БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ 1-ГО СТРЕЛКОВОГО ПОЛКА ТУРЕЦКОЙ КРАСНОЙ АРМИИ В ЗАНГЕЗУРЕ В НОЯБРЕ 1920 ГОДА

Познахирев Виталий Витальевич
Смольный институт Российской академии образования
Кандидат исторических наук доцент кафедры истории и социально-политических дисциплин

Аннотация
Автор впервые в отечественной историографии раскрывает сроки, порядок и особенности формирования 1-го стрелкового полка турецкой Красной армии, анализирует уровень боевой подготовки и политико-моральное состояние его личного состава, показывает взаимоотношение командования полка с руководством советской Красной армии накануне и в ходе проведения операции в Зангезуре, а также в деталях реконструирует боевой путь указанной воинской части.

Ключевые слова: армяно-турецкая война, Гарегин Нжде, Зангезур, Зангезурская ударная группа войск, Коммунистическая партия Турции, Мустафа Субхи, турецкая Красная армия, турецкие военнопленные


COMBAT USE OF THE 1ST INFANTRY REGIMENT THE TURKISH RED ARMY IN ZANGEZUR IN NOVEMBER 1920

Poznakhirev Vitaly Vitaliyovych
Smolny Institute Russian Academy of Education
Candidate of Historical Sciences associate professor Department of History and the social and political disciplines

Abstract
The first time in the national historiography reveals the timing, terms and features of the formation of the 1st Infantry Regiment of the Turkish Red Army, analyzes the level of training and the political and moral state of its personnel, shows the relationship of command of the regiment with the leadership of the Soviet Red Army before and during an operation in Zangezur and reconstructs in detail the combat path of this military unit.

Keywords: Armenian-Turkish War, Karekin Nzhdeh, the Communist Party of Turkey, the Turkish prisoners of war, the Turkish Red Army, XI Red Army, XI Красная армия, Zangezur battle group forces


Рубрика: История

Библиографическая ссылка на статью:
Познахирев В.В. Боевое применение 1-го стрелкового полка турецкой Красной армии в Зангезуре в ноябре 1920 года // Гуманитарные научные исследования. 2013. № 3 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2013/03/2601 (дата обращения: 24.02.2024).

История 1-го стрелкового полка турецкой Красной армии, как представляется, до настоящего времени не получила должного освещения ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Данный факт вызывает особое недоумение с учетом того обстоятельства, что речь идет о самой крупной (около 800 чел.) и наиболее боеспособной турецкой воинской части, сформированной в период Гражданской войны в России 1918–1921 гг. на территории, подконтрольной советской власти. Тем не менее, даже во время наиболее активных исследований движения иностранных интернационалистов в нашей стране (60-е – 70-е гг. XX в.), «красный турецкий полк» удостоился лишь краткого упоминания в работах Ю.А. Багирова, А.Б. Кадишева, И.А. Таиряна и немногих других авторов [1; 2; 3].

В этой связи отметим, в первую очередь, что турецкий полк двухбатальонного состава формировался в период с июня по октябрь 1920 г., в основном – в Баку и – отчасти – в Екатеринодаре и на х. Романовский Кубанской обл. (ныне города Краснодар и Кропоткин Краснодарского края). Инициатива создания этой воинской части всецело принадлежала находившимся тогда в Азербайджане турецким коммунистам и, главным образом, одному из основателей Коммунистической партии Турции (КПТ) и первому председателю ее Центрального комитета (ЦК) Мустафе Субхи. Не позднее 20 июня 1920 г. названная инициатива была поддержана Реввоенсоветом Республики, признавшим необходимым формирование «специальных турецких частей <…> на случай возможной помощи революционному движению в соседних мусульманских странах» [4].

Такой случай представился довольно скоро, чему способствовало стремительное военно-политическое сближение Советской России с Правительством Великого Национального собрания Турции (ВНСТ), возглавляемом Мустафой Кемалем (Ататюрком). Создаваемая последним новая национальная армия остро нуждалась в вооружении, снаряжении и людских ресурсах для борьбы со странами Антанты. Турецкие коммунисты, планировавшие в ближайшем будущем покинуть Баку и вернуться на родину, также считали необходимым располагать в Анатолии верной им воинской частью.

Таким образом, к осени 1920 г. все основные политические силы, действующие в Закавказье, оказались заинтересованы в скорейшей передислокации полка на территорию Турции. В этой связи завершающая стадия формирования части проходила при активном участии Реввоенсовета XI Красной армии, Ревкома Азербайджана, ЦК КПТ, военного советника Турецкого представительства в РСФСР, а также дипломатического представителя ВНСТ в Азербайджане. При этом нехватка времени, отсутствие ясного распределения функций между названными органами, ограниченность материальных ресурсов и то недоверие, которое стороны неизбежно испытывали друг к другу, создавало параллелизм в работе участников данного процесса, порождало постоянные конфликты между ними, влекло за собой принятие поспешных (не всегда согласованных) решений и вылилось, в конечном итоге, в ряд серьезнейших упущений. Так, к середине октября 1920 г., т.е. к моменту отправки полка на родину, его личный состав был обеспечен обувью и зимним обмундированием не более, чем на 50 %. Ощущался недостаток в средствах транспорта и санитарном имуществе. Лишь во второй половине сентября турки получили оружие (значительная часть которого, кстати, вышла из строя в первые же дни боев): винтовки без штыков и 6 пулеметов, а наиболее массовое пополнение (277 чел.) «догнало» полк уже на пути в Турцию.

Небезупречным оказался и план перемещения полка из Баку через Евлах, Агдам, Шушу и Герусы (ныне Горис) в Нахичевань, занятую к тому времени турецкими войсками. Тот факт, что один из участков указанного маршрута пролегал через Зангезур (Сюник), т.е. территорию независимой Армении, не остановил авторов плана перехода, поскольку здесь находились части XI Красной армии, введенные в Зангезур в соответствии с соглашением между РСФСР и Республикой Армения от 10 августа 1920 г. в целях создания благоприятных условий для мирного разрешения спора между Ереваном и Баку по поводу государственной принадлежности данного региона. При этом не было учтено ни растущее недовольство населения Зангезура присутствием Красной армии, ни все более обостряющиеся армяно-турецкие отношения, которые в конце сентября вылились в полномасштабные военные действия (армяно-турецкую войну 1920 г.). Хуже того, составителей плана не заставило отказаться от его реализации даже восстание населения Зангезура, вспыхнувшее 10 октября и приведшее к тому, что уже через полторы недели повстанцы, возглавляемые военным и политическим деятелем Армении Гарегином Нжде (Г.Е. Тер-Арутюнян), частично разгромили и практически вытеснили части XI Красной армии за пределы своего региона.

В этих условиях турецкий полк 24 октября 1920 г. прибыл в Герусы и на следующий день вошел в состав специально созданной для подавления восстания Зангезурской ударной группы войск (ЗУГВ), возглавляемой начдивом П.В. Куришко (Курышко).

Необходимо сразу же признать, что к такому «подкреплению» командование ЗУГВ отнеслось неоднозначно. С одной стороны, несмотря на отмеченные недостатки, полк отличал высокий уровень боевой подготовки личного состава, который примерно на 25–30 % состоял из бывших военнослужащих Оттоманской армии, участвовавших летом и осенью 1918 г. в походе на Кавказ и достигших тогда Петровска (ныне Махачкала). После выхода Турции из Первой мировой войны эти люди по ряду причин не вернулись на родину, а поступили на службу в вооруженные силы Азербайджанской республики и Республики горцев Северного Кавказа. Здесь они в разное время познакомились с социалистическими идеями и, по меньшей мере, лояльно отнеслись к факту установления советской власти в Азербайджане и Дагестане. По сути своей, это были профессиональные воины, и именно они составляли костяк полка, занимая в нем большинство командных должностей. Остальной личный состав включал в себя бывших турецких военнопленных и т.н. «гражданских пленных», т.е. подданных Оттоманской империи, которые в момент вступления их страны в мировую войну (20 октября 1914 г.) находились на территории России и в этой связи были интернированы.

Военнослужащих полка объединяло этноконфессиональное единство и общая для всех цель – вернуться на родину (вне зависимости от действительных политических убеждений и дальнейших планов конкретных лиц). Антагонизм между офицерами и рядовыми в части отсутствовал. Лица командного состава имели значительный боевой опыт и соответствовали занимаемым должностям как по уровню специальной подготовки, так и по своим моральным качествам. Достаточно сказать, что офицеры полка, в т.ч. и его командир Мамед Эмин, позволили себе получить зимнее обмундирование лишь в декабре 1920 г., только после того, как был экипирован весь рядовой состав.

Вопреки распространенному сегодня мнению о материальной заинтересованности иностранцев, поступавших на службу в Красную армию, денежное содержание военнослужащих полка трудно назвать высоким. Жалованье всех офицеров (вне зависимости от занимаемой должности) составляло 7,5 тыс. руб., а аскеров (тур. asker – «солдат») – 3,5 тыс. руб. в месяц. При этом в Баку в этот период сотня папирос стоила 1 600 руб., услуги носильщика на вокзале оценивались в 50 руб., а поездка на извозчике обходилась в среднем в 500 руб. [5].

Наконец, сам факт состояния войны между Турцией и Арменией давал личному составу полка все основания рассматривать предстоящие бои в Зангезуре как свой вклад в борьбу их родины с внешним врагом.

Однако это же обстоятельство особенно беспокоило командование ЗУГВ, вполне сознававшее, что наличие турок в составе группы войск вызовет в создавшихся условиях особое негодование армян, многократно усилит их сопротивление и в конечном итоге, сделает умиротворение мятежного региона проблематичным. Не добавляло командованию оптимизма и появление среди красноармейцев листовок, распространяемых повстанцами: «Товарищ солдат! Я знаю, ты не забыл меня, армянского солдата, который рядом с тобой погибал на высотах Палантенкена, увязал в снегах Эрзерума в борьбе с нашим общим врагом – турками <…> Ты пошел на меня, своего брата, забыл кровь, пролитую вместе. Тебя поставили рядом с турками, <…>, рядом с историческими врагами России. Не могут они быть твоими друзьями, не верю я!» [6].

Правда, мы не располагаем фактами, указывающими на то, что эти листовки достигли своей цели. Возможно потому, что какая-то часть бойцов ЗУГВ прошла через Кавказский фронт в 1914–1917 гг. А эти люди давно выработали собственные оценки морально-боевых качеств сторон конфликта. И оценки эти порой разительно отличались от общепринятых. К примеру, в 1915 г. прапорщик М.М. Исаев, призванный в армию юрист, приват-доцент Санкт-Петербургского университета, а впоследствии член Верховного Суда СССР так описывал жене свои фронтовые впечатления: «об армянах-дружинниках отзываются одним словом – сволочь. Трусы и любители добивать раненых. <…> Шрапнелью угощали нас турки с полчаса, по крайней мере, но никого не задело. Это уже счастье, потому что метче стрелять нельзя было. Вообще турецкие артиллеристы вызвали в нас искреннее восхищение. Какая тут ненависть к врагу. На Кавказе добрые старые времена. Сказать «аскер», все равно, что «джентльмен». Никакой злобы. Да, с большим уважением у нас относятся к противнику» [7].

Однако как бы то ни было, анализ боевых документов конца октября 1920 г. наводит на мысль, что штаб группы вольно или невольно пытался как-то… дистанцироваться от турецкой воинской части. Так, в первые дни своего пребывания в ЗУГВ полк не получал никаких конкретных задач; он не был придан ни одной из пяти бригад группы и не включен в состав ни одной из трех ее боевых колонн; только командиру турецкого полка был дан приказ в будущих боях «ни в коем случае не трогать мирное население, не чинить никаких беззаконных реквизиций и конфискаций» [8]. Нельзя также не отметить, что на ходатайство М. Эмина об удовлетворении потребностей его части в недостающих предметах обмундирования, вооружения и снаряжения П.В. Куришко ответил отказом.

Но наибольшее внимание в этой связи привлекает приказ Командира группы от 27 октября 1920 г. № 03/оп. В этом документе, помимо констатации того факта, что «противник занимает тракт Каракилисе (ныне Сисаван) – Ангелаут (ныне Ангехакот) – Нахичевань» и формулирования задач каждой из боевых колонн, содержится чрезвычайно примечательный момент: если от командиров всех колонн требовалось закончить сосредоточение в назначенных районах к исходу дня 31 октября и начать наступление с рассветом 1 ноября, то Мамед Эммин получил приказ «с рассветом 31 октября перейти в наступление на с. Яйджи (ныне Гаржис), выбив и уничтожив противника в этом районе двинуться по дороге на Вагуды – Каракилисе – Шеки (очевидно, имеется в виду с. Шагат – В.П.) – Ангелаут – Шукар и далее на Нахичевань» [9].

Таким образом, туркам прямо предписывалось начать наступление на 24 часа раньше остальных сил ЗУГВ и в течение суток в одиночку продвигаться вдоль тракта, на котором, по данным разведки, как раз и располагался противник… Совершенно очевидно, что выполнение данного приказа, в лучшем случае, обескровило бы полк в первый же день боев. В худшем (а учитывая незаурядные военные способности Г. Нжде, и наиболее вероятном случае), повстанцы дали бы туркам возможность углубиться в их оборону, после чего полк был бы окружен и уничтожен. Причем остальные части ЗУГВ вряд ли смогли бы оказать ему своевременную и эффективную помощь, т.к., во-первых, 31 октября они еще только занимали районы сосредоточения, а во-вторых, такой вариант развития событий приказом вообще не предусматривался.

К счастью для турок, Г. Нжде не стал ждать проявления инициативы со стороны Красной армии. На рассвете 30 октября армяне сами атаковали по всему фронту группы и продвинулись практически до Герусы. Тем не менее, командованию ЗУГВ удалось восстановить положение и 1 ноября перейти в наступление в соответствии с первоначальными планами. В тот же день турецкий полк поступил в подчинение командира второй боевой колонны, включавшей в себя до этого лишь 103-й и 105-й кавалерийские полки.

В последующие сутки именно в полосе данного оперативного соединения разгорелись наиболее кровопролитные бои, предопределенные отчасти значением для противника Яйджи как важного опорного пункта, отчасти – самим фактом наличия в составе колонны турецкого полка. В период со 2 по 4 ноября село неоднократно переходило из рук в руки, и даже оперсводки штаба ЗУГВ передают особое ожесточение сражающихся. «Частями колонны 2 ноября было занято с. Яйджи, где изрублено до 100 чел.»; «Во время занятия с. Яйджи (3 ноября – В.П.) жители, оказывая упорное сопротивление, стреляли с крыш и [из] окон домов. Потери наши и противника не выяснены, пленных не взято»; «Население Яйджи частью отступило с бандами (4 ноября – В.П.), частью изрублено на месте» [10]. (Справедливости ради заметим, что термин «изрублено» вряд ли относился к действиям турок, которые, как уже говорилось ранее, не имели даже штыков).

Еще 2 ноября 105-й кавполк ввиду больших потерь был отведен в тыл. Кавалеристов сменил 247-й стрелковый полк. Однако полностью сосредоточиться на позициях эта часть смогла лишь к 4 ноября.

Не более успешно операция развивалась и на участках двух других боевых колонн. С каждым днем все явственнее обозначался кризис тылового обеспечения. Уже 3 ноября в донесении штаба ЗУГВ, помимо традиционных жалоб на скверную погоду, грязные дороги и какие-то по-особенному крутые склоны гор, мешающие действиям кавалерии, впервые было признано, что «доставка продфуража и огнеприпасов действующим частям возможна только на вьюках, за отсутствием коих части лишены возможности снабжаться правильно, своевременно и в достаточном количестве. Ощущается недостаток в обмундировании и, главным образом, в обуви» [11].

Тем не менее, штурм Яйджи 4 ноября привел к расчленению сил повстанцев и столь поспешному их отступлению, что в штабе ЗУГВ, вероятно, возникло ощущение долгожданного перелома. Этот момент командование группы войск сочло подходящим для того, чтобы предпринять еще одну попытку избавиться от турок. В 10 час. М. Эмину был дан приказ привести полк в боевую готовность, а после полудня – начать движение в направлении Нахичевани по указанному ранее маршруту. Причем никаких данных о том, что в тот день туркам удалось получить хотя бы боеприпасы, нами в ходе исследования не выявлено.

О том, что происходило далее, лаконично говорит оперсводка штаба группы от 6 ноября: «двигавшийся в направлении Каракилисе турецкий полк в районе (селений – В.П.) Агуды, Вагуды был обстрелян противником (400 штыков), занимавшим высоты Каракилисе. Вследствие порчи почти всех пулеметов (5 из 6) и значительного количества винтовок, и отсутствия патронов (Курсив наш – В.П.) полк начал отход на Яйджи, но ввиду сильного тумана и ненадежных проводников сбился с пути и в 12 час. 6 ноября прибыл в Герусы» [12]. (Заметим со своей стороны, что (теоретически) «порча» пулеметов вполне могла быть связана с низким уровнем специальной подготовки их расчетов, «забывших», к примеру, о существовании системы охлаждения. Однако такая гипотеза никак не объясняет выход из строя винтовок, тем более в «значительном количестве»).

Что же касается прибытия полка не в Яйджи, а в Герусы, где располагался штаб группы, то не исключено, что М. Эмин пошел на этот шаг сознательно, дабы добиться отвода своих людей на отдых. Впрочем, даже если у командира полка и был такой замысел, реализовать его не удалось: он тут же получил приказ в 5 час. утра 7 ноября выступить на Яйджи. Тем не менее, в оставшиеся часы М. Эмин сумел связаться по прямому проводу с Баку и провести переговоры с некоторыми из членов ЦК КПТ. Доложив, что «аскеры совершенно голые и босые в снежно-дождливых погодах при отсутствии санитарных имуществ болеют десятками людей», он попросил содействия ЦК в отводе полка на отдых и обеспечении его необходимым вооружением, обмундированием, санитарным имуществом и транспортом. Однако члены ЦК ответили ему лишь словами утешения и поддержки. Не дали они никакого конкретного обещания и на просьбу командира полка прислать хотя бы продукты и 1–2 млн. руб. мелкими купюрами «для производства покупок» [13]. (Последняя просьба, очевидно, связана с тем, что с 6 ноября нормы продовольственного обеспечения личного состава частей ЗУГВ были сокращены вдвое).

Во второй половине дня 7 ноября полк вернулся на позиции в районе Яйджи. Из переписки штаба группы видно, что там не сразу удалось решить, какой из полков, составлявших к тому времени вторую колонну, должны сменить турки: 247-й стрелковый или 103-й кавалерийский, – поскольку и тот, и другой находились далеко не в лучшем состоянии. Наконец, выбор был сделан в пользу последнего, ибо в нем из 310 красноармейцев 250 оказались «босыми и больными» [14]. Правда, среди турок каждый второй не имел шинели и сапог, но, увы, в частях ЗУГВ это не считалось чем-то сверхординарным.

Впрочем, все это уже не имело принципиального значения, поскольку боевые действия в Зангезуре на время практически прекратились. Отчасти потому, что враждующие стороны понесли за неделю боев значительные потери и во многом утратили боеспособность. Но главным образом по той причине, что Москву начали серьезно беспокоить победы турок в Армении. 29 сентября они взяли Сарыкамыш, 30 октября – Карс, 7 ноября – Александрополь (ныне Гюмри), а с 11 ноября повели наступление уже на Эривань (Ереван). Вооруженные силы Республики Армения, наполовину разгромленные и деморализованные непрерывными поражениями, были явно неспособны оказать им какого-либо сопротивления. В этой связи ЗУГВ была расформирована, а ее части начали срочно перебрасываться к армяно-азербайджанской границе. В Зангезуре фактически остались лишь штаб 28-й стрелковой дивизии, 83-я стрелковая бригада трехполкового состава и приданные ей 247-й и турецкий стрелковые полки.

Причем небезынтересно отметить, что в эти дни 247-й полк был переведен в Герусы, а на позициях его сменил 248-й. Таким образом, турки стали единственными, кто практически бессменно оставался на передовой с 30 октября, тогда как все другие части, когда-либо входившие вместе с ними в состав второй боевой колонны, были в разное время отведены в тыл.

Архивные документы свидетельствуют о том, что период затишья М. Эмин посвятил укреплению боевой готовности полка. Так, 12 ноября он просил ЦК КПТ направить в его распоряжение всех еще находящихся в Баку турецких военнопленных, а на следующий день уведомлял ЦК, что Реввоенсовет XI Армии обещал прислать обмундирование для личного состава «при первой возможности», и напоминал Баку о том, что «положение полка в этом отношении самое критическое» [15].

Тем временем Ереван обратился к Анкаре с просьбой о начале переговоров, а 18 ноября враждующие стороны заключили перемирие и приступили к выработке положений мирного договора. Факт этот делал дальнейшую борьбу турок в Зангезуре бессмысленной. Однако он же и активизировал действия повстанцев. Оперсводка 28-й дивизии за 19 ноября сообщает, что «на участке турполка идет ожесточенный бой за обладание Чертова моста, который защищается противником с упорством» [16].

20 ноября Г. Нжде в очередной раз, теперь уже окончательно, выбил турок из Яйджи. По приказу командования полк занял позиции на подступах к Герусы. Однако в тот же день здесь вспыхнуло восстание. Местное население, сохранявшее все это время внешнюю лояльность к Красной армии, ударило в тыл частям 83-й бригады, которым лишь с большим трудом удалось пробиться на высоты восточнее Герусы. Причем турки, по нашему мнению, оказались в этот момент в особенно сложном положении. Не говоря уже о неисправных винтовках, они, во-первых, прикрывали подходы к селению со стороны злополучного для них тракта Вагуды – Ангелаут – Каракилисе. Именно по нему из глубины Зангезура к месту боев прибыли наиболее боеспособные отряды Г. Нжде и последний с полным основанием говорил позднее о том, что его роты вошли в Герусы, «ступая по трупам турок». Во-вторых, полк М. Эмина занимал оборону западнее и юго-западнее селения, а значит, для того, чтобы соединиться с главными силами на высотах восточнее Герусы, он должен был преодолеть наибольшее расстояние.

Сделать это удалось далеко не всем. Согласно оперсводке штаба 28-й дивизии, на 20 час. 21 ноября в строю числилось лишь 298 аскеров, хотя до этого их количество составляло около 700 чел. Правда, не в лучшем положении находились и остальные части 83-й бригады, которые, по оценкам командования, «настолько пришли в небоеспособность от двойного удара противника (с фронта и с тыла), что особенно рассчитывать на удержание ими занимаемого района без пополнения их и приведения в боеспособность, не приходится» [17]. Впрочем, удерживать занимаемый район остатки 28-й дивизии уже не пытались и к 26 ноября полностью очистили Зангезур.

На этом, пожалуй, в вопросе о боевом применении 1-го стрелкового полка турецкой Красной армии можно поставить точку. По прибытии в Агдам он наконец-то получил недостающее обмундирование, а к середине декабря вернулся в Баку и находился здесь до конца 1921 г., когда Анкара потребовало его возвращения на родину.

Оценивая потери полка мы полагаем, что за весь период операции в Зангезуре они составили не менее 60 чел. убитыми и раненными. К числу убитых, очевидно, следует отнести и еще до 400 турок, попавших в плен к повстанцам в ходе боев за Герусы 20 и 21 ноября. Во всяком случае, по данным армянского историка Г. Мирзояна, основанным на материалах уголовного дела Г. Нжде, производство по которому осуществляли в 1947 г. следователи МГБ Армянской ССР, эти люди, вскоре после пленения, были частью расстреляны, частью живыми сброшены в ущелье близ с. Татев, расположенным в 30 км. от Герусы [18]. Причем есть основания полагать, что турки были уничтожены здесь вместе с пленными русскими красноармейцами и просоветски настроенными армянами.

Обобщая изложенное мы считаем возможным утверждать, что высокий военно-политический потенциал 1-го стрелкового полка турецкой Красной армии был растрачен крайне неэффективно его несвоевременным и неуместным боевым применением. Кроме того, последнее носило чрезмерно интенсивный характер и совершенно не соответствовало уровню и качеству вооружения части.

Вместе с тем, несмотря на то, что полк изначально действовал в условиях целого комплекса неблагоприятных обстоятельств, порожденных явлениями как объективного, так и субъективного свойства, его личный состав, как правило, успешно справлялся с решением возложенных на него задач и, при всей «незнаменитости» операции в Зангезуре, до последнего играл в ней одну из ключевых ролей, демонстрируя традиционно высокие боевые качества турецкого солдата.

Библиографический список

  1. Багиров Ю.А. Из истории советско-турецких отношений, 1920–1922 гг. (по материалам Азерб. ССР). Баку, 1966, С. 24.
  2. Кадишев А.Б. Интервенция и гражданская война в Закавказье. М., 1960, С. 336–343.
  3. Таирян И.А. XI Красная армия в борьбе за установление и упрочение Советской власти в Армении. Ереван, 1971, С. 122–138.
  4. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 11. Оп. 15. Д. 24. Л. 15; Ф. 195. Оп. 10. Д. 1. Л. 1–2; Оп. 11. Д. 23. Л. 10.
  5. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 495. Оп. 181. Д. 13. Л. 75; Д. 18. Л. 38.
  6. РГВА. Ф. 195. Оп. 3. Д. 612. Л. 34.
  7. Исаев М.М. Захолустный фронт // Московский архив. Историко-краеведческий альманах. Вып. 2. М.: Мосгосархив, 2000. С. 516–517, 531.
  8.  РГВА. Ф. 326. Оп. 1. Д. 2. Л. 5.
  9. Там же.
  10. Там же. Ф. 195. Оп. 3. Д. 457. Л. 7об, 11, 21.
  11. Там же. Л. 10.
  12. Там же. Л. 67.
  13. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 181. Д. 99. Л. 38–39.
  14. РГВА. Ф. 326. Оп. 1. Д. 20. Л. 7.
  15. РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 181. Д. 99. Л. 28, 29.
  16. РГВА. Ф. 195. Оп. 3. Д. 457. Л. 54.
  17. Там же. Л. 69, 70
  18. Мирзоян Г. Миф и правда о расстреле в Татеве // Ноев ковчег. Независимая информационно-аналитическая международная армянская газета. № 4 (163). Февраль (15–28) 2011 г. [Электронный ресурс]. URL: http://noev-kovcheg.ru/mag/2011-04/2422.html (дата обращения: 25.01.2013).

Печатается с незначительными сокращениями. Полный текст статьи опубликован в журнале «Клио». – 2013. – № 3. – С. 88–91.



Все статьи автора «Познахирев Виталий Витальевич»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться: