На протяжении столетий российские монархи считались поборниками русской православной церкви. Однако благодаря преобразованиям Петра I, русские цари стали не только защитниками православной веры, но и гарантами свободы вероисповедания в стране. Приезжавшим в Россию  иностранцам позволяли  объединяться в общины, строить церкви и приглашать священников для своих нужд. [5, с. 192-193.] Благодаря данной политике, в Санкт-Петербурге выросла довольно крупная католическая община, а сами представители августейшей фамилии стали принимать непосредственное участие в её жизни.

Петр I стал первым русским монархом, допустившим в своё ближайшее окружение католиков. Для царя было вполне обыденным делом не только посещать католические богослужения, но и принимать участие в совершении католических таинств. Так, согласно докладу московских иезуитов за 1701 г., он неоднократно присутствовал вместе со своими боярами при совершении таинств и на обедне в католическом храме Москвы. [3,  с. 77. ].  По сообщению О. Плейера (1710 г.), царь вместе с представителями знати посещал  католические богослужения в Москве, а также  присутствовал при совершении таинства у бывшего французского полковника Вимине [4, с. 10.]. Более того, в 1710 г. он стал восприемником Пьетро Трезини – сына старосты петербургской католической общины архитектора Доменико Трезини и его жены Гертруды [ 8, л. 2].

Петр I лично приглашал священников посетить Петербург, а также принимал решения о назначении тех или иных патеров для окормления петербургских католиков. Так, по решению царя, из страны, в том числе и из Петербурга, были высланы иезуиты, и приглашены для душепасторской работы капуцины [7, с.  256; 9, p. 320]. Кроме того, оказавшись под впечатлением от рассказов францисканца о. Джакомо да Оледжио, католического миссионера в Эфиопии и Аравии, спасенного русскими дипломатами из персидского плена и доставленного в Петербург, он просит священника при возможном его возвращении на территорию его прежней миссии, вновь посетить Петербург [10, s.  121; 11, s. 330].  Впоследствии этот эпизод дал Конгрегации пропаганды веры повод послать в петербургскую миссию помимо капуцинов еще и францисканцев, что вызвало в 20-е гг. XVIII в. острый конфликт в католической общине города [7, с. 256 – 257;  9, p.-  210 - 363].

Императрица Екатерина I также уделяла внимание петербургским католикам. Она дважды выступала в качестве восприемницы у детей католиков: в 1725 г. у сына иностранца Андрея Казимира Требника, Карла Петра [8, л. 25], а также  в 1726 г. вместе с А.Д. Меншиковым  у сына придворного «мундкоха» Иоганна Георга Патона, Иоанна Якоба [8, л. 27].

Кроме того, она внесла свою личную  лепту в строительство римско-католического храма в городе. В начале 20-х гг. XVIII в. началось строительство новой католической церкви, которое велось с переменным успехом на протяжении нескольких лет. Деревянная церковь была освящена в 1726 г. в день Святой Троицы и названа в честь императрицы (Церковь св. Екатерины Александрийской). Барельеф на алтаре представлял собой  символическое изображение св. Екатерины Александрийской. Сама Екатерина I пожертвовала шелк и серебро для украшения этого алтаря [11, s. 346].

Анна Иоанновна, являясь еще герцогиней  Курляндской,  в декабре 1725 г. присутствовала вместе с князем Петром Алексеевичем, будущим Петром II, на крещении  уже указанного нами выше сына Андрея Казимира Требника.  Они выступали в качестве ассистентов при крещении [8, л. 25]. Став императрицей, Анна Иоанновна также участвовала в конфессиональной жизни общины и оказывала ей непосредственную помощь. В 1737 г. она стала крестной Иоанна Петра Карла – сына живописных дел мастера и театрального декоратора при придворном театре Иеронима (Джироламо) Бона [8, л. 56 об; 1, с. 61].

Когда римско-католический храм св. Екатерины был уничтожен пожаром 24 июня 1737 г. [2, с. 324; 11, s. 389], Анна Иоанновна своим именным указом от 14 сентября 1738 г. выделила место на Невском проспекте под строительство новой церкви. [6]. Более того, императрица пожертвовала на её возведение сумму в размере 500 римских скудо и пообещала префекту петербургской миссии о. Карло да Лукка пожертвовать такую же сумму, если Конгрегация пропаганды веры также примет активное участие в сборе средств на строительство [11, s.  391].

Пожалуй, самое активное участие в конфессиональной жизни петербургских католиков в первой половине XVIII в. среди августейших особ Российской империи принимала Анна Леопольдовна.  Начиная с 1734 г. она  семь раз, из которых в шести случаях вместе с обер-гофмаршалом Ренгольдом Густавом Левенвольде [8, л.47 об., 49, 52 об., 53 об. – 54, 59 об.], выступала в качестве восприемницы у детей петербургских католиков. Причем в четырех случаях у детей музыкантов и певцов придворного театра Анны Иоанновны. В 1734 г. она  была крестной у дочери Готфрида Наврота, Кристины [8, л. 47 об.], в  1735 г.  у дочери Михаила Иоанна Заплинского [8, л. 49], Анны Марии, и у дочери некоего Иоанна Готфрида, Анны. [8, л. 52]. В 1736 г. она была восприемницей у Ренальда Петра Августа – сына тенора и актера придворного театра Анны Иоанновны Филиппо Жоржи и его жены, певицы того же театра, Катарины, у сына знаменитого скрипача придворного театра Людовико (Луиджи) Мадониса и его Жены Натальи Петровны, Иоанна [8, л. 53 об - 54], а также дочери музыканта придворного театра  Козимо Гаспаро Тези и его жены Иоанны Елены, Анны Марии Антонины [8, л. 52 об.].  В 1737 г. – у дочери уже упомянутого Филиппо Жоржи, Анны Марии Феликсины [8, л. 59 об.].

Императрица Елизавета Петровна также оказала влияние на жизнь петербургской римско-католической общины, приняв участие в очередном назначении на должность префекта петербургской миссии о. Карло да Лукка. О. Карло впервые был назначен на должность префекта 28 марта 1735 г. на четыре года. 12 августа 1739 г. он был назначен на эту должность еще на два года. В 1741 г. его преемником стал о. Теодор да Фиренце [10, s. 132]. Однако в 1742 г. Иоганном Германом Лестоком были направлены в Конгрегацию пропаганды веры два письма, в которых он уверял миссионерскую коллегию в  том,  что Елизавета Петровна очень ценит о. Карло и  с большим трудом перенесет его уход. [11, с. 394]. Так, благодаря вмешательству И. Г. Лестока, действовавшего от имени императрицы, 9 февраля 1743 г. о. Карло да Лукка  вновь был назначен префектом и находился в этой должности вплоть до своей кончины в 1752 г. [10, s. 132].

Масштабные изменения в области культуры и быта российского общества, произошедшие в начале XVIII в., кардинальным образом изменили отношение русских монархов к католической церкви и католикам. Представители августейшей фамилии не только гарантировали свободу вероисповедания и отправления обрядов в стране, но и сами принимали участие в жизни католиков. На протяжении первой половины XVIII в. императоры и императрицы участвовали в выборе священнослужителей и префектов петербургской миссии, вкладывали свою лепту в строительство римско-католических храмов в Петербурге, присутствовали на церковных таинствах, а также выступали в качестве восприемников у детей католиков. Данные факты говорят об изменении отношения русских монархов к своей роли в общественной и церковной жизни: с начала XVIII в. они стали не только защитниками православной церкви и всего православного населения страны, но и покровителями представителей иностранных исповеданий, в частности католиков, прибывавших для службы в Россию. Кроме того, все это свидетельствовало о расширении межкультурных связей и отношений православных и католиков.

1. Всеволодский-Гернгросс В.Н. Театр в России при императрице Анне Иоанновне // Ежегодник императорских театров. 1913. Вып.  IV. С. 40—62
2. Петров П.Н. История Санкт-Петербурга с основания города. СПб.: Типография Глазунова, 1884. 1124 с.
3. Письма и донесения иезуитов о России конца XVII  и начала XVIII века. СПб., 1904. 383 с.
4. Плейер О. О нынешнем состоянии государственного управления в Московии // Россия при Петре Великом по рукописному известию Иоанна Готтгильда Фоккеродта и Оттона Плейера. М., 1774. С. 1-13.
5. Полное собрание законов Российской империи. СПб.: Типография 2-го Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1830. Т.4. № 1910. С.  192 – 195.
6. Полное собрание законов Российской империи. СПб.: Типография 2-го Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1830. Т.4. № 7654. С. 612.
7. Самыловская Е.А. Повседневная жизнь петербургской католической общины в первой трети XVIII века // Труды Государственного Эрмитажа: [Т.] 70: Петровское время в лицах – 2013: к 400-летию Дома Романовых (1613-2013): материалы научной конференции / Государственный Эрмитаж. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2013. С. 252 – 262.
8. ЦГИА СПБ. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Метрическая книга о крещении за 1710-1740 гг. Л. 1 – 68.
9. D’ Haarlem Zacharie. Les Capucins a Saint-Petersbourg (1720-1725) // Collectanea Franciscana: Periodicum Cura Instituti Hisotrici Ordinis Fratrum Minorum Capuccinorum Editum. Annus XII. 1942. T. XII. Rome, 1942. P. 210 – 376.
10. Reinhold Julius, OFM. Die St.Petersburg Missionprafektur der Reformaten in 18 Jahrhundert// «Archivum Franciscanum Historicum». 1961. S. 114 – 215.
11. Reinhold Julius, OFM. Die St.Petersburg Missionprafektur der Reformaten in 18 Jahrhundert (Fortsetzung) // «Archivum Franciscanum Historicum».  1961. S. 329 – 402.

Все статьи автора «Самыловская Екатерина Анатольевна»