более конкретные и яркие утопии оно создает. Далее, чем конкретнее и убедительнее утопия, тем большее преобразующее воздействие она оказывает на наличную социальную действительность. «В утопическом сознании идеализация и рационализация есть способы прорыва в трансцендентный мир мысленных понятий, которые воспринимались как «строительный материал» утопических социальных теорий» [2].
Нормативное измерение власти в утопическом сознании ориентировано на такие концепты, как ответственность, справедливость, честность, естественность. Представляется небезынтересным проанализировать соотношение соционормативного и естественного в утопических представлениях о власти.
В утопическом сознании снимаются противоречия между властью и населением, система господства и подчинения преображается, гармонизируется и трансформируется в систему органичного взаимодействия и сотрудничества. Власть, проникая в каждую клетку социального организма, способствует формированию определенного типа людей. Чем жестче нормативный каркас общества, тем проще решается данная задача власти. Таким образом, соционормативная составляющая власти определяется в таких координатах, как мораль, право, политика и т.п. Реальная власть и утопическая власть формируются в принципиально разных нормативных координатах. Так, например, П.Я. Чаадаев, критикуя политику власти, ориентированную на крепостное право, писал: «Каким же образом, скажите, могли зародиться хотя бы самые элементарные понятия справедливости, права, какой-либо законности под управлением власти, которая не сегодня-завтра могла превратить в рабов всё население свободных людей?» [5, с. 492]. В утопическом сознании власть, следовательно, должна в противовес реальной ориентироваться на понятия справедливости, права, законности, способствовать формированию принципиально иных социальных практик.
Однако природа власти не исчерпывается соционормативным измерением. Необходимо уделить внимание и естественной составляющей анализируемого феномена. С этой целью следует обратиться к технологии, который М. Фуко назвал биовластью. Биовласть реализуется через воздействие и контроль политической властью всех аспектов жизни населения или глобальной массы. Биовласть претендует на управление жизнью, здоровьем, телом каждого гражданина [3].
При этом биовласть, как и дисциплинарная власть, действует посредством норм. Устанавливая нормы в сфере здравоохранения, демографии и т.п., биовласть формирует нормативные границы или границы должного, которые определяют психофизиологические характеристики каждого человека.
Можно предположить, что в утопическом сознании биовласть характеризуется максимально возможной мягкостью в установлении границы между нормой и патологией. В утопии не только возможна, но и, скорее, обязательна, апология того, что в существующей социальной реальности маркируется как сумасшествие, отклонение, изъян. Следовательно, естественные параметры власти в утопии, предположительно, обязательно будут сочетаться с концепцией ненасилия. Ряд утопий, ориентированных на насилие или, как минимум, обращение к насилию ради собственного воплощения в реальности, обречены на поражение. В частности, такая судьба ожидала русский социализм. Об этом очень точно высказался Г. Л. Тульчинский: «…сама практика «реального социализма» наглядно продемонстрировала его как утопию, попытки реализации которой неизбежно ведут к насилию над личностью, обществом и природой, в конечном счете – к их уничтожению» [1, с. 83]. Усилия власти по достижению такого рода утопий не отвечают нормативному требованию ответственности власти перед населением, причем ответственности не декларативной, а реальной.
Итак, резюмируя рассуждения относительно таких нормативных параметров утопии, как власть и ответственность и, в частности, соционормативном и естественном измерении власти, следует отметить, что утопическое сознание ориентировано на критику существующей власти и идеализацию власти будущей. Ей приписываются возможности и стремления ненасильственного утверждения нормативных параметров бытия личности и общества. Представляется необходимым использовать утопические представления о нормативных характеристиках власти и ответственности с целью усовершенствования существующих властных институтов.
Библиографический список
- Тульчинский Г. Л. Об одной ошибке русской философии // Вопросы философии. 1995. № 3. С. 83-94.
- Учайкина Н.И. Утопическое сознание как социокультурный феномен в русской историософии : диссертация … доктора философских наук : 09.00.11. Саранск, 2002. 334 с.
- Фуко М. Нужно защищать общество [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://royallib.com/read/fuko_mishel/nugno_zashchishchat_obshchestvo. html#0 (дата обращения: 15.03.2016).
- Фуко М. Психиатрическая власть. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1973-1974 учебном году. СПб.: Наука, 2007. 450 с.
- Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. М.: Наука, 1991. Т. 1. 768 с.