ВЛИЯНИЕ РОМАНА Э. ВОЙНИЧ «ОВОД» НА ТВОРЧЕСТВО А. НОВИКОВА-ПРИБОЯ

Литературное творчество британской писательницы Э. Войнич, пользуясь большой популярностью, по сей день остается малоизученным. В частности, открытым остается вопрос о том, какое влияние ее произведение «Овод» оказало на развитие художественной литературы первой половины ХХ ст. Результаты сопоставительного анализа позволяют утверждать, что, хотя влияние это было прежде всего идеологическим – идейно-революционным, в отдельных случаях оно носило и сюжетно-художественный характер. В произведениях Н. Островского, П. Бляхина, В. Беляева, Б. Полевого, В. Каверина можно выявить не только упоминания о романе «Овод», но и элементы подражания Э. Войнич, а также дальнейшее развитие поднятой писательницей темы.
Можно предположить, что значительное влияние роман «Овод» оказал на жизнь и творчество известного советского писателя А. Новикова-Прибоя (1877 – 1944). Его мать, религиозная женщина, мечтала о пострижении сына в монахи, чтобы у него в жизни не было «никакого соблазна, никакого греха… ни одного пятнышка порока…» . Однако А. Новиков-Прибой, дождавшись призыва на военную службу, вызвался добровольцем в военно-морской флот, ожидая от него романтики и продолжения самообразования, которым он занимался с детских лет. Став в двадцатидвухлетнем возрасте матросом Балтийского флота, А. Новиков-Прибой начал усиленно заниматься самообразованием, посещал кронштадтскую воскресную школу, где познакомился с запрещенной в то время литературой, увлекся социалистическими идеями. Именно в это время (с 1900 г. по 1903 г.), очевидно, и происходит знакомство А. Новикова-Прибоя с романом «Овод». Накануне сдачи им экзаменов на аттестат зрелости, после которых он собирался поступать в университет, школу закрыли, а некоторых преподавателей и учащихся за пропаганду революционных взглядов арестовали. В 1903 г. вместе с группой матросов А. Новиков-Прибой был препровожден в дом предварительного заключения, из которого вышел с ярлыком «неблагонадежного» и был переведен с крейсера «Минин» на броненосец «Орел», который в составе 2-й Тихоокеанской эскадры направлялся на помощь блокированному японцами Порт-Артуру. В дальнейшем будущий писатель участвовал в Цусимском сражении 27 мая 1905 г. и вместе с немногими уцелевшими матросами броненосца «Орел» попал в плен к японцам, где вел активную пропагандистскую работу среди военнопленных и подготовил значительное количество рабочих материалов для написания целого цикла произведений о русско-японской войне.
В своем самом значительном литературном произведении – романе «Цусима» (1932 г.), написанном в автобиографической манере от имени матроса Алексея Новикова, писатель неоднократно упоминает роман «Овод». Так, во время пребывания в Либаве в октябре 1904 г. главный герой «Цусимы» посещает книжный магазин, где сталкивается с офицером со своего корабля – инженером Васильевым. После непродолжительного разговора о литературных вкусах и новинках они расстаются, договорившись продолжить разговор на корабле и обменяться книгами. Уже в море у берегов Испании Васильев приглашает Новикова к себе в каюту, где после дискуссии о творчестве таких авторов, как Л. Толстой, И. Тургенев, А. Чехов, С. Короленко и М. Горький, офицер предлагает ему прочесть книгу «Овод» Э. Войнич, после чего вернуться к литературной дискуссии. Несмотря на то, что Новиков эту книгу уже читал ранее, он принимает решение не признаваться в этом, а в свободное время поразмышлять о случившемся .
Матрос проводит немало времени в мучительных размышлениях о поведении своего нового знакомого. Привыкший с недоверием относиться к начальству и особенно к представителям офицерского корпуса, Новиков так передает свои сомнения: «Я все время думал о Васильеве. Что он за человек? Почему он так резко высказался о недочетах нашей эскадры? И почему он подсунул мне книгу, какую ни один офицер не стал бы рекомендовать нашему брату? Впечатление он производил самое благоприятное. Я не мог допустить мысли, что он провоцирует меня: против этого говорили и его глаза, и голос, и весь его облик. В то же время не верил я и в то, что офицер может стать на сторону народа…» . В дальнейшем Новиков приходит к выводу, что, предлагая ему прочесть «Овода», Васильев проверял его надежность и восприимчивость к революционным идеям. Пройдя испытание подобными разговорами, офицер и матрос сближаются и совместными усилиями разворачивают революционную пропаганду в японских лагерях для русских военнопленных, собирают вокруг себя группу военнослужащих, готовых вернуться в Россию для организации борьбы с самодержавием. Как позже указывал сам А. Новиков-Прибой, в образе инженера Васильева он изобразил реальное историческое лицо – офицера В. Костенка, с которым действительно плавал на броненосце «Орел» и который именовался Васильевым в узком кругу матросов-революционеров .
Таким образом, А. Новиков-Прибой подчеркивает, что уже в конце 1904 г. российское общество было хорошо знакомо с содержанием «Овода». И если для революционеров роман выступал символом прогрессивной и самоотверженной борьбы с отжившими порядками и заслуживал популяризации, то для консервативной части общества, каковой выступало большинство морских офицеров, эта книга таила в себе угрозу привычному укладу жизни и попадала в разряд «не рекомендованных для чтения нижними чинами».
Можно предположить, что сам А. Новиков-Прибой в молодости находился под большим впечатлением от образа Овода и его жизненной философии, противопоставляя её как христианству, так и новой модной религии – толстовству. Категорически выступая против распространения идеологии толстовства как учении о непротивлении злу насилием, матрос Новиков заявляет Васильеву: «Мне очень нравится Лев Толстой. Никто из русских писателей не обрушивался с такой беспо¬щадной критикой и смелостью на полицейско-поповский социальный строй России, как он. Через него я впервые познал всю несправедливость нашей жизни. С точки зрения властей – это самый опасный писатель для матросов. У многих перевернул он душу. Но с выводами его учения трудно согласиться, в особенности, когда находишься на корабле в качестве нижнего чина. Предлагаемое им евангельское смирение, «непротивление злу», я очень много раз видел на практике. Стоит матрос. Подходит начальник и бьет его по правой щеке. Матрос не сопротивляется. Начальник бьет его и по левой щеке. Матрос опять не сопротивляется. Иногда смиренно выносит двадцать и больше ударов. Буквально поступает по учению евангелия и Толстого. Перерождается ли от этого офицер? Становится ли он лучше, добрее? Нисколько. С таким же успехом будет колотить и других матросов. Совсем иные результаты были бы, если бы он получил от пострадавшего утроенную или удесятеренную сдачу». И в ответ Васильев вынужден согласиться с Новиковым» . В своем сомнении в истинности, а вернее действенности религии А. Новиков-Прибой обнаруживал свое сходство с Оводом.
Роднят советского писателя с героем романа Э. Войнич и другие обстоятельства. Так, А. Новиков-Прибой с двадцатишестилетнего возраста активно занимался публицистической деятельностью, публикуя под разными псевдонимами (в том числе А. Затёртый и Прибой) в периодических изданиях различные художественно-публицистические миниатюры, обличающие самодержавие, церковь и толстовское движение. Некоторые произведения были запрещены цензурой, и в 1907 г. А. Новиков был вынужден перейти на нелегальное положение во избежание грозящего ему ареста. Как и Овод, он долгое время провел за пределами родины (1907 – 1913 гг.), за годы эмиграции побывав в Финляндии, Англии, Франции, Испании, Северной Африке, плавал матросом на судах торгового флота. Как и Артур, А. Новиков-Прибой, вернувшись на родину по поддельному паспорту, включился в революционную работу. Можно предположить, что А. Новиков-Прибой относится к числу писателей, которые, испытывая на себе невероятную притягательность и обаяние образа Ривареса, старались подражать ему и стремились обнаружить сходства между собой и Оводом.
Хотя роман «Цусима» выходил в печать разными томами с 1932 г. по 1935 г., большая его часть была написана А. Новиковым-Прибоем в 1905 – 1906 гг. во время пребывания в японском плену. После того как многочисленные рукописи и наброски были утеряны в 1906 г. сам А. Новиков-Прибой отказался от замысла «Цусимы», считая, что не сможет по памяти реконструировать свою предыдущую творческую работу. И только в 1928 г., когда, казалось, безнадежно утерянные материалы были возвращены писателю через третьи руки, он принял решение закончить роман, усилив его материалами архивно-исторического характера . Таким образом, хотя А. Новиков-Прибой не стал формально первым автором, введшим в свое произведение упоминание романа «Овод», можно считать, что именно ему принадлежит приоритет среди советских писателей в вопросе об отображении роли «Овода» в судьбе своего народа и личной творческой биографии.

Все статьи автора «SSM»