В последнее время наблюдается рост интереса лингвистов к изучению проблемы языковой картины мира (ЯКМ), в том числе, фольклорной языковой картины мира.

О. Н. Гронской проведён системный уровневый анализ ЯКМ немецкой фольклорной сказки в трёх жанровых модификациях (животной, волшебной, бытовой): описан её лексикон-тезаурус, принципы текстообразования, лингвостилистическая репрезентация речи и молчания [1].

С. Е. Никитиной произведено тезаурусное описание ЯКМ русских фольклорных произведений: духовных стихов, свадебных причитаний, похоронных причитаний. Создание одножанровых описаний ЯКМ, по мнению С. Е. Никитиной, способствует созданию общего тезауруса для всех жанров фольклора, позволяющему «определить статус языка фольклора по отношению к литературному языку и диалектам, осуществить эффективный семантический анализ фольклорного текста, собрать «художественные поэтико-стилевые константы» (в терминологии В. М. Гацака), создаваемые регулярно присутствующими в текстах парадигматическими и синтагматическими партнёрами фольклорного слова» [2, с. 28].

В свою очередь, описание фольклорной ЯКМ одного языка даёт возможность сопоставить ЯКМ фольклора разных языков, сравнить фольклорные мотивы и символы. Произведения фольклора, традиционно имеющие длительный период существования, имеют богатый «когнитивный багаж» («bagage cognitif», термин М. Ледерер) или «концептуальную картину мира» (термин Б. А. Серебренникова) [3, с. 26], вербализованную средствами языковой картины мира. Данная особенность ЯКМ произведений фольклора отмечена в работе О. Л. Мощанской, сравнившей художественное восприятие картины мира (мира людей, ада и рая) англосаксов и древних русичей  на примерах сопоставления народного героического эпоса англосаксов «Беовульф», произведения «Грехопадение», поэмы «Феникс» и русских былин об Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Змее, древнерусского произведения «Хождение Богородицы по мукам» и «Сказания отца нашего Агапия» [4].

Однако, учитывая опыт исследования фрагментов ЯКМ отдельных языков и сопоставления художественного восприятия и вербального представления картины мира посредством традиционных произведений национального фольклора, автор настоящей работы ставит задачу изучения фрагментов ЯКМ в ином ракурсе: сравнить ЯКМ английских фольклорных стихов NR и её воспроизведение для русского читателя.

Сравнение производится на лексико-семантическом уровне и находится в рамках контрастивной (сопоставительной) лексикологии. Теоретические основы указанной отрасли оформились лишь к середине XX в. Отставание лексических сопоставлений от грамматических и фонетических  сопоставлений объясняется

–       особой системной организацией лексики;

–       трудоёмкостью обработки большого объёма лексического материала;

–       трудностями в экспериментальной верификации результатов исследований;

–       тесной взаимосвязью семантики и сознания и отнесением последнего к компетенции психологов [5].

Данный подход  побуждает обратиться к переводу как «результату перекодирования одного комплекса средств вербализации внеязыковой действительности средствами иного комплекса с той же функцией» [3, с. 24].

П.М. Топер в работе «Перевод в системе сравнительного литературоведения» [6, с. 186], соглашаясь с мнением К.-Р. Бауша, указывает на неоднозначность понятия «перевод» в лингвистике, определяемого: во-первых, как «процесс трансформации знаков и образов в другие знаки и образы» (определение Э. Эттингера); во-вторых, как результат, «воспроизведение на языке-рецепторе наиболее близкого естественного эквивалента высказывания на исходном языке с точки зрения содержания и с точки зрения стиля» (определение Ю. Найды и Ч. Р. Табера). Аспекты процессуальности и результативности перевода отмечены также                        Л. С. Бархударовым [7, с. 5]. В общей сложности, П. М. Топером приведены шестнадцать лингво-переводческих дефиниций отечественных и зарубежных учёных (Р. Якобсона, У. Уитнера, Дж. Кэтфорда, Ю. Кузьмина, А. Фёдорова, К. Райс, В. Коллера, В. Комиссарова, А. Людсканова, А. Поповича, Г. Егера, В. Вилса, М. Снелл-Хорнби, А. Швейцера), отмечающих основную проблему переводческой теории – проблему «эквивалентных отношений». Практические исследования в области эквивалентности текстов исходного языка (ИЯ) и переводного языка (ПЯ) произведены рядом исследователей [8, 9, 10].

Процесс упорядочивания переводческих дефиниций способствовал появлению общего и ключевого для большинства дефиниций понятия «обыкновенный перевод» (Р. Якобсон) или «собственно перевод» (В. Коллер), обозначавшего «средний путь между крайностями «буквального» перевода и «свободного» перевода».

Лингвистами, занимавшимися вопросами теории и практики перевода [11, 12, 13, 14], выдвинут ряд требований практического плана к тексту перевода, которые необходимо учитывать при осуществлении перевода:

–       обладать возможностью быть воспринятым иноязычным адресатом так же как адресатом – носителем исходного языка;

–       текст перевода должен максимально приближено к оригиналу передавать содержание, структуру, стиль, особенности речи автора (героев);

–       органично сочетать элементы с ярко выраженной национально-культурной окраской и элементы, адаптированные для того или иного лингво-культурного общества.

Обобщив указанные практические требования к тексту перевода, можно выделить критерии оценки качества перевода, которыми пользуется большинство специалистов в области перевода:

–       потенциал воздействия (коммуникативный эффект) исходного текста и переводного текста на адресата;

–       структура текстов;

–       семантика текстов.

Потенциал воздействия (коммуникативный эффект) определяется реакцией адресата на сообщение. Структурно и семантически равноценные тексты могут производить разный коммуникативный эффект.

Структурно-семантическое сходство (различие) сравниваемых текстов определяется степенью сходства (различия) лексического состава и грамматических структур (средств) языка оригинала и переводного языка [15].

С учётом данных трёх параметров в современной теории перевода появился термин «полноценный перевод» – «исчерпывающая передача смыслового содержания подлинника и полное функционально-стилистическое соответствие ему» [16, с. 46].

Однако всё большее внимание уделяется адекватности перевода («адекватный перевод – перевод, соответствующий оригиналу и выражающий те же коммуникативные установки, что и оригинал» [16]), т. е. критерий равноценности регулятивного воздействия  признаётся  как  наиболее  важный.

В отношении общественного предназначения перевода обобщённое определение сформулировано Л. К. Латышевым: «Перевод призван обеспечить такую опосредованную двуязычную коммуникацию, которая по своим возможностям максимально приближалась бы к обычной, одноязычной коммуникации» [17, с. 15].

«Регулятивное воздействие» (термин Л. К. Латышева) исходного текста (ИТ) и переводного текста (ПТ) предусматривает предоставление объективной возможности одинаково отреагировать на сообщение «адресату, получающему перевод, и адресату, получающему оригинал» [17, с. 25].

Выдвижение равноценности регулятивного воздействия как главного критерия полноценного перевода также прослеживается в работах классика художественного перевода И. Левого: « … перевод не может быть равным оригиналу, но должен быть равен ему по воздействию на читателя» [9, с. 129].

Более подробно рассматривает понятие потенциала воздействия текста на адресата уральский учёный Я. Л. Либерман, выделяя величину  «эмоционально-психологического потенциала произведения» – «зафиксированные в произведении особенности характера, душевного склада и мировоззрения его творца, а также его настроения, чувства, ощущения и другие «мгновенные» нервно-психические состояния»; величину «эмоционально-психологической восприимчивости читателя» – «способности понять и почувствовать то, что зафиксировано в произведении» [19].

Итак, критериями полноценного перевода признаны: равноценность регулятивного воздействия и семантико-структурное подобие ИТ и ПТ. Однако при наличии противоречия между критериями регулятивного воздействия и структурно-семантического сходства: семантически и структурно близкий к исходному тексту перевод вызывает непонимание переведённого текста реципиентом, – производятся переводческие трансформации в пользу критерия равноценности регулятивного воздействия с поправкой на норму, узус, преинформационный запас носителей переводного языка [8, 17, 14].

Причиной неадекватной реакции на семантически и структурно близкий к исходному тексту перевод является лингвоэтнический барьер, представляющий

–       различие систем ИЯ и ПЯ (фонем, морфем, лексем, грамматических форм, гипотетических составляющих);

–       несовпадение языковых норм ИЯ и ПЯ, т. е. моделей языковой сочетаемости;

–       несовпадение речевых норм (узуса) ИЯ и ПЯ, т. е. ситуативных правил выбора средств языкового выражения;

–       расхождения преинформационных запасов (культурно-исторического, актуально-событийного характера).

Не смотря на невозможность четкого разграничения перевода-  «процесса» и перевода-«результата», для проведения настоящего исследования понятие «перевод» релевантно результату деятельности переводчиков.

На шкале «буквальный перевод» – «вольный перевод» русскоязычные  версии стихов NR в большей степени относятся  к «вольным переводам» или «пересказам».

При «буквальном переводе» ИТ и ПТ имеют наибольшую степень структурно-семантического сходства. В случае «вольного перевода» ИТ и ПТ отличаются по структуре, длине текстов:  переводные тексты расширяются за счёт дополнительных пояснений малоизвестных реалий, аллюзий, содержащихся в исходных текстах; сокращаются при наличии в исходном тексте малосущественных деталей. Переводные тексты изменяются по лексическому составу: модернизируется – исключаются архаизмы, устаревшая манера изложения, интернационализируются – опускаются или заменяются  узконациональные   реалии для снятия трудностей восприятия ИТ иноязычным читателем.

Например:

Hotcrossbuns!

-          Вот пирожочки!

                                                      [20, с. 65, с. 199]

Hot cross buns – булочки с изображением креста, продаваемые в Страстную пятницу (узконациональная реалия), в переводе заменяется на универсальное слово  пирожочки, понятное русскоязычному читателю, хотя и не имеющее связи с Пасхой.

Where is your money?

In my pocket.

-                           А где твои деньги?

-                           В карман положил.

                [20, с. 208]

Слово pocket (арх.) – кошелёк [20, с. 365], в современном английском языке имеет значение «карман». Используя в русском переводе слово карман, переводчик модернизирует переводной текст.

Исходя из вышесказанного, можно выделить факторы, релевантные для сравнения ЯКМ NR и ЯКМ переводов стихов на русский язык:

–       степень структурного соответствия текстов стихов и текстов их переводов и структурного соответствия языковых единиц текстов;

–       степень семантического соответствия, включающее адекватность референциальных, прагматических и внутрилингвистических значений единиц ИТ и ПТ (в трактовке Л. С. Бархударова), находящихся в тесной взаимосвязи.

Необходимо отметить, что структурные типы языковых единиц текстов обусловлены особенностями языковых систем (преобладание в английском языке аналитических конструкций, а в русском морфологических аффиксальных типов при сходном семантическом содержании, old man – старик). Достижение семантической адекватности стихов NR и их переводов осложняется особой художественной формой (структурой) текста.

1. Гронская О.Н. Языковая картина мира немецкой народной сказки: автореф. дис. докт. филол. наук. – СПб: РГПУ им. А.И. Герцена, 1998 – 34с.
2. Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки. – М.: Наука, 1987. – 318 с.
3. Гришаева Л.И. Перевод как рефлекс вербализации внеязыковой действительности средствами различных языковых картин мира // Социокультурные проблемы перевода: Сборник научных трудов. – Вып. 3. – Воронеж. – 1996. – С. 25–30.
4. Мощанская О.Л. Картина мира в художественном восприятии англосаксов и древних русичей // Фольклор. Издание эпоса. – М.: Наука, 1977. – С. 44–45.
5. Крупнов В.Н. В творческой лаборатории переводчика. – М.: Изд-во «Международные отношения», 1976. – 189 с.
6. Топер П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. – М.: Наследие, 2000. – 254 с.
7. Бархударов Л.С. Язык и перевод: Вопросы общей и частной теории перевода. – М.: Международные отношения, 1975. – 240 с.
8. Ермолович Д.И. Типичность ситуации и перевод на уровне сообщения // Тетради переводчика. – М.: Международные отношения, 1977. – Вып. 14. – С.11–21.
9. Жеру Т.Д. Лексическая сочетаемость и виды переводческих соответствий // Тетради переводчика. – М.: Международные отношения, 1977. – Вып. 14. – С. 45–51.
10. Розина Р.И. Американский сленг ХХ в. в аспекте перевода // Тетради переводчика. – Вып. 14. – М.: Международные отношения, 1977.– С. 36–45.
11. Алексеева И.С. Профессиональный тренинг переводчика. – СПб.: Союз, 2003. – 288 с.
12. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Международные отношения, 1977. – 264 с.
13. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. – Москва: Высш. шк., 1980.  – 254 с.
14. Чуковский К.И. Высокое искусство. – М.: Сов. писатель, 1968. – 349 с.
15. Анашкина Н.Ю. Некоторые    особенности перевода литературы различных жанров // Языковые и культурные контакты различных народов: Материалы Всероссийской научно-методической конференции, Пенза: ПГПУ. – 2001. – Часть I. –  С. 6 – 8.
16. Нифанова Т.С. О значении контрастивного (сопоставительного) исследования семантической структуры. 2001. URL: http://www.nakhodka.wldv.gu.ru/ (дата обращения 12.07. 2004)
17. Латышев Л.К. Технология перевода. – М.: НВИ – Тезаурус, 2002.  –      280 с.
18. Левый И. Искусство перевода. – М.: Прогресс, 1974. – 397 с.
19. Либерман Я.Л. Как переводят стихи. – Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1995. – 90 с.
20.  Стихи Матушки Гусыни: Сборник / Сост. К.Н. Атаровой. – На английском и русском языках. – М.: Изд-во «Радуга», 2002. – 384 с.

Все статьи автора «Анашкина Наталия Юрьевна»